Цитаты из книги «Живые картины (сборник)»

Вот, самое главное забыла сказать, она – художница, в ветровку мы собирали жёсткие, вонючие горьким и кислым, страшноватые сибирские цветы, и она писала их – всегда похожими на себя, чуть взлохмаченными, чуть невпопад отбрасывающими тень, слишком яркими. Она оказалась права: я так никогда и не вышла замуж, потому что я ничего не умею, только радоваться и ужасаться бессмысленной красоте вещей (вечеру, ветру, караваджевскому усталому лицу человека, очень тихо спящего рядом со мной).

Был очень яркий и солнечный день, над рынком плыл Джо Дассен и уверял, что если бы тебя не было, всё бы буквально тут и закончилось. Как же!

ущи и тьмы на бессмысленную поверхность.

Это было лёгкое и торопливое сознание восхищённого фокусника от литературы, ничто и никого не впускавшее в себя глубоко и надолго, но ненадолго всецело предававшееся новому предмету изучения. Затем – его предававшее. Но тогда вдруг, в неловкой перемене амплуа, предателем оказалась я, так как ты сошёл со сцены.

ало всё крепче с каждым моим театральным, хорошо темперированным всхлипом.

Слёзы приносили облегчение, но и размывали хоть какой-никакой слой принадлежности к живым: образовывалась грязевая воронка, сель, куда меня затяги

Анаис-анаис, твоим дневникам я обязана завистью (почему ей можно, а мне нельзя?) говорить о том, о чём нельзя говорить, – а о чём же ещё тогда говорить?

ариями высказывания Маркса и Энгельса о Данте и его поэме».

Я почитывала классический труд Е. Г. Эткинда «Перевод и поэзия», где, забравшись в архив Лозинского, Эткинд обнаружил «тщательно переписанные и снабжённые в ряде случаев коммен

Главное – противостоять времени: время будет давить на тебя.