На свободной от машин площадке двое парней рассекали на скейтбордах. Ещё небольшая компания молодёжи стояла в дальней части рядом с дорогущими тачками, припаркованными, как попало. Чтобы не стать помехой для скейтеров, я старалась держаться ближе к краю площадки. И уже поравнялась с машинами, между которыми собралась компания, когда резкий звук мотора и визг тормозов заставили меня обернуться и отскочить в сторону. В шаге от меня остановилась потрёпанного вида «семёрка». Одновременно с этим я краем глаза успела заметить, как прямо на меня несётся один из скейтеров. Не успевая затормозить, в последнюю секунду, он оттолкнул меня в сторону, чтобы не задавить окончательно. Я влетела в один из автомобилей и, теряя равновесие, попыталась ухватиться за что угодно. И, конечно же, ухватилась я за зеркало. Моё падение это предотвратило, но по характерному щелчку я поняла: зеркалу не повезло. То, что я тоже влипла, я поняла тут же, услышав крик:

– Чёрт, чёрт, зеркало! – все вокруг засуетились. – Откуда ты только вылезла? – налетел на меня парень со скейтом.

– Вообще-то, это ты не смотришь куда едешь, – дрожащим голосом сказала я и наклонилась, чтобы поднять упавшие вещи.

– Совсем страх потеряла? Сама стала посреди дороги, не проехать – не пройти, – себя он по всей видимости виноватым не считал.

– Чего вы тут зря воздух сотрясаете? – послышался скучающий голос. – Все же и так ясно.

Я, наконец-то, поднялась, подобрав сумочку и папку с документами, и посмотрела на того, кто говорил. Это был симпатичный парень, который, насколько я успела заметить во всей этой суете, вышел из той самой злополучной «семёрки». Он был в клетчатой рубашке с закатанными рукавами, что придавало ему какой-то деревенский вид. Но, судя по тому, как он себя держал, и по тому, как все вокруг вдруг замолчали, сразу было понятно, кто вожак стаи. Он тоже посмотрел на меня. На какое-то мгновение мне показалось, что в его взгляде промелькнуло удивление. Он продолжал пристально смотреть на меня и также размеренно, но достаточно твёрдо сказал, обращаясь, видимо к парню со скейтом.

– Серый, косяк за тобой, ремонт тачки берёшь на себя.

– Тоха, ты серьёзно? Это же она зеркало свернула, – он указал на меня.

– А девушку кто толкнул? – Тоха повернулся к Серому и ткнул в него пальцем. – Ты. Так что делай, что говорю: садись в свою тачку и дуй в мастерскую без разговоров, – «свою» он произнёс с особым ударением, после чего повернулся снова ко мне и спросил. – Ты в порядке?

– Давно не летала, отвыкла немного, – не очень любезно ответила я, – а в остальном всё просто супер.

– Помощь точно не нужна? – он широко улыбался.

– Обойдусь, – мне не терпелось поскорее уйти.

От того, что все глазели на меня, я начинала паниковать. Не говоря уже о том, что первый шок от случившегося прошёл, а на его месте уже во всю хозяйничал страх. Да уж, день с утра не задался. Я быстро развернулась и понеслась к ступенькам и таким спасительным огромным дверям универа. С парковки до меня доносился дружный смех.

* * *

Строгая тётенька перебирала мои документы, что-то вносила в компьютер, то и дело поглядывая на меня поверх своих очков. Видимо, видок у меня был тот ещё. К моим зарёванным глазам прибавились ещё и трясущиеся руки. Наконец, она заговорила:

– Я надеюсь, вы в курсе, что по художественной графике вам нужно сдать вступительный экзамен?

Конечно же, я была в курсе, не с неба же я свалилась, я готовилась, вообще-то. А вслух сказала:

– Да, я знаю.

– Экзамен на следующей неделе. И эскизы свои захватите, это понятно?

Я кивнула.

– Смотрю вы не местная. Так. Заявление на общежитие есть. Хорошо. Как только вы будете зачислены, можете приезжать заселяться. В вашем личном кабинете будет вся информация. Вопросы ко мне есть?

– Нет.

– Тогда на этом всё. Можете идти.

У меня сложилось впечатление, что поступала я в Суворовское, не иначе. В моих мечтах всё было не так. И ощущение, что меня здесь не ждали, мне не нравилось. Но настроение изменилось сразу же, как только я закрыла за собой дверь. Шагая по просторному коридору университета, я знала наверняка, что буду здесь учиться. Это невозможно перепутать ни с чем. Ощущение, что ты там, где должна быть. Я спускалась по широкой лестнице, просто порхая по ступенькам, напрочь забыв и о суровой тётеньке, и о наглой молодёжи. Я уже любила это место. И в общежитии мне понравиться, я это тоже знала. Я много раз представляла маленькую уютную комнату, где начну новую жизнь и буду в безопасности. Чтобы я смогла претендовать на общежитие, мы с Ванькой провернули целую операцию. При разводе родители имущество делить не стали, а дом оформили на нас. Две недели назад мне исполнилось 18 лет, и я смогла выписаться оттуда и прописаться в деревне у бабушки. Поэтому я так затянула с подачей документов. Матери, конечно же, мы ничего не сказали. Выбрали день, когда она с отчимом на работе, и с самого утра рванули к бабуле. А вот ей то как раз нужно было объяснить, почему мы явились к ней с такой просьбой. Но стоило мне лишь сказать о своём желании переехать в общежитие, бабушка дала понять, что ей этого достаточно. Она, как и Ванька, меня всегда понимала. Возможно даже догадывалась насколько дома мне плохо, ведь я каждое лето проводила у неё. И отчима она недолюбливала, в отличие от отца. Несмотря на то, что он бросил её дочь, она никогда и слова плохого о нём не сказала.

– Как бы там не было, он хороший человек. И Тамару никогда не обижал, тебя с Ванечкой любил. Можешь быть уверена, он тоже переживает и не забывает о вас, – говорила она.

Я это знала, но простить не могла.

В час я должна была встретиться в парке со своей подругой Янкой. Посмотрев на часы и убедившись, что не опаздываю, я решила пройтись пешком, а по дороге позвонить ей и узнать, где она сейчас.

– Привет, – вдруг услышала я.

Я резко обернулась и увидела того самого парня в клетчатой рубашке, но останавливаться не стала.

– Виделись, – буркнула я, оглядываясь по сторонам, он был один.

– Я хотел извиниться, – улыбнувшись, он пристроился рядом. – Прости, что не сделал этого сразу.

– Ты не должен извиняться за своего друга.

– Я был тем, кто тебя напугал, так что, виноват не меньше. Я Антон, – он протянул руку.

– Ну что ж, Антон, извинения приняты, – я пожала руку. – А я Лика.

В своей новой жизни я намеревалась сразу же приучать всех называть меня только так.

– Спешишь куда-то? – спросил Антон, видимо потому, что я всё так же продолжала идти.

– Да, с подругой встречаюсь и уже немного опаздываю, – мне хотелось поскорее отделаться от него, и я добавила. – Так что, давай, увидимся как-нибудь.

– Лик, ну постой, – его слова заставили меня приостановиться. – Считаю, просто обязан загладить свою вину, – всё ещё виновато продолжал Антон. – Может завтра увидимся, в кино сходим?

– Свой номер телефона я не дам, – тут же заявила я. – Прости, но я тебя совсем не знаю, так что, думаю, ничего не получится.

Я уже развернулась и хотела уйти, но он поднял руки, как бы сдаваясь, и улыбаясь быстро сказал:

– Ладно, ладно, давай так. Завтра в 4 я буду ждать тебя на набережной у фонтана. Надеюсь, ты передумаешь, даю тебе время.

Он стал отступать назад и, продолжая пристально смотреть на меня, повторил:

– Завтра в 4, – затем развернулся и быстро зашагал в обратную сторону.

– И что это было? – вслух размышляла я. – Бред какой-то, – сделав такой вывод, я достала телефон, набрала Янку и пошагала в сторону парка.

– Привет, Анжелка, – послышалось в трубке через несколько секунд.

– Привет, Ян. Ты где?

– Ты не представляешь, как мне повезло. Помнишь, я говорила, что хочу подработку на лето? Так вот в тот книжный магазинчик «Место тишины» требуется помощник на пол ставки, – тараторила она. – Бегу договариваться.

– «Тихое место», – поправила её я. – А ты в парк вообще собиралась приходить? Просто я уже почти на месте.

– Ой, забыла совсем, – всё с той же интонацией продолжала Янка. – Сама понимаешь, такой шанс! Я, как только освобожусь, сразу к тебе.

В трубке повисла тишина. Я снова почувствовала себя жалкой. И никак не могла отделаться от ощущения, что Янке нравилось так себя вести со мной.

Яна Родионова – моя школьная подруга. С тех пор, как в четвёртом классе нас посадили за одну парту, мы стали неразлучны. В то время я так отчаянно нуждалась в этой дружбе, что многое принимала за чистую монету. Но со временем поняла, что для Янки наша дружба – лишь способ самоутвердиться за мой счёт. Её бабушка и дедушка в своё время получили квартиру, как многодетная семья. Янка с родителями и младшим братом жили с ними в этой уютной просторной квартире. Мне очень нравилось бывать у них. Долгое время я считала, что Янка часто зовёт меня в гости, чтобы я могла почувствовать себя частичкой их большой дружной семьи. Но чем чаще я слышала её красочные рассказы: вот мы в кино всей семьёй ходили, а на выходные за город на рыбалку рванём; а вот папка билеты достал на концерт, а мама по магазинам тащит, говорит платьице мне присмотрела, а потом костюмчик, кофточку и т.д., тем отчетливее у меня в голове стучало: «Видишь, что такое полноценная любящая семья? У меня она есть, а у тебя нет». Вот и сейчас о подработке первой заговорила я: мол, неплохо было бы найти такой вариант, чтобы можно было совмещать с учёбой. Хотелось, чтобы Ваньке стало хоть немного полегче. Янка тут же подхватила, что подзаработать за лето – неплохая идея. В итоге, она моё желание выдала за своё и бежит теперь радостная туда, забыв о нашей встрече.

Я услышала звук входящего сообщения. Посмотрела в телефон – Вервольф.

«Как же ты вовремя», – подумала я и открыла приложение.

В: Привет. Чем занимаешься?

М: Стою посреди улицы и пытаюсь не разреветься.

В: Документы не приняли?

Он ответил сразу и мне было приятно, что он запомнил, куда я сегодня собиралась.

М: Подруга на встречу не пришла.

В: Я, надеюсь, у тебя не все проблемы такие глобальные, а то даже не знаю, как мы справимся.

Я улыбнулась. Огляделась по сторонам, заметила неподалёку свободную лавочку и направилась к ней.

М: К сожалению, все.

В: Ну что ж, вызов принят, рассказывай.

И я, как могла, постаралась ему объяснить, почему так расстроилась из-за подруги.

М: И ещё. Это ведь не просто там какой-то книжный магазинчик. В нём можно не только купить книги, но и почитать прямо там и кофе выпить. Я нашла это место, когда просто бродила по городу. Люблю там посидеть, когда домой идти не хочется. Это я его ей показала. Думаешь, я просто напридумывала себе? Может всё не так плохо?

В: Да нет. То, что ты говоришь, действительно наводит на определённые мысли. Ты поэтому с ней не откровенничаешь?

М: Отчасти. Несколько лет назад у бабушки в деревне со мной кое-что произошло. И я поделилась с ней. Она тогда сказала: «И зачем только ты мне это рассказала? Теперь весь вечер буду думать, не усну». Мне тогда нужно было поговорить, а я услышала это. Я много чего о себе никому не говорю. Иногда, чтобы решиться на разговор, ни один день с духом собираться нужно, а эти слова… они на меня как заклинание подействовали. Не могу ей больше ничего рассказывать, ни хорошее, ни плохое. А она даже не замечает этого.

В: Давай сегодня полностью разгрузим твои отношения с подругой. Вспоминай, что тебя ещё напрягает.

Я немного зависла.

М: Ой нет, так не надо. Накипело просто, и ты так вовремя написал, я и наговорила всего. Но это, вроде как, к месту, вспоминать всё, что когда-то было, это уже другое.

Перемывать Янке кости вот так – я не хотела. Хотя должна признать, что, поговорив с Вервольфом, мне стало легче, даже обида немного отпустила. Я теперь на всю ситуацию смотрела будто со стороны и тут же приняла решение Янку не ждать. Решила поступить по принципу: думая о других – не забывай о себе.

В: Я так понимаю, слёзы отменяются?

М: О, да ты психолог. А я не прогадала, поставив на тебя.

В: Рад соответствовать.

М: Спасибо.

В: И тебе.

М: Мне то за что? Я даже не спросила, чем ты занят, как дела?

В: Полный порядок, я бодр и свеж, готов к труду. У меня сегодня рабочая смена.

В этот момент в моей голове стала выстраиваться логическая цепочка. Он работает. Сколько ему лет я не спрашивала, а в профиле можно написать всё, что угодно. Рассуждает по-взрослому. Очень может быть, что общаюсь я с тридцатилетним мужиком. О, нет. Я медленно написала.

М: Сколько тебе лет?

В: Ахах. На счёт возраста в профиле – правда. Мне 20. Я студент. Работать ещё на первом курсе начал. Ничего удивительного, так ведь?

М: Ты прав. Вообще, в отношении мужчин, я очень осторожна. Осознание того, что мы никогда не увидимся, даёт возможность мне быть другой и отпустить все страхи. И мне это нравится, но лучшее уж делиться своими мыслями с тем, кто с тобой на одной волне, а не старше лет на 10, так ведь?

В: Согласен. Чем любишь заниматься в свободное время?

М: Люблю читать и рисовать.

Книги я любила всегда, с самого детства. Я погружалась с ними в другой мир, от того, видимо, и мечтала о лучшей жизни. Начитаясь о красивой любви и невероятной удаче, я представляла потом, что со мной происходят те же самые испытания, после которых всё хорошее вот-вот наступит. Ну, а рисовать, скажем так, мне пришлось. Когда я поняла, что мой гардероб очень скромный, а мой бюджет и того хуже, решила попробовать это исправить. Пересмотрев кучу роликов, как из старой вещи сшить новую или как создать лучший прикид на свете, я взялась за дело. Получалось неплохо. Я научилась рисовать эскизы, а по ним уже шила себе одежду. В итоге поняла, что мне это нравится, поэтому и будущую специальность для себя выбрала подходящую. Моя мечта стать дизайнером одежды.

М: А ты?

В: Я занимаюсь танцами. Не скажу, что это было главной целью в моей жизни, так по случаю вышло. Начал танцевать и затянуло. Теперь нравится. Музыке с головой отдаёшься – такой кайф.

М: Неожиданно, но очень классно. Мне нравится, с какой страстью ты говоришь об этом. Когда есть возможность заниматься любимым делом, это дорогого стоит. Что за танцы? Один или в коллективе? В паре? Не знаю, как правильно спросить.

В: С партнёром. И партнёрша у меня – огонь! Такая же повёрнутая на танцах, как и все, с кем мы занимаемся. Это в хорошем смысле. Они – моя вторая семья. А танцуем много чего. В основном, современные, но из классики тоже можем. Главное, настрой и желание, а этого добра нам не занимать.

Как же сейчас я ему завидовала. Своих друзей он называл второй семьёй. Они вместе проводили свободное время, занимались тем, что им больше всего нравилось, вместе радовались новым достижениям и, наверное, смеялись над неудачами, зная, что обязательно справятся с ними. Тоже вместе.

М: Здорово, даже завидую немного.

В: А ты любишь побыть в одиночестве?

М: Выходит, что так.

В: Почему тогда привела подругу в тот магазинчик? Это же вроде как твоё укромное место.

М: Я тут в автобус зашла, не очень удобно писать. Отвечу дома.

В: Ок, буду ждать.

В автобусе мне пришлось стоять. Уже было почти четыре, Янка так и не позвонила. Вот что за человек! А я ведь могла ещё сидеть её ждать.

Вышла я незадолго до своей остановки, чтобы заскочить в магазин с тканями. Я уже приобрела кое-какие отрезы, чтобы в деревне у бабушки было, чем заняться, но решила присмотреть ещё, чтоб уж наверняка. Потом зашла в кондитерскую и купила свои любимые эклеры со сливочным кремом. Понимая, что как бы я не тянула время, домой идти всё равно придётся, я медленно побрела в его сторону. Издалека я заметила машину брата, и моё настроение немного улучшилось. Я зашла во двор, навстречу мне вылетел Кактус, радостно виляя хвостом. Я погладила его, присела и обняла своего мохнатого друга, крепко прижимая к себе. В доме творилась какая-то суета.

– Ну, что, мой хороший, надо идти в эту пещеру ужаса, посмотреть, что там происходит, – напоследок я потрепала его за ухом и направилась в дом.

Едва открыв дверь, я услышала возмущенный голос матери.

– Ну, вот, кто тебя надоумил, Вань? У нас что места мало? Живите здесь, это же твой дом, в конце концов.

Ванька, похоже, собирал вещи у себя в комнате. Мать стояла в дверях.

– Ма, я всё решил, так будет лучше нам с Ниной, – послышался спокойный, но уверенный голос брата. – А к вам мы будем приезжать.

Я подошла ближе. Мать, заметив меня, тут же накинулась:

– Где ты ходишь, Анжела? Тут Ваня уезжает, а тебя непонятно, где носит!

– Уверена, он не в Магадан переезжает, – я улыбнулась брату. – Ты зря так переживаешь.

– И кому я это говорю? – мать покачала головой, закатив глаза. – Тебе же всегда было плевать на то, что происходит вокруг. – Не удивлюсь, если окажется, что вся эта затея – твоих рук дело.

Её слова больно били по мне, словно розги, с каждым ударом попадая в одно и то же место с завидной точностью. Я была уверена, что за эти годы рана стала настолько глубокой, что её уже ни за что не вылечить.

– Мам, перестань, – а Ванька, как всегда, меж двух огней в попытках меня защитить. – Вот при чём здесь она? Это моё решение.

Из своей комнаты вышел отчим. Я тут же поспешила проскользнуть в Ванькину комнату.

– Томочка, дети выросли, рано или поздно это должно было случиться.

– Тарас, вот ты сейчас вообще не вовремя, – набросилась на него мать.

Я же успела заметить в его взгляде неприкрытое злорадство.

«Скоро и меня здесь не будет! – хотелось мне крикнуть ему прямо в лицо. – А пока что радуйся».

– Здесь же совершенно никого не волнует моё мнение, – продолжала ворчать мать, уходя в другую комнату. – Ну чего ты стоишь, как памятник? На работу давай собирайся, – теперь она обращалась непосредственно к своему мужу.

– Так рано же ещё, Тамар. Чего ты завелась? – суетился отчим.

Как же он был мне омерзителен. Вечно сюсюкал перед матерью, а стоило ей отвернуться, как его гнилое нутро тут же вылезало наружу. Было не понятно, как за все эти годы она не разглядела, что он за человек. Почему так слепо ему верила и держалась за него?

– Так всё равно же без дела слоняешься, – это было последнее, что я услышала перед тем, как захлопнулась дверь в комнату брата.

– Как всё прошло? Документы сдала? – тут же спросил Ванька.

– Всё хорошо, сдала, – ответила я. – Ты сегодня уезжаешь?

– Нет, ну что ты, – он продолжал складывать вещи, а я присела на его кровать. – Там порядок навести нужно. Кстати, убираться мы решили завтра, на это целый день уйдёт. Отпуск мой заканчивается, нужно поторапливаться. Мама тоже поедет, хочет посмотреть, где мы жить собираемся, – он отставил сумку в сторонку, подошёл ко мне и сел рядом. – У Тараса выходной завтра, думаю, тебе тоже стоит поехать с нами, если нет других планов.

– А меня в кино пригласили, – неожиданно, даже для себя самой, сказала я.

– Янка?

– А вот и нет, – я гордо вскинула голову, увидев удивлённый взгляд брата.

– Тогда я жажду подробностей! – воскликнул Ванька, всеми силами стараясь изобразить нетерпение.

– Тише ты, – осадила я его, – нет никаких подробностей. Просто в университете с одним парнем познакомилась.

Я не хотела волновать брата и рассказывать ему о том, что предшествовало нашему знакомству. Ему и так со мной проблем хватало.

– Вот так просто и сразу в кино? – он вопросительно заглядывал мне в глаза.

– Ну, а что? – я немного приблизилась к нему, не отводя взгляд, как в игре, кто кого пересмотрит, не моргая. – Я совсем не достойна такого внимания?

– Ты достойна большего, – он немного отодвинулся. – Но, зная, как ты шарахаешься от парней, я удивляюсь, как вообще он умудрился заговорить с тобой? А кино – так это вообще за гранью реальности.

– По-твоему, я слишком доверчивая?

– Совсем нет, – Ванька подвинулся ближе и обнял меня. – Я тебе столько раз говорил, сестрёнка, что не все мужики козлы и уроды. Среди них встречаются и такие красавчики, как твой брат, например.

– Второго такого не найти, – я положила голову на Ванькино плечо, а он тихо произнёс:

– А ты попробуй, дай ему хотя бы малюсенький шанс найтись.

Я невольно улыбнулась.

– Хорошо, я попробую. А знаешь что? – я резко подскочила и потянула его за руку. – Пойдём чай пить, я эклеры купила.

– Мух, да мне по работе бежать нужно, давай сама. Тарас всё равно сейчас тоже свалит.

– Вань, ты опять в доставку? – я нахмурилась.