Цитаты из книг автора «Рагим Джафаров»

Надо иметь смелость, чтобы признаться в ее отсутствии

Саша сделал неопределенный жест рукой, и Даша вдруг увидела, что он плачет. По его щекам текут слезы, хотя лицо, как ни странно, не кривится в гримасе боли или отчаяния. Вообще не выражает никаких эмоций.

Для ребенка большей травмой может стать такой брак, как у вас. Вы ведь сами относитесь к нему как к аду. Заметьте, это не мои домыслы, это ваши слова. Развод — это не конец света. Важно не перетерпеть ад, попутно создавая его и для детей, а объяснить им, что вы больше не состоите в отношениях друг с другом, но по-прежнему являетесь их родителями. Если уж решите разводиться, конечно.

— А Костя — тоже незапланированный ребенок? — Да, — кивнул Саша. — Нет, — вздохнула Марина и намеренно проигнорировала удивленный взгляд мужа. — Я думала… Что это как-то… Оживит наш брак. Даша подавила желание стукнуть их лбами. Хотела оживить брак — куда уж живее? Теперь точно не скучно. Мысленно зафиксировала этот момент, намереваясь впоследствии рассмотреть ощущения ребенка, которого родили, чтобы «оживить брак»

Особенно забавно то, что ад — это то, что вас объединяет. — В каком смысле? — не понял Саша. — Вы оба нарисовали ад. Пожалуй, это чуть ли не единственная вещь, в которой вы друг с другом согласны. — Но это же не значит, что больше ничего нет, — возразила Марина. — Вероятно, — согласилась Даша. — Что вообще вас объединяет? Если ад — это не цель, то ради чего вы его терпите? Ради чего вы вообще остаетесь вместе, если понимаете, что это мучительно? — Я почему-то думал… — как-то сомнамбулически протянул Саша, — что только я в аду.

Даша несколько секунд молчала, пребывая в какой-то внутренней борьбе, которую сама не до конца осознала. А потом мысли понеслись галопом. «Я чувствую раздражение, усталость и злость. Как будто я в каком-то убогом цирке. Не чувствует ли то же самое Костя? Марина и Саша упоминали, что он ссорит их специально. Возможно, сейчас неосознанно я поступлю так же. — Даша подвинула эту мысль в сторону и взялась за другую. — Не обыгрываю ли я свою травму? Не сумела развести своих родителей, разведу хотя бы этих? Хорошие терапевты помогают клиентам, плохие — лечатся об них. Быть плохим терапевтом плохо, не надо так делать.

Саша закрыл лицо руками и едва не расплакался. Он просто не выдерживал шквала противоречивых эмоций.

— И что? Тебе удобнее считать, что у тебя сын псих, чем поверить, что в его теле оказался пришелец? Саша какое-то время думал над ответом. — Вот ты же никак не можешь принять правила нашего мира? Хотя оказался тут. А мне предлагаешь поверить в твой мир, хотя я его никогда не видел. Поверить в то, что ты адмирал с другой планеты, — значит самому сойти с ума. Независимо от того, правда это или нет, понимаешь? — Да что такого в этом твоем мире?! Ради чего ты сохраняешь, как тебе кажется, свой разум, хотя, как по мне, вы тут все сумасшедшие? — фыркнул Костя. — За что ты так держишься? Что здесь хорошего? — А в твоем что хорошего? Ты же тоже за него держишься, — парировал Саша. — Честь, отвага, воинское братство. Бог-Император. А у вас тут одно вранье и страх. — Это не так… — Да большая часть твоей жизни — вранье! — перебил Костя. — Ты врешь жене, врешь ее маме, врешь своим детям.

— Вот если бы мне было, допустим, тридцать четыре года, — вдруг спросил Костя, — ты бы тоже относился ко мне как к личинке человека? — Что? При чем тут… Откуда эта фраза вообще?! — А что, к детям кто-то иначе относится? Ну расскажи. — Дети несамостоятельные, они не отвечают за свою безопасность, поэтому… — Поэтому заткнись и ешь суп? Поэтому в туалет только с разрешения учителя? Поэтому не надо с ними договариваться? — Нет, просто… — Да вы сами делаете их несамостоятельными. Вы прилагаете максимум усилий, чтобы они и шагу сами сделать не могли. Чтобы сидели до тридцати лет на шее у родителей. Зато они послушные, да?

Ты просто впервые в жизни столкнулся с необходимостью сделать выбор. И обосрался.