Англичане поняли, что устроить треш-перебранку с советскими боксерами у них не получится. Конечно, они не очень понимали, почему – ведь до этого момента везде, где бы они ни оказывались, эта затея прокатывала и служила хорошим толчком для последующих боев. Но, видимо, они тоже решили смириться с этим как с частью непонятной для них советской культуры. Впрочем, некоторые из них еще предпринимали несмелые попытки изменить ситуацию – уходя, то и дело оглядывались, корчили карикатурные рожи и выкрикивали какие-то нечленораздельные фразы. Однако никого этим спровоцировать не получилось.

Дождавшись, пока англичане скроются за дверями своего корпуса, я повернулся к нашим боксерам. Мне подумалось, что в этот момент было бы неплохо хотя бы попытаться настроить их на нужный лад.

– Пацаны, – обратился я к ним и сразу почувствовал, как все внимание устремилось на меня. – У нас с вами, как видите, довольно сложная задача. Мы выступаем против иностранцев и фактически должны заставить всех – и зрителей, и участников чемпионата – поверить в то, что советская школа бокса самая передовая и вообще лучшая в мире!

– А что, это разве и так непонятно? – хмыкнул кто-то.

– Знаешь, пословица есть – «всяк кулик свое болото хвалит», – ответил я, внимательно посмотрев на автора вопроса. – Каждый ведь думает, что именно у них самая лучшая школа, и ни за что не хочет верить, что какая-то другая может их в чем-то обойти. Поэтому то, что мы сейчас здесь наблюдали по отношению к себе, неизбежно будет и дальше.

– Ну и чего нам теперь, утереться и терпеть, что ли? – раздался недовольный голос Славика Калганова. – У меня, знаешь ли, тоже гордость есть!

– А никто не говорит, что нужно утираться, – возразил я. – Но и лезть в мордобой по каждому поводу тоже не стоит. А вот что нам точно стоит сделать – так это поднажать на подготовку к выступлениям на чемпионате. Нам нужно заставить их нас уважать, а уважать нас они начнут только тогда, когда мы им покажем, чего стоим на ринге. А все эти коридорные перебранки в этом смысле ничего не стоят.

– Так к выступлению мы и так, и так готовимся, – возразил один из боксеров.

– Естественно, – согласно кивнул я. – Но я говорю про наш моральный настрой, что ли. Помните, как у мушкетеров – один за всех и все за одного! Вот и нам сейчас надо держаться друг за друга, а все распри между собой отложить на потом.

Моя речь подействовала. Во всяком случае, никаких возражений или даже сомнений ни от кого не последовало, и боксеры, воодушевленные, потянулись в сторону своего зала. Я тоже отправился было вместе с ними, но тут Тамерлан отозвал меня в сторонку.

– Слушай, – как бы не решаясь признать собственную неправоту, заговорил он. – Я хотел сказать… Ну, в общем, спасибо тебе, что вмешался. Я бы, наверное, на эмоциях сейчас мог очень серьезных дров наломать.

– Да все нормально, – ответил я, – просто надо иметь в виду, что они рассуждают по-другому.

– Понятное дело, – кивнул он, – просто я когда завожусь, то мне уже не до размышлений. Короче, спасибо тебе еще раз!

Пока мы разговаривали с Тамерланом, к зданию стали подъезжать и другие автобусы с иностранцами. Мы не могли не отметить, что внешне все они довольно сильно отличались от советских спортсменов. Во-первых, каждая группа боксеров была одета в форму какого-нибудь бренда спортивной одежды. Во-вторых, экипировка у них тоже была фирменной, новенькой и уже точно они не испытывали ни в чем нужды – во всяком случае, вопросы вроде «в чем нам сегодня выходить на ринг» у них вряд ли могли возникнуть. Вообще, в то время зарубежные коллеги выглядели для нас как небожители, люди из другой вселенной. Я-то на них уже насмотрелся в прошлой жизни, а вот Тамерлан глазел на эту толпу, открыв рот от изумления.

Впрочем, были среди них и те ребята, которые, хоть и приехали издалека, но были во многом похожи на нас. Это были боксеры из стран социалистического лагеря. Их одежда и снаряжение выглядели поскромнее, да и сами они, похоже, тоже были немало удивлены внешним видом западных гостей. Что ж, теперь всем нам предстояло познакомиться и, как говорится, найти общие точки соприкосновения. В конце концов, все мы занимались одним делом и стремились к одному и тому же.

Тем временем наступило время обеда, и тренер выстроил нас в коридоре, чтобы организованно идти в столовую. Честно говоря, это было как нельзя вовремя: к этому моменту я уже проголодался, к тому же мне не терпелось сравнить свои давние впечатления от зарубежных столовых и кафе с нынешними. Конечно, с сервисом двадцать первого века сравнивать было бессмысленно даже здешний уровень, но все-таки когда я жил в этом времени в первый раз, я и помыслить не мог, что когда-нибудь окажусь за границей. Так что увидеть своими глазами то, о чем в те годы знал только понаслышке, мне было крайне любопытно.

Но если я хотел именно сравнить, то для остальных ребят продолжались открытия. Свои места нам искать не пришлось: мы без труда разглядели на нескольких столах таблички с надписью на двух языках: «СССР – USSR». Это уже было событием: пацаны едва ли не впервые почувствовали себя важными представителями своей страны на международном уровне. Уже одно это ощущение, пожалуй, стоило того, чтобы выдержать тяжелые тренировки и приехать сюда!

Но что больше всего поразило наших боксеров, так это то, что никому не пришлось стоять ни в каких очередях за блюдами и толкаться локтями, чтобы успеть урвать лучший кусок хлеба или мяса. Все столы были заранее накрыты, и нам оставалось только рассесться и приступить к трапезе.

– Ты посмотри, как все разложили! – восхищенно протянул Славик. – И глянь, на всех столах все одинаково, как по линеечке! Прямо как в ресторане!

– А ты когда-то по ресторанам ходил, что ли? – хохотнул его сосед.

– Да нет, ну не ходил, конечно, – смутился белорус. – Но в фильмах видел, и рассказывали… Нет, ну согласись, красиво же все сделано!

– Красиво, – согласно кивнул сосед. – И вкусно, кстати!

Однако сосредоточиться на еде в этот раз у нас не получилось. Буквально через пару минут после начала нашего обеда к нам за стол подсел какой-то парень.

– Слушайте, пацаны, – начал он заговорщицким тоном, параллельно с опаской оглядываясь по сторонам. – Давайте знакомиться, что ли.

– Ну давай, – ответил Тамерлан, разглядывая нового гостя. – А ты кто такой? Вроде одет не по-нашему, а по-русски вон как чисто шпаришь.

– Меня зовут Денис, – представился гость. – И я знаю некоторых пацанов из советской сборной, если не верите, можете поспрашивать. А одет я не по-нашему, потому что живу здесь, в ГДР. И выступаю за местную сборную. Родители уехали, понимаешь, и меня с собой, естественно, взяли, ну вот я здесь и…

– Понятно, – кивнул Тамерлан. – Ну а от нас-то ты чего хочешь? Ты же ведь явно не погоду обсудить к нам присел.

«Да, а этот Тамерлан парень-то неглупый!» – подумалось мне. «Во всяком случае, в наблюдательности и сообразительности ему точно не откажешь».

– Это ты верно заметил, – Денис вроде бы засмеялся, но это получилось у него как-то нарочито и неестественно, как будто он изо всех сил пытался нам понравиться и сойти за своего. – В общем, пацаны, хочу вам предложить одно дело.

– Какое еще дело? – насторожился Славик.

– Интересное! – Денис многозначительно поднял палец вверх. – И выгодное, кстати. Короче, подзаработать хотите?

– Ты что нам, работу хочешь предложить? – внезапно улыбнулся Калганов, сраженный неожиданностью такого предложения, да еще и в спортивной столовой.

– Ну это как посмотреть, – хитро усмехнулся в ответ Денис. – Не то чтобы работу – трудовой книжки, конечно, я вам не заведу. Да и заработок, если быть точным… в общем, вы скорее крупно сэкономите. Но, как говорят специалисты в области финансов, сэкономленные деньги – это заработанные деньги. Так что можно сказать, что и заработаете.

– Ишь какой умный! – заметил Тамерлан. – Как будто сам не боксер, а банкир какой-нибудь. Ты теневой делец, что ли? Миллионами тут ворочаешь?

– Да ну что ты! – замахал руками Денис. – Что за странные представления! Ну честное слово, ты еще картинки с буржуями, стоящими ногой на мешке с долларами, вспомни. У меня все проще. Хочешь жить – умей вертеться, знаете такую пословицу? А хорошо жить хочет каждый. И я ни за что не поверю, что вам тоже не хочется ну хотя бы иметь красивую одежду, чтоб девчонки головы сворачивали.

Вид нашего нового знакомого, как, наверное, сказали бы в следующем веке, излучал ауру успешности и обеспеченности. К тому же он знал, на что делать упор – какой подросток откажется, чтобы на него засматривались девчонки? Разумеется, это не могло не произвести впечатления на советских подростков. И хотя было понятно, что речь идет о чем-то не вполне легальном – ну или, во всяком случае, о том, что точно не стоит афишировать – соблазн одеться так же все-таки перевесил.

– Ну допустим, – помедлив и окинув взглядом всех нас, протянул Тамерлан.

– Тогда смотрите, – Денис перешел на совсем уж тихий тон и нагнулся к нам, чтобы его предложения никто, кроме нас, не смог услышать. – Есть вариант перекупить разного барахлишка за недорого. Шмотье фирменное, хорошее. Вы как вообще?

– Эммм, ну мы… – протянул Славик Калганов.

– Что «ну мы»? – с улыбкой переспросил Денис. – Ты не уверен, хочешь ли ходить в хороших шмотках?

– Не знаю, – признался Славик. – Вообще хочу, конечно. Но как-то все это, знаешь ли…

– Как? – Денис выгнул брови с таким удивленным видом, как будто он предлагал лекарство заболевшему человеку, а тот сомневался, хочет он лечиться или нет.

– Ну а вдруг нас тренер поймает за этим делом? – засомневался Калганов. – Или не поймает, а в вещах эти шмотки найдет? И что тогда?

– А у вас что, ежедневный обыск, что ли? – внезапно развеселился Денис. – Вот прям вечерняя поверка, становись, сумки наизнанку по очереди?

– Да ну нет, конечно, – смутился Славик.

– Ну а раз нет, так чего ты тогда боишься-то? – Денис продолжал сохранять удивленное лицо, как бы не понимая, как можно не хотеть совершенно естественных и очевидных вещей.

– Слушай, да кончай ты пререкаться, – вмешался один из боксеров, обращаясь к Славику. – Денис хорошее дело предлагает. Когда еще такая возможность будет хороших тряпок прикупить?

– Вот именно, – поддакнул Денис, подняв указательный палец вверх. – Учтите, что в Союзе те же самые товары встанут вам в несколько раз дороже. Да еще нужно будет найти надежного человека, чтобы самому во что-нибудь не вляпаться. Да и то не факт, что обойдется, даже с надежным. А здесь я предлагаю стопроцентный вариант. Выгодно, быстро, безопасно! Ну? Чего вы сомневаетесь-то?

Конечно, эти сомнения имели под собой рациональные основания. Советскому гражданину в те времена попасться на подпольной покупке или продаже импортных товаров могло означать, что перечеркнута не только вся его профессиональная карьера, но, вполне возможно, и жизнь – потому что получить за такие «деяния» тюремный срок было как нечего делать. Но западные спортсмены в своей фирменной одежде выглядели настолько эффектно (да и Денис от них, можно сказать, в этом нисколько не отставал), а желание покрасоваться перед восторженными сверстницами было настолько велико, что все эти сомнения Славика Калганова были скорее формальностями. Что-то вроде правила этикета, смысл которого давно уже все позабыли, но соблюдать его в приличном обществе все-таки надо.

Тамерлан обвел всех глазами и, не увидев ни от кого явного несогласия, произнес, обращаясь к Денису:

– Мы согласны. Что нужно делать?