– Моего спутника зовут старший следователь по особо важным делам полицейского управления области Каледония Джон Эллис, – отвечает Гайлес. – С каким домом я разговариваю?

– Дом Ка-хнар, – и снова голос звучит прямо в голове. – Мы бы хотели пригласить вас пройтись по нашей станции, чтобы вы смогли получить удовольствие от ее посещения.

– Это не визит вежливости, – отрезает Гайлес, – мы можем поговорить и здесь. Меня интересует имущество вашего дома. Имя этого предмета – Лиза Карранса.

Тишина, легкое колыхание света.

– Не могла бы Статс-прокурор передать нам изображение предмета?

Судя по паузе, Гайлес делает то, что от нее просят. Потом снова тишина и колыхание фигур.

– Да, этот предмет принадлежал одному из дома Ка-хнар. Но после смерти одного из дома Ка-хнар, этот предмет был отречен и должен был окончить свое существование.

Гайлес поворачивается к Эллису, ее пальцы чуть заметно касаются золотой буквы «К» на груди, и она подмигивает. Издевается, думает Эллис.

– Этот предмет не окончил свое существование, – отвечает Гайлес. – Более того, как Статс-прокурор Военной Стратегии СолаС я уполномочена заявить о том, что на территории колонии Оранд была применена технология, которой не обладает Военная Стратегия СолаС. В соответствии с пунктом 18 пакта между Военной Стратегией СолаС и Санктумами от 503 года от Большого разделения, непредставление Санктумами информации о технологиях расценивается как прямая агрессия в отношении Военной Стратегии СолаС и влечет за собой принятие соответствующих мер со стороны Военной Стратегии СолаС.

Эллис замирает. Кажется, на его глазах вот-вот должна развязаться война.

Недолгая пауза.

– Статс-прокурор, мы уверяем вас, что Санктумы всегда были…

Станцию трясет. Разноцветные узоры на стенах на мгновенье исчезают, потом возвращаются, но становятся блеклыми. Фигуры Санктумов мелькают внутри столбов света.

– Это предупреждающий удар систем планетарной обороны, следующий будет нанесен по источнику энергии, – Гайлес, кажется, даже не вздрогнула во время толчка.

Она стоит все так же ровно, без тени военной выправки, скорее как дикое животное, приготовившееся к прыжку.

– Удар такого масштаба будет, в том числе, угрожать жизни Статс-прокурора…

Гайлес хмыкает.

– Проверим? – спрашивает она.

Три фигуры в столбах света одновременно отходят на метр назад.

– Статс-прокурор может располагать всеми данными, которые есть на этой станции. Статс-прокурору достаточно только пожелать.

– Последние полтора месяца по стандартному календарю. И мне некогда разбираться в ваших данных, когда речь идет о благополучии Военной Стратегии СолаС.

Вот это уже серьезно… Эллис, кажется, не дышит. А если она действительно взорвет источник энергии? Тогда, скорее всего, мундир Гайлес волшебным образом превратится в скафандр, а Эллис будет долго и мучительно умирать от асфиксии.

Снова пауза, на этот раз длиннее, чем предыдущая.

– 8 февраля по стандартному календарю в 15:24 по единому планетарному времени нами была зафиксирована аномальная энергетическая активность на планете по координатам 27 градусов 39 минут 42 секунды северной широты 30 градусов 54 минуты 20 секунд восточной долготы. Активность продлилась три целых и две десятых доли секунды. Мы передаем данные.

– Принято, – отвечает Гайлес. – Что-нибудь еще?

Столбы света снова мерцают, в этом движении Эллису чудится отчаянье.

– Была еще одна активность со схожими характеристиками, но она относится к более раннему периоду, чем запросила Статс-прокурор…

Эллис отмечает достаточно раздражающую привычку Санктумов недоговаривать фразы.

– Тогда дождемся удара по источнику энергии и поговорим о более раннем периоде? – предлагает Гайлес.

– 1 февраля по стандартному календарю в 21:17 по единому планетарному времени, координаты 51 градус 51 минута 11 секунда северной широты 7 минут 37 секунд западной долготы. Передаем данные.

Гайлес кивает. Потом она просто разворачивается и выходит в открывшиеся перед ней створки шлюза. Эллис как можно спокойнее идет за ней. Сначала за ними закрываются внутренние створки, потом открываются внешние, Гайлес заходит на корабль. Только когда закрывается люк, Эллис вздыхает с облегчением, он достает фляжку, делает глоток… и обнаруживает, что ее содержимое подошло к концу.

– Черт… – ругается Эллис.

Гайлес оборачивается.

– Через полтора часа мы будем на планете, там вы сможете восполнить свой запас.

Эллис кивает и уже знакомой дорогой идет к рубке. Гайлес снова садится в пилотское кресло, и они отстыковываются от станции, на этот раз без обмена любезностями с диспетчерами. Когда снова наступает невесомость, Эллис ее не ощущает, корабль разворачивается, в головном иллюминаторе снова появляется планета. Эллис не смотрит. Он закрывает глаза и молится о том, чтобы Санктумы не решились превратить их маленький корабль в пыль. Почему-то Эллис уверен в том, что они на это способны.

Когда они приземляются, над космопортом уже сгущается вязкая экваториальная тьма. Сверхзвуковой шаттл доставляет их в Дориак, на крышу главного полицейского управления Каледонии. В Каледонии градусов десять выше нуля и идет дождь. Эллис неуверенно останавливается посреди посадочной площадки. Гайлес, на которой снова серый комбинезон, стоит под дождем. Она поднимает голову и смотрит в темноту. Только теперь Эллис замечает на ее лице следы усталости.

– Для вас подготовлен номер в лучшем отеле Дориака. Я могу вас проводить.

– Не стоит, Эллис, – отвечает Статс-прокурор. – Я доберусь. Встретимся завтра в восемь утра.

Эллис смотрит на часы – второй час ночи.

– Хорошо, – отвечает он и идет в сторону лифта.

Шат Гайлес остается стоять под холодным моросящим дождем.

МАРТ 531 ГОДА ОТ БОЛЬШОГО РАЗДЕЛЕНИЯ

Колония Военной Стратегии СолаС Оранд, куб 23

Дориак, область Каледония

В восемь утра Джон Эллис сидит в комнате для совещаний на двадцать втором этаже главного полицейского управления Каледонии. Перед ним на столе стоит бумажный стакан с кофе, второй стакан он принес для Шат Гайлес. Он не знает, какой кофе она предпочитает, так что принес просто черный кофе без сливок и сахара. Шат Гайлес не появляется. Эллис уже выпил свой кофе, он смотрит на кофе Гайлес, решает, что тот безнадежно остыл, и принимается за него. На часах восемь тридцать. Статс-прокурор не появляется. Без пятнадцати девять Эллис уже всерьез беспокоится, в пятнадцать минут десятого он приходит к выводу, что Статс-прокурор решила покинуть их планету, чтобы заняться более важными вопросами, дело Теодора Верца можно спокойно причислить к «висякам», а про космический полет рассказывать коллегам за стаканом пива. Но тут дверь открывается, и в комнату входит Шат Гайлес.

– Прошу прощения, я изучала ваши внутренние архивы.

– Доброе утро, – отвечает Эллис.

Гайлес садится за стол, снова придвигает к себе стопку бумаги и ручку.

– Я проанализировала информацию, которую представили мне Санктумы, и нашла кое-что интересное.

Вообще очень странно, Статс-прокурор, что вы делитесь со мной своими мыслями, думает Эллис.

– Что-то не так? – Гайлес смотрит на него.

– Нет, все в порядке. Так что именно вас заинтересовало?

– Координаты, которые дали мне Санктумы. Я имею в виду 1 февраля.

1 февраля? Насколько знает Эллис, в это время Теодор Верц находился в полном здравии.

– И что там?

Гайлес кивает на экран. Эмблема полицейского управления Каледонии сменяется записью с камеры видеонаблюдения. Запись неважная, но подробности все же можно разглядеть. На мосту над магистралью стоит девушка, она стоит так несколько минут, потом перегибается через парапет и бросается вниз.

– Это Лиза Карранса. Она хотела покончить с собой в соответствии с обычаями Санктумов, она бросилась с моста над автомагистралью, ее падение спровоцировало аварию. Она, как вы знаете, осталась жива, в соответствии с медицинскими записями ей пересадили сердце одного из погибших.

Эллис щурится.

– И место ее падения в точности совпало с координатами, которые передали вам Санктумы?

– Да.

– А что по поводу самой Лизы? Они так и не ответили вам, имеет ли она какое-то отношение к этим событиям.

– Не думаю, что имеет, – отвечает Гайлес, – для них она даже не человек, а «предмет». Им и в голову не пришло бы, что она может иметь какую-то ценность.

– А что тогда может иметь ценность?

В принципе, Эллис уже понимает, куда клонит Статс-прокурор.

– Меня заинтересовал другой участник этой историй – тот, чье сердце Теодор Верц пересадил Лизе Карранса. Момент вспышки, зафиксированной Санктумами, произошел позже, чем падение Каррансы, но он полностью совпадает с моментом смерти одного из участников аварии.

– И кто это?

– Некто Франц Госсарт.

На экране появляется лицо. Высокий лоб, очки (что странно в век, когда любой физический недостаток можно исправить трехминутной операцией), редкие волосы зачесаны на лысину, на лице глупая улыбка.

– И что это за новый участник спектакля? – Эллис машинально отпивает кофе из стакана и морщится – жидкость холодная и омерзительная на вкус.

– Франц Госсарт прибыл на Оранд 25 января на транспортном корабле «Кабирия». В иммиграционной карте как причину прилета указал желание иммигрировать на Оранд. Согласно данным, которые он представил: родился в 488 году на Алиноре-11, специальность – сварщик, не женат, детей нет, представил финансовое обеспечение на срок шесть месяцев, по данным единой информационной системы привлечений к ответственности за правонарушения не имеет, военную службу не проходил, в базе вооруженных сил Военной Стратегии СолаС не числится. В общем, достаточно бледная биография.

– Угу, – Эллис внимательно смотрит на фотографию на экране. – А где находится Алинор-11?

– В четырнадцатом кубе пространства СолаС.

Эллис многозначительно кивает головой.

– Что? – Гайлес резко поворачивается к нему.

– Да ничего особенного. Просто Оранд находится в двадцать третьем кубе, перелет сюда из четырнадцатого куба обойдется в весьма существенную денежную сумму.

– И что?

– И еще финансовое обеспечение на полгода. Откуда у скромного сварщика такие средства?

Гайлес усмехается. Достойно, думает Эллис, по крайней мере, она способна признавать свои ошибки.

Фотография на экране сменяется чередой цифр.

– Судя по его налоговой декларации, он получил наследство.

Ах да, конечно. Эллис продолжает смотреть на экран.

– В госпитале Святой Елены в обязательном порядке делают копию тел до того, как отправляют их на утилизацию. Я запросила копию и взяла на себя смелость пригласить местного патологоанатома для проведения повторного вскрытия.

– Прошу прощенья? – Эллис непонимающе смотрит на Гайлес.

– Что вас смущает на этот раз?

– Как можно провести повторное вскрытие, если его уже утилизировали?

Статс-прокурор криво улыбается.

– Не слышали про 3-D печать, Эллис? Технология-то старая, но зарекомендовала себя хорошо.

Эллис слышал, но не предполагал, что это может быть использовано в таких целях.

Джон Эллис стоит в импровизированном морге, организованном специально к прибытию Статс-прокурора. В большом холодильнике у стены все еще находится тело Теодора Верца, но это Эллиса сейчас волнует меньше всего. Он завороженно смотрит, как 3-D принтер медленно печатает человеческое тело. Он начинает со стоп, потом с убийственной методичностью поднимается выше, и вот Эллис уже смотрит на голову Франца Госсарта в разрезе. Минут через пять принтер завершит свою работу по воскрешению уничтоженного трупа. Эллис поворачивается и смотрит на патологоанатома, им оказывается невысокая молодая девушка по имени Марийон Келнар. Эллису приходилось несколько раз с ней сталкиваться – действительно толковый специалист, но вряд ли присутствие Статс-прокурора положительно скажется на ее профессиональных качествах.

– Вы точно хотите присутствовать? – спрашивает Эллис у Шат Гайлес.

Его вопрос, видимо, отвлек ее от чего-то, потому что она резко поворачивается к Эллису и переспрашивает:

– Что-что?

– Вы точно хотите присутствовать при вскрытии, Статс-прокурор? Я спрашиваю, потому что это не самое приятное зрелище.

– А… – Гайлес отмахивается от него, и ее взгляд снова становится стеклянным.

Вероятно, в военной прокуратуре есть дела поважнее убийства Теодора Верца и занимательного процесса печати человеческого тела.

Принтер заканчивает свою работу.

– Я могу приступать? – спрашивает Келнар.

Гайлес молчит.

– Приступайте, – отвечает за нее Эллис.

Келнар подходит к столу, вздыхает, включает запись.

– Мужчина, рост 182 сантиметра, вес 73 килограмма….

Дальше Эллис не слушает, его не особенно интересуют подробности анатомии Госсарта. Он достает сигарету, закуривает и отворачивается, рассматривает свое отражение в стекле шкафа. Зачем Статс-прокурор здесь находится? Ведь она может потом за десять секунд ознакомиться с протоколом вскрытия и даже посмотреть запись, если что-то покажется ей особенно интересным. Хотя нужно все-таки отдать ей должное – этого странного Госсарта она вычислила быстро. Гайлес, казалось, читает его мысли и медленно обходит вокруг стола, рассматривая тело. Эллис наблюдает за ее отражением в зеркале. Что она пытается там увидеть? Обыкновенное тело после автомобильной аварии: лицо разбито, шея сломана, руки и ноги в порезах. Гайлес подходит к Эллису.

– К сожалению, я вынуждена на некоторое время отложить это расследование. Встретимся завтра утром.

С этими словами Статс-прокурор Гайлес выходит из морга. Эллис оборачивается и смотрит на Келнар.

– Мне продолжать? – спрашивает она.

Эллис поднимает руки. Делай, что хочешь… Он возвращается в комнату для совещаний и распечатывает фотографию Франца Госсарта.

Какой-то этот Госсарт подозрительно везучий: получил наследство, которого хватило на космический перелет, да еще и на то, чтобы развлекаться на другой планете в течение полугода.

Пока Статс-прокурор Военной стратегии СолаС Шат Гайлес обходит вокруг тела Франца Госсарта, она почти не обращает внимания на то, что происходит на столе – ее мысли действительно далеки от происходящего. Но вот она замечает на левом предплечье Госсарта кое-что, что заставляет ее остановиться. Три небольшие параллельные линии, длиной всего несколько миллиметров. Похоже на шрамы. Гайлес замирает, но только на долю секунду, так что ни Эллис, ни патологоанатом этого не замечают. Она продолжает идти, но перед глазами все еще стоят эти три линии. Три параллельные линии длиной в два миллиметра – двадцать лет назад такие следы оставляли поддерживающие чипы межпланетных перелетов высокой дальности на кораблях Альдебаранской Империи.

ВОЕННАЯ СТРАТЕГИЯ СолаС

ИНСТРУКЦИЯ 157

ДЕЙСТВИЯ ПРИ ОБНАРУЖЕНИИ ВРАГА В ТЫЛУ

В случае обнаружения присутствия/подозрения на присутствие солдат Альдебаранской Империи на территории Военной Стратегии СолаС, отнесенной к тыловым планетам, обнаружившему предписывается сообщить об этом в ближайший штаб представительства военных сил в кратчайший срок. Несообщение о факте обнаружения врага приравнивается к государственной измене и подлежит рассмотрению на военном трибунале Военной стратегии СолаС.

МАРТ 531 ГОДА ОТ БОЛЬШОГО РАЗДЕЛЕНИЯ

Доминат Военной Стратегии СолаС, куб 1

Зал Маршальских собраний Военной Стратегии СолаС

Шат Гайлес стоит посреди огромного амфитеатра, трибуны которого поднимаются высоко вверх. Слава богу, сегодняшнее заседание закрытое, поэтому сейчас только первый ряд трибун занят людьми в белых мундирах – цвет маршалов Военной Стратегии СолаС. Гайлес как всегда мысленно пересчитывает их и называет по именам, это обычно ее успокаивает. Физически она все еще находится на Оранде, но ее голограмма, одетая в безупречный бордовый мундир военной прокуратуры, сейчас стоит посреди зала Маршальских собраний в столице Военной Стратегии СолаС Доминате.

– Статс-прокурор полковник Гайлес.

– Да, сэр, – Шат Гайлес вскидывает голову.

– Что вы можете сообщить Маршальскому собранию относительно инцидента в колонии Оранд?

– На текущий момент, сэр, мне не удалось обнаружить альдебаранского следа в инциденте на Оранде. От Санктумов я получила информацию об энергетических возмущениях на планете, характеристики которых полностью совпадают с аналогичными возмущениями на планете Акрополь в 128 кубе, зафиксированными средствами слежения за неисследованным пространством 13 сентября 514 года от Большого разделения.

– Вы говорите о деле «Акрополь», Статс-прокурор?

– Да, сэр.

– То есть, по вашему мнению, инцидент на Оранде имеет отношение к этому делу?

– Да, сэр, я считаю, что события в колонии Оранд связаны с делом «Акрополь».

– Что вы намерены предпринять?

– Я намерена определить источник, вызвавший энергетические возмущения.

– Как именно?

– Энергетические возмущения зафиксированы как в момент самого инцидента, так и неделей ранее. Я намерена подробно исследовать первую из вспышек, так как, по моему мнению, она является более важной.

– Хорошо, Статс-прокурор.

– Сэр…

– Что-то еще, Статс-прокурор?

– Я прошу оставить данное дело в ведении Военной прокуратуры в связи с возможной связью с делом «Акрополь». И я подаю прошение о возможности активации протокола R в отношении колонии Оранд.