На балу Харпер была восхищена, как мужчина, которого она вначале приняла за Малколма, безапелляционным тоном разговаривал с тем типом. Ему даже не пришлось много говорить. Все дело было в угрозе, которая исходила от него, в беспощадном тоне его голоса. Нарушителю покоя стало явно не по себе. Он понял, что ему не под силу справиться с этим противником, и бесславно ретировался.

– Да, я видела тебя. Это было впечатляюще, – призналась Харпер.

И преследователю, и ей стало ясно, что этот мужчина состоит из бурлящей энергии, и, не дай бог, эта энергия вырвется из-под его контроля. Это испугало преследователя, а Харпер, напротив, почувствовала притяжение к этому герою. Она потянула его за собой на танцпол, а вскоре после этого уже занималась с ним любовью.

– Но тем не менее ты и тогда мог мне об этом сказать…

– Я не был уверен в том, что ты знаешь Малколма. Ты не называла меня его именем, поэтому мне и в голову не пришло, что ты можешь принять меня за него. Кроме того, – сказал он с ухмылкой, – ни ты, ни я не были в настроении поболтать.

Она отпила своего мятного чая. Она очень надеялась, что он припишет пожар, вспыхнувший на ее щеках, воздействию пара, поднимавшегося от чашки.

– Я бы сказал тебе потом, но ты в спешке убежала. – Его слова повисли в воздухе – он не обвинял ее напрямую, но явно намекал на необходимость объясниться.

На секунду Харпер перенеслась в номер Ника, который он снял в гостинице, где проходил бал: она пыталась разгладить на себе смятую одежду и невнятно бормотала что-то похожее на «мне пора уходить», пытаясь не броситься наутек и сильно надеясь на то, что Малколм, он же Ник, не успеет надеть брюки и догнать ее, пока она не сядет в свою машину.

Она даже не посмела посмотреть ему в глаза, когда произнесла:

– Я внезапно осознала, что занималась любовью со своим шефом. Я испугалась.

Он задумался над ее словами.

– Я понял, что ты имеешь в виду. Но тогда, не зная, что ты приняла меня за моего брата, я сам был ошеломлен твоим бегством.

– Все могло быть по-другому, если бы я знала, что ты не мой… – Она не закончила фразу, поскольку вдруг поняла смысл сказанного. – Но ты тоже мой шеф! Просто в компании ты пассивный компаньон.

– Верно, но давай пока не будем об этом. – Ник отхлебнул кофе из чашки и сунул руки в карманы, прежде чем посмотреть ей в глаза. – Мне нет прощения. Я должен был сказать тебе. Я приношу свои извинения.

– Принято, – сказала она и облегченно вздохнула.

Ник снова отхлебнул кофе. Молчание было напряженным. Был еще один нерешенный вопрос, но она не знала, как ей начать.

Наконец он сказал:

– Давай лучше поговорим о том, что мы будем делать дальше.

Она оттолкнулась от кухонного стола и направилась в гостиную.

– Проходи и присядь.

Результат этой беседы был ей неизвестен, и единственное, что она могла сейчас сделать, – это создать комфортные условия для обсуждения.

– Итак, у нас будет ребенок, – сказал он неожиданно, как только присел на софу.

Она кивнула. Он, очевидно, знал, что она беременна. Харпер была рада, что ей не пришлось сообщать эту новость второй раз за вечер.

– Я предполагаю, что поскольку ты сообщила мне – хорошо, Малколму – об этом, ты хочешь оставить его?

– Да, – сказала она, развернувшись на своем кресле в его сторону, так как хотела узнать, как он станет реагировать. – Ты согласен с этим?

– Абсолютно согласен, – сказал он не колеблясь. – Я хочу нашего ребенка.

Ее охватило беспокойство. Он серьезно смотрел прямо на нее, а она не знала его достаточно хорошо, чтобы понять, о чем он думает. Он хотел сказать, что она не должна прерывать беременность, или его фраза означала что-то иное. Был ли Ник Тейт мужчиной того сорта, который мог потребовать права единоличной опеки?

Харпер была в растерянности. Она совершенно не знала этого человека.

Ее профессиональное чутье подсказало ей, что Ник в растерянности. Возможно, он тоже пытался понять по ее реакции, что она думает.

Она вздохнула и произнесла:

– Вообще-то два ребенка…

Его глаза расширились?

– Близнецы?

– Да…

Он откинулся назад с глухим звуком.

– Хорошо, у нас будут два ребенка. – Улыбка расцвела на его лице, и, казалось, в мыслях он совсем не здесь. Наконец он снова сфокусировал свой взгляд на Харпер.

– Как ты себя чувствуешь? Токсикоз есть?

Инстинктивно она положила руку на живот.

– Совсем чуть-чуть. Меня немного тошнит от вида молока и жирной еды, но это терпимо.

– Что сказал врач? – Его взгляд скользнул на ее живот.

– Врач сказала, что все в порядке. – Она начала постукивать пальцами по своему бедру, не зная, что еще сказать. Потом вспомнила, что может показать ему что-то.

– У меня есть снимок УЗИ. Хочешь посмотреть?

Она вынула снимок, спрятанный между страниц большой книги в твердом переплете, и передала его Нику. После того как врач объявил ей о двойне, она часто разглядывала этот снимок с удивленным восхищением. Она все никак не могла поверить, что внутри ее сейчас росли ее дети. Несмотря на то что она знала о них так мало, Харпер уже испытывала к этим крошечкам сильнейшее чувство любви.

Справившись с эмоциями, Харпер указала на точки, которые ей до этого показал врач. Вернув снимок, Ник посмотрел ей в глаза затуманенным взором.

– Спасибо. Это… невероятно.

Она несколько раз моргнула, чтобы избавиться от слез, прежде чем они успели хлынуть из глаз.

– Если ты не против, – сказал Ник, сдвинув брови, – я хотел бы присутствовать на всех приемах у врача.

Харпер снова почувствовала беспокойство. Это были его дети, и он имел право знать, как они растут и развиваются. И конечно, она мечтала, чтобы ее радости и страхи разделял кто-то, кто понимает ее и может оказать бесценную поддержку.

Но он хочет присутствовать на приемах у врача, где ее будут осматривать, ощупывать и обсуждать интимные детали ее жизни. И все это в присутствии незнакомого человека в том же помещении… Пусть даже этим незнакомцем и был мужчина, с которым она провела ночь. Харпер вздрогнула. Нет, все это было слишком быстро.

– Ник, я хочу, чтобы ты знал, что я не буду прятать детей от тебя.

Он кивнул.

– Хорошо, значит, мы одинаково смотрим на вещи. Я планирую поддерживать тебя во всем.

Именно это она хотела услышать от отца своих еще не рожденных детей, однако его слова помешали ей сказать то, что она хотела ему сообщить. Харпер прикусила губу, стараясь облечь мысли в самые точные слова.

– Во время беременности я планирую переехать к себе домой, в Коннектикут. Мне понадобится помощь моей матери при уходе за близнецами, но ты всегда сможешь навещать нас.

Первым человеком, кому Харпер сообщила радостную новость, была ее мама. И слава богу, та сумела вернуть свою дочь снова на землю, убедить ее в том, что она справится с приближающимся материнством. Это было именно то, что паникующей Харпер нужно было услышать.

– Ты уедешь? – Тон его голоса стал более резким. – Но ты не можешь уехать.

Она положила руку на его сильное плечо, ненавидя себя за то, что ей приходилось делать это. Однако сейчас у нее не было другого выхода.

– Мне действительно очень жаль, Ник, но я не думаю, что смогу с этим справиться без помощи моей матери.

Он накрыл ладонью ее руку, согревая ее теплом своего тела.

– У меня уже есть дочь, Элли. Я не могу выразить словами, как сильно я ее люблю. Она самое прекрасное, что случилось в моей жизни.

Харпер почувствовала, как ее рот приоткрылся. Но она быстро справилась с демонстрацией невольного изумления. Она не была уверена, удивилась ли она, что у него была дочь, – она слишком мало знала о нем.

– Элли – красивое имя. Ей повезло, что у нее такой отец.

– Да, но так думают немногие. Ее мать, моя бывшая жена, не дает мне с ней встречаться. И снова такого не случится. Я хочу, чтобы мои дети росли на моих глазах.

Харпер вытащила свою руку из-под его ладони. Ему было легко говорить о том, что он хочет. Но они даже не были парой. В конце концов окажется, что она останется с младенцами совершенно одна. Она не могла сделать так, чтобы всем было хорошо.

Ник встал с софы и стоял перед ней, засунув руки в карманы и широко расставив ноги.

– Послушай, мы только что снова встретились. Я узнал, что стану отцом двойни. Ты узнала, что их отец – я, а не Малколм. Эта ночь значит много для нас обоих.

– Это еще мягко сказано.

– Как насчет того, чтобы мы немного остыли, а потом обсудим все, что нам предстоит? Я приеду завтра. Мы поедем куда-нибудь поужинать. Завтра мы сможем больше обсудить, поверь мне.

Харпер колебалась. Она думала, что Ник постарается задобрить ее, чтобы она передумала уезжать в Коннектикут. Согласиться пойти с ним на ужин – значит обмануть его. Ведь она знала, что не останется в этом городе. Но был уже поздний вечер, и сейчас Харпер ложилась спать гораздо раньше. Единственное, чего ей сейчас хотелось, – это разогреть себе ужин, поесть и лечь спать. Возможно, это была разумная идея – не принимать сейчас никаких решений и обсудить все позже.

Она тоже встала.

– Хорошо, давай поужинаем завтра вместе.

– Отлично. – Ник направился к выходу и остановился, держась за ручку двери.

Харпер вспомнила, как он поздоровался с ней, когда пришел сюда. Интересно, а что сейчас пришло ему в голову? Поцелует ли он ее на прощание?

Но он просто сказал:

– Я заеду в семь, хорошо?

В семь? Ее мозг снова включился в работу. Он приедет в семь, чтобы отвезти ее на ужин.

– Хорошо, в семь.

Он сдержанно улыбнулся и открыл дверь.

– Увидимся…

Когда Харпер подошла к двери, чтобы закрыть ее за ним, то увидела, как он идет вниз по дорожке от дома. С того момента, как Ник Тейт снова ворвался в ее жизнь, едва ли миновал один час, но с этого момента все резко изменилось.

И сейчас она не могла понять, что предвещают эти изменения.