Он никак не мог освободить разум от воспоминаний. Ведь сделай он это – и судьба Изабеллы была бы решена в ту же секунду. Но всем обитателям замка под страхом смертных мук было запрещено даже смотреть в сторону дома, облицованного белым мрамором. Сам же хозяин ночного полчища уже несколько дней не мог определиться со следующим шагом. И виной тому было необъяснимое поведение гостьи его замка. Он, в течение столь длинной жизни приобретший внутренний взор, позволявший ему видеть насквозь любое живое и неживое существо, никак не мог понять эту девушку, рассмотреть ее, разгадать.

Он закрывал глаза и вспоминал те недолгие минуты, когда они сгорали друг в друге, сходя с ума от желания. Ветер, земля, луна и полная свобода. И ему было абсолютно все равно, что к каждому их движению были прикованы миллионы посторонних глаз, ведь его звериное чутье говорило ему о том, что за ним следят.

Как и сейчас… Он давно знал о присутствии камер в его владениях, но его мысли были важнее этих мелочных забот.

Он так невыносимо хотел обладать ею. Так сильно, как ни одной другой женщиной – ни живой, ни тенью. Ведь лишь она одна, единственная из всех, пришла к нему сама. И пришла не за наслаждением, а на войну.

Она просчитала все настолько, что смогла свести его с ума, не обладая никакими сверхъестественными возможностями, хотя и понимала, что может заплатить за это ценой собственного рассудка.

Темный граф не имел обыкновения тешиться призрачными надеждами и отдавал себе отчет в том, что был наголову разбит в этой встрече. Он медленно поднял в руке Веретено и поймал на высвобожденное острие лунный свет – яркий серебряный отблеск сильно резанул глаза. Точно так же, как браслет и гребень, вспышка которых заставила его дважды отвернуться и потерять контроль над Изабеллой.

Лукард стремительно встал на ноги и отбросил металлический стержень.

Дерзкая малявка. Ее победы ей было недостаточно. Напоследок она решила посмеяться над ним, оставив и без того понятное объяснение способа своего противодействия его взгляду, которое, одновременно, было прямым напоминанием того, что она сохранила ему жизнь.

Или это входило в ее план с самого начала?

А как же ее страх, ее прерывистое дыхание у него на плече, ее дрожь, ее выражение глаз, молящих о защите? Обычные женские козыри? Порождение Евы, она смогла воззвать к его снисхождению и теперь полагает, что сможет манипулировать им, как любым другим мужчиной!

Небольшая вспышка, острые крылья за спиной – Лукард вихрем вырвался из окон замка.

***

Изабелла стояла перед зеркалом и убирала перед сном длинные густые волосы. Она уже приняла расслабляющую горячую ванну и переоделась в белоснежный спальный пеньюар. Это была четвертая спокойная ночь подряд. Еще никогда она не чувствовала себя такой отдохнувшей. Теперь ей даже иногда казалось, что ее война – это порождение ночных кошмаров.

Девушка понимала, что непозволительно успокоилась и что долго так продолжаться не может, а значит, со дня на день надо было ждать движения в свою сторону. Но она так устала с тех пор, как оказалась в этом безумном мире, что, почувствовав передышку, никак не могла заставить себя вернуться к непрерывно тревожному образу жизни.

Она провела расческой по длинному локону.

Вся система защиты и мониторинга до сих пор была отключена – Изабелле так надоело это тихое, но назойливое электрическое жужжание камер и звук сканирования помещений. От них начинало зудеть в голове и казаться, что находишься внутри электрической коробки.

Девушка посмотрела в потолок. Как парадоксально: в эти дни при абсолютном бездействии системы контроля дома она чувствовала себя в большей безопасности, чем при полной ее боевой готовности. А все потому, что ее главный враг нес в себе более надежную гарантию от нападения ночной армии, чем все оружие и приспособления противодействия вместе взятые.

Изабелла глубоко вдохнула и закрыла глаза. Если бы так было всегда… Если бы мир перевернулся с ног на голову и темный граф не был ее противником. Не на ее стороне, а хотя бы просто не против нее…

Из окна повеяло ночной прохладой. Девушка вспомнила, что не закрыла ставни, но не могла вернуться в пугающую действительность. Память услужливо преподносила сцены недавнего прошлого.

Если бы он всегда был так осторожен с ней, если бы всегда говорил такие слова, как тогда, если бы она всегда могла чувствовать прохладную силу его рук… Как сейчас…

Изабелла резко открыла глаза и с ужасом посмотрела в зеркало – она стояла посреди комнаты совершенно одна, но ее плечи были сжаты чей-то железной хваткой. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди – едва наклонив голову, она увидела его руки на своем теле, однако в зеркале отражалось лишь ее побледневшее лицо…

Ее сознание вновь отказывалось понимать, что у чего-то материального нет отражения. Ведь Лукард был так огромен, что должен был заполнить все пространство зеркала. Он же стоял прямо за ней – она не только чувствовала, но и собственными глазами видела его руки. Они словно дотянулись до нее из Преисподней. Только руки, не имеющие продолжения, платинового цвета, с темно-бордовыми когтями.

Изабелла понимала, что прошел всего миг с тех пор, как он схватил ее, но ей показалось, что она успела постареть на несколько лет. Она чувствовала, что начинает задыхаться от суеверного ужаса. Надо было срочно убедиться, что это не галлюцинация, иначе через пару секунд она потеряет рассудок.

Девушка медленно подняла голову и, едва обернувшись, сразу попала под испепеляющее зеленое пламя.

Он пришел за ней.

Все, что Изабелла сейчас осознавала, это необходимость любой ценой добраться до комнаты с иконами.

Серебряная расческа!

Девушка чувствовала, что он по какой-то причине пока не проявил силу собственного взгляда, оставляя ей свободу действий, поэтому с размаха опустила оружие на плечо графа. Он отреагировал немедленно – острые зубцы, кажется, даже не коснулись платиновой кожи, но все же он подался назад и выпустил Изабеллу из стальных оков. И этой заминки ей было достаточно, чтобы схватить лежавший на комоде Водопад, включить его и броситься на пол, сократив таким образом время образования наполненной ионами серебра сферы с полутора секунд, необходимых для ее роста, до половины.

Это было первое устройство, скорее даже – прототип. Кроме того, что у него было уязвимое место – нестабильная полоса от нижнего края до пола, – его хватало всего на пару минут работы. Но эти минуты должны были ее спасти.

Не помня себя от страха, девушка вырвалась из комнаты и стремглав побежала на первый этаж. Она оборачивалась каждую секунду – Лукард то появлялся, то исчезал из ее поля зрения. Он материализовался прямо перед ней, перелетал через ее серебряную сферу, издевательски выскакивал из-под пола, обрушивая каменную кладку и засыпая ее путь пылью и осколками, а потом снова пропадал.

Изабелла уворачивалась и теряла драгоценное время, Водопад слабел с каждой секундой. Голова кружилась от бешеного биения сердца, ноги подгибались от ужаса, ей не хватало воздуха. Впереди уже виднелся последний поворот, но силы были на исходе. Она оперлась на стену рукой и обернулась.

Никого.

Зловещая тишина наполнила ночной дом.

Изабелла тяжело дышала, у нее начало темнеть в глазах.

Надо сделать последний рывок и преодолеть оставшиеся пару метров.

Девушка повернулась в сторону спасительной комнаты и тут же пронзительно закричала, уткнувшись прямо в лицо своего противника.

Лукард висел или, вернее, сидел на потолке, глубоко вонзившись когтями в белую штукатурку. На Изабеллу сверху посыпалась краска и осколки каменных перекрытий, не выдерживавших колоссального веса. Но она не замечала этого – он поймал ее взгляд…

Изабелла не понимала, ее ли мир перевернулся или граф, действительно, сидел на потолке вверх ногами, обнажая в беспощадной улыбке смертоносные клыки.

Устройство запищало и отключилось.

Лукард проследил, как поблескивающая сфера медленно растворилась в пространстве, и не спеша провернулся на руках, приняв обычное положение. Девушка бессильно прислонилась спиной к стене. Ее преследователь с издевательской затяжкой протянул руку, взял ее лицо и, приблизившись, прижал к стене.

Изабелла, словно птица в клетке, забилась в его жестких объятиях. У нее не осталось ни единого шанса на спасение.

Лукард резко сорвал с ее плеча кружевную лямку ночного пеньюара и с леденящим душу смехом припал к ее шее. Девушка завизжала, чувствуя, как его клыки, выбирая самое нежное место, оставляют за собой две тонкие дорожки на ее коже. С невероятной и неизвестно откуда появившейся силой Изабелла пыталась высвободиться из его плена. Она кричала и вырывалась из его рук, путаясь в его и своих волосах – длинных, одинаково блестящих и иссиня-черных. Они обволакивали ее, сливаясь воедино, обездвиживая и не давая даже вздохнуть.

Внезапно крик ужаса застыл на ее губах – она почувствовала ледяное проникновение двух острых игл в свое тело, в последний раз дернулась в смертельных объятиях и…

Проснулась.

Она лежала поперек кровати, вся замотанная в одеяло и простыни, бледная и похолодевшая от страха. Ее колотило от увиденного кошмара, она никак не могла понять, почему находится в своей спальне и куда спрятался Лукард.

Изабелла судорожно включила свет, скатилась с кровати, на ходу стаскивая и разрывая обмотавшие ее во время жуткого видения покрывала, и, захватив из-под подушки припасенное несколько недель назад Веретено, кинулась к головному пульту управления на первом этаже, чтобы активировать систему защиты дома.

Как она могла быть такой безрассудной! Ее враг был таким диким и опасным! О каком интересе с его стороны и промедлении могла она думать?! Он не приходил к ней лишь потому, что знал – она никуда от него не денется. Куда бы она ни направилась, он найдет ее за одну ночь и сотрет с лица земли, если захочет.

Девушка сбежала по лестнице и, почти не касаясь земли, пролетела по коридору, проверяя один сканер за другим и все еще не понимая, почему пол в коридоре был целым и где следы от обрушившегося потолка.

Весь первый этаж засветился как концертный зал.

Изабелла домчалась до комнаты с иконами и ворвалась внутрь, не в силах избавиться от ощущения тяжелого взгляда в спину. Она упала на пол и свернулась в маленький клубок, закрыв лицо руками.

Ее трясло, как в лихорадке, она была совершенно опустошена. Как никогда раньше Изабелла сейчас ощущала собственное одиночество и уязвимость. И все, что она понимала, что лишь эта комната была единственным местом, куда Лукард не должен был проникнуть. Именно в эти минуты она в полной мере оценила свои старания по благоустройству такого неказистого на первый взгляд помещения. Здесь был маленький душ, банные принадлежности, запас воды, шкафчик с консервами и целая коробка автономных фонарей на случай отключения электричества. В экстренной ситуации она могла бы жить здесь по ночам под сенью святых ликов, а днем пытаться действовать и искать пути спасения.

Ледяной холод начал понемногу отпускать ее тело. Девушка приподнялась на руках и обернулась – сквозь открытую дверь из коридора лился яркий свет.

Держась за стену, она подошла к крану, включила теплую воду и сняла пеньюар.

Исцеляющая сила воды медленно приводила ее в чувства. Изабелла начала согреваться и разбираться в мыслях.

Первым делом следовало убедиться, что система работает не только в доме, но и на улице. Девушка прислушалась – в коридоре было тихо. Наскоро промокнув тело полотенцем, она оделась и, на всякий случай подняв с пола серебряный колышек, выглянула наружу.

Никого.

Изабелла осторожно переступила порог и посмотрела на ближайший пульт системы мониторинга. Его основной датчик горел ровным успокаивающе-зеленым светом. Значит, на улице нет никаких сбоев и снаружи дом под контролем.

Девушка дошла до мониторов в зале. Они демонстрировали главный вход, окна и крышу. Никаких отклонений.

Тогда почему все еще было так жутко?..

Девушка снова осмотрелась и начала перелистывать все камеры подряд. Дверь холла – закрыта, запасной выход – закрыт, окна на кухне и в гостиной – закрыты, окна в библиотеке – закрыты, кабинет и все подсобные помещения – закрыты. Изабелла переключилась на второй этаж. Малый зал – закрыт, ее спальня – открыта, второй кабинет – закрыт… Открыта?! Окна в ее спальне открыты?

Девушка поспешно вернула изображение назад.

Окна открыты!

Но она точно помнила, что закрывала их перед тем, как лечь спать. Это же в ее сне они были открыты… Или нет? Закрывала или не закрывала?

Изабелла прижала руку к груди и попятилась в сторону убежища с иконами. Жуткий сон, обездвиживая тело, поднимался из самых глубин сознания. В глазах снова начало темнеть.

Девушка развернулась в сторону коридора и…

Закричала.

Сложив руки на груди и заслоняя двухметровой фигурой спасительный проход, стояло воплощение ее ночного кошмара. Изабелла качнулась в сторону, роняя из рук Веретено, и попыталась отойти, но Лукард страшно усмехнулся и шагнул вперед.

Он был здесь, он пришел за ней. Ее непреходящее видение, ее мучение, ее погибель. Он держал ее в своих руках и зловеще улыбался.

Но почему не сработали датчики постороннего присутствия? Как он мог пройти? Неужели он появился здесь еще до активизации системы и все время находился прямо у нее за спиной, поэтому лазеры не успевали его засечь?

Изабелла понимала, что это было так, ведь она чувствовала его взгляд, пока бежала по коридору. А это значит, что он видел и понял ее страх, ее бегство, ее слабость, ее поражение без боя…

Он не держал ее, когда она медленно опустилась на колени.

– Лукард… – вырвался из ее груди слабый стон отчаянья.

Он скользнул по ее плечам, когда она опускалась вниз, но не отпустил. И теперь ее сложенные в мольбе ладони оказались крепко зажаты в его правой руке. Изабелла трепетала, как загнанное животное, глядя в его беспощадные глаза и понимая, что он прилетел к ней, обуреваемый жаждой расправы. Но почему он не схватил ее раньше, когда бесшумно, словно тень, скользил за ней по пятам? Зачем медлил? Ждал, чем закончится ее побег, или жалел ее? Тогда почему именно сейчас, когда она упала к его ногам, в его глазах внезапно засверкала такая холодная ярость?..

Зеленый взгляд испепелял время и пространство.

Она снова играла с ним! Демонстрировала свою слабость, умоляла, стояла на коленях, один за другим выкидывала женские козыри. Такая беззащитная, такая нежная и хрупкая.

Едва уловимая усмешка – как часто он это видел. Его холодное сердце никогда не трогали подобные картины. За исключением только одной недавней ночи. Но он предпочел забыть о ней – она была слишком невероятна и непостижима…

Изабелла чувствовала, как в ее душу начинает проникать ледяная тоска. Он прилетел за ней. Он не отпустит ее. Он даже не пленяет ее властью своего взгляда, чтобы она могла осознать это во всей полноте.

Внезапно за ногой Лукарда что-то блеснуло.

Веретено!

Девушка отдышалась, прикрыла глаза, медленно наклонила голову и прикоснулась губами к его руке.

Показалось ей или нет, что его пальцы на мгновение шевельнулись, но это движение дало ей возможность оценить время и расстояние до своей цели. Ее преследователь ничего не предпринимал. Изабелла сжалась в пружину.

Один кошачий бросок – и Веретено схвачено.

Девушка лежала на полу, молниеносно прижатая к земле каменным телом противника, но серебряный кол в ее тонкой дрожащей руке уже был приставлен к ее собственной груди. Лукард в бешенстве застыл над жертвой, не рискуя ни сделать лишнее движение, ни подчинить ее своей воле, чтобы первой же волной своего влияния не спровоцировать ее на опасное движение.

Они смотрели друг другу в глаза, без слов понимая мечущиеся в воздухе мысли.

Он жаждал ее, как тогда, после бала, на земле и в воздухе. Жаждал мести через ее тело. Но она не переживет этого. И лучше умрет от собственного оружия…

На миг темный граф засомневался и остыл, увидев ее ночной кошмар и бегство, но, уже через несколько минут попав на крючок ее женской хитрости, вновь закипел от гнева и готов был овладеть ею немедленно со всей яростью и безумной силой…

Однако не мог.

Он держал ее в своих руках и проклинал все на свете. Она остановила его. Опять. Он знал скорость работы пружины – она была почти такой же быстрой, как он сам. Но этот серебряный стержень был прижат к самому ее сердцу, а его свободная рука застыла в воздухе возле ее головы. Он слышал и видел, как шумит кровь в ее напряженном теле, он читал самые крохотные импульсы ее сознания, он чувствовал ее насквозь и знал, что она готова расстаться с жизнью лишь бы избежать участи, которую он ей предначертал…

Все случилось в мгновение ока, но Изабелле показалось, что прошла целая вечность. Она в последний раз взглянула в красивое и холодное лицо своего палача, закрыла глаза и, откинув голову назад, спустила пружину. Она услышала щелчок, почувствовала прикосновение металлического острия и ощутила внезапный вихрь воздуха рядом с плечом.

Она не знала, умерла она или нет. Перед глазами было темно. Она чувствовала, как кто-то крепко схватил ее руку и отвел в сторону, и, одновременно, слышала звук рвущейся одежды и шорох Веретена, острием коснувшегося ее кожи…

Темный граф горящими глазами смотрел на проступающие сквозь белоснежную ткань алые капли крови.

Нет, Изабелла не умерла. Она даже не была ранена. Сверхчеловеческая реакция и скорость Лукарда оказались выше технических достижений. Смертоносный бросок Веретена прошел по касательной к ее телу, оставив на груди лишь небольшой след.

Он спас ей жизнь. Но спас для себя.

Девушка почувствовала, как он разорвал ткань ее ночного наряда и припал губами к оцарапанной груди.

Он вкусил ее крови. Он уже ее не отпустит.

Лукард резко посмотрел ей в глаза и, прижав к себе, взмыл вверх, словно щепки, проломив каменный потолок первого, второго этажа и крышу. Изабелла понимала, что они двигались в направлении его замка, но ничего не могла изменить. Ветер мешал дышать, холод и смертельный страх сковывали ее тело…

Девушка в отчаянии обвила его шею руками и припала губами к мощному плечу. Она звала его по имени, осыпала его поцелуями, заклинала отпустить ее, обжигая его кожу горячим дыханием. Ей уже нечего было от него скрывать – она с надрывом говорила о том, как боится его бешеной силы, как боится принадлежать ему. Она пыталась вырваться из его железных оков, молила не трогать ее, взывала к его жалости и мужскому снисхождению. Она просила его дать ей время, обещала прийти сама. В порыве безумного ужаса она пыталась донести до него, что его тело причинит ей мучительную боль и что он был слишком огромен для нее. Она открыла ему все страхи, все женские страдания. Она сходила с ума от безысходности, умоляла его о защите, вновь и вновь целуя платиновое тело и бессильно произнося его имя…

Над головой промелькнула темная рама окна, царственный сводчатый потолок и демоническое крыло. Сквозь слезы и разметавшиеся волосы Изабелла увидела серое возвышение склепа. На минуту потерявшись в пространстве, она почувствовала, как перевернулась в воздухе, а потом увидела внизу зияющее отверстие и упала в кромешную темноту.