Глава 5
Побег в ночи

Пару дней Мастер и Аджи прожили в гостинице при «Трёх топорах». Затем перебрались в Мышиную слободку. Мастер отдал Аджи в мастерскую инженера Слота – чтобы она набиралась опыта.

Весёлая и жизнерадостная мышка быстро стала всеобщей любимицей – и у рабочих мастерской, и у других жителей Трэшвиля. А в мастерской проявила себя отличной механицей, не уступающей более опытным рабочим. Инженер Слот часто ставил её другим в пример, говоря:

– Смотрите, остолопы, как надо работать. Даром что она ещё почти ребёнок, а знает побольше вашего.

Но сразу замолкал, наблюдая, как Аджи, одетая в техноробу, с улыбкой приступает к какому-нибудь делу. То смешно наморщит носик, размышляя над проблемой, то совершенно по-детски злится, если что-то не выходит.

По вечерам она частенько выбиралась в «Три топора» – отдохнуть и повеселиться, вместе со своими новыми друзьями из числа молодых мышей-рабочих и учеников Академии, с которыми тоже легко нашла общий язык.

И, конечно, там, в трактире она зачастую встречала Номада. К своему спасителю она испытывала особое отношение. Пёс, будучи более чем вдвое старше юной мышки, не участвовал в развлечениях молодёжи и не отличался словоохотливостью, но душа Аджи замирала каждый раз, когда она его встречала.

Естественно, она рассказала всем о том, как он её спас, из-за чего популярность Номада только выросла, чему он сам, впрочем, был не очень рад – излишнего внимания к своей персоне он не любил.

Даже Лекс был очарован маленькой мышкой. Однажды, встретив Номада, он сказал ему:

– Она чем-то похожа на Оррина. Он в её годы был точно таким же… – и вдруг осёкся.

В отличие от своей юной ученицы, Мастер вёл замкнутую жизнь, почти не покидая лачуги в Мышиной слободе. Иногда инженер Слот просил его разобраться с наиболее сложными заказами. Старый мыш никогда не отказывал, и Слот каждый раз восхищался мастерством и скоростью, с которой старик справлялся с работой.

– Он настоящий гений! – говорил он. – Неудивительно, в кого пошла Аджи.

Рабочие мастерской, как и их хозяин, испытывали трепет перед старым Мастером. Тактичный и вежливый со всеми без исключения, он, тем не менее, не терпел халтурно выполненной работы, но даже в этом случае не повышал голос, спокойно объясняя оплошавшему работнику его недочёты.

Изредка Мастер заходил в трактир. Там он занимал отдалённый столик, стараясь не привлекать внимания, заказывал чайник травяного чая, растягивая его на весь вечер, и наблюдал за Аджи и её приятелями. С горожанами он общался мало, делая исключение разве что для Номада.

Лекс пробовал поговорить со стариком, но тот хранил свои секреты не хуже техномагов Академии. Лексу так и удалось ничего разузнать. Однако, вскоре Мастера пригласил к себе сам магистр Аль Лор и долго с ним беседовал. О чём – осталось тайной.

Как-то раз, сидя вечером в «Трёх топорах» Мастер, глядя на резвящуюся молодёжь, сказал Номаду:

– Ажди уже почти взрослая. Я вот думаю, может ей стоит остаться в городе?

– Вы собираетесь уходить? – удивился Номад.

– Да. Рано или поздно мне придётся уйти.

– Оставайтесь в Трэшвиле, Мастер! В ваших годах трудновато уже бродить по миру.

– Вы правы, Номад… Но в то же время многого не знаете. Мне нравится здесь, но я всё равно не смогу долго задержаться. А для Аджи будет лучше остаться. Ей опасно находиться рядом со мной.

– Почему? Вас кто-то преследует?

Мастер не ответил.

– В Трэшвиле вы в полной безопасности, – уверил его Номад – Мы не дадим вас с Аджи в обиду.

Старик молчал. Потом тихо сказал:

– Я не сомневаюсь, что нас не выдадут. Но пока я здесь, опасность может грозить не только мне, но и городу.

– Что же такое вам угрожает? – спросил Номад.

– Лучше вам не знать… – тихо ответил Мастер.

Оба замолчали. Номад отхлебнул пива из кружки. Мастер же задумчиво глядел на пар, поднимающийся над чашкой с остывающим чаем. В это время Аджи выпорхнула из-за столика и подбежала к ним. Улыбнувшись, она спросила:

– Почему вы оба всегда сидите в тёмном углу? Идите к нам!

– Я не умею танцевать, – ответил Номад.

А Мастер сказал:

– Не переживай, детка! Я старый, буду только стеснять вас молодых.

– Да как вы можете так говорить? – Аджи обиженно посмотрела на наставника. Он засмеялся своим тихим стариковским смешком и нежно её обнял.

– Не обижайся, маленькая! Я всё равно собираюсь домой. А ты развлекайся, только не задерживайся допоздна.

– Хорошо, Мастер! – Аджи лизнула учителя в нос и убежала обратно.

Мастер посмотрел ей вслед и произнёс:

– Трудно будет нам расставаться, но придётся. Пока не стану ей ничего говорить.

Прошёл месяц, за ним другой. Становилось теплее. Номад уже закончил дела и начал готовиться к новому месту службы.

В один из дней он встретил Мастера. Вид у того был встревоженный.

– Что случилось? – спросил его Номад.

– Нам придётся покинуть город. Не думал, что это придётся сделать так скоро.

Мастер с опаской оглядывался по сторонам. Номад понял, что случилось что-то действительно серьёзное.

– Аджи останется у нас? – спросил он.

– Нет. Видимо, на этот раз ей снова придётся уйти со мной…

Последние слова Мастера слегка расстроили Номада. Он уже привязался к маленькой весёлой мышке.

Старый мыш ещё раз оглянулся, удостоверяясь, что их не подслушивают. После чего обратился к псу:

– Я вам доверяю, Номад. Вы могли бы помочь нам покинуть город? Так, чтобы об этом никто не узнал?

– Что за таинственность, Мастер?

– Просто так нужно. Так вы поможете нам выбраться из города?

– Хорошо, помогу. Когда вы собираетесь уходить?

– Прямо сегодня. Когда стемнеет.

– Идти в ночь? – Номад покачал головой.

– Ночь поможет нам скрыться, мой друг.

Мастер замолчал. Номад понял, что расспрашивать его дальше бесполезно.

Он предложил мышу идею побега.

Ворота Трэшвиля закрывались на ночь, но существовали другие выходы. Один – калитка в стене недалеко от городских ворот, скрытая от посторонних глаз. Второй – выход на Большую свалку недалеко от Академии (тот самый, по которому прошедшей зимой выходил сам Номад, в поисках кота-зомби). Обе калитки охранялись – первая городской стражей, вторая – Кошачьей Охраной. Пройти через вторую нечего было и думать, но городские стражники охотно договаривались с припозднившимися путниками, особенно за дополнительную плату.

Мастер согласился с планом Номада. Встретиться договорились сразу после наступления темноты, за Мышиной мастерской.

Номад ждал, стоя в тени, в проходе между мастерской и соседними домами. На всякий случай он захватил свой меч – подарок герцога.

На невидимой отсюда Кошачьей башне пробили часы. Мастер и Аджи должны были появиться с минуты на минуту.

Нюх Номада уловил знакомый запах, а в переулке послышались тихие торопливые шаги. Пёс шагнул навстречу.

– Номад, это вы? – услышал он шёпот старого мыша.

– Да, это я. – так же шёпотом ответил пёс.

– Вы меня напугали. Вас никто не видел?

Номад отрицательно помотал головой.

– Хорошо, – сказал Мастер. – Мы тоже дождались, пока все уснут, и собрались.

За спиной мастера Номад увидел Аджи. Маленькая мышка заметно волновалась.

Беглецы кутались в свои дорожные плащи с капюшонами. Вещей у них было мало, все умещались в двух заплечных мешках.

– Готовы? – спросил Номад. Мыши утвердительно кивнули. – Идите за мной.

Краем глаза пёс заметил, что Мастер сунул Аджи свёрнутый конверт и шепнул, чтобы она спрятала его получше. Мышка тихо спросила, что в конверте, Мастер только приложил палец к губам, с опаской оглядываясь по сторонам.

Номад не стал вести спутников через главную улицу и городскую площадь, хотя это был кратчайший путь, а провёл их переулками. Слежки он не заметил, но излишняя осторожность не мешала.

Они вышли к городским воротам. Номад сказал мышам немного подождать, зашёл в сторожку и вернулся с одним из стражников. Тот провёл их к калитке.

Пришло время прощаться.

– Благодарю вас, Номад, за всё, что вы для нас сделали! – сказал Мастер. – Я этого никогда не забуду. Может, нам ещё доведётся когда-то встретиться?

Мастер на прощание пожал лапу Номаду. Аджи крепко обняла пса, прижавшись мордочкой к его мохнатой груди.

– Прощайте, Номад! Я вас никогда не забуду!

– Прощай, Аджи! – с улыбкой ответил Номад.

Странники пошли прочь, растворившись в ночной мгле. Зевающий стражник запер за ними дверь и вернулся в сторожку.

Номаду не хотелось ни спать, ни возвращаться на Арену. Он забрался на вершину городской стены, глядя на россыпи ярких звёзд в чернильно-чёрном небе и на скрытую во тьме долину, где скрылись Мастер и Аджи.

И вдруг до его слуха донеслись звуки борьбы. Затем – пронзительный крик Аджи:

– На помощь!!! Спасите! Нома-ад!!!

Крик оборвался внезапно, будто мышке заткнули рот.

Кровь ударила Номаду в голову. Он спрыгнул со стены вниз, даже не думая о высоте. Приземлившись, он привычно перекатился по земле, но это ненамного смягчило удар. Пёс сильно ушибся, но сейчас было не время думать об этом.

Галопом, что было сил, он помчался в ту сторону, откуда донёсся крик.

Впереди показались несколько тёмных фигур. Три кота и два мыша, все в чёрных плащах, делающих их незаметными в ночи. Один из котов держал трепыхающуюся Аджи. Мыш нагнулся над лежащим на земле Мастером.

Номад налетел на них как вихрь, раскидав в стороны. Мыша, склонившегося над Мастером, он ударил ногой в морду, отбросив на землю. Выхватив меч, одним ударом сразил кота, находившегося ближе к нему.

Но остальные быстро оправились. Неожиданное нападение на миг привело их в замешательство, но в следующий момент они были уже во всеоружии, не намереваясь расставаться с добычей.

Кот, державший Аджи, отшвырнул её в сторону, как тряпичную куклу и выхватил короткий меч, замаскированный под дорожную палку. Сбитый с ног мыш поднялся с земли, сплюнув с кровью несколько передних зубов.

Номад оскалился и зарычал, обнажив клыки. Шерсть на его загривке встала дыбом.

Враги быстро рассредоточились, окружая со всех сторон. Скверно, подумал пёс, обратив внимание, как быстро и слаженно они действовали. Не похоже на обычных дорожных грабителей. Совсем не похоже…

Как бы то ни было, Номад не собирался подпускать их к Мастеру и Аджи. Пусть даже врагов всё ещё было больше.

По возбуждённой дрожи в пальцах, по внезапно обострившемуся зрению и слуху, Номад чувствовал, как входит в боевую ярость. Замахнувшись, он ринулся на ближайшего противника…

…И почувствовал, как горло охватила тугая петля. Мыш, которому он выбил зубы, подкрался сзади, запрыгнул ему на спину и накинул проволочную удавку. Номад попытался освободиться, но не мог ни перехватить удавку, впившуюся в горло железной змеёй, ни дотянуться до своего противника, висевшего за спиной…

Дышать было нечем. В глазах потемнело. Номад захрипел, судорожно пытаясь вдохнуть, и повалился на землю, выронив меч. Он встретился взглядом с Аджи. В её взоре он видел страх и растерянность. И немой вопрос: «Как же так, Номад, ведь ты такой сильный, как тебя могла одолеть простая проволока?»

Кот подошёл к теряющему сознание Номаду с клинком в лапах, не говоря ни слова. В его взгляде не было ничего, кроме равнодушия профессионального убийцы, выполнявшего свою работу.

Номад понял, что это конец. Конец для него, а значит – конец для Аджи и старого Мастера. Он не боялся принять смерть, но его душу обжигала горькая мысль – он не смог защитить тех, кто ему доверился.

Кот замахнулся клинком. Номад глядел ему в глаза, готовый принять смерть так, как подобает истинному псу-воину.

И тут появился Лекс. Непонятно, откуда он взялся… С диким шипением он бросился на кота, готового прикончить Номада. Лекс был безоружен, но, выпустив когти, он вцепился в морду врагу, пытаясь выцарапать глаза. Ошарашенный убийца выпустил из лап оружие. Второй кот бросился на выручку главарю.

Номад почувствовал, что удавка несколько ослабла. Он смог наконец вдохнуть немного воздуха. Чуть приподнявшись, пёс с силой резко бросился назад, придавив всем весом лёгкого противника. Он только услышал за спиной сдавленный мышиный писк и почувствовал, что петля больше не впивается ему в горло. Номад быстро сорвал удавку, освободившись окончательно. Бой ещё не был окончен.

Второй мыш метнул в Номада копьё. Пёс успел откатиться, и брошенное копьё пронзило незадачливого бандита, прикончив его окончательно. Мгновенно перекатившись и подхватив меч, Номад оказался возле противника. Тот даже не успел взять запасное оружие. Меч пронзил его насквозь.

Номад огляделся.

Лекс сцепился с обоими котами-бандитами. Номад заметил, что Лекс бьёт не кулаками, а раскрытой лапой с выпущенными когтями, нанося молниеносные хлещущие удары.

Это был тайный стиль Ордена Техномагов. О чём он узнал позже.

Главарь, получив двойной удар – в грудь и в живот, отлетел в сторону. Теперь Лексу противостоял только один противник, заметно уступавший во владении боевым искусством.

Предводитель бандитов, придя в себя, тихо подбирался к выроненному мечу. Номад, заметив это, опередил его одним прыжком. Перед глазами кота сверкнул клинок. Кот решил не искушать судьбу и скользнул в сторону, сразу скрывшись в ночной темноте. Судьба подельника его не интересовала.

Противник Лекса, сражённый резким ударом, рухнул наземь. Лекс отточенным движением свернул ему шею и встал, самодовольно улыбнувшись и прищурившись. Номад мог только кивнуть в ответ, тяжело дыша. Схватка порядком его измотала.

Тут по ушам хлестнул крик Аджи, полный боли и отчаяния:

– На помощь! Он умирает! Пожалуйста, помогите!

Номад и Лекс мигом, словно по команде оглянулись. Аджи стояла на четвереньках перед учителем. Своими маленькими лапками она пыталась зажать глубокую рану на его груди, и слёзы ручьём текли по её мордочке.

– Лекс! Живо в город, за доктором Линдерманом! – выдохнул Номад.

Лекс не заставил просить себя второй раз, и со всех ног бросился к городу.

К месту схватки уже спешили стражники и жители города, разбуженные шумом.

Номад опустился на землю рядом с Мастером и зажал края раны. Ему удалось немного ослабить кровотечение. Аджи, всхлипывая, с тревогой глядела на Номада, держа дрожащие кулачки возле глаз. Номад спокойно произнёс:

– Держитесь, Мастер. Помощь сейчас придёт.

Мастер попытался что-то ответить. Но из его горла вырвался лишь слабый хрип. Номад не смог разобрать ни слова из того, что пытался сказать старый мыш.

– Вам не нужно разговаривать, – сказал он. – Скоро придёт врач. Мы поставим вас на ноги.

Мыш пытался что-то нащупать лапой. Номад взял его за лапу и держал так до тех пор, пока не подоспела помощь.

У кого-то нашёлся подходящий кусок ткани. Мастеру смогли сделать перевязку.

Одними из первых, подоспевших на помощь, был Гролл и несколько старших учеников Арены.

– Что тут произошло, Номад? – спросил Гролл, окинув взглядом поле битвы.

– Какие-то бандиты напали на Мастера и Аджи! – ответил Номад.

– Все убиты?

– Один ушёл. – Номад махнул лапой, показывая, куда побежал главарь убийц.

– Ничего, далеко он от нас не уйдёт! Ребята, за мной! – крикнул Гролл и бросился в погоню.

Доктор Линдерман – глава факультета Целителей Академии и одновременно главный городской врач – пришёл довольно быстро. Вместе с ним явился и сам магистр Аль Лор. Они попросили толпу расступиться и подошли к умирающему. Мастер уже не пытался говорить и только хрипло дышал, булькая кровью в горле.

Линдерман снял повязку. Оба кота-мага осмотрели рану и переглянулись. Доктор молча покачал головой. Аль Лор приподнял Мастера, прижал его к своей груди и, прикрыв глаза, тихо заурчал. Через несколько минут он осторожно опустил старика на землю, поднялся и сказал Аджи, не отходившей от них ни на шаг:

– Прости, девочка. Твоему учителю ничем нельзя помочь. Повреждения настолько серьёзны, что с ними не справится ни один врач…

– Нет! Не-ет!!! – вскрикнула Аджи, и слезы брызнули из её глаз. – Мастер! Не умирайте! Пожалуйста!

– Крепись, малышка, – Магистр мягко погладил её по голове. – Я немного продлил ему жизнь и дал сил на оставшееся время. Можешь попрощаться с ним. Большего мы, увы, сделать не в силах. У тебя есть несколько минут, Аджи.

Аджи, захлёбываясь от слез, подошла к Мастеру. Магистр Лор приказал горожанам отойти подальше. Рядом с Мастером осталась только его ученица и ещё Номад, продолжающий держать его за лапу.

Мастер открыл глаза и слабо улыбнулся, увидев перед собой свою маленькую ученицу.

– Ты плачешь, дитя моё, – тихо сказал он. – Не стоит. Я уже достаточно пожил. Жаль, только, что… – Мастер закашлялся. – Номад, вы тоже тут? Это хорошо. Я хочу кое-что сказать вам…

– Слушаю, Мастер, – отозвался Номад.

– Пожалуйста, Номад… Позаботьтесь об Аджи. Хотя бы до тех пор, пока она не сможет сама о себе позаботиться. Я знаю, вы честный и смелый пёс и она будет в полной безопасности под вашей опекой. Обещаете присмотреть за ней?

– Обещаю, – твёрдо сказал Номад.

– Это хорошо. Моя малышка не останется одна… – он перевёл угасающий взгляд на Аджи. – Теперь ты послушай меня. Сохрани вещь, за которой приходили эти негодяи. Нельзя, чтобы она попала в дурные лапы. Этого нельзя допустить ни в коем случае. Сохрани её. Любой ценой! Ты поняла?

Плачущая мышка кивнула в знак согласия. Мастер продолжил:

– Осталось совсем немного, я чувствую… Мне жаль, что пришлось взвалить на тебя такую ответственность. Но ничего не поделаешь. Помни: никогда, ни при каких обстоятельствах она не должна попасть в лапы сама знаешь кого… – он тяжело вздохнул и ласково взглянул на свою ученицу. – Пожалуйста, не плачь! Не плачь, моя маленькая! Я так люблю, когда ты улыбаешься! Улыбнись для меня ещё раз, последний! Пожалуйста!