Цитаты из книги «Посмотрите на меня. Тайная история Лизы Дьяконовой»

то вроде компромисса между официально признанной системой церковно-приходских школ С. С. Рачинского и педагогической системой Л. Н. Толстого, открывавшего в Ясной Поляне свои школы для крестьянских детей, где их обучали по особой, разработанной Толстым методе свободного выявления внутренних талантов учеников. В отличие от толстовских школ, школы Неплюева имели официальный статус: в 1884 году устав его Братства утвердил лично император Александр III. Поэтому считать Неплюева сектантом в строгом смысле нельзя. В 1895 году состоялась торжественная церковная церемония открытия Братства, где Неплюева благословил иконой святого Алексея, человека Божьего, тогдашний митрополит Санкт-Петербургский Палладий. Неплюевские идеи не подвергались официальным гонениям. Из воспитанников неплюевского Братства вышли многие известные деятели науки и культуры: композитор П. И. Сеница, историк П. К. Федоренко, селекционеры С. Ф. Черненко и П. И. Терлецкий, художник Н. А. Фурсей, поэт и переводчик В. Я. Басок, авиаконструктор М. В. Бондаренко, вулканолог С. И. Набоко.

Педагогическая система Неплюева, которая до сих пор изучается и находит приверженцев, оказа

Николай Николаевич Неплюев происходил из древнего боярского рода Андрея Кобылы, давшего многие знаменитые фамилии: Романовы, Шереметевы, Колычевы… Представителями этого рода были митрополит всея Руси Филипп, порицавший деспотизм и жестокость Ивана Грозного, за что по приказу царя был казнен, а также сподвижник Екатерины Великой Иван Иванович Неплюев, известный как основатель Оренбургского края.

Москву, чтобы заработать немного денег, и Юргис Казимирович будет возить поэта на своем посольском автомобиле. Это было в Пасхальную неделю. Пасху тогда еще праздновали, и Москва была чудо как хороша! Благодаря литовскому послу многие деятели русской культуры, не совпавшие с большевизмом, выехали за границу. Только Блока отправить на лечение в Финляндию не получилось – не успели… А потом будет Париж, где его назначат советником посольства Литвы во Франции. И парижское кладбище Мон Руж, где Балтрушайтис будет похоронен в 1944 году.

Будет то, что через полтора года выходец из бедной семьи литовских крестьян Юргис Казимирович Балтрушайтис обвенчается с дочерью ярославского миллионера, владельца литейных предприятий Марией Ивановной Оловянишниковой. С женой он проживет все оставшиеся сорок пять лет и будет настолько счастлив, что посвятит ей все написанные с момента их знакомства стихи. После революции 1917 года он, Балтрушайтис, в прошлом нищий поэт, мечтатель и странник, но при этом полиглот и культурнейший человек своей эпохи, – он, а не богачи Оловянишниковы, будет востребован новой властью и станет первым послом Литвы в СССР. В мае 1921 года безнадежно больной Александр Блок приедет на поезде из голодного Петрограда в

Подругой Лизы могла бы оказаться ее кузина Маша Оловянишникова. Но и здесь случилась осечка – Маша влюбилась в бедного репетитора, поэта и переводчика, литовца по происхождению, Юргиса Балтрушайтиса.

В конце 1897 года Лиза оказалась в больнице Александровской общины сестер милосердия Российского общества Красного Креста.

Наконец, третьей “патронессой” русского феминизма была Надежда Васильевна Стасова. Она была самой старшей из “триумвирата”. Родилась в Царском Селе. Дочь знаменитого архитектора В. П. Стасова – автора здания Академии наук (Пушкинский дом) на Васильевском острове, Спасо-Преображенского и Троице-Измайловского соборов в Петербурге, а также оформителя интерьеров Царскосельских дворцов. Трое из его детей – дочь Надежда и сыновья Владимир и Дмитрий – стали очень известными людьми.

Здесь исповедовал грехи. И ректор университета Бывал ботаник здесь Бекетов, И многие профессора, И слуги кисти и пера, И также – слуги царской власти, И недруги ее отчасти, Ну, словом, можно встретить здесь Различных состояний смесь. В салоне этом без утайки, Под обаянием хозяйки, Славянофил и либерал Взаимно руку пожимал.

На вечерах у Анны Вревской Был общества отборный цвет. Больной и грустный Достоевский Ходил сюда на склоне лет Суровой жизни скрасить бремя, Набраться сведений и сил Для “Дневника”. (Он в это время С Победоносцевым дружил.) С простертой дланью вдохновенно Полонский здесь читал стихи. Какой-то экс-министр смиренно