Канцлер развернулся на кресле, и его взор уперся в скрижаль. Огромная каменная плита, вырезанная из цельного куска рубина, занимала на стене восемь квадратных пяток. Буквы, инкрустированные серебром, гласили:

За тысячу времён,

Из века в век,

Стоят на страже мира,

Владыки чар, едины в силе духе.

Умельцы веять чар виденья.

Идущие в бой с открытым шлемом,

И в твердь вдохнуть дыханье жизни.

Призванье их законы защищать и соблюдать порядки,

Быть всем примером и оплотом слова.

Владыки веять чары – Чаровеи.

Эти слова всегда вдохновляли канцлера, заставляя его мозг работать быстрее. Он читает эти строки уже двадцать лет изо дня в день, с того самого момента, как впервые вступил в этот зал избранным канцлером чаровеев. Это сработало и сейчас, проскользнула мысль, он попытался ухватиться за неё, раскрутить, но ход его мыслей прервал глашатай.

– Чаровей Ворк Лодьё, городской чаровей города Пардокс, – оповестил глашатай.

– Пусть войдёт, – ответил Лост и тут же услышал быстрые, шаркающие шаги.

Развернувшись на кресле, канцлер увидел картину, в которую не сразу поверил. По залу шёл старик в ночном халате, ночных тапках и ночном колпаке. Старик суетился, пытаясь придать себе официальный вид. Такого наряда, зал аудиенций никогда не видел, канцлер еле сдержал улыбку

– Ваше превосходительство, – на ходу начал Ворк, – разрешите с визитом?

– Конечно, уважаемый, я жду вас, – канцлер поднялся и вышел навстречу чаровею из-за стола.

– Благодарю вас, канцлер Мак´Вей. У меня в Пардоксе случилось страшное. Убит мэрл, при очень странных обстоятельствах. В ночное время, – затараторил Ворк.

– Не бегите вперёд, – перебил чаровея канцлер, – давайте по порядку. Вы хотите выпить, перекусить? Присядьте.

– Я в дороге с полудня, но я очень возбуждён, чтобы есть, – Ворк присел на мягкий стул рядом со столом канцлера, – но выпить выпью. Лимонад, пожалуйста.

Канцлер отошёл к маленькому столу с напитками и лично, ведь он был политиком в отношениях, налил в хрустальный бокал лимонную воду. Проведя над бокалом рукой, канцлер создал безобидное заклинание, восстанавливающее силы и немного развязывающее язык. Старый чаровей с благодарностью выпил содержимое бокала, тут же расслабившись и поудобнее устроившись на стуле.

– Начинайте, – вежливо предложил канцлер, вернувшись за стол.

– Убийство. Жестокое. Убит мэрл города, – только и смог выдавить Ворк.

– Давайте по порядку, – взял разговор в свои руки канцлер, – как вы узнали о случившимся?

– Мне сообщила стража. Начальник городской стражи сегодня утром доложил о случившемся.

– Есть свидетели происшествия? – уточнил Лост.

– Нет.

– Кто нашёл тело? – поинтересовался канцлер.

– Жена мэрла. Утром, – выложил старый чаровей, ведь это он знал из доклада стражника.

– Как был убит мэрл?

– Я, – начал старик и осекся, – я не знаю.

– То есть вы не были на месте убийства? – изумился Лост.

– Да, – растерянно ответил Ворк, его глаза забегали, и он сник, запоздало ощутив в себе магию канцлера, – я растерялся, запаниковал. У меня ещё не было такого, что убивают мэрла в своей кровати. На поле битвы было, но в своей кровати… Утром, для меня было наиболее верное решение доложить вам лично, – старый маг пытался найти оправданиям своим поступкам, – поэтому я здесь.

– Это верное решение, хоть и принятое второпях. Ваши предположения? Кто мог это совершить? – Мак’Вей провёл по бородке длинными пальцами.

– Я теряюсь в догадках. Я приказал городской страже оцепить дом мэрла и никого не пускать на место происшествия, – продолжал тараторить старик, – я немедленно вернусь в Пардокс и обследую место происшествия лично.

– Не торопитесь, друг мой, – остановил чаровея Лост, – к вам в город будет отправлен опытный чаровей-сыщик. Вам останется только оказать ему содействие.

– Я согласен на содействие, – Ворк кивнул головой, и помпон колпака колыхнулся, подтверждая слова городского чаровея.

– Замечательно, – канцлер удовлетворительно потёр руки, – но для начала, нам с вами надо самим обследовать место убийства.

– Но как!? – удивился Ворк, – Пардокс не близко.

– Прогресс в магии не стоит на месте, – Мак’Вей вышел из-за стола в центр зала и произнёс:

Всё далёкое стань близким

Открой взору скрытый вид

Мэрла Пара из Пардокса

Бездыханного яви.

После слов заклинания воздух вокруг Канцлера замерцал, исказился и чаровеи увидели висящую в воздухе картинку. Но она была недостаточно большой, чтобы можно было разглядеть детали.

– Всё же, далековат ваш Пардокс, – поразмыслив, произнёс канцлер. Он сложил указательный и большой палец вместе, направил руку на картинку в воздухе и раздвинул пальцы. По мере удаления пальцев друг от друга, картинка увеличивалась, становясь более объёмной, четкой и более детализированной.

Через мгновение, канцлер и городской чаровей, оказались внутри спальни убитого мэрла. Изображение было достаточно обзорным, чтобы можно было разглядеть обстановку в спальне и уловить детали. Тело оставалось лежать на кровати. Рукоять ржавого меча всё так же торчала из груди мэрла. На полу застыла кровь, смешанная с молоком, образовав замысловатый рисунок. Дверь в комнату была закрыта. Видимо стража взялась за ум и сейчас исправно несла свою службу.

– И никто ничего не слышали и не видели? – задал вопрос Мак’Вей, рассматривая спальню. Канцлер ходил по магической проекции комнаты и старался разглядеть всё до мелочей.

– Мне очень жаль, что я не опросил семью и домашних мэрла, – Ворк ответил и отвёл глаза в сторону.

– Такое убийство не могло пройти бесшумно, – канцлер склонился над магической проекцией тела мэрла и пристально всмотрелся в рукоять меча, – насколько я помню мэрл Пар герой войны за независимость своей деревни. И насколько я его помню, просто так он бы не сдался.

– Стража мне ничего не доложила по этому поводу, – Ворк не знал, куда деться от стыда. Впервые в жизни он допустил такую неслыханную оплошность. Тем боле в такой момент.

– Я вам откроюсь, дорогой друг, – начал медленно Лост, пытаясь тоном голоса успокоить старого чаровея, – только прошу вас оставить эту тайну в этом зале.

– Мне можно доверить любую тайну, – воспрянул духом Ворк, – слово Чаровея!

– Слово Чаровея дорого стоит, а больше стоит его честь, – ответил канцлер известной на всю округу поговоркой, – но это и хорошо, что вы цените своё слово. Нам сейчас нужны такие люди как вы, но сейчас не об этом.

– Я весь во внимании!

– Это убийство, – Мак’Вей кивнул в сторону исчезающей магической проекции, – не единственное. Сегодня ко мне прибыли чаровеи ещё пяти городов. В каждом этом городе убиты мэрлы. Убиты при не менее загадочных обстоятельствах. Скажу вам честно, мы не знаем, будут ли продолжаться убийства или нет. Сейчас основная задача – это найти и покарать виновных, и естественно, не дать повториться этому вновь.

– У меня есть предположение, что это совершили чародеи, – высказался городской чаровей, чуть понизив голос.

– Эта версия в разработке моего кабинета, – тут же ответил канцлер, – хоть своеобразная вражда между чародеями и чародеями длится века и были даже полномасштабные магические войны, как мы с вами знаем, но, чтобы дело дошло до убийства, да ещё в разных частях наших земель… в это верится с трудом. Но, как я уже сказал, версию отрабатываем.

– Чародеи всегда строили козни, – продолжал гнуть свое чаровей Ворк.

– Этот вопрос очень серьезный. Голословные обвинения могут привести к осложнению и так непростой ситуации, – канцлер пытался отвести разговор от больной темы, – давайте вернёмся к происшествию. Вы задумывались о том, кто будет исполнять обязанности мэрла?

– Пар имел сына, но тот ещё мал. У него был помощник, Туман, – Ворк сделал ударение на звук «у», произнеся имя, – горожане его уважают, они с Паром всегда были вместе и всё делали сообща. Ему даже не придётся вникать в дела, он и так их все знает.

– Кстати, а этот ваш Туман, он сам не мог убить мэрла?

– Упаси Святыни, они были как братья, – поразился вопросу старик, – и вообще, у нас в Пардоксе убийств не было несколько лет. Нет, нет! Это точно не Туман.

– А были ли у мэрла недоброжелатели, соперники, может интрижка на стороне? – Мак’Вей пытался рассмотреть ситуацию под разными углами.

– Семья у мэрла была счастливая, во всех смыслах, – ответил, не задумываясь чаровей, – а на счёт недоброжелателей, нельзя в городе найти человека настолько уважаемого и любимого, как Пар, будь ему земля пухом.

– Я услышал достаточно, – выйдя из раздумий, произнёс канцлер, – вам будут предоставлены апартаменты на ночь. Завтра вы возвратитесь в Пардокс. Все указания вы получите письменно.

– Спасибо, Ваша Светлость, что приняли меня. Для меня это честь, – старик поднялся со стула, – я сделаю все, чтобы найти виновного.

– Я в вас не сомневаюсь, – канцлер взял чаровея под локоть и направился с ним к выходу из зала, – вас проводят.

Распрощавшись с чаровеем, канцлер вернулся за стол. За время разговора солнце зашло за горизонт и в зале заметно потемнело. Лост щёлкнул пальцами и сделал жест, как будто засеивает семена на поле. По всему залу разом зажглись все свечи. Стало гораздо светлее. Мак’Вей склонился над картой и мягким движение кисти, магически, придвинул подсвечник ближе. Достав из стола ещё одну статуэтку, он поставил её на карту, в то место где был нанесён Пардокс. Снова зажёг магическую нить, соединив уже шесть статуэток. Всмотрелся в образовавшийся силуэт. И опять ничего не увидел. С добавлением нового угла не добавилось смысла или иной подсказки. Канцлер взъерошил волосы, опустился в кресло, откинувшись на спинку. Мысли снова зароились в голове. Но чем дольше он размышлял, тем чаще он вспоминал разговор с Ворком по поводу чародеев. Не то чтобы чародеи были сверхпроблемой, но то, что они были проблемой, это однозначно. Он не соврал старому чаровею, его люди вплотную разрабатывают версию причастия к событиям чародеев, но как бы они не старались, как бы они не пытались притянуть чародеев, ничего не получалось. Все убийства были совершены по разным сценариям, и никто из жителей городов ничего не видел и не слышал. А самое главное, все убийства исполнены без применения чар, все действа были реализованы физически. Просидев ещё с полчаса, канцлер вызвал слугу.

– Вызовите ко мне чародея-сыщика Агата Кри, немедленно! – отдал приказ канцлер. Слуга удалился выполнять приказ, а Лост свернул карту и убрал её в стол. Затем, достал чистый лист бумаги и начал писать указания городскому чаровею Пардокса, обмакивая перо в чернильницу.

Глава II.

Барк обессилено прислонился спиной к мачте, выпустив из рук окровавленный пальник. Ноги подкосились и пират осел на палубу. Сил не осталось. Тяжело дыша, Барк поднял трясущиеся руки к лицу и стёр кровь. Нос жгло от порохового дыма, глаза слезились от тлеющих снастей и крови. Когда пелена в глазах прошла, он огляделся. Вокруг стояла тишина, бой закончился. Палуба была завалена трупами и кусками человеческих тел. Чародей, с торгового корабля, применил заклинание защиты и дюжина пиратов, да не только пиратов, но и самих защитников, разорвало на куски. Самого Барка чудом не тронуло. Уши начали различать стоны раненых. «Почему не празднуют победу? Или мы проиграли?» – возникла мысль в голове, но то, что он услышал в следующий миг, удивило и обрадовало его одновременно.

– Есть кто живой из Содружества Петли? – донеслось до Барка.

Молодой пират поднялся на ватные ноги и подошёл к борту. Он сразу узнал обводы «Бешеной твари», правда после боя корабль лишился части одной из мачт и имел множество пробоин в корпусе. Барк огляделся и понял, что сам он находится на борту торгового судна. Но почему он здесь, а не на своём корабле? Через мгновение из глубин памяти всплыло поручение боцмана, в разгар абордажного боя.

– Сопляк, или ты убьешь чародея или мы все отправимся кормить рыб! – боцман был в ярости. Бой шёл, не так как планировали. Всему виной был корабельный чародей, создавший магическую защиту вокруг корабля. Ядра не могли пробить её, а если и пробивали, то не наносили ущерб. Картечь пиратских мушкетов просто отскакивала от неё как горох.

– Но это же чародей! Он убьёт меня как муху! – возразил Барк.

– Выбирай, или он или я!? – боцман сверкнул глазами и удобней перехватил абордажный топор.

Барк выполнил приказ. Он и ещё несколько пират перебрались по реям на торговый корабль. Напав на чародея и его охрану, они смогли на время переломить ход сражения, ранив самого мага и убив часть охраны. Охранные чары корабля ослабли, и пираты с «Бешеной Твари» кинулись в бой, воодушевлённые малой победой собратьев. Пушкари тут же открыли огонь из палубных орудий, дырявя корпус торгового судна залпами ядер. Корабельному чародею потребовалось не много время, чтобы прийти в себя, и он нанёс удар заклинанием разрушения. Барк в тот самый момент выронил саблю и нагнулся за ней, когда волна магии пронеслась над ним и уничтожила всех, кто был на палубе. Чаровей не ожидал от себя проявления такой мощи и опешил от того, что убил всех, в том числе и своих товарищей. Маг попытался восстановить охранение корабля, но Барк, заляпанный кровью с ног до головы, схватил первое, что ему попалось под руки, это оказался пальник, и убил чародея. Потом молодой пират сражался с гвардейцем, рядом прогремел взрыв, его врага убило щепой, а самого пирата оглушило. Потом была ещё схватка, защитники выбегали из трюмов и держали оборону до последнего живого.

– О, это же сопляк! – крикнули с «Твари», – я же говорил, что кто-то ещё мог очнуться!

– Парниша, корыто сейчас затонет. Лучше тебе перебраться к нам! – услышал Барк второй голос. К борту начали подходить любопытные и выкрикивать различные советы.

– Пусть там остаётся, – к борту вышел боцман с перевязанным глазом, грязной тряпкой, – он бесполезный как мешок с дерьмом.

– Бросьте, сэр, – возразил кто-то из толпы, – он лично отправил кормить рыб чародея. Если бы не Сопляк, мы бы все встретились с Дейви Джонсом.

Пираты зашумели, требуя справедливости. Боцман не стал протестовать, махнул рукой и удалился, выкрикнув на ходу:

– Руби абордажные концы! Поднять паруса!

      Несколько пиратов тут же принялись выполнять приказ, обрубая концы, соединяющие оба корабля. Абордажные крюки с тупым звуком начали падать на палубу торгового судна.

– Прыгай в воду! – Барк услышал голос Грота, своего лучшего и единственного друга на «Твари», – прыгай, я кину линь!

Барк огляделся в поисках своей сабли, но ничего не смог рассмотреть, по палубе разрастался огонь, заполняя едким дымом всё вокруг. Молодой пират залез на борт, проверил наличие кулона, висевшего на шее, неуклюже оттолкнулся. Из-за того, что сапоги были выпачканы кровью, он поскользнулся и рухнул с борта в воду. Упав животом на волны, Барк вызвал взрыв смеха среди пиратов. Соленая вода тут же защипала глаза и ранее незамеченный порез на плече. Барк вынырнул, жадно хватая воздух. Рядом упала верёвка, и пират ухватился за неё. Его тут же потянуло за кораблём, расправившим паруса и начавшим отходить от ограбленного судна. Пиратам следовало поскорее убираться, пожарище с абордажного корабля может привлечь эскадру, а там морских магов намного больше, чем один.

Остальные пираты не стали дожидаться пока молодой заберётся на палубу, и разошлись зализывать раны, как свои, так и корабельные. Грот помог взобраться Барку на борт «Твари». Молодой пират повалился на палубу, тяжело дыша. Он ещё не отошёл от боя, а здесь ещё пришлось удерживаться среди волн. Открыв глаза и сплюнув морскую воду, Барк увидел, как к ним подходит боцман.

– Сопляк, пошёл вниз помогать пушкарям вязать орудия, – небрежно произнёс боцман, слегка пнув того в бок, – ты, Грот, тоже с ним. Бегом!

      Грот помог другу подняться, и они вместе отправились на нижнюю палубу, где располагались две дюжины пушек. Пушкари готовились к ходу корабля, укрепляя пушки в своих гнёздах, чтоб они не смещались во время качки. Что и как надо делать Грот и Барк знали, боцман постоянно их отправлял на эти работы после каждого набега на торговые грузы. Чтобы выполнить поручение, они отправились за новой снастью, для замены, повреждённой во время обстрела. Им следовало спуститься ниже, в трюмы, где хранились запасы верёвок, досок для ремонта корабля и ещё много чего. Всегда они ходили через нос корабля, но во время боя была разрушена часть перекрытия и лестница, ведущая вниз, поэтому сейчас там усердно носили доски, пилили, стучали топорами и киянками, восстанавливая корабль. Из-за этого Гроту с Барком, пришлось отправиться через корму. Этой дорогой ходить никто из команды не любил. Путь проходил мимо кают боцмана и капитана, и здесь можно было нарваться на любую работу, или в лучшем случае на пинок под зад, а причиной тому могло быть даже солнце, быстро севшее за горизонт. Друзья шли быстро и без разговоров, стараясь производить как можно меньше шума, несмотря на то, что по всему кораблю шли работы. Но услышав звон монет, они разом остановились. Дверь в каюту капитана была приоткрыта. Сквозь дверную щель пираты увидели капитана, квартмейстера и боцмана. Капитан с горящими глазами загребал ладонями золотые монеты из сундука. Монеты звонко возвращались назад сквозь пальцы, золотым водопадом. Боцман переглядывался с что-то говорящим квартмейстером.

– Здесь золота хватит на всю… – расслышал Барк часть фразы, Грот дёрнул его за рукав и головой показал, что надо быстро уходить, но Барк завороженно смотрел на золотые монеты. Друг оттащил его от двери и уволок от неприятностей.

– Ты представляешь, сколько там золота? – шёпотом спросил Грот, когда они спустились в тёмный трюм.

– Нет, – так же шёпотом ответил Барк, – квартмейстер сказал, что хватит на всю команду. Они раздадут добычу команде, и мы все станем богатыми, Грот!

– У меня будет самая большая шляпа и самая длинная шпага, – мечтательно произнёс Грот.

– Куплю себе шхуну и буду сам промышлять, – поддержал друга Барк, – а ты дружище, будешь на ней вторым капитаном. Станем флибустьерами!

– Вторых капитанов не бывает! – возразил Грот, кряхтя поднимая на плечо упругую бухту веревки.

– Значит, будешь моим боцманом! – уже в голос произнёс Барк и закинул себе на плечо вторую бухту.

– Иди, поиграй с Веселым Роджером! Чтобы я прислуживал тебе!? Ни за что!

– Иди, иди, раб, – произнёс Барк, и друзья рассмеялись.

Позже, когда команда перевязала раны, отстирала от крови одежду и привела корабль в подобающий для пиратов вид, все выстроились на верхней палубе.

– Встали смирно! – прикрикнул на всех боцман, – капитан на мостике!

Команда зашумела, приветствуя своего предводителя. Капитан вышел на мостик и поднял руку, перевязанную как у многих. За спиной капитана встал квартмейстер. Грот и Барк переглянулись, улыбаясь друг другу, предвкушая вожделенное золото, которое они сейчас получат.

– Пираты! – начал капитан, – друзья Содружества Петли! Мы провели хорошую охоту! – пираты взревели улюлюканьями, Барк кричал и радовался вместе со всеми, как никогда до этого не радовался. Капитан поднял руку, успокаивая команду и продолжил, – но, много наших братьев отправились за сундуком Дейви Джонса, почтим их память! И пусть их тела заберёт море!

– Пусть заберёт море, – произнесли все хором, и пираты опустили головы. Наступила тишина. В этом набеге полегло три дюжины пиратов. Такое количество в последний раз было потеряно, когда пришлось убегать от чародейских кораблей, только быстроходность «Бешеной Твари» и попутный ветер спас всех от виселицы.

– И пусть, сожрут их акулы! – выкрикнул капитан через несколько секунд. Команда поддержала предводителя криками. Дань погибшим была отдана, теперь следовало переходить к главному, – мы проявили мужество, отвагу и нам воздалось! Каждый из нас получит по серебряной монете!

Пираты закричали и заулюлюкали вновь. Кто-то даже разрядил мушкет в небо от радости. Команда шумела и радовалась, а Грот с Барком сникли, растерянно переглянувшись. На палубу вышел боцман с кожаным мешком, набитым моментами до отказа, и начал раздачу победной премии, вкладывая в ладонь каждого пирата по серебрянику. Пройдя к Барку, боцман задержал руку с монетой над ладонью молодого пирата, но поразмыслив, небрежно кинул её. Барк поймал монету на лету и зло посмотрел в глаз боцмана. Последний не оставил это без внимания и уже хотел отвесить Барка оплеуху, как ему из-за спины задали вопрос.