Ирина Станиславовна Котова закрыла зонт и нырнула в метро. Промозглый осенний холод тут же сменился мягким теплом метрополитена. Ирина бросила жетон в турникет, створки, почему-то всегда напоминавшие ей костыли, открылись, и она окунулась в привычную суету вечернего московского транспорта. Ирина Станиславовна поправила красный платок, который очень элегантно контрастировал с желтым болоньевым плащом. Котова с удовольствием отметила, как смотрит на нее какой-то мужчина с едущего вверх эскалатора. Да, она была эффектной, умела и любила хорошо одеваться, и конечно же, ей нравилось производить впечатление. Эта небольшая мелочь подняла ей настроение, но ненадолго. Сегодня была пятница, а пятницы Ирина Станиславовна не любила. Пятница означала, что впереди два тусклых одиноких дня, которые она проведет, убираясь в квартире и прокручивая в голове одни и те же невеселые мысли. Хотя нет, сегодня она купит бутылку вина и напьется в одиночестве. В последнее время Котова всегда напивалась по пятницам, а иногда уже и по субботам. Рабочие вечера она пока проводила трезвой, но здравый смысл подсказывал Ирине Станиславовне, что не за горами то время, когда изменится и это. Она сопьется от боли и одиночества. Алкоголь был единственным спасением в непрекращающемся аду, в который превратилась ее жизнь. Котова сошла с эскалатора и встала на платформе. Перед приближением поезда из тоннеля вырвался порыв ветра. Как так получилось? – думала Ирина Станиславовна. – Как я, такая красивая, успешная и независимая превратилась вот в это? Это было обычное начало ее пятничного вечера. Первая мысль, за которой последуют другие, уже известные и невеселые. Потом, ближе к концу бутылки, жизнь приобретет хоть какой-то смысл, все будет выглядеть не так трагично, и ей даже покажется, что из тупика, в который ее загнала проклятая судьба, есть какой-то выход. Но утром будет похмелье, которое расставит все на свои места. Выхода нет. Выхода нет и не будет. Ирина Станиславовна вздохнула и снова поправила красный платок. Показались огни поезда. А потом что-то толкнуло Котову в спину. Последнее, что она увидела, это поезд с какого-то странного, непривычного ракурса и почему-то очень близко.
Москва… Один из крупнейших мегаполисов мира с почти уже тысячелетней историей. Что только в ней ни происходило, кто только в ней ни жил… Москву любят, обожают, боготворят и ненавидят одновременно. В Москве можно взлететь до небес, а можно пропасть навсегда. В Москву очень легко приехать и так же легко уехать из нее обратно. Иногда в Москве даже можно родиться и прожить всю жизнь, но в процентном отношении к общему населению такие случаи крайне редки. Москва… Москва… Москва! Город, где сбываются мечты и где мечты заканчиваются. Но если уж они сбываются, то сбываются так, что мало не покажется. Правда, есть один нюанс: как только в Москве сбывается одна мечта, сразу же возникает следующая, к которой нужно стремиться. Вот так любой, кто сначала мечтает просто переехать в столицу, через какое-то время начинает мечтать о собственной жилплощади, чтобы больше не быть зависимым от «расжиревших москвичей» (на самом деле, конечно же, не очень москвичей и не так чтобы сильно жирующих). Менее удачливые покупают квартиры в новых спальных районах в огромных жилых комплексах, более удачливые, то есть даже не так – самые удачливые – приобретают супер-приз: квартиру в центре Москвы. В нашей истории речь пойдет не о самом центре, а о менее престижной, но не менее вожделенной зоне – участке между Садовым кольцом и Третьим, где и находился дом, который в Москве принято называть «сталинка». Нет, это не фундаментальные зиккураты со шпилями, именуемые сталинскими высотками, и даже не огромные дома на Ленинском проспекте. Это нечто попроще: массивные стены, высокие потолки, но планировка не отличается шиком и удобством, да и домам уже перевалило за полвека. И тем не менее такие квартиры всегда пользовались и будут пользоваться спросом. Ну и отдельная история – это жильцы таких домов. В доме, о котором пойдет речь, было пять подъездов по семь этажей, на каждом этаже по три квартиры. Аборигены составляли абсолютное меньшинство, остальные были «понаехавшими». Именно этот дом, точнее его второй подъезд и привлекли внимание Гермеса Трисмегиста, Трижды великого, о чем он самолично сообщил читателю в импровизированном прологе. И сейчас самое время окунуться с головой в жизнь этого примечательного во всех отношениях дома.
Марина Исаенко была председателем ТСЖ «Сталинский-7», которое управляло тем самым домом, о котором пойдет речь в нашей книге. Марина гордилась своей должностью, обязательно отмечала ее во всех социальных сетях и считала себя незаменимым членом общества. Можно было бы представить Марину как дородную даму в возрасте, напоминающую героиню Нонны Мордюковой из «Бриллиантовой руки», но московские реалии наложили свой отпечаток даже на такой род занятий, как председатель ТСЖ. Марине Исаенко было чуть за сорок, и она была сделана по последней столичной моде: худая, высокая, силиконовая грудь, накачанные в спортзале попа и ноги. Лицо Марины было типичным круглым лицом обеспеченной дивы, которой ушлый косметолог вколол двойную дозу филеров, то, что еще сохраняло хоть какую-то подвижность, было заботливо обездвижено ботоксом, чтобы разгладить мимические морщины. Ну и, конечно же, губы. У Марины Исаенко они были особенно большими, пухлыми и дорогими, она ими гордилась и мазала блеском, чтобы лишний раз подчеркнуть эту важную деталь своей внешности. А еще Марина была жгучей брюнеткой, что, по ее мнению, делало ее особенно привлекательной. Как уже можно заключить из количества силикона и блеска, путь Марины к званию председателя ТСЖ «Сталинский-7» был долгим и тернистым.
Родилась и выросла Марина в Самаре, прекрасном городе космической промышленности. Марина своей исторической родиной гордилась, но жить ей там не особенно нравилось: скучно, серо и недостойно такой выдающейся натуры. Окончив школу, Марина как положено отправилась поступать в Москву, причем сразу в соответствии с собственными представлениями о себе на экономический факультет МГУ и… не поступила. Странно было бы обратное, учитывая, что Марина в школе перебивалась с двойки на тройку, но сама она была уверена, что достойна только самого лучшего. Даже не так – Марина точно знала, что достойна самого лучшего. Но тогда в родную Самару пришлось вернуться с позором, поступить за взятку в местный институт на специальность «Банковское дело», а после него устроиться операционисткой в «Сбербанк». Работа была безрадостной, тяжелой, нудной, форменная одежда Марине категорически не шла, а бесконечный поток пенсионеров просто выводил из себя. Поначалу Марина надеялась, что ей удастся дорасти до менеджера вип-клиентов, и уж там-то на нее обратит внимание какой-нибудь состоятельный мужчина, но… Не одна Марина была такой хитрой, кроме того богатые клиенты банка все-таки предпочитали доверять деньги не красивым женщинам, а стоящим специалистам, а в этой области дела у Марины обстояли не то, чтобы очень успешно. В общем, жизнь шла не по тому сценарию, который Марина себе представляла. Но она верила, что обязательно вытянет счастливый билет. И она его вытянула. Уже почти что загибаясь под вывеской «Обслуживание физических лиц», в свой очередной отпуск Марина с подругой отправились на китайский курорт Хайнань, где в ночном клубе Марина познакомилась с только что разведенным Дмитрием Исаенко. Едва только взглянув друг на друга, они поняли – они созданы, чтобы быть вместе. И речи о любви здесь не шло. Яркая Марина в стразах и перьях и накачанный Дмитрий в дорогих часах одновременно представили, как будут смотреться со стороны, и поняли, что станут лучшим доказательством успеха друг друга. Так что практически сразу же после отдыха на Хайнане Марина переехала в Москву к Дмитрию. Сначала жили в загородном доме родителей Дмитрия, потом в квартире на окраине, а потом Марина все-таки добилась, чтобы они переехали почти в самый центр. За это время они поженились, Марина родила Дмитрию двух сыновей, которых назвали Акакий и Асклепий, потом в жизни пары наступил переломный период, когда Марина и Дмитрий тайно развелись, чтобы Дмитрий платил меньше алиментов первой жене. Но они все равно жили вместе, Марина гордо носила фамилию мужа, по доброй традиции привезла в Москву родственников, и все вроде бы было хорошо, но… чего-то в жизни Марины не хватало. В какой-то момент она поняла, что должна самореализовываться. На этой почве Марина перепробовала многое: пыталась петь, играть в сериалах, окончила курсы ведущей на ТВ, становилась дизайнером – и как-то везде у Марины не складывалось. В конце концов, она самоутвердилась тем, что стала председателем ТСЖ, ругалась с жильцами, ругалась с управой района – в общем, Марина была в тренде.
Вот и сейчас она, одетая в синий шелковый брючный костюм, стояла перед дверью в квартиру тридцать три на четвертом этаже. Волосы Марины были тщательно уложены, макияж, скорее, подошел бы для вечернего выхода, а не для одиннадцати часов утра, но это, кажется, Марину совершенно не смущало. В руках у нее была большая корзина с печеньем и конфетами. В общем, эта картина идеально подходила бы для какой-нибудь там зеленой американской лужайки, но уж никак не для опрятного, но все же несколько обшарпанного подъезда московского дома. Марина нажала на кнопку звонка. С минуту было тихо, а потом дверь широко распахнулась. Перед Мариной стоял представительный пожилой мужчина в черном костюме в полоску. Несмотря на то, что сама Марина была наряжена как на выпускной, она почему-то подумала, что странно ходить по дому с утра пораньше в таком виде. Она начала говорить нарочито низким голосом с театральными паузами – все как учили в телевизионной школе.
– Добрый день! – Марина пару секунд помолчала. – Меня зовут Марина Исаенко. От имени ТСЖ «Сталинский-7» я рада приветствовать вас в нашем доме! Примите этот подарок как знак того, что вы стали частью нашего сообщества!
Холодные темные глаза мужчины, казалось, пропилили череп Марины насквозь.
– Дария, – наконец, произнес он надтреснутым голосом, – тут какая-то очередная ваша доставка.
Раздались торопливые шаги, и появилась молодая женщина в роскошном красном халате с восточным рисунком. Женщина была высокой, со стрижкой под каре на светлых волосах, у нее были правильные приятные черты лица и голубовато-синие глаза, цвет которых напомнил Марине небо перед грозой.
– Ну, Томас, – она игриво хлопнула мужчину по плечу, – ну какая это доставка? Ты разве не видишь, что это соседи? – она повернулась к Марине. – Простите моего супруга, он иностранец, сами понимаете, ну никаких манер. Меня зовут Дарья, а вас?
– Марина Исаенко, – снова представилась Марина, – председатель ТСЖ «Сталинский-7».
– Мариночка, – Дарья расплылась в широкой улыбке, – проходите… Томас, не стой столбом!… Проходите, Мариночка, проходите…
Томас в костюме в полоску сделал шаг в сторону и как будто бы растворился в воздухе, а Марина пошла вслед за Дарьей вглубь квартиры. Конечно, Марина была здесь при предыдущих владельцах, но тогда квартира показалась ей обыкновенной трешкой, а сейчас буквально за какую-то неделю все совершенно изменилось. Планировка осталась прежней, но вот интерьер… Пройдя на кухню вслед за Дарьей, Марина попала в царство стерильного белого цвета: практически идеальный минимализм, единственным ярким пятном в котором была сама Дарья и ее красный халат.
– Хотите кофе? – Дарья улыбнулась.
Марина кивнула и поставила корзину с печеньем и конфетами на стол. Дарья открыла встроенный шкаф, внутри которого оказалась кофемашина, что-то на ней нажала, раздался гул, и воздух тут же наполнил запах свежесваренного кофе. Минуту спустя Дарья поставила перед Мариной чашку с ароматным напитком.
– Угощайтесь, Мариночка, – Дарья села напротив. – Ну рассказывайте, как вы здесь живете.
Марина сделала глоток кофе, вкус был просто изумительным, но что-то Марину смущало. Что-то в этой комнате, в этой женщине и в этой квартире казалось каким-то надуманным, нереальным, как будто она попала… в декорацию! Да, именно это Марине и напоминало происходящее – как будто идут съемки и на нее направлены камеры. Вообще-то Марина за всю жизнь отыграла-то всего один дубль, когда участвовала в массовке сериала на канале «Россия». Это якобы должно было стать стартом ее актерской карьеры, но, конечно же, не стало. Мало того, как выяснила Марина, все актеры массовки получили зарплату, а она сама заплатила продюсеру фильма за участие. Это был очень неприятный момент, и Марина не любила о нем вспоминать.
– А правда, что ваш подъезд проклят? – Дарья подперла голову рукой.
Исаенко тряхнула головой. Ну это уже ни в какие ворота не лезет! Опять эти глупые сплетни!
– Наше ТСЖ, – холодно сказала она, – одно и самых образцовых в районе. Два года назад мы даже получили премию.
В этом месте Марина сделала многозначительную паузу и посмотрела на Дарью, ожидая ответа. На самом деле, премию учредила сама же Марина при финансовой поддержке мужа, но все же…
– Да вы что! – наконец, отреагировала Дарья.
– Да, – Марина поджала губы, – проклятье – это глупые слухи в социальных сетях. У нас прекрасный дом, а особенно наш подъезд. Если здесь что-то и происходит, то только в воображении самих жильцов.
– А я слышала, что вы даже в «Сверхнатуральное» писали, – продолжала гнуть свое Дарья.
Марина фыркнула. Ну да… В «Сверхнатуральное», в эту глупую передачу… Когда-то менеджер Марины, которой она платила очень внушительную сумму каждый месяц за то, что она подыскивала для нее проекты, решила, что Марина может изображать гадалку в «Сверхнатуральном». Ее нарядили в какой-то жуткий народный костюм и заставили кататься по земле и выть среди таких же «колдунов», «шаманов» и «ведьм». Этот эпизод в своей творческой биографии Марина любила вспоминать еще меньше, чем съемки в массовке. Она подняла глаза на Дарью. Та внимательно смотрела на нее. Глаза у Дарьи были какие-то жутковатые, слишком пристальные, оценивающие и в то же время безразличные. Как будто Марина была вещью, а не человеком.
– Ну есть у нас тут одна дама, – нехотя призналась Марина, – вот она считает, что в ее квартире живет привидение.
– Правда? – Дарья подалась вперед, поза выражала интерес, но глаза остались такими же холодными.
– Конечно, нет, – фыркнула Марина. – Она мнит себя творческой личностью, горшки там какие-то лепит… Вот, видимо, чего-то надышалась …
О проекте
О подписке