Матушка принесла сытный ужин. После трапезы, получив благословение батюшки, Степан вышел на улицу. Приятная свежесть летнего вечера окутала его. Он вызвал такси и поехал к дому. После общения с батюшкой ему стало немного легче, появились некоторые ответы. Теперь он знал, что все это реальность. Нужно было взять кое-какие вещи и машину. Удобно устроившись на заднем сидении такси, Степа опустил стекло. Волна осознания всего произошедшего накрыла его. Он один, семьи больше нет. Дома Степа был счастлив. Они с Лизой всегда жили душа в душу! Уют, который создавала Лиза всегда грел душу. Жена никогда не ограничивала общения Степы с друзьями и коллегам. По мнению Михаила статус семейного человека все равно накладывал свой отпечаток – якорь семейного счастья. Но Степан любил этот якорь. Теперь они с Анной осиротели. – Теперь на суку в Черном лесу может оказаться мой череп, а не сказочного богатыря, – думал Степан подъезжая к дому.

В вечерних сумерках перед Степаном возвышался его дом. Теперь он казался ему чужим.. Он поднял голову и увидел зияющую пустоту разбитого окна своей квартиры. Поднявшись на 13 этаж и открыв дверь квартиры, Степан немного постоял в темноте. Затем включив свет и стараясь не смотреть по сторонам, он прошел в спальню. Степа взял спортивную сумку с которой обычно ходил в зал, накидал туда несколько футболок, свитер, смену белья. Быстро переодевшись в футболку и джинсы и сменив мокасины на удобные кроссовки, Степа поспешил к выходу. В прихожей открывая входную дверь, он замер. Степану казалось, что он почувствовал легкий неуловимый запах цветочных духов Лизы. Он медленно обернулся – ничего. Степан прошел в гостиную, поставил на место опрокинутое кресло, посмотрел на осколки стекла. Подойти к окну не хватало духу, он развернулся и быстро вышел.

Степан сделал остановку у супермаркета, где в счастливые дни они с Анной покупали мороженое. Следующую остановку он сделал через несколько часов, на пустующей парковке рядом с заправкой, у магазинчика с кафетерием.

Батюшка ошибался, ведьма побеспокоила Степана и здесь. Сомкнув глаза, Степа вернулся в Черный лес и также продирался через клубы паутины и замкнутых веток к Черному озеру. Он был один, хотя нет, где –то в шагах 10 позади него шла матушка, супруга отца Димитрия. Она плакала. Степа вышел к озеру. Место было тоже, но охотничий сруб не был таким старым, а трава была зеленой. Спиной к Степе и нагнавшей его матушке, у самой кромки воды, стояли ведьма и отец Димитрий. Всклокоченная седая голова ведьмы лежала на плече Димитрия, его рука поглаживала ее бедро.

– Прямо голубки влюбленные, промелькнуло у Степы в голове. Его передернуло.

Ведьма обернулась. Это была все та же безобразная старуха, она улыбнулась отвратительным оскалом и изо рта ее вылетела большая навозная муха. Старуха снова отвернулась и положила голову на плечо батюшки. Матушка за спиной Степы с надрывом, давясь слезами, зашептала, – Жених и невеста тили-тили-тесто! Наврал он все, открыл рот именно ОН и держала она его дома 7 дней, пока не сбежал. Варвара его дочь! В церковь он пошел не за друга молиться, а от нее прятаться. Врет он все!

Степан проснулся весь в поту. Во рту пересохло. Только начинало светать. Парковка была пустая. Кафе при заправке работало 24 часа. Позавтракав на скорую руку – кофе с круасаном, Степан поехал дальше.

– Это была фантазия рожденная моим воспаленным воображением или же откровение? – раздумывал он. – Батюшка Димитрий утаил правду, рассказав мне более удобоваримый вариант. Я могу его понять, кому захочется такое рассказывать! Бог знает, что она с ним сотворила за эту неделю. Интуиция подсказывала Степану, что это был не просто сон. Вот почему у Варки была добрая и светлая натура, она получила ее от отца. Тут же возникал вопрос, что мог еще утаить Димитрий? Степан ехал весь следующий день и ночь. В короткие перерывы отдыха снов он больше не видел.

Старообрядческое село близ Белого леса было большое, многолюдное. Дома были добротные, крепкие с большими хозяйствами. Люди смотрели на Степана настороженно. Община была закрытая, здесь не любили чужаков. Однако на расспросы о Белом озере жители отвечали охотно, приняв Степу за обычного паломника или страждущего исцеления, что было не в новинку для тех мест. От села пришлось проехать еще пару часов. Машину Степан оставил у кромки. Это не было дежавю, как он ожидал. Лес был сказочной красоты, жизнь била в нем ключом! Трели лесных птиц, белки прыгавшие с ветки на ветку, пестрые лесные цветы на солнечных островках. Лес был полон живности – зайцы, кабаны, лисы. Это были места не тронутые охотой. Воздух хотелось прямо пить – такой свежий и ароматный он был!

Степан шел на запад уже около часа. Его не оставляло ощущение, что кто-то идет за ним следом. Хрустнула сухая ветка, Степан медленно, как во сне, обернулся. – Она там, за моей спиной, хочет мне положить голову на плечо, – подумал он с отвращением. Однако в пяти шагах от него стоял здоровый серый волчище. Это был тот самый волк, которого он с друзьями видели в барском Черном лесу. Ошибки быть не могло. Степан не испугался, наоборот пришло облегчение. – Уж лучше волк, чем старуха, – промелькнуло у него. Волк пристально смотрел на Степана, ожидая когда тот пойдет дальше. Нападать он не собирался. Взгляд его был глубокий и по человечески разумный, нельзя было сказать, что он лучился добротой, но и злобы в нем не было.

– Прям Иван царевич и серый волк, – подумалось Степану. – Ну что, пошли дальше? –спросил он волка. Волк сделал шаг в сторону Степы и они продолжили путь.

Еще через час необычная компания вышла к Белому озеру. Контраст был разителен и здесь. Солнечные лучи играли на зеркальной глади чистейшей воды. В такое озеро хотелось прыгнуть с разбега. Вокруг была сочная зеленая осока и луговые цветы. На берегу стоял аккуратный деревянный сруб. – В таком домике я бы с удовольствием провел лето с девочками!, – подумал Степан. Ему стало грустно. Девочка теперь осталась только одна. Волк поравнялся со Степой, выжидательно глядя на дверь сруба. Первым импульсом Степана было погладить волка. Волк предугадал желание спутника и как бы в знак протеста, издал утробный рычащий звук. Степан быстро одернул руку и сделал шаг в сторону дома. Волк снова зарычал. – Что без приглашения нельзя? – спросил Степа своего серого товарища. Теперь они оба выжидательное смотрели на дверь. – Подождем! Надеюсь он еще жив, вырвалось у Степы и он кончиками пальцев прошелся по жесткой шерсти волка.

– А пришли гости дорогие! – раздался голос с противоположной стороны озера. Из-за деревьев вышел старец Серафим. Старец опирался на белый резной посох. На вид ему было лет сто, высокий, с правильными, немного заострёнными возрастом чертами лица. Сказочный образ его дополняли длинные седые волосы и борода.– Прямо Гендальф, – невольно улыбнулся Степан.

Старец шел на встречу гостямю Серые живые глаза Серафима пристально изучали Степу.

– Егорка значит тебя проводил! Молодец, – ласково сказал старик, протягивая руку волку.

Зверь не спеша затрусил к старику.

– Зачем пожаловал ко мне, вижу ты из далека. Ты не стой на солнцепёке! Пойдем в дом, чаю попьем, сил нам придаст, – гостеприимно предложил старец.

– Ехать нам нужно, – отрезал Степан без лишних предисловий, как советовал ему батюшка. – Отец меня прислал, отец Варвары, сказал Степа и оторопел. – Я хотел сказать отец Димитрий, смущенно почти шепотом добавил он. У него и в мыслях не было говорить, что Димитрий был отцом Варвары!

Старик лукаво усмехнулся, – Здесь только правда выходит, ничего не поделаешь! Знаю, кто тебя прислал, не переживай. Заходи, время у нас есть, обратный путь будет гораздо короче! А сейчас отобедаем и все мне расскажешь, как на духу!

Степан понял, что со старцем спорить бесполезно и покорно пошел за ним в дом. Волк не стал заходить следом, а лег перед дверью и закрыл глаза. Казалось, что зверь задремал, но уши его при этом ловили мельчайшие звуки.

Дом был обставлен просто, но уютно. – Тоже нравится минимализм, – отметил про себя Степан. Мебель была вся деревянная, самодельная. Стулья и стол были инкрустированы искусной резьбой. На окне стояли фигурки медведей и конечно же волка. – Старик увлекается резьбой по дереву. А почему нет, что еще делать в такой глуши? – подумалось Степе. Он покрутил фигурку медвежонка и поставил обратно. Телевизора конечно не было, радио тоже. Продукты и кое-какие вещи скорее всего привозили деревенские и просящие. Видно было, что старик обходился малым и был вполне доволен, тем что имел.

– Дверь закрывать не будем, – сказал Серафим. – На случай если Егор захочет нам компанию составить. Последнее время все больше в лесу время проводит или еще где, – сказал он , доставая из печи глиняные горшки с запечённой картошкой. Запах был такой аппетитный, что живот Степана призывно заурчал.

Старик улыбнулся и продолжил, – Боюсь он скоро совсем человеческую память потеряет, Егорка мой. Степан переспросил, – Человеческую память?

– Да, – подтвердил старик. Егорка – брат мой средний! Не умер он, как народ сказывает, а волком обратился. Добрый он мальчик был, разумный. Обращала мать его в волка, чтобы детей из деревень помогал таскать. Егор отказывался. Как-то раз на нее саму напал в таком обличии, хотел шею перегрызть, да мал еще был. Мать его на цепь посадила, не кормила, он исхудал и смог вылезти и убежать. Заклятие на Егорке так и осталось, а я не смог снять. Видно только с ее смертишкой падет, а живет она долго и уходить не хочет. Нашел Егор меня сам, так теперь вместе и живем. Он и не зверь и не человек, душа его где-то между, поэтому может он переходы делать и к Черте подходить, Варвару видеть. Сестру мы очень любили, вздохнул Серафим.

– Ведьма ее тоже любит, видимо, раз так сильно вернуть хочет, – предположил Степа.

– Никого она не любит! Не ведомо ей это чувство! Она как гадюка подколодная, без чело веских эмоций. Единственные ее чувства – это голод и злоба, -угрюмо подытожил Серафим. – У Варвары есть особый дар, как и у каждого из нас. Но у нее он особо ценный для ведьмы был. Может Варка в чужое тело душу свою переносить, не вытесняя души хозяина, не отнимая жизни. Варвара бывало в окно вроде смотрит долго, а на самом деле, как бы засыпает или грезит с открытыми глазами, а сама в это время олененком станет. Побегает. Попрыгает на свободе и вернется, хозяин оболочки и не узнает ничего, подумает, что задремал или задумался. Опасен этот дар тем, что можно таким путем любую тварь живую заставить сделать все что тебе угодно станет, получить все что пожелается, а тварь эта ничего не поймет и не вспомнит. Ведьма очень хотела дочь на свою сторону перетянуть, даже ласкова с ней был, по своему. Но Варвара наша чиста душой как вода родниковая. Сторонилась матери, только и думала как убежать. Мечтала, как она жить будет среди людей.

Глотнув молока из глиняной чашки и с интересом осматривая Сетпу Серафим спросил, – А ты что же, был в ее лесу?

– Да, был! Точнее были, – начал Степан свой рассказ. – Отдыхаем мы так с ребятами, выбираем далекие, непроходимые места.

– И что же, хорошо отдохнули? – с насмешкой спросил Серафим. – Не всегда покой таких мест можно нарушать! Не зря они девственно-нетронуты бывают! На то есть свои причины и печать с них снимать нельзя.

– Как вообще такое возможно, – возмутился Степан ! – Это же какая-то жуткая сказка, фильм ужасов, но в жизни такое быть просто не может! В этом мире нет места ведьмам и проклятиям! Это же мир где ведьмы есть только в кино! Как в мире где есть полеты на Луну, скоростные поезда, смартфоны, ноутбуки, 4D кинотеатры, виртуальный интеллект – может жить старая ведьма у озера?

Серафим лишь пожал плечами, – Ты веришь в Бога, ну или во что-то хорошее и светлое, в человеческую душу, в бесконечность неба над головой, в деда мороза в детстве верил? Мир – это не только телефоны и телевизоры! У всего хорошего, есть обратная черная сторона! Из покон времен в мире борется добро и зло, вечно перетягивает канат. Силы эти нам не видны, они выше нас, выше обыденности, о которой ты говоришь и не подвластны никому. Иногда случается какое-то преломление и эта борьба ночи и света выходит за пределы и они попадают в наш мир привычных вещей и случается, то что случается, – развел он руками.

– Семья у тебя есть? – спросил старец Степана.

– Есть, точнее была, – ответил Степа после паузы. – Лиза выбросилась из окна, жена моя. Ведьма сказала, что куда нога моя не ступит- близким моим смерть. Я дочку ее не спас.

– Знаю, я эту песню, прервал меня старец. Надеялся правда, что уже не услышу ее, что уйду на покой! Не судьба значит, -подытожил он. – Значит предстоит еще нам встреча в семейном кругу. Егор тоже знает, поэтому близко держится.

– Я видел его там, он из леса вышел, когда старуха вопить начала. Имя то у нее есть или было? – спросил Степа.

– Нет, у нее имени. Не крестили ее, имени не дали. Утопить мать ее хотела, не должна была она жить. Люди ее сначала жалели, потом боялись. Никто ее не звал, вот имени то и нет. Если кому не везло встретить ее в лесу, то ведьмой звали. Нежить она. Нам имена она тоже не давала, хотела нас растить своими рабами, безымянными. Мы сами их себе дали.

– Странно, но я был абсолютно уверен, что старуха кошку искала. Отрубили бы мне руку, я бы все равно был уверен , что Варка – это кошка, – сказал Степан.

– Кошка тоже была, – ответил Серафим. Когда Варваре лет 6 было, принесла она в дом котенка черного, ели живого. Она его оставила, никто у нас дома никого ничего не спрашивал. Должно было выполнять приказы матери, а дальше как сами знали. Ведьма ей ничего не сказала. Кошечка выжила. Она не жила у нас постоянно. Ходила куда вздумается, иногда неделями пропадала. А вместе с ней мир смотрела и Варка. Увидела через кошку эту она как люди добрые живут, какие семьи любящие бывают и захотела уйти в мир. Ведьма как прознала, взяла кошку за шкирку и понесла в озеро. Держала под водой, пока та не утопла. Лежит там и кошечка наша. Варкой ее звали в одной семье, где подкармливали ее. Сестре имя очень нравилось

– А зачем я ей понадобился? Почему именно я? , – спросил Степан. – Мишка там тоже был и другие ребята. В пруд толкнула она именно меня.

– Ты первый рот раскрыл! Ты разбудил ее можно сказать, да и дочка есть только у тебя. Не нужен ты ей, а дочь твоя нужна. Хочет она за Черту ее провести, обманом выманить Варку, а в замен ее души, душу твоей дочери туда кинуть. Хочет подлог совершить! А Варка займет оболочку твоей девочки. Нельзя забрать душу взамен не оставив другую.

– А что, человека можно с того света вернуть? -после некоторого раздумья спросил Степа.

– Неугодное это дело, но можно! – ответил Серафим. Души прежде чем разделиться и попасть, по состоянию своему, в рай или ад, попадают за Черту, что-то вроде чистилища. Душа там находится какой-то время, до своего определения. Если же душу не отпускают, пока близкие ее страдают или покоя ей нет по несправедливости какой, может там душа задержаться и на долго. Пока за Чертой этой душа, пока не перешла, можно ее вернуть. Привязала ведьма своими стонами и причитаниями, уговорами душу Варвары к Черте и не отпускает. А тут ты как раз попался и дочка у тебя есть, вот на тебе свет и сошелся! Долго она такой встречи ждала. Правильно сделал, что отца Димитрия послушал и не заехал к дочери. Первый удар приняла на себя твоя жена Елизавета. Не пустила она проклятущую к Анне. Лиза твоя не трогала Анну, а ведьма утащить ее хотела. Жена твоя храбрая, не испугалась, заступилась за дитя. Прогнать Лиза ее не могла , вот за собой в окно и утащила. Нежить без тебя в дом войти не может. Ты ее впустил, когда нога твоя порог переступила. Пришел бы в больницу – Анна бы пропала.

У Степана встал ком в горле. Он не мог проговорить ни слова. В гибели Лизы был виноват он! -Как я мог усомниться в моей любящей и нежной девочке, такой правильной Лизе?! Как мог я думать, что она обидела Анну? Степану захотелось кричать и рвать на себе волосы, заставить себя физически страдать. – Как же ей было страшно остаться один на один с этим чудовищем!

– А Мишка твой уже лежит на дне Черного озера, – со вздохом добавил Серафим.

– Как? – не успев прийти в себя после своего предательства по отношению к Лизе, просипел Степан. – Он же вернулся с нами, я ночевал у него. Он же первый сказал, что все это нам показалось!

– Не знаю уж что именно, но потерял он что-то с руки, сердцу дорогое на том озере. Вернулся он туда. Один поехал, – покачал головой старец. Не поверил он ни своим глазам ни твоим. Там и остался рядом с Варкой лежать.

– Часы! Это часы деда его! Он всегда ими гордился, – устало проговорил Степан. Всегда их носил, говорил что не убиваемые. Миха, как же так!? Почему ты не позвонил? – Степан машинально полез в карман за телефоном, чтобы проверить есть ли пропущенные звонки от Михаила. Телефон остался в машине, он тихо ругнулся. Нет Лизы, нет больше Михаила.

– Отдыхай,– сказал Серафим. Лучше поспать час-другой и тогда пойдем.

– Я не думаю, что смогу спать, – хотел было ответить Степан, а вместо этого зевнул. Он сел на лавку у печи и практически сразу уснул. Разбудил степу Егорка, ткнув его своим влажным носом в руку.

– Пора,– сказал Серфим.

– Нужно будет заехать на заправку, бензин почти на нуле, – потягиваясь сказал Степан. Он встал и размялся. Спать завалившись на лавке было не очень удобно, но все равно он чувствовал себя лучше.

– Машина нам не понадобится. О телефоне тоже забудь! – отозвался Серафим. – Я же сказал, что путь обратно будет гораздо более близким. Он отворил дверь и все трое вышли на поляну перед озером. Вечерело. Воздух стал влажный, подул легкий ветерок, солнце спряталось за деревьями. Егор стоял рядом и внимательно смотрел на старика.

– Видишь ли это озеро, оно отражение того озера, на котором ты был. Обратная его сторона что-ли. Через это озер есть проход на ту сторону, он односторонний. Может и в Черном озере есть проход, но ни мне, ни Варваре найти его не удалось. Я честно говоря и не пробовал, а она, как ты сам знаешь, лежит на дне. Может и хорошо, что обратная сторона закрыта, иначе бы эта карга натворила бы дел. Так она привязана к своему озеру и дальше леса не выходит, – подытожил Серафим. Пока не забредет к ней несчастный вроде тебя, – добавил он.

– А как же мы вернемся обратно? – с сомнением в голосе спросил Степан. Хотя ответ он уже в принципе знал.

– Боюсь Степан, что обратный проход мне уже и не понадобится. Я уже стар очень, сил мало, а она… – вздохнул печально старец, беря свой посох, сам знаешь как сильна! Ты, если сможешь машину свою заберешь после. А Егор другие пути переходов знает. Он постоянно шастает туда-сюда, минуя озеро. Егор будет нам в помощь!

– Егор, обратился старец к волку. Ты должен услышать меня и запомнить, чтобы не случилось – ты в этом участия не принимаешь! Очень важно ,чтобы ты смотрел со стороны за происходящем и все запоминал. Очень возможно, что в самом конце решающее слово будет именно за тобой! Поэтому, чтобы не случилось, кто бы тебя не звал и не просил о помощи – ты останешься в стороне.

Егор протестующе зарычал.

– И не спорь со мной! – сделал шаг в его сторону Серафим, опираясь на резной посох. Ты еще молод и силен, ты должен наблюдать и запоминать и если придется принимать решения, которые будут во спасение или во смерть, ты должен быть уверен в их правильности! Хорошее и плохое ты нутром чуешь, но ты очень импульсивен. Смотри и запоминай! От волчьей твоей стати нам мало помощи будет в том месте, но именно там может измениться и твоя судьба. Матушка наша видеть тебя не может, в этом твое преимущество!