Глава 4. Страхи

– Лив, у нас точно все хорошо? – раз за разом спрашивал Серж по телефону. Всю неделю они встречались только в кафетерии бизнес–центра не более чем на тридцать минут.

Лив ссылалась на занятость и нового босса–тирана. Последний ужасно негодовал, и в большинстве случаев во время встречи она чувствовала спиной его колючий взгляд. Дерек, как цепной пес, ходил за ней по пятам, но не приближался. Как и обещал, по максимуму исключил все физические контакты.

– Да, все в порядке, – поежилась девушка, но не убрала руку, когда парень накрыл ее своей и нежно погладил кожу. – В пятницу у меня девичник. Ты своих «бармалеев» будешь собирать?

Она называла трех друзей Сержа не иначе как пиратами или «бармалеями». Если ее будущий муж был весьма примерным мальчиком, хоть и характерным, то эти же были оторви и брось. Волосатый байкер Максим с тремя детьми и собственным бизнесом по продаже автомобилей и, о неожиданность, мотоциклов. Любитель экстрима – Виктор, он принадлежал к тому нездоровому виду людей, что лазят на высотные здания и делают селфи над пропастью. И Вася. Вася – личная драма всей компании. У него ни семьи, ни тормозов. Он перепробовал, кажется, все развлечения этого мира. Клеил девок пачками и регулярно влипал в неприятности. Оливия часто думала, что в мире амонов он чувствовал бы себя, как рыба в воде. Онли удовольствия – его тема. Благо, папины деньги позволяли ни в чем себе не отказывать.

Лив после возвращения старалась не встречаться с друзьями Сержа. Да, по той самой причине – их взгляды временами заволакивала пелена желания. После того случая в клубе, когда жениху стало нехорошо, а Вася предложил подкинуть до дома, Оливия с ним просто не разговаривала. Извините, но попытка завалить на диван невесту друга, как только тот отключился – не лучшая рекомендация.

К счастью, именно тогда ее впервые стошнило от запаха одеколона. Мелочь, а приятно. Искаженное отвращением лицо Васьки она забудет нескоро. Сержу Лив ничего не сказала, договорившись о молчании и с его другом. Тому позор раскрывать не хотелось.

– Конечно, сняли дом в «Деревянной усадьбе». Подальше от лишних искушений, – подмигнул парень.

– Думаешь я не знаю, что ваши искушения и по вызову ездят, – в шутку обиделась Лив и шлепнула его по руке.

– Я приду к тебе сегодня? – как всегда, напряженно. Серж чувствовал, что ответ не будет положительным, но каждый раз спрашивал.

Лив понимала, что держать парня на сухом пайке – зверство. Да, мысли отменить свадьбу посещали, но не хватало смелости. Он так искренне о ней заботился, старался, принимал все ее заскоки. Просто сердце сжималось от мысли, что придется бросить такого надежного и ласкового мужчину за несколько недель до свадьбы. Но зачем?

Дерек через три месяца вернется домой, Лив снова останется одна. В мир, где была бесправной рабыней, она не вернется, никогда, ни при каких условиях.

– Хорошо, приезжай. В восемь. Поужинаем вместе.

***

– Ты с ума сошла? – Дерек рвал и метал. – Думаешь, я тебя отпущу? Да тебя тошнит от одного его вида, какой совместный ужин?

Лив вжалась в спинку кожаного офисного кресла и втянула голову в плечи. Грозу надо было переждать, просто переждать. Дерек метался из стороны в сторону по кабинету. Несколько папок с бумагами уже валялись на полу, пустой графин тоже. Только по счастливой случайности он не разбился.

– Он мой жених. Игнорировать его столько времени неправильно, – сопротивление получилось вялым и неубедительным.

– Да, бедному мальчику нужен регулярный секс и ужин. Какая забота, – рычал сквозь зубы. – Я тебе все сказал по поводу брака. Его не будет! – внезапно задумался, погрузился на минутку в себя, принимая решение. – Хорошо. Я отпущу тебя, только если скажешь ему, что свадьба отменяется.

– Не скажу, – коротко ответила Лив. – Свадьба состоится.

– Что? – он поставил руки на подлокотники ее кресла и навис над ней. Взгляд пылал.

На шее безумно билась жилка, которую отчаянно захотелось поцеловать. Прикоснуться губами, почувствовать эту пульсацию под ними, чуть прикусить зубками, заставить его, наконец, дрогнуть.

– Лив, вернись ко мне.

– Свадьба состоится, – она с вызовом смотрела в его глаза. – Я не вернусь в твой мир, Дерек. А так у ребенка будет хотя бы отец.

– Если этот ребенок выживет, черт тебя дери, Лив, – каким–то не своим голосом крикнул амон. Низким, почти осипшим, как будто на горло что–то давило. – Если ты выживешь!

Оливия побледнела, кровь, движущаяся под кожей, будто замерзла и медленно несла свой ледяной поток по всему телу. Захватывая его, замораживая изнутри.

– Они все умирали, Лив. Раз за разом. Снова и снова. Никаких исключений. Я как проклятье, которое сожрет тебя изнутри. Как вирус, который приведет тебя к смерти, – он отвернулся к окну и выпрямил напряженную спину. – Я бы все отдал, чтобы этот ребенок не был моим.

– Дерек… – выдохнула девушка и, вскочив с кресла, обхватила руками его напряженный торс, прижалась к спине. Терлась щекой о жесткую ткань пиджака, вдыхала запах. – Я не умру. Не сдамся. Не сдалась в твоем мире, не сдамся и сейчас.

– Никто не может бороться со смертью, Лив. Она просто приходит и забирает то, что должна.

– А я буду. Буду бороться со своим миром, с твоим миром и, если придется, с самой смертью. Ради комочка внутри меня, ради тебя, ради себя. Не сломалась раньше, не сломаюсь и сейчас.

Ей пришлось слегка разомкнуть кольцо рук, чтобы Дерек смог развернуться к ней. Он взял ее лицо в ладони, почти нежно, если такое определение вообще применимо к амону.

– Не понимаю, что это значит, но очень хочу сказать. Я люблю тебя, Лив.

Поцелуй буквально растворил ее в пространстве комнаты. Требовательный и мягкий, страстный и почти нежный, за одну секунду доводящий до болезненной вспышки желания. Она прижималась к мужчине, боясь шевельнуться. Крепко сжимала его в своих руках, боясь отпустить. Страх сковал по рукам и ногам, соперничая с желанием.

Настойчивый звонок телефона заставил их оторваться друг от друга.

– Хорошо, иди на свой ужин, но в десять часов машина заберет тебя домой. Я буду очень зол, Лив. Очень зол. – Дерек провел по ее щеке кончиками пальцев и, отцепив от себя пораженную Оливию, взял трубку. Работа в его случае была волком, который так и норовил убежать лес.

Глава 5. Гнев

Оливия приготовила ужин. Легкий салат, тушеное мясо. Серж любил с соевым соусом, пришлось постараться. Снова начало подташнивать, но благодаря кустам мяты, с этим удалось справиться. Парень пришел вовремя.

Прежде чем открыть дверь, девушка тщательно осмотрела комнату. Вроде бы, не заметно, что она не живет здесь почти неделю. Выдохнула, собралась с мыслями и открыла дверь.

– Привет! – она улыбнулась и коротко поцеловала жениха в губы. Сегодня он не ошибся. Одеколоном не пахло.

– Привет, – прошептал он, обнимая её за талию.

Прижатая к нему, Лив хорошо понимала, что он пришел сюда не только поесть салаты. Он соскучился по ней, истосковался по её телу и поцелуям. Надеялся получить это, но сможет ли? Оливия не знала, как поведет себя организм. Резанет ли боль снова?

***

Водитель открыл перед ней дверь. Лив выскочила из высокого черного джипа и безумной молнией метнулась к дому. Она опоздала, несильно, но. Перед дверью в дом сбавила скорость и несмело вошла в прихожую. Разулась, стараясь не шуметь, Дерек не должен услышать её раньше времени. Оставив туфли небрежно валяться в коридоре, Лив мышкой прошмыгнула в гостиную, наполненную ароматным дымом.

Дерек сидел в кресле, погруженный в свои мысли, курил трубку и никак на неё не реагировал, как будто её вовсе не существовало в комнате.

– Я вернулась, – шепнула Лив. Она была готова к любому наказанию, но амон молчал, выпуская изо рта ароматные колечки дыма.

Это бесило, нервировало и раздражало. Он обещал, что будет зол, но в ее понимании это грозило скорее горячим сексом, чем полным игнором.

– Дерек, ты меня слышишь?

Никакой реакции. Лив коснулась его плеча, но он оттолкнул её и продолжил посасывать губами теплое дерево трубки. Сердце укололо булавкой. Дерек не хочет говорить с ней, не хочет видеть, черт возьми, он не хочет её!

– Иди спать, – холод и безразличие в голосе. Девушка мгновенно замерзла в гостиной с растопленным камином.

– Разбежался, – проворчала Лив и сделала неожиданную даже для самой себя вещь. Начала медленно снимать одежду.

На пол упал пиджак, следом за ним слегка помятая блузка. Замок на юбке–карандаше сопротивлялся недолго. Симпатичный кружевной комплект черного белья – тоже на пол.

Внутри Лив все клокотало от гнева и желания. Игнорировать? Её? Она не позволит. Лишать себя удовольствия чувствовать его, касаться, нет уж. Если Дерек хочет, чтобы Оливия Хорнби вымаливала прощение, пусть наслаждается. Чего бы ей это ни стоило, она его получит сегодня.

Стало обидно. Проведи она горячую ночь с Сержем, ей было бы за что извиняться, а сейчас? Лив снова не смогла. Опять в самый ответственный момент живот точно пронзило мечом, девушка согнулась пополам, рыдая от боли.

Её благородный будущий муж вместо горячего вечера получил самую настоящую истерику, но стойко все выдержал, успокаивая её. Обнимал за плечи, прижимал к себе, шепча на ухо самые нежные из возможных слов. Он любил её, а она? Она была готова на все, чтобы сидящий перед ней сейчас бесчувственный, хладнокровный гад простил её, разложил на этой шкуре и сделал своей. От него Лив человеческой нежности точно не дождется.

Обнаженная. Она встала на колени и медленно подползла к Дереку, замерев напротив. Амон и не подумал прекратить свою церемонию, только правая бровь удивленно приподнялась.

– Что я должна сделать, чтобы ты простил меня? – Лив скользнула руками по его ногам, обтянутым плотной тканью брюк и стала медленно расстегивать ремень.

Она видела стремительно растущее возбуждение, боролась с желанием освободить его от плена твердой ткани и припасть губами к мягкой, нежной коже. Медленно обвести язычком головку, скользнуть им по стволу и взять так глубоко, чтобы он коснулся горла, а мужчина подался навстречу всем телом, грубо схватив ее за волосы. Взгляд непременно должен пылать гневом. Дерек же обещал. Что ж, последняя мечта сбылась. Амон схватил ее за волосы и оттянул назад, заставив поднять лицо вверх.

– Что ты делаешь, Лив?

– Не хочу, чтобы ты на меня злился, – прошептала она.

– Ты весь вечер удовлетворяла какого–то парня, а я не должен злиться? Не сказать словами, как я на тебя обижен, малышка Лив, как зол. Как негодую от того, что чужие руки касались тебя сегодня. Чем ты сейчас лучше шлюхи, которой была в мире амонов? – он оттолкнул её.

Лив рухнула на расстеленную перед камином лохматую шкуру. Шерсть приятно щекотала обнаженную кожу, тело дрожало. Снова шлюха? Ну уж нет.

– Ничего не было. Я только твоя, Дерек, но ты не хочешь то, что принадлежит тебе, – она легла на спину и вытянулась во весь рост на шкуре перед камином. – Это твоё, – рукой провела по губам и медленно спустилась к груди, призывно выгнула спину. – И это твое, – накрыла рукой грудь и сжала чувствительный сосок пальцами. Дерек смотрел представление, не отрываясь. Блики огня танцевали на её коже, тело кричало о желании. – И это твое, – Лив провела рукой по животу и коснулась промежности, чуть развела ноги, даря ему полный обзор.

Дерек не выдержал, сорвался с места и накрыл её своим телом.

– Черт возьми, Лив, что ты со мной делаешь? – он впился в неё губами, грубо, жаждуще, прикусив до боли. Во рту появился стойкий привкус крови.

Она отвечала с не меньшим жаром, пытаясь перехватить инициативу в свои руки, но ей не позволили. Сколько длилась эта пытка поцелуем? Болезненная, почти садистская. Он желал её. Сильно и страстно. Только сейчас Лив поняла, сколько сил он тратил на то, чтобы сдерживаться всю неделю. Живя рядом с ней, наблюдая ее откровенные наряды. Дерек вложил в поцелуй все, что тщательно прятал за маской напускного безразличия и прекрасной выдержки.

Лив не хватало воздуха. Ей нужно было вдохнуть, хоть немного. Но он не прерывал поцелуй и словно дышал ей, захватывая целиком до последней капли сознания.

– Я сейчас, – Лив попыталась осторожно оттолкнуть его, – задохнусь.

– Сама напросилась, – прорычал Дерек и спустился вниз, покрывая жестокими, болезненными поцелуями грудь.

С началом беременности она стала очень чувствительной, и он об этом знал, вгрызаясь в заострившийся от возбуждения сосок. Лив прикусила истерзанные губы, сквозь плотно сжатые зубы прорвался на свободу то ли всхлип, то ли стон.

– Все еще хочешь меня, Лив?

Только укусы. Мелкие покусывания. Истерзав ими одну грудь, он приступил ко второй. На глазах девушки выступили слезы, но желание от боли не ослабевало, только усиливалось.

– Скажи хватит, Лив. Попроси остановиться. Я сделаю это в любую секунду. Перестану мучить. Боли больше не будет.

– Нет, – едва слышно, сбитым, разрозненным дыханием. – Не останавливайся, – желание сильнее боли. Настолько сильнее, что Лив готова была вытерпеть все, только бы он продолжил прикасаться. Только бы чувствовать его губы и руки.

Поцелуи, нет, укусы продолжились. По животу вниз, оставляя некрасивые красные следы на бледной коже.

– Ты можешь все прекратить в любую минуту, – последний раз предупредил Дерек, прежде чем прикусить губами чувствительный, слегка припухший от возбуждения клитор.

Лив схватила мужчину за волосы и вжала в себя, умоляя о большем. Не об укусах, о стремительных ласках, о его искусном языке. Боль от таких «ласк» сводила с ума. Лицо мокрое от слез, искусанные до крови губы. Одно короткое слово никак не хотело срываться с ее губ. Он продолжал грубо терзать её самые чувствительные, нежные точки. Словно пытка. Сладкая, но ужасно болезненная.

Внезапно все прекратилось. Дерек поднялся, оставив распростертую на ковре Лив рыдать от боли и неудовлетворенной страсти.

– Вставай, – команда, как будто на ней есть кристалл. Она выполнила её, как будто на ней был кристалл. Ноги держали с трудом, колени подгибались. Ныло, кажется, все тело. Её грубо схватили за плечо и швырнули на кресло, перегнув через подлокотник. – Не двигайся.

– Дерек? Что ты делаешь? – Лив пришлось чуть согнуть колени, чтобы устоять в этом положении.

– Я обещал наказать тебя еще в прошлый раз. Сегодня ты сама напросилась. Неужели так сложно просто меня послушаться? – он подошел и грубо сжал рукой напряженную ягодицу. – Рассказывай.

– Что? – всхлипнула девушка и приготовилась к новой боли.

– Как прошел вечер? – неожиданно мягкие массирующие движения. Пальцы амона безошибочно нашли самую чувствительную точку, доставляя невероятное удовольствие. Лив даже расслабилась на секунду, подчиняясь растекающейся по телу неге. – Говори, Лив, – палец скользнул внутрь.