Цитаты из книги «Сато»

Даша посмотрела вверх. Прямо над нею, над всем городом в воздухе висело нечто огромное — настолько, что охватить его взглядом не получалось. Что-то колоссальных размеров, металлическое и покрытое гарью. В глаза Даше бросилось единственное белое пятно — эмблема. Меч, хризантема и череп. У нее закружилась голова, к горлу подступил ком. Раздался ужасающий скрип, похожий на скрежет стекла. Этот звук исходил не снаружи. Он рождался прямо в мозгу. Вскоре он исчез, его сменил строгий властный голос: — Внимание, говорит командующий карательным корпусом капитан первого ранга Кэйташи. Приказываю правительству этой дыры выдать мне контр-адмирала Сато. Личный номер СУ 388588. В противном случае мы начнем высадку войск для проведения наземной операции. У вас есть семьдесят два часа на раздумья. И сохрани вас Бог-Император, если вы примете неверное решение. Наступила тишина. Замер, кажется, весь город, если не весь мир. Костя вдруг истерически расхохотался.

Можно сказать, что ненормальной была я — женщина, которая не повелась на манипуляцию, а вовсе не он — социально одобряемый манипулятор, ожидающий привычной реакции. Плюс, конечно, не стоит забывать, что до этого был достаточно глубокий процесс ретравматизации. Ну и надо признать, что я действительно допустила ошибку. — Какую? — Был момент, когда я забыла, что он взрослый, а не ребенок. Как раз из-за ретравматизации он откатился до уровня ребенка, такое бывает. Это нормальный психологический процесс. Ребенок может кинуться с кулаками на кого-то, это тоже случается, как вы понимаете, но он все-таки не так опасен, как взрослый мужчина. Что заставило его броситься на меня? Я — женщина, не вписывающаяся в его понятие нормы, а это так или иначе задевает его идентичность. В этот момент у него было два варианта. Либо осознанно поставить свою идентичность под сомнение и внести в нее правки — например, допустив, что не все должны вестись на его манипуляции. Либо всеми возможными способами втянуть меня в свою норму. Он выбрал второе, но не смог пробить брешь в моей индивидуальности психологически, поэтому использовал физику.

Он привык, что окружающие определенным образом реагируют на его манипуляции, так? — Да. Я бы даже сказала, что они реагируют нормально. И речь идет именно о женщинах. Такая вот у него была модель поведения, не важно почему. Манипулировать женщинами, чтобы они за него решали все проблемы. Не жалейте этих дам, они извлекали из этого свою выгоду. На этом и строятся «нормальные отношения». Так вот что забавно. Он приходил ко мне исключительно как к психологу. Но в тот момент, когда его схема дважды дала сбой, не без моего участия, он неосознанно попытался применить ее ко мне как к женщине. И конечно, она не сработала. Более того, я буквально указала ему на это. Тогда он и взорвался.

— Хорошо, а что вы скажете об отношениях Марины и Саши? — поинтересовался Айрат. — Нормальные отношения, — вздохнула Даша. — Это нормально — манипулировать и вестись на эти манипуляции. Они нашли друг друга, скажем так. К сожалению, в современном мире все так устроено. По крайней мере, в России. Я думаю, отнюдь не только у нас, но не могу говорить о других странах. Просто практических данных у меня нет. Одна лишь статистика.

— В определенной степени все мы опасны для окружающих, — заметила Даша. — Механизм всегда один. Если человек кидается на вас с кулаками, значит, вы потоптались на его ценностях либо посягнули на его идентичность. Так реагируют, кстати, абсолютно нормальные люди. Оскорбление чувств верующих стало нормой, хотя формулировка абсурдна по сути. Оскорбите верующего, и он отправит вас в тюрьму. Влезьте без очереди перед контр-адмиралом, и он порежет вас и ваших друзей.

Вы рассматриваете это как нападение, а я — скорее как защиту. Ребенок пытался отстоять свою идентичность. Проигнорировать кого-то, стоящего в очереди, — значит поставить под сомнение само существование этого человека. Сато в свойственном ему стиле доказал, что существует и что с ним нужно считаться.

— Какая цель у вашей книги? — Эм-м… Ну… Если глобально, то я хочу, чтобы люди, прежде чем считать что-то нормальным, рассмотрели это. Подошли с современными мерками к средневековым нормам, например. Чтобы понимали: то, что считается нормальным, может быть весьма… губительным или просто глупым. В общем-то, я хочу показать, что большинство современных социальных норм абсолютно ненормальны. — Сильное заявление, — хмыкнула Даша. — Но это ваше дело. — А вы считаете, что механизм травли, возникший во времена, когда выделяющийся из племени индивид мог стать причиной того, что всех сожрут, актуален и по сей день? Сейчас такой угрозы не существует, но желание превратить всех в одинаковую массу ради собственной безопасности никуда не делось, просто переехало, скажем, в подсознание.

— И какова же основная мысль книги? — поинтересовалась Даша. — Трудно сказать в двух словах, — вздохнул мужчина. — Я просто показываю на реальных примерах, как… Давайте по-другому. Допустим, коррупция в России. Мы все допускаем, что это нормально. Ну, мол, губернатор ворует, а чего еще от него ожидать? И как бы странно это ни звучало, мы будем защищать эту норму, сколь бы порочной она ни была. Мы сами будем давать взятки, закрывать глаза на мелкие откаты и тому подобное. Мы сами сделаем все, чтобы коррупция осталась нормой, пусть и не замечая этого. Или, к примеру, война. Война давно считается нормой. Как вы понимаете, мы будем нести войну повсюду, создавая эту же норму везде. У меня нет каких-то простых ответов, я как бы… поднимаю вопросы и исследую механизм возникновения норм.

— Зачем вы им напихали и по мне прошлись? — устало пояснила она. — Я?! Ну что вы, Дарья! Вы просто немного… Воспринимаете все в негативном ключе. Это все ПТСР. — Да прекратите! Хватит из меня дуру лепить! — Вот об этом я и говорю, — кивнул Филипп Викторович. — Вы сами все понимаете. — Вы же их буквально в транс ввели. Использовали их тревогу за свое будущее, возникшую после рассказа о деньгах, дальше напихали им все, что только можно, от растерянности до страха. Потом, как баранов, повели, куда вам надо. Проехались по мне, нарушили границы, подвели к нужному выводу — и все, всем спасибо! Вы на процентах, что ли?! — Дарья, голубушка, дышите глубже. Зря вас в это втянули. Гале разнос устрою, должна была знать… Ладно, ничего страшного. Сходите к вашему психоаналитику, поработаете с ПТСР, все будет хорошо. Даша вдруг поняла, что он разговаривает с нею как со слабоумной бабой. Она резко выдернула свою руку из его аккуратной, но твердой хватки. — Ну так скажите мне, что я сказала неправду! — Вам просто сейчас все видится в негативном ключе, — растерянно протянул Филипп Викторович. — Ответьте на вопрос! Хоть одно слово лжи в моем выступлении было? Он некоторое время смотрел ей в глаза, потом усмехнулся. — Нет.

Но есть одна деталь, которая все расставит по своим местам. На данный момент Дарья несколько не в норме. У нее то, что мы называем ПТСР. То есть посттравматическое стрессовое расстройство. Она прекрасный человек, замечательный специалист и в своем выступлении желала вам только добра. Но при всем этом умудрилась заставить целую аудиторию почувствовать то, что вы сейчас чувствуете. Выпадение из нормы приводит именно к этому. Вы и Дарья просто находитесь в разных… плоскостях, скажем так. Возвращение ее к норме не сделает ее винтиком механизма, но позволит общаться на одном языке со всеми остальными. Не вызывая при этом тревоги и прочих неприятных ощущений. Ну и как думаете, Фрейд был прав?