Я ответила самой искренней улыбкой и сделала глоток шампанского, бокал которого застыл у меня в руке. Я хотела казаться равнодушной, и это почти получалось до того момента, как я не увидела идеальную руку, ложащуюся на рукав костюма моего мужчины. Даже ее чертовы пальцы были идеальны: безупречный алый маникюр и безумно красивое кольцо с бриллиантом. Она стояла совсем рядом с ним, элегантное платье из красного атласа спадало по ее идеально очерченному телу на пол, вырез на спине говорил о многом, и точно не о скромности хозяйки этого мероприятия. Я видела ее со спины, но чувствовала, что не могу надеяться, что она будет некрасива и недостойна Фабиана. Как бы сильно я ни хотела, она точно была из его лиги и подходила по всем параметрам.

В этот момент я ненавидела себя за ошибки и поступки, за то, что не сообщила Фабиану о том, что расстроила свою свадьбу, что не разрешила никому говорить об этом, ненавидела за то, что не дала нам шанса, когда он признался, что любит меня, и тем более ненавидела себя за то, что сидела сейчас в этом баре, смотрела, как от меня убегает последняя надежда на «жили долго и счастливо» с моим Фабианом. Но, видимо, пришло время навсегда перестать говорить «мой», ведь он точно больше таковым не являлся.

– Прости, сегодня я точно не настроена веселиться, – я пожала плечами и поднялась со стула.

Находиться здесь было выше моих сил, и судя по тому, что Ева не появлялась, ей моя помощь больше не требовалась.

– Спасибо, может, в другой раз, – я сомневалась, стоит ли делать это, но решила, что необходимо и свою жизнь устраивать, поэтому, открыв клатч, достала визитку и протянула красавчику бармену с очаровательной улыбкой.

– Может, позвонишь мне, и договоримся повеселиться? – я залпом допила бокал и, пытаясь выглядеть как можно более гордо, направилась к выходу с не моей вечеринки, из клуба, где мне точно не выделили места, и была абсолютно уверена, что мало кто заметит мой уход. Я старалась не смотреть в сторону Фабиана и его невесты, это было слишком даже для меня.

– Уйдешь, даже не попрощавшись? – я лишь ощутила прикосновение к локтю и застыла. Не думала, что всего от одного прикосновения мое сердце может перевернуться и оказаться где-то в пятках. Я не чувствовала его рук очень долго, и его голос не обволакивал меня слишком давно, но я будто вновь оказалась в той церкви и стояла совсем близко к нему, чувствуя то же, что и тогда. Я принадлежала ему, и это вряд ли когда-то изменится. Как бы я ни старалась и сколько усилий бы ни прикладывала.

– Прости, я себя не очень хорошо чувствую, – я обернулась. Снова глаза в глаза, и я падаю в черную бездну его зрачков. Чувствую аромат его тела и одеколона, такого любимого. Мы совсем близко, и я даже могу видеть, как подрагивает его нижняя губа и поднимается и опускается грудь. Я хотела бы остановить время и навсегда остаться в этом зале вдвоем с Фабианом. В эту секунду я пожалела, что больше никогда не смогу быть с ним.

– Фабиан, дорогой, мама с отцом хотят произнести тост, нам надо идти к гостям, – я лишь слышу голос, но не вижу лица его невесты ровно до того момента, пока он не отпускает мою руку и не отрывает от меня взгляд, переводя его на нее. Мир снова начинается крутиться, и мы перестаем вспоминать все, что было. Снова он, я и никаких «мы».

Она красива. Не могу этого отрицать. Длинные черные волосы струятся по плечам волнами, дорогое украшение на шее и глубокое декольте красного платья, красивые дорогие серьги в ушах, идеальный макияж – она женская копия Фабиана, не удивительно, что он с ней, хотя он и предпочитал всегда блондинок. Но я улавливаю, что она, кажется, на пару лет старше его, неуловимая разница для взгляда. Выглядит его невеста восхитительно, и в первый раз за вечер я в своем скромном платье чувствую себя не на все сто.

– Милая, познакомься, это Алиса Стэнджер – мы работали вместе, – за его улыбкой что-то скрывается, но я не могу понять что.

– Это моя невеста – Шарлотта Браун.

Как и полагается в обществе, мы протягиваем друг другу руки, и ее ладонь кажется невыносимо холодной, и во взгляде читается что-то неуловимое. Презрение? Ненависть? Неудовольствие? Нет, на ее лице только улыбка, и я уверяю себя, что это лишь моя выдумка и ничего нет на самом деле.

– Алиса. Алиса Грин, – поправляю я, стараясь не смотреть на Фабиана. Не знаю почему, но решаю произнести это. Хотела бы рассказать ему все то, что произошло со мной за три месяца, как сильно я скучала по нему и как мне не хватало его советов, его дружбы и простого общения каждый день. Он был больше, чем моей мечтой, он был моим другом, наставником, советчиком – моим миром. Но вдаваться в детали я не решилась. Не сегодня, а, может, и никогда.

– Рада знакомству и поздравляю. Но мне уже пора. Еще раз поздравляю, – я не даю никому сказать и слова и покидаю бальную залу, не оборачиваясь.

Теперь он все знает.

Едва я оказалась за дверью своей квартиры, на меня обрушился весь ужас произошедшего. По непонятной причине после всех этих месяцев моего молчания, полного отключения от прошлой жизни я взяла и обрушила на мужчину, которого все еще любила, факт своего одиночества и отмены свадьбы, по всей видимости из-за него, но хуже всего было то, что я все это сказала на вечеринке по поводу его обручения. Более идиотского поступка я не могла совершить. Но в глубине души я получила какое-то странное мазохистское наслаждение оттого, что наконец свободна и могу продолжить жить, он все знает, и этот факт не изменит ни его, ни моей жизни. Все будет так же, как и раньше, моя простая, обычная жизнь больше круто не перевернется и не изменится, я останусь на том же месте, где и была и, может быть, даже не буду жалеть об этом.

Наконец сняв великолепное платье, смыв макияж и сменив каблуки на домашние носки, я превратилась из очаровательной вертихвостки в обычную Алису Грин, которая носит рваные на коленках джинсы, простую серую футболку, которая не может собрать волосы в хвост и поедает сладости, сидя перед телевизором. Это была я – настоящая и не притворяющаяся кем-то совершенно противоположным. Какая бы печаль ни залегла в моих глазах, я была счастлива тому, что стала вновь собой и не пытаюсь больше притворяться ради любви мужчины или хотя бы ради его одного доброго слова.

Наливая чашку чая, я все еще прокручивала в голове события сегодняшнего вечера. Я не смогла до конца вычеркнуть Фабиана из моей жизни, я знала, что эта любовь не исчезнет ни через месяц, ни через три месяца, ни через год, времени может пройти много, и вряд ли я смогу когда-нибудь до конца забыть его, но стараться я не перестану никогда.

Нежданный и неожиданный стук в дверь отвлек меня от грустных и ненужных мыслей. Наверное, это Ева испугалась, что я не смогу пережить такую встречу и уже намыливаю веревку или затачиваю лезвие в ванной, но это было слишком далеко от правды. Я, как всегда, нацепила на лицо самую дружелюбную улыбку и с почти не наигранной радостью открыла дверь.

– Я в полном порядке, будешь чай? – слишком громко даже для себя продекламировала я и только в это мгновение поняла, что передо мной стоит совсем не Ева. Это был он. Мой идеальный мужчина, на чьем обручении я только что была и чье лицо надеялась не увидеть еще очень долгое время. А если и увидеть, то точно не в своей маленькой квартире через час после нашего расставания. Описать шок, который я испытала, было бы невозможно, за меня говорили глаза и начавшие трястись руки, я сглотнула и отступила в квартиру. Он посчитал это приглашением и начал наступать на меня.

Я очнулась только от резкого хлопка двери позади него.

– Не помню, чтобы я тебя приглашала или хотя бы говорила, где живу, – отчеканила я, вперившись в незваного гостя взглядом, полным непонятных мне самой чувств. Но долго смотреть на него я все равно бы не смогла. Очевидно, чтобы выбраться из этой неловкой ситуации, необходимо было сменить гнев на равнодушие, но сказать гораздо проще, чем сделать.

– Ты бросила такие слова и сбежала, это было невежливо и абсолютно неправильно с твоей стороны. Что ты имела в виду, когда сказала, что ты Грин? Ты не сменила фамилию? И где Дэвид? – его голос мог показаться каким угодно, но только не равнодушным, я не читала в нем гнева и ярости, но не читала и надежду или любовь, мне виделось только негодование и отчаяние, но отчего, я не могла понять.

Моя кружка с чаем больше не обжигала руку, как минуту назад, она была почти холодной, и мне казалось, это единственная вещь, которая оставляет меня в реальном мире, без нее я утонула бы в мире моего мистера Бойла.

– Не думаю, что тебя это касается и вряд ли касалось когда-то, я просто поправила тебя при знакомстве с твоей будущей женой, нехорошо врать перед свадьбой.

Мое тело в секунду оказалось прижатым к стене, так что я даже не успела подумать, что будет дальше. Его горячая рука коснулась моего горла, отчего все мое тело содрогнулось и волна воспоминаний, вызванная его прикосновениями, накрыла меня. Даже месяцы спустя я чувствовала эту искру между нами, знала, что напряжение никуда не ушло. Его пальцы с силой сжали шею, а лицо оказалось слишком близко, выдыхаемый им воздух касался моего лица.

– Ты врешь мне. Но не смеешь делать этого. Не обманывай меня, Алиса. Никогда.

И вот в этот момент я увидела ярость в его глазах. Страх не сковал мое тело, как я того хотела, он выбросил такую порцию адреналина в мою кровь, что мое тело буквально заходило ходуном от близости этого мужчины, даже в гневе он казался мне безумно привлекательным и желанным.

– Пока ты не отпустишь меня, я не скажу и слова.

Пальцы разжались мгновенно, но я не шевельнулась, так же как и Фабиан, мы оставались стоять совсем рядом.

– Дэвид в Африке строит дома для бедных, я отменила свадьбу, как только ты покинул церковь. Все, кто был нам знаком, дали слово ничего тебе не говорить, я сменила работу и жилье, чтобы никогда не соприкасаться с тобой и не влезать в твою жизнь, а заодно и выкинуть тебя из своей. Но видишь, какая злая штука судьба, ты вновь в моей квартире, – я пожала плечами и наконец двинулась на него. Не знаю, что это было, но желание продемонстрировать, что я смогла справиться с этой ситуацией, было сильнее желания показать, как мне было невыносимо плохо в эти дни, когда я не имела возможности видеть его.

Не знаю, чего я хотела добиться, говоря все это, и куда полетела вся логика моих поступков на протяжении этих месяцев. Я нарушала свои собственные правила, рассказывая ему, что произошло, а ведь была уверена, что он не должен знать о моей жизни, потому что ничего не изменилось и не изменится, мы не можем быть вместе и не будем, как я того желала. Противоречия съедали меня изнутри, так что я сначала не обратила внимания на лицо Фабиана, но как только мой взгляд коснулся его, меня буквально припечатало к стене и всю сковало. Я никогда не думала, что увижу это. На его лице, в его глазах пылала ненависть. Я слышала, как он безмолвно кричал, что ненавидит меня за то, что я сейчас сказала правду, как он того просил.

– Какого… – единственное, что я услышала перед тем, как дверь захлопнулась и я вновь оказалась одна в своей уже ставшей небезопасной квартире.

Я испугалась того, что совершила, сказала и не сказала. Ненависти Фабиана и того, что он сейчас может сделать. Его жизнь все еще была моей жизнью несмотря на то, что я отрицала это. Он всегда будет во мне, это больше, чем любовь, я знала и чувствовала, что это мой мужчина. Просто у меня больше не было сил бороться за него. Я действительно сдалась.