Цитаты из книги «Философы от мира сего»

К счастью, этот разрыв в потоке доходов является редкостью. На самом деле мы не кладем собственные сбережения на полку. Мы вкладываем их в акции,

Если бы подобный процесс замораживания средств был повсеместным и не прекращался, за ним вскоре последовало бы всеобщее падение доходов, вызванное сокращением объемов движущихся по экономике средств. Экономика оказалась бы в депрессии.

Приди нам в голову спрятать эти деньги под подушку или сохранить их в наличной форме – и кругообразный поток доходов, несомненно, будет нарушен.

До сих пор все довольно просто и бесхитростно. Но есть одна часть наших доходов, непосредственно не становящаяся доходом других лиц, – речь идет о сбережениях.

все мы вместе взятые) зарабатывают больше, то и общество становится процветающим, когда же наш личный (национальный) доход сокращается, мы входим в период спада.

богатство народа. Оно заключено не в золоте, ведь терзаемая нищетой Африка довольно долгое время не испытывала дефицита заветного металла. Богатство не скрыто в физических активах – в 1932 году дело было вовсе не в том, что разом испарились здания, шахты, заводы и леса. Процветание и спад зависят главным образом не от былой славы, но от сегодняшних достижений, и поэтому значимым показателем является уровень нашего дохода.

разные процессы: отныне соответствующие решения принимались различными группами людей.

Таким образом сбережение и инвестирование окончательно оформились как

По сути, лидерство, включая лидерство экономическое, мало чем отличается от способности к пению. Около четверти населения, как утверждает Шумпетер, настолько слабы в этом отношении, что им достаются самые скучные роли в экономике – например, клерков и чиновников от делового мира. Затем следует половина, обладающая нормальным объемом навыков; сюда входят почти все «нормальные бизнесмены», которые прежде всего опираются на проверенные решения, но способны решать задачи, предлагаемые повседневной жизнью. Наконец, есть настоящая элита – «люди того типа, что характеризуется выдающимся уровнем интеллекта и силой воли». История, повествуя об изменении и развитии, по сути есть рассказ о влиянии элит на инертные массы. В зависимости от обстоятельств меняются необходимые в переломный момент качества: военная доблесть ценилась во времена феодализма, экономический талант – при рыночной экономике, но значимость элит не становится меньшей. Следовательно, когорта лидеров представляет собой отдельное общественное образование. Этим людям по праву принадлежит место на вершине. И хотя лидеры могут теснить друг друга, дух лидерства вечен. «Верхние слои общества, – писал Шумпетер, – и правда напоминают отели: они всегда заполнены, но постояльцы то и дело меняются».

Как я могу принимать [коммунистическую] доктрину, – писал Кейнс в 1931 году, когда единодушия по этому вопросу, мягко говоря, не наблюдалось, – если в качестве своей библии, недоступной никакой критике, она избрала устарелый талмуд, по моему глубокому убеждению не только изобилующий ошибками, но и совершенно бесполезный для современного мира? Как могу я предпочитать лужу, где плавает рыба, самой рыбе, а невежественный пролетариат – буржуазии и интеллигенции, которые, несмотря на все недостатки, задают жизненные стандарты и которым мы обязаны движением человечества вперед?