Цитаты из книги «Теряя невинность: Как я построил бизнес, делая все по-своему и получая удовольствие от жизни»

Мы договорились, что подготовим все необходимое для магазина пластинок и сможем занимать второй этаж без арендной платы, пока кто-нибудь другой не придет и не снимет его. В конце концов, место просто пустовало. За пять дней мы установили полки, положили на пол стопку диванных подушек, втащили наверх два старых дивана и поставили кассу. Первый магазин пластинок компании Virgin был готов к работе.

ставку на привлечение в магазин прохожих, которые делают незапланированное приобретение. В том месте, где было наибольшее количество прохожих, мы и начали поиск свободного помещения. Внимание привлек обувной магазин с лестницей, ведущей вроде бы на незанятый второй этаж, и мы поднялись наверх посмотреть, так ли это.

Первый магазин пластинок компании Virgin должен был объединить все наши представления о том, чем является музыка в жизни человека. Размышления на эту тему, я думаю, создали и концептуальную основу того, чем позже стала компания Virgin. Мы хотели, чтобы наш магазин стал местом, куда приходишь с удовольствием, в отличие от тех, где с покупателями расправлялись быстро. Мы хотели иметь с покупателями личные отношения, а не относиться к ним свысока; чтобы наши цены были ниже, чем у других. Реализовать все эти идеи было трудной задачей, но мы надеялись, что дополнительные деньги, потраченные на создание особой атмосферы, и прибыли, которых мы не получим, торгуя более дешевым товаром, будут компенсированы большим наплывом покупателей. Целое утро мы с Ником считали людей, идущих вверх и вниз по Оксфорд-стрит, и сравнивали с тем же показателем на Кенсингтон-Хай-стрит. В результате сделали вывод, что более дешевая часть Оксфорд-стрит будет наилучшим местом. Мы понимали, что не можем рассчитывать на то, что люди знают о магазине пластинок компании Virgin и специально едут сюда, чтобы сделать покупку, поэтому приходилос

И не так много девственниц здесь осталось, — засмеялась другая. — Хорошо бы иметь хотя бы одну в названии. — Отлично, — тут же решил я. — Пусть будет Virgin.

двадцати, и мы по-прежнему жили все вместе на Альбион-стрит, 44, а работали в подземной часовне. Я подумал о высокой стоимости грампластинок и о людях, которые покупали Student, и мне показалась интересной идея дать рекламу о продаже дешевых пластинок, рассылаемых по почте. Сказано — сделано, и первое объявление о торговле пластинками по почте появилось в свежем выпуске Student. В отсутствие Ника это было обречено на неудачу, но предложение дешевых пластинок вызвало шквал запросов, и у нас появилось больше наличных денег. Для торговли по почтовым заказам мы решили выйти под другим названием. Оно должно было останавливать на себе взгляд, не быть похожим на других и не обращаться только к студентам. Мы сидели кружком в нашей подземной часовне, стараясь придумать что-нибудь подходящее. Slipped Disc24 было одним из самых удачных. Какое-то время мы забавлялись с ним, пока одна из девушек не склонилась вперед: — Есть идея, — сказала она. — Как насчет «Девственница»? Мы же абсолютные девственники в бизнесе.

много времени на слушание музыки и много денег на покупку записей. У нас постоянно был включен проигрыватель, и каждый стремился купить последний альбом The Rolling Stones, Боба Дилана или Джефферсон Эйрплейн в тот день, когда он был выпущен в свет. Музыка вызывала огромный интерес: она была политической, анархической, она воплощала мечту молодого поколения изменить мир. Заметил я и то, что люди, никогда не мечтавшие потратить 40 шиллингов на еду, не стали бы сомневаться, купить или нет новейший альбом Боба Дилана за те же деньги. Чем непостижимее были альбомы, тем они дороже стоили и больше ценились. До этого момента деньги меня интересовали только с точки зрения обеспечения успешного продвижения журнала Student и финансирования студенческого консультативного центра, но внезапно мне открылась потрясающая возможность для развития бизнеса. Когда я услышал, что, несмотря на правительственную отмену «Соглашения о поддержке розничных цен», ни один магазин не предлагает грампластинки со скидками, я начал думать о создании нового бизнеса по их распространению. Количество людей, работавших над Student, выросло

избегать. С тех самых пор я всегда пытаюсь уйти от разногласий и прошу кого-нибудь другого поработать палачом. Признаю, что это слабость, но я просто не способен с этим справиться. Ник был моим лучшим другом, и я очень надеялся, что он им и останется. Приехав в следующий раз в Шэмли Грин, я зашел навестить Ника и обнаружил его уплетающим один из пудингов, приготовленных мамой. Я сел рядом, и вместе мы быстро прикончили его. Ник отвечал за распространение журнала, и у него это хорошо получалось. Мне ужасно его не хватало. До Ника журнал распространялся от случая к случаю, и пачки Student отправлялись добровольцам в школы и университеты. Больше года просуществовал журнал без Ника, мы выпустили еще четыре номера. Когда Ник сообщил, что он кандидат на выборах в университете Суссекса, я воспользовался принтерами Student, чтобы отпечатать для него дешевые предвыборные плакаты. Ник победил на выборах, но позже был дисквалифицирован за привлечение сторонних средств для поддержки своей кампании. Я заметил, что всех, кто заходил к нам поболтать или поработать, объединяло одно

Ник выглядел потрясенным. — Не думаю, что тебе следует здесь оставаться, — продолжал я. — Ты пытаешься погубить меня и весь проект. Думаю, мы должны оставаться друзьями, но тебе не следует работать здесь. До сих пор не знаю, как смог выговорить эти слова без краски смущения или дрожи в голосе. Ник смотрел себе под ноги. — Прости меня, Рики, — сказал он. — Мне просто казалось, что так мы лучше организуем себя… — он замолчал. — И ты прости меня, Ник, — я скрестил руки на груди и прямо посмотрел на него. — Давай встретимся в Шэмли Грин, но Student — это моя жизнь. Ник уехал в тот же день. Я сказал всем, что мы не сошлись во мнениях о том, как следует организовать работу журнала, и что каждый волен сделать то, что хочет: либо уйти, либо продолжать работать. Все решили остаться. Жизнь в подземной часовне пошла своим чередом, но уже без Ника. Это был первый в моей жизни настоящий разлад. Но даже страдая, я знал, что должен выяснить все начистоту. Ненавижу критиковать людей, которые со мной работают, и

Кроме всего прочего, идея Student принадлежала мне и Джонни. Мы начали работать над ним в Стоу и вопреки всему сумели его издать. Я знал, ради чего затеял этот журнал, и считал, что все счастливы в нем работать. Мы все получали одинаковую зарплату, но поскольку изначально я был редактором и издателем, то и должен был принимать решения. Я оглянулся на работающих людей. Все намеренно склонили головы над столами. Удивившись, как много людей против меня, я положил приказ в карман. Когда вернулся Ник, я встал. — Не выйдешь со мной перекинуться парой слов? — спросил я. Я решил выпутаться из этой тяжелой ситуации. Если Нику уже удалось заручиться поддержкой остальных десяти человек, будет трудно остановить их. Но если они еще не приняли решение, нужно вбить клин между Ником и остальными и убрать его. Я должен был отставить нашу дружбу в сторону и решить эту сложную задачу. — Ник, — сказал я, пока мы шли вниз по улице, — несколько людей подошли ко мне и сказали, что им не нравится то, что ты задумал. Им не нравится твой план, но они боятся сказать об этом тебе в лицо.

Это судебное дело научило меня одному: хотя я молод, ношу джинсы и у меня очень мало денег, не надо бояться притязаний полиции или влиятельных кругов. Особенно, если есть хороший адвокат. Однажды в 1970 году я вернулся к своему письменному столу и обнаружил, что за ним недавно сидел Ник. По ошибке он забыл черновик приказа, который писал для сотрудников редакции. Это был план избавиться от меня как от издателя и редактора, взять редакционное и финансовое управление журналом на себя и превратить его в кооператив. Я стал бы просто членом команды, и каждый в равной степени мог бы определять направление журнала. Я был в шоке: Ник, ближайший друг,