Я тоже. До этой секунды мне было плевать на неё. На том свете ей было бы спокойнее. Но сейчас всё по-другому. Мне больно. Я снова живой, и это жутко больно и страшно.

На какой-то миг я действительно верю, что не умер. Потом всё проходит. Я действую.

Первая цель – громила. Тот, что ближе. Он получает нож в бритый загривок. Под основание черепа. Пока он застывает и медленно валится, у меня есть немного времени, чтобы подобраться поближе.

Я подбираюсь. Громила упал, через секунду засекли меня. Но к этому времени с ножом в глазу валится второй громила. Сейчас начнётся стрельба, поэтому я заблаговременно ухожу с траектории.

Выстрел – первым выстрелил доходяга. Конечно, промазал и получил третий нож. В горло.

Ну а сейчас будет реальная пальба. К чёрту ножи…

Пальба разразилась ураганная – ребята были с арсеналом. У троих серьёзное автоматическое оружие. Ныряя за какое-то странное полуразрушенное сооружение, я заметил: автоматы – это далеко не предел мечтаний. Чуть поодаль от площадки стоит некрытый джип с пулемётной установкой, приделанной вручную. Если доберутся – зададут шороху…

Поэтому я не дам им добраться до пулемёта. Да и не станут они ради одного беспредельщика тратить такие мощные боезапасы. Вот ради нескольких – запросто. Они же считают себе не палачами, а доблестными, мать их, воинами.

Я достал пистолет с глушителем. Это не понты – не люблю производить шум, вот и всё. Когда шумишь не ты, а противник, это делает его уязвимым.

По звуку выделил из канонады ближайшего «палача», примерно прикинул, где он. Быстрый выстрел из-за укрытия – ближайший упал с дырой в голове. Считаю до двух. Потом снова выстрел. Чуть промазал, попал в плечо. Цель выведена из строя. На время.

Теперь отморозков всего двенадцать. Снова считаю… Один… Два…

И тут стрельба стихает. Неожиданно. Раздался хриплый крик:

– Эй, ты, сволочь, как тебя там! Прекрати палить, а то я ей башку отрежу! И повешу как трофей перед воротами!

Этого я реально не ожидал. Почему? Идиота кусок… Ошибка. Нельзя ошибаться.

– Выходи, гад! – повторил другой голос. У меня два варианта: пристрелить засранца, взявшего заложницу. Или выйти. А потом пристрелить засранца.

Я выбираю второй вариант, потому что не могу точно определить местоположение крикуна. А значит, не могу выстрелить быстро и метко. Промахнуться мне точно нельзя.

– Стой! – кричу я в ответ, – Не трогай девчонку, я выхожу.

– Давай быстрее, скотина! – Естественно, если я буду медлить, то эти твари зарежут девушку, а меня пристрелят. Не факт, что не прихлопнут, как только я покажусь полностью. Поэтому надо сделать всё разумнее. С безумным началом.

Я выхожу из-за укрытия, бросаю пистолет и поднимаю руки.

Тут же раздается выстрел – я вскрикиваю и падаю, держась за бок.

– Джастин! Мазила подстрелил его, гляди! – кто-то провозгласил радостно. Как я понял, это был сам Мазила, потому что стрелял как раз говоривший. Идиотизм.

Двое самых быстрых ринулись в тень, ко мне. Один, добравшись, пнул по рёбрам. Я болезненно скорчился. Другой утырок небрежно поднял меня, приставил к уху ствол:

– Шагай вперёд.

Я откашлялся и зашагал вперёд.

Туда, где ожидала напряжённая банда отморозков. И счастливый Мазила. Шёл, прихрамывая.

Главарь оживился, глаза засверкали. Да, это именно он держал теперь девушку, приложив лезвие ножа к горлу. Новичок стоял поблизости, как пират из старых комиксов, с ножом в одной руке, с пистолетом – в другой.

Я знаю, чего они хотят. Перед ними неизвестно откуда нарисовавшийся урод, который убил четверых бойцов. И ранил, вывел из строя одного. Всё это меньше, чем за минуту. Надо с ним поквитаться. Жёстко. В пример всем.

Чёрт, пока я иду, кое-кто из отморозков успел перезарядить оружие…

Меня толкнули вперёд, к главарю.

– Вот этот сукин сын, Мазила его зацепил.

Главарь умер без крика – а жаль, в такой шайке вожак наверняка тот ещё мерзавец. Спрятанный в рукаве метательный нож был далеко не последним, а с такого расстояния я никогда не промахиваюсь. Даже раненый.

Но проблема в том, что Мазила реально промазал. Я здоров.

Первому из сопровождающих я долбанул локтем по кадыку. Потом ушёл вниз и рубанул подсечкой второго. Пока он падал, первый получил добивающий в основание шеи. Второй, вовремя оказавшимся в руке ножом, остановлен. Навсегда.

Минус ещё двое.

Уходя вниз, я пропустил над собой несколько выстрелов. Везёт мне, однако, сегодня. Дальше – круче. Предпоследний нож впился в лысого хрена с автоматом. Я рванулся вправо, подобрал обломок камня – он костоломно догнал низкорослого хмыря, который рванул к джипу.

Восемь убито, двое ранено. Кто-то всё-таки попал в меня – выстрелил в грудь, когда я поднимался и замешкался, доставая запасной пистолет. Как раз на этот случай я люблю удивить бронежилетом. Вечно его не учитывают.

Пуля в голову – меткий стрелок упал. Мазилу я тоже подстрелил, но не особо удачно – рука дрогнула, пуля попала ниже, чем следовало. Мазила схватился за пятую точку и упал на живот, дико крича.

Почему дрогнула рука, я понял немного позже, когда вытаскивал из плеча нож. Это новичок решил вступить в игру, хоть и опоздал.

Может, из-за этого остальным тоже надоело стрелять – я увернулся от удара металлическим обломком по башке. В обороте рубанул нападавшего под рёбра – тот согнулся, и я сбил его с ног. Удар ботинком раздробил лежачему челюсть. Когда я прижал его шею к земле коленом и резко поднажал, хруст мог означать только одно. Готов.

Ещё четверо.

Следующий тут же напал – я блокировал тяжёлый кулак, перехватил его руку, сначала завернул, вставая, попутно сломал. Я уже завелся и включил машину-убийцу. Пока парень орал от открытого перелома, я бросился и коротким, но прошибающим пинком в пах с колена согнул третьего напавшего. Захват за шею – перелом – готов. Следующий выпустил три заряда в меня – один чуть царапнул бронежилет. Выстрел в глаз успокоил его навсегда. Горе-стрелок, раненый в руку, оклемался и теперь двинул в атаку. Только для того, чтобы всё-таки получить свою пулю в башку.

Я вдохнул и понял, что меня что-то раздражает. Крик. Бедняга со сломанной рукой надрывался от боли. Сейчас я его успокою…

– Стой! Не надо! – зачем этот голос меня остановил? Машина-убийца никого не слушает…

– Стой же! Хватит… – её голос вроде не обладал гипнотическими свойствами. Но я притормозил и не свернул орущему гаду шею.

А девушка стояла в двух шагах от меня – вся в ужасе, бледная, дрожащая, хрупкая. В больших глазах застыл страх. И маленькая, но решимость.

Я понял, почему страха больше. Наверное, стоило увидеть меня сейчас со стороны. Зверюга со стальной мордой, жестокий и ничем не отличающийся от этих отморозков. А не человек. Но мне и не надо, чтобы она воспринимала меня как героя или спасителя. Я не такой. Я не человек уже давно.

И всё равно хватка ослабла, и я отпустил того, кого хотел убить.

Встал.

Девчонка и в самом деле была небольшого роста, светло-русая. Как назло, слишком похожа на Мэри. Что за издевательство? Я уже давно съехал с катушек, мне глюки не страшны. Но это не глюк. Похоже, надо мной опять решила жёстко поржать эта карга с дрянным чувством юмора – реальность.

Машина-убийца выключилась.

Я смотрел девчонке в глаза. Молчал. Она тоже молчала.

Я видел, как она дрожит. Боится. Но тоже смотрит в глаза.

Пересиливая ужас, она говорит:

– Спасибо…

Мне не нужна благодарность. Мне плевать. Но я спас её точно не напрасно.

– Зачем? – вместо ответа бросаю я. – Зачем ты меня остановила?

Она помолчала. Потом ответила:

– Не надо… Хватит убивать. Хватит… Пожалуйста.

Впервые за эти годы что-то живое коснулось моей души, и та ответила. Хотя я думал, что эта пропитанная черной местью пустота, которой место в преисподней, уже никогда не сможет вести себя, как нормальная человеческая душа.

Я решил, что больше не позволю ей бояться. Во что бы то ни стало. Никогда. Сентиментальный кретин…

Как-то рефлекторно я почуял шорох за спиной и обернулся. Меткий выстрел в голову. Тот, кого я пощадил по просьбе девушки, упал и выронил оружие, нацеленное ей в спину. Подонок хотел сделать непоправимое.

Я повернулся к девчонке.

– Не останавливай меня. И держись от меня подальше, – В первый раз за эти годы я говорил одно, а внутренний голос – совершенно другое. С точностью до наоборот.

Наверное, звериный блеск в глазах снова напугал её, но она не отвернулась.

Мы молчали. Посреди кучи трупов и поганого побоища, которое начали они – отморозки. А завершил я. Чтобы спасти одну. Её одну. Мои руки ещё напряжены. Они в крови. Странно, но я чувствую это. И почему-то думаю, что это ненормально. Не по-человечески.

Она заговорила. Тихо, но так же испуганно и одновременно смело.

– Ты не должен был меня спасать… Наверно. Я… Я не хочу жить…

Как же я давно не реагировал так на слёзы – простые слёзы слабой девчонки. Она хотела рыдать в голос от боли и страха, но этого не было. Так бывает, когда человек теряет всё. Когда вот так вот внезапно и мучительно гибнет всё внутри, а остается оболочка. Глупая, ты же должна жить… Не умирай, как я…

Я подошёл к ней ближе, отвёл взгляд. И сказал, повторил слова внутреннего голоса:

– Ты должна жить. Идём со мной. Я отведу тебя туда, где безопасно.

Я протянул ей руку и потерял последнюю осторожность. На время.

Но это снова позволило мне стать человеком. Живым человеком.

Мы уже скрылись с места побоища, ушли в тёмный пустой переулок.

Я понял, что сбился со счёта, когда взревел мотор на покинутой нами площадке. Джип. С пулемётной установкой, приделанной вручную.