Цитаты из книги «Зов кукушки»

когда человек поднимается до определенного уровня, доброхоты начинают ему нашептывать, что он достоин большего. Тогда человек забывает, кто дал ему подняться, и думает только о наживе.

Страйку вспомнилось изречение Альфреда Адлера[19]: «Ложь связана с отсутствием смелости сказать правду».

Они уже пробовали, не раз и не два, но как только первая сумасшедшая волна взаимного желания шла на убыль, между ними снова всплывали безобразные обломки прошлого, которое мрачной тенью накрывало все, что они пытались изменить.

Крахмальная белоснежность его сорочки стала немым укором Страйку, который внутренне содрогнулся от собственной помятости. Чтобы не спасовать перед лицом чужого щегольства, он вытянулся во весь свой двухметровый рост, протянул клиенту волосатую руку и напустил на себя вид предельно занятого специалиста, которому некогда думать о стирке и глажке.

Ведь при всякой превратности фортуны самое тяжкое несчастье в том, что ты был счастлив. Боэций. Утешение философией[2]

Его одногодки давно приобрели автомобили, собственные дома с техникой, мебелью и садом, и горные велосипеды, и газонокосилки; а его имущество составляли четыре коробки хлама да обрывочные воспоминания.

Optimumque est, ut volgo dixere, aliena insania frui. И лучший план, как раньше говорили, состоит в том, чтобы воспользоваться чужой глупостью. Плиний Старший. Естественная история

Глядя на нее от противоположной стены, девятнадцатилетний Страйк испытал то же самое чувство, какое в детстве вызывал у него свежий снег во дворе у дяди Теда и тети Джоан. Ему захотелось первым оставить свои следы на этой невыносимо гладкой поверхности, первым потревожить ее и первым нарушить.

При таком раскладе из него киллер – как из дерьма пуля, – ответил Уордл. – Как бы он

все это громоздилось на фоне задника в стиле поп-арта как памятник потреблядству, отравляющему и глаз, и душу.