Глава 2
Диалоги с другом

Нельзя сравнивать одного мужчину с другим. Я бы даже сказала, вы просто не имеете на это права. Как и женщины, все парни разные, как номера на машинах. Такие же разные, как ваши желания. А о вкусах, как известно, не спорят. Хотя многие считают, что «все познается в сравнении», я все же утверждаю, что не все. Невозможно сравнивать глубину мужской души, его сердца, его поступков, его характера. Для меня все мужчины разные. Я не встречала еще ни одного, на кого-о похожего. Есть, конечно же, вещи, которые объединяют мужчин: многие хотят быть сильными (а могут таковыми только казаться), быть любимыми, чтобы их понимали. Не для всех секс стоит на первом месте. Для некоторых дружба и умение выслушать гораздо важнее интимной близости. Поэтому для себя я определила тонкую грань: где дружба – там нет секса. Но сколько было таких ситуаций, когда я чуть не переступала эту границу! Это же так приятно: понимать, что твой лучший друг, который знает о тебе все, у которого ты посреди ночи плачешь на плече, которому можно позвонить в любое время суток и все рассказать, хочет близости с тобой. Но на самом деле после секса дружбу продолжать невозможно. Это проверено многими. Велосипед изобрести не получилось. Все старо, как этот мир… Поэтому лучше сразу разграничивать дружбу и секс. Друг и парень – это не одно и то же.

Авдей

1980 г. р.

Местный хакер. Любил обижаться на людей. Практически никому не доверял. Часто был угрюмым и задумчивым. Многое сделал для меня и ради дружбы со мной.

В то лето, после смерти отца, я устроилась работать в интернет-клуб администратором. Были ночные смены, и с первого сентября, когда я пошла в школу, приходилось работать вечерами. Уходила из клуба в десять-одиннадцать вечера, на улице было безлюдно и темно. Авдей часто провожал меня с работы домой. Город был маленьким, и от работы до моего дома идти было минут десять. Но мы шли с ним вечность и возле дома еще разговаривали по полчаса. На разные темы. Авдей знал, что после одиннадцатого класса я планирую уехать подальше из этого маленького города, учиться, потом работать… Хотя перспективы были расплывчатыми, но для меня вполне радужными.

Сентябрь, 2002 (город N, Украина)

Земфира «Почему?»

ДДТ «Осень»

Би-2, Юлия Чичерина «Мой рок-н-ролл»

Apocalyptica

Чайф «За полшага»

Muse «Feeling good»

– Ты не хочешь остаться учиться тут? – Авдей энный раз задавал мне этот вопрос.

– Нет, не хочу. Здесь аж два института, и те филиалы киевских университетов. Какой великолепный выбор! – съязвила я.

– Я просто спросил, – сразу обиделся Авдей

– Послушай, на кого мне там учиться? На юриста или бухгалтера? Какой из меня бухгалтер? – я начинала нервничать.

– Ну ты же как-то кассу считаешь в интернет-кафе, – пытался оправдать мои плохие знания по математике Авдей.

– Как-то считаю. Я и интегралы «как-то» решаю. На пять-шесть баллов по двенадцатибальной шкале. Кстати, помоги мне сделать два примера, – решила использовать я момент.

– На когда?

– На вчера.

Мы открывали математику, которая была у меня в рюкзаке, потому как я брала учебники с собой на работу, чтобы там во время перерыва делать домашние задания. Он светил фонариком и решал интегралы, за которые мне ставили пять-шесть баллов утром следующего дня и писали рядом с оценкой «списано». Да, учительница не верила, что я способна на решение таких задач. Спасибо ей за недоверие, потому как годом позже я поступила в технический вуз на бюджет и получила по математике проходной бал. Удивились все. Я тоже.

– Давай я тебе объясню, и в следующий раз сама решишь, здесь нет ничего сложного, – упрашивал меня Авдей.

– Мне это не нужно, – я сидела на лавочке, болтала ногами и смотрела куда-то вверх.

– А что тебе нужно? – спросил Авдей и приобнял меня за талию.

– Не приставай! Мы же друзья! – я грубо убрала его руку.

– Ну да, друзья, – вздыхал он.

Авдей был старше меня на шесть лет. Наверное, ему смешно было все время слышать фразу «мы же друзья», в то время как у него в двадцать один бурлила кровь, и он просто хотел заняться сексом. Как и любой нормальный парень в его возрасте. Но я в пятнадцать лет не думала об этом. Я, правда, думала о дружбе. И не представляла себя в постели с Авдеем. Ну как? Он же мой друг!

Потом мы в двенадцать ночи долго прощались друг с другом. Сто раз говорили «пока», и я заходила в подъезд. Но он заходил за мной, потому что, говорил, уже поздно, – мало ли что? – и провожал меня до квартиры. И все время, пока шел за мной, он хотел меня. Я это все чувствовала, но умом поняла намного позже. Совсем поздно для того, чтобы что-то менять. Тогда мне нужен был всего лишь друг. Не парень, а друг, у которого я могла поплакать на плече или поделиться чем-то радостным. Просто best friend. И обязательно мужчина. С девочками у меня никогда не складывалось. Они от меня или отворачивались, или предавали. Я решила больше не рисковать и дружить с парнями. Чтобы понять их. Чтобы изучить их внутреннее «я». Парни были не против до того момента, пока они наконец-то не осознавали, что я настроена только на дружбу. А они, конечно же, хотели большего. Всегда.

Антон (Мутный)

1981 г. р.

Еще один местный хакер. Высокий и худой. Курил много плана. Сходил по мне с ума.

Антон был другим. Он просто хотел со мной встречаться. Никаким моим другом он не хотел быть с самого начала. Антон заявил сразу, что «будет добиваться меня до самого конца». Где был этот конец, я так и не поняла. Я просто через год уехала из города и больше туда не вернулась. А он писал в ICQ, что я разбила ему сердце на всю жизнь, что он не хочет жить. Я отвечала ему, что он слабак, и ему нужно влюбиться в кого-то другого. Он отправлял мне плачущие смайлы и снова что-то писал… Но это было потом. А сейчас я все еще училась в одиннадцатом классе и работала.

Он тоже приходил ко мне вечером на работу за несколько часов до окончания смены, платил деньги и бесцельно висел в интернете, ждал, пока я освобожусь. Два парня, бессмысленно гоняющихся за мной, – это так мило. Они были негласными соперниками. Оба провожали меня и покупали мне печеньки и сок. Тогда я, конечно же, никакого соперничества между ними не замечала. Хотя они спорили до хрипоты в голосе и вели себя, как два быка, между которыми я была красным платком.

Когда мы шли втроем с моей работы, они наперебой что-то рассказывали мне и при этом успевали спорить о компьютерах, доказывая друг другу противоположные взгляды. Если один говорил «белое», то второй обязательно говорил «черное». Они делились своими успехами за день. Как, кому и что взломали сегодня. Как бы хвастались. Я всегда слушала в пол-уха и думала о своем.

Ноябрь, 2002 (город N, Украина)

Muse, альбом «[битая ссылка] Showbiz»

Muse, альбом «Origin of Symmetry»

Linkin Park «Numb»

Океан Эльзы «911»

Ария «Беспечный ангел»

Мы зашли с парнями в магазин на первом этаже моего дома. Они взяли по бутылке пива, а мне купили мороженое. Потом мы обошли дом с другой стороны и остановились напротив моего подъезда. Мутный, открывая бутылку ключами, сказал:

– А давайте будем каждый год, где бы мы ни были, приходить (приезжать) на это место и общаться.

– Мутный, ты что, снова плана перекурил? – воскликнул Авдей. – Ты как себе это представляешь?

– А что тут представлять? Записали число сегодняшнее, какое там? – Мутный посмотрел на часы.

– Восьмое ноября, – сказала я.

– Да, восьмое ноября, десять вечера. Запомнили его. И раз в году собираемся в этот день.

– А если я буду в Харькове, например, – спросила я, – мне что, ехать сюда из-за одного такого дня?

– А если я буду в Канаде? Мне что лететь, как дурачку, сюда, чтобы тебя Мутного придурка увидеть? – сказал Авдей.

– Да пошел ты, Авдей, – обиделся Мутный, – вы оба ничего не понимаете.

– Ну да, мы с ней оба ничего не понимаем, а пошел почему-то я, – обиженно протянул Авдей.

– Ну, я джентльмен, я же не могу посылать девушку, тем более такую красивую…

Я расхохоталась.

– Чего тут смешного? – Мутный посмотрел на меня стеклянными глазами.

– Ничего, у меня просто буйная фантазия. Я представила, как мы каждый год восьмого ноября собираемся тут и водим хороводы вокруг моего подъезда, который, может быть, уже и не будет моим. Где логика? Вы же оба технари, ребята! Объясните мне логическую цепочку этого действия.

– Да нет у него никакой логики, – хмыкнул Авдей. – Какая может быть логика у чувака, недавно накурившегося плана?

– Мутный, фу, ты что, накурился плана? – я улыбалась.

– Отстаньте. Сами вы накурились!

– Нет, я девушка приличная, как говорила Масяня… Я не курю и не пью.

И это было, кстати, правдой. Ни в каких компаниях, никогда и нигде я не попробовала ни одной сигареты и не пила. Пиво я терпеть не могла, а запах алкоголя меня в принципе раздражал. Зато мне всегда нравилось наблюдать за пьяными людьми и их действиями. Как они меняются, как начинают себя вести. Так я могла изучить, например, мужчин еще больше.

Авдей и Мутный чокнулись полупустыми бутылками пива.

– А если будет землетрясение, то все равно нужно будет ехать сюда? – продолжала фантазировать я.

– Конечно, – блеснул глазами Мутный.

– Мутный, ты дурак. Она тебя разводит! Какое может быть землетрясение в Украине? Мы что, в Индонезии или в Перу? У нас другая география.

– Как я могу быть дураком? – Мутный поставил бутылку с пивом на лавочку. – У меня работа лучше, чем твоя.

– И чем же она лучше? Тем, что сидишь в своем игровом клубе и режешься в Control Strike со всеми посетителями? Тоже мне работа.

– Авдей, ты на свою работу посмотри. Рисуешь, программируешь сайтики. Из десяти утверждают два. Потому что ты ничего не можешь сделать согласно техническому заданию.

– Да, я художник! Я вижу, что то, что хочет заказчик, – фуфло, лучший вариант – это то, как предлагаю я!

– Мальчики, не ссорьтесь! Я пойду домой, – сказала я, – уже поздно, нужно в душ и спать.

– В ду-у-у-уш-ш-ш-ш, – протянул Мутный и задумался.

– Что, Мутный, пошлые картинки побежали перед глазами? Представил ее голой? – подлил масла в огонь Авдей.

– Тебя забыл спросить, что я представил, – раздраженно бросил Мутный.

– Ну признайся, – не останавливался Авдей.

– Отстань, – Мутный взял бутылку из-под пива и швырнул ее в мусорный бак. Отлетев вверх и в сторону, она попала в мусорку.

– Прямое попадание, – сказала я. – Всем пока, увидимся через год восьмого ноября.

Парни округлили глаза:

– А завтра что, не увидимся?

– Нет, у меня дела, и я выходная на работе.

– Ну ладно, пока, – сказал Авдей.

– Peace, – сказал Мутный.

Я поднялась к себе в квартиру, быстро приняла душ и легла спать. Рано утром мне позвонил Авдей и сказал, что они с Мутным подрались.

– Как? Когда? – я стояла с трубкой в руках и смотрела на свое отражение. Взъерошенные длинные волосы… Лист с незаконченным сюжетом для картины и карандаш валялись на полу.

– Вчера, когда мы шли от тебя.

– И что с ним?

– Он в больнице…

– Вот скажи мне, Авдей, насколько нужно ненавидеть человека, чтобы его побить, идя с ним домой? Вы же вроде бы друзья…

– Это вы друзья. А я с ним не дружу…

Он хотел еще что-то сказать, но я бросила трубку. Быстро натянула джинсы, футболку, почистила зубы, схватила рюкзак, бросила в него плеер, вызвала такси и поехала в больницу. Она у нас была одна, и не сложно было догадаться, куда нужно идти. В такси я ехала молча с наушниками в ушах, успела послушать свою любимую песню Muse «New Born» два раза. Длительность трека – шесть минут. Когда второй круг песни закончился, я вышла из такси.

Мутный лежал в отделении травматологии. Лицо в ссадинах и синяках, но в сознании. Я выбежала на второй этаж. Воняло хлоркой, нашатырем и лекарствами. А еще запах какого-то старья. Это был запах больницы, привычный для ее работников, но не для меня.

– Туда нельзя, – шикнула на меня медсестра, писавшая что-то в большом журнале за столом. – Вы кто?

– Сестра, – соврала сходу я.

– Ну ладно, идите.

Я зашла в палату. Мутный не спал, но сделал вид, что спит.

– Анто-о-о-он! Что случилось? – с порога спросила я.

Он лежал молча минут пять. А потом сказал:

– Я просто хотел доказать, что я не слабак и тоже могу побороться за свое счастье. Сейчас тебе пятнадцать лет. Но потом же ты вырастешь… – слабым голосом сказал он

– И что?

– Вырастешь… и я женюсь на тебе.

– Анто-о-он, мы же дру…

– …да что ты заладила, друзья, друзья! Нет никаких друзей! Не бывает дружбы между девочкой и мальчиком. Пойми ты это наконец! Возможно, пригодится когда-нибудь в жизни! – занервничал Мутный.

– Антон, тебе нужно думать иначе.

– А что мне думать? Я тебя люблю. Ты меня – нет. Будущего нет. Ничего нет. Все плохо. Что тут думать?

– Антон, у нас у всех еще все впереди!

– У тебя – да. Ты же уедешь отсюда. Я уверен, что никогда не вернешься. Ни-ко-гда, – он повторил это слово дважды. – Ты выучишься на дизайнера, потом будешь работать. Дай угадаю. Ты хочешь в Москву уехать или в Киев?

– Не знаю еще. Точно в столицу.

– Видишь, какие у тебя высокие планки! Ты решила в шестнадцать лет ехать покорять мир? Ну я, пожалуй, не буду тебе мешать. Умру здесь, и никто об этом не узнает! – простонал Антон.

– Ну что ты выдумываешь? Взрослый парень и такое говоришь.

Мне тогда невдомек было, что мужчины обожают себя жалеть и ненавидят проигрывать.

«Подростковый максимализм в двадцать один год», – подумала я и вышла из палаты.

Антона выписали через четыре дня. Он звонил ко мне домой и на работу, но я не брала трубку. Я знала, что это он. На работу ко мне он больше не заходил. Через пять лет он женился, и у него родились близняшки. Это же круто! Возможно, он уже и не помнит тех своих переживаний. А может быть, они законсервированы у него в сердце на всю жизнь? Подростковая любовь она такая, да.

Авдей тоже через какое-то время женился. Устроился на хорошую работу и уехал из города, хотя всегда говорил, что не уедет, потому что любит свой город. Но уехал. А это значит, что у него поменялись цели и планы, что тоже хорошо. Как быстро пролетело время! Ведь еще вчера мы стояли возле моего подъезда и договаривались, что будем раз в году встречаться здесь и разговаривать о жизни. Но все проходит, прошло и это. Мы все повзрослели.

Рома

1970 г. р.

Работал в службе безопасности. Звание майор. Мог решить почти любые вопросы. Много курил, почти не пил. Со мной он ходил «просвещаться» – в театр, кино, концерты, на презентации книг и много других мероприятий.

Рома как будто был в моей жизни всегда. Мы познакомились с ним, когда мне было семнадцать лет. Он был старше меня в два раза и сам воспитывал двоих детей. Его жена умерла от рака, когда младшему ребенку было два года. Я помогала ему с детьми в выходные дни. Это не было моей работой, я просто помогала ему. Мне все равно нечего было делать в выходные… Наоборот, они были такими скучными и долгими. А так я коротала время с его семьей, и у меня появлялся опыт общения с детьми. Они такие милые…

Потом Роман помог мне поступить в институт. На специальность «дизайн интерьеров» был огромный конкурс, а платное обучение для меня было «неподъемным». Но связи сделали свое дело. Правда, немного помогла и моя «золотая медаль». Я прошла большой конкурс и поступила на бесплатное обучение.

Рома говорил, что после своей жены никого не любил. Не мог любить. Когда она умерла, он сильно поседел. Память о ней он решил пронести через всю жизнь. Мы иногда общаемся с ним и сейчас, раз в году он пишет мне в скайп, поздравляет с днем рождения и спрашивает, как у меня дела. Никогда бы не подумала, что военный человек может быть таким. Сейчас его дети уже учатся в институтах. А Рома уволился со службы и пошел в АТО – воевать за сохранение целостности Украины на востоке.

декабрь, 2005 (Киев)

Мумий Тролль «Медведица»

Мумий Тролль «Невеста»

Земфира «14 недель тишины»

Линда «Ворона»

Ёлка, альбом «Город обмана»

Земфира «Друг»

– Угадай, куда мы сегодня идем? – голос в трубке звучал убедительно.

– Рома, куда можно ходить в Киеве? Все одно и то же!

– Не скажи-не скажи. Идем на выставку, авангардную.

– Что, в Киев привезли картины Малевича или Кандинского? – устало спросила я.

– Нет! Я, честно говоря, не интересовался, какие там художники, ты же знаешь у меня на такие фамилии память не очень…

– А на какие у тебя фамилии с памятью «очень»? – улыбнулась я.

– На другие, – оборвал меня он.

– Рома, что случилось?

– Ничего не случилось. Просто тоскливо как-то, зима, слякоть, серость…

– А на работе как дела?

Рома не любил рассказывать о своей работе. У нас негласно сложилось, что вопросы о работе я ему практически не задавала. Он мог иногда рассказать какие-то истории, не вдаваясь в подробности, но не более того. Служба была нервная и морально тяжелая.

– На работе, как всегда, – работа. Я заеду за тобой в шесть.

– Хорошо, заезжай. Я на машине вообще-то… – как-то неуверенно сказала я.

– Ничего страшного, значит постоит твоя машина сегодня на заслуженном отдыхе. Ты прямо не можешь без машины даже полвечера?

– Люблю ездить за рулем, что в этом такого? – чуть-чуть раздраженно спросила я.

Рома приехал без опозданий, впрочем, как и всегда. Иногда мне даже становилось от этого скучно, потому что он был слишком предсказуемым для меня. Я сказала ему об этом, а он ответил, что лучше, когда человек предсказуем, нежели не знать, чего ждать от него в каждую конкретную минуту.