Глава 2

Жириновский и Королева договаривались долго, поэтому заскучавший я отправился на экскурсию в компании Гриши и Тимофея. Последний – для формальной безопасности, так-то на этой планете мне ничего не угрожает: Сеннит я нужен, и, судя по ощущаемому мной энергоресурсу симбионта, её «восстановление» связано не только с передачей мыслеобразов, но и с «зарядкой» этого малыша. Сильно вложилась Сеннит в мою безопасность, без проблем пожертвовав парой дней активного существования. Рисковала, да, но без риска жить вообще не получается. Тут невольно приходят в голову мысли: а кто же я такой? Я что, и впрямь Избранный? Неожиданно и волнительно! Надо будет спросить.

В биокоровнике я застал наших ученых с поличным: поставив раскладной столик прямо в проходе – слева и справа, в похожих внешне на костяные, загонах, стояли вполне привычного вида коровки черно-белой масти – двое из них разливали молоко по пробиркам, после чего добавляли химикаты из других пробирок, получая на выходе разные цвета. Характерной вони нет.

– А куда девается навоз? – любознательно спросил я.

– Впитывается в пол и перерабатывается в питательные вещества, – ответил жук-караульный.

– Очень рационально, – раздался голос Рудольфа Васильевича из загона, где он очень внимательно осматривал и щупал жука-корову. – Нам придется по старинке, на поля вывозить, но самое главное – внешний облик жука-коровы совершенно не отличается от привычного, и нам не придется проводить долгую, изнурительную разъяснительную работу с населением!

Вспомнив, как мощно в моем мире воевали с ГМО, я невольно согласился – тут-то посложнее задачка.

– Вас послали за нами, молодой человек? – спросил ученый.

– Нет, там еще надолго, – покачал я головой. – Просто смотрю.

– Я бы тоже с огромным удовольствием посмотрел на что-то еще, – толсто намекнул Рудольф Васильевич.

– Это приемлемо, – пробубнил жук-караульный. – Идемте, – направился к выходу.

– Продолжайте, товарищи, – велел оставшейся анализировать молоко паре ученых начальник, и мы вышли из биокоровника.

Впереди – ряд таких же построек. Правее – засаженные отдаленно похожей на пшеницу, отличающейся насыщенным синим цветом, размерами зерен – с мелкую картофелину – и толстенными стеблями, где-то двухметровыми растениями. Слева от нас продолжаются переговоры, поэтому туда не суемся.

– Что это? – указал на поле ученый.

– Злак, – исчерпывающе ответил жук. – Одно зерно содержит достаточную для человека суточную норму питательных веществ и микроэлементов.

Ученая братия горько вздохнула, осознав немощность собственного сельского хозяйства.

– Растительная масса предназначена для кормления пищевых сородичей, – добавил жук.

Из земли в паре метров от нас вальяжно выбрался на солнышко толстый и длинный фиолетовый червь размером с автобус марки «ПАЗ».

– Жнец, – пояснил жук-караульный. – Урожай созрел.

Червь подполз к полю, открыл лишенную зубов пасть и начал поглощать созревшие злаки целиком, вместе с верхним слоем почвы. По ту сторону червя высыпалась влажная почва.

– Жнец поглощает созревшие злаки, – прокомментировал жук-караульный. – Оставляя за собой вновь засаженное поле.

– Как Сборщик? – поинтересовался ученый.

– Иначе, – ответил караульный. – Растительная масса будет доставлена пищевым сородичам. Зерно будет доставлено к биофабрике для дальнейшей переработки.

Из переработанной земли тем временем показались кончики стеблей, заставив Рудольфа Васильевича с коллегами присесть и посмотреть поближе:

– Как скоро вырастет новый урожай?

– Двадцать четыре часа, – ответил жук.

– Обязательно ли использовать для уборки данную разновидность инсектоида? – указал на червя ученый.

– Наиболее рационально, – ответил провожатый.

– Значит не придется объяснять людям, почему комбайны выглядят вот так, – решил он.

– Злак не является подарком Королевы, и будет доступен для покупки только после заключения договора, – вклинилась Гриша.

– Надо брать, – решил Рудольф Васильевич, посмотрел на коллег, и, видимо, поняв, что им ничего нового он сказать не сможет, обратился ко мне. – Вы понимаете, что это, молодой человек?

– Проблем с едой у нас больше не будет? – осторожно предположил я.

– Именно! – одобрил он. – В силу молодости и необразованности вы пока не в силах представить, сколько драгоценнейших человеко-часов человечество тратит на производство продуктов питания! Если углубиться в историю, именно переход от охоты и собирательства к земледелию позволил людям по-настоящему начать развиваться!

– А почему у нас акциз на мясо? – перебил немного обидевшийся на обвинение в тупости я.

– А у нас на него акциз? – удивился он и посмотрел на коллег.

– Я не знаю, Рудольф Васильевич, – развел руками один.

– Я в магазин с тех пор как институт закончил не ходил, – похвастался другой.

– Мы живем в закрытом научном поселке, – пояснил Рудольф Васильевич. – Там магазинов нет – продукты привозят по списку.

– А зарплату как тратить? – не отстал я.

– Жена в городе тратит, – буркнул ученый. – Не сбивайте меня с мысли, молодой человек! – возмущенно сделал мне замечание. – Мы говорим об истории и пользе победы над голодом для всего человечества! Среди крестьян иногда попадаются настоящие самородки. Вот Ваня, например, – указал на ученого справа. – Сам уроженец поселка Усть-Мана. Доктор наук! Или Антон… – указал на левого.

– Я в Новосибирске родился, Рудольф Васильевич, – с виноватой улыбкой перебил его ученый.

Подвигав бровями, Рудольф решил забить:

– А сколько таких по всему миру? А те крестьяне, которые головой пользуются только чтобы принимать пищу, хлынут на заводы и в сферу услуг, что позволит…

Тут в небе раздалось похожее на издаваемое майским жуком жужжание, и из-за ограничивающих поле привычного вида яблонь с непривычно огромными плодами вылетел похожий на лишенного хоботка комара жук. Отражая полупрозрачными крыльями солнечный свет, он подлетел к закончившему сбор урожая, увеличившемуся почти в четыре раза, червю – ученый самородок Ваня включил камеру и жадно снимал происходящее – подхватил его длинными тонкими лапами и унес обратно за деревья.

– Физически невозможно при таком размахе крыльев! – заявил ученый Антон.

– Транспортная особь использует для полета не только сопротивление воздуха, – пояснил караульный.

– А что? – поинтересовался Рудольф Васильевич.

– Подробные технологические сведения не являются подарком Королевы, – пресекла попытку Гриша. – И будут доступны для покупки…

– После заключения договора, – раздраженно перебил ученый.

– Рекомендуется посмотреть на метафрукт, – добавил жук-караульный.

– Идемте, – кивнул Рудольф, и мы пошли к деревьям. – Не является ли предметом торговли ответ на вопрос о том, почему вполне привычные нам яблоки сорта «антоновка» называются «метафруктом»? – саркастично спросил жука-дипломата.

– Метафрукт называется так потому, что объединяет в себе вкусовые и пищевые качества всех фруктов вашего мира, – ответила Гриша. – Приставка «мета» означает обобщенность.

Добрались до деревьев, и жук-караульный позволил ученым взять образец на анализ. Я стесняться не стал и сорвал килограммовое «яблочко» размером с половину моей головы.

– Молодой чело… – попытался было помешать мне откусить кусочек Рудольф Васильевич, но научное любопытство победило, и он замолчал.

Текстура фрукта была непередаваемой: преодолев мягкую кожицу, зубы впились словно одновременно в твердую мякоть яблока, податливую упругость цитруса, склизкость хурмы и волокна ананаса. Вкусовые ощущения живительной волной прокатились по языку – словно самый вкусный во Вселенной сок «мультифрукт», но не микс, а как будто все фрукты по очереди, но сразу! Освежает, наполняет силами, приятно щекочет ротовую полость! Хочу еще!

– Поделитесь ощущениями, молодой человек, – с очевидной завистью попросил Рудольф Васильевич.

– Ща, – пообещал я и откусил снова.

Я могу питаться метафруктами до конца моих дней! Проглотив вторую порцию, ощутил жалобную просьбу переполненного желудка перестать забрасывать в него эквивалент полукилограмма фруктов за укус. Так-то можно продолжить – симбионт поможет переварить, но однажды до фруктов доберутся и остальные, и тогда они легко соотнесут поглощающую все подряд в безграничных объемах Гришу и мой новенький неуемный аппетит.

– Наелся, – признался я. – Вкусно – очуметь, другие фрукты после такого даже есть не хочется. И безвредно – я же живой. Можно друзьям и попугаю нарвать?

Спрашиваю не у жуков, а ученых.

– В самом деле, Рудольф Васильевич, – не выдержал ученый Антон. – Ну зачем жукам нас травить, если Королеве союз нужен? Смотрите, какой уровень генной инженерии! Они же специально то, что нам подходит показывают! Давайте попробуем метафрукт?

– Пробуй, Антоша, – вздохнул Рудольф.

Каждый должен попробовать метафрукт!

* * *

Разбор полетов Жириновский решил провести на военной базе, куда мы прибыли после шести часов напряженных (не для меня) переговоров. Меня очень удачно разместили в казарме рядом со штабом, и, благодаря симбионту, даже не пришлось напрягать подслушиванием Гришу – и так все слышно:

– У пацана запах изменился. Незначительно – Юра рассказал. Не проведи он рядом с ним столько времени, не учуял бы, – настучал на меня Тимофей. – Она вполне могла промыть ему мозги.

– Да и хрен с ним, с сыночком, – буркнул в ответ Жириновский. – А что, изменился характер?

– По словам односельчан – значительно, – кивнул Тимофей. – Да я и сам видел – был запуганный, задавленный, не понимающий, что ему делать, нормальный пацан, а стал… Даже не знаю. Такой у него вид стал, будто больше всех знает и понимает.

Обидно!

– Подросток, – раздался пренебрежительный голос губернатора Лебедя. – Понял, что уникальный, нос задрал. Ерунда – жизнь обломает, гормон выветрится, а пока будем делать вид, что не замечаем.

– Лишь бы дело делал, – согласился Владимир Вольфович.

– Дело он сделает, – поддакнул Тимофей. – Молодой, сердце не зачерствело – мира и процветания человечеству хочет.

– Счастье для всех, даром, и пусть никто не уйдет обиженным, – иронично процитировал одну из любимых отцовских книг Жириновский.

– Андрей нам верит, – продолжил КГБшник. – Я с ним разъяснительную работу провел: рискуем, мол, сильно, на него вся надежда. Проникся.

– Не соврал даже, – поощрил его Владимир Вольфович и вздохнул. – Совсем я на старости лет с ума сошел – ребенку инопланетному доверился.

– Все идет неплохо, – заметил губернатор.

– Повезло, – буркнул Жириновский. – А он ведь вполне соврать мог.

– Иногда пугать пытается, – настучал еще раз Тимофей. – Вот, мол, осознаю, какие возможности к противодействию у меня есть, но прибегать к ним не буду, потому что своим нужно доверять.

– Значит мысли о противодействии в голову приходят, – заметил Лебедь.

– Всем приходят, – фыркнул Владимир Вольфович. – Этот вон вообще прямого начальника в расход пустил.

– Мой начальник – Родина, – нейтрально ответил Тимофей.

– Значит так, – перешел к выводам и распоряжениям Жириновский. – Охрану Андрея усилить. Желательно как можно дольше держать его на Земле–2. Отходы везут?

– Через час будут, – доложил губернатор.

– Действуйте по плану, без самодеятельности, – наказал Жириновский. – И деревенских куда-нибудь переселите, а то придумали в Нью-Йорке поселиться! Там же зима, дубак! Вон, Калифорния или Флорида подойдет.

– Есть, – отрапортовал Лебедь.

– Нихрена без руководящей руки Москвы народ думать не хочет, – хохотнул Владимир Вольфович.

– Просто им с зимой привычнее, чем на побережье, – вступился за односельчан Тимофей.

– Нужно уметь выходить из зоны комфорта, – не принял аргумента Жириновский. – Теперь о важном. Саша, ты со скандинавским коллегой договорился?

– Миша и все его переселенцы будут готовы к шести утра по московскому времени, – ответил Лебедь. – Пятьдесят тысяч стариков, женщин и детей.

– И женщины согласны? – удивился Жириновский.

– Те, что не в войсках – пошли, – уточнил губернатор.

– Отходов на поиски прохода в теплые края Земли–2 хватит?

– С запасом везем, – подтвердил Лебедь.

– Значит первую пару стационарных порталов разбить по маршруту Стокгольм – Лос-Анджелес. Если имперцы на «ответку» решатся, пусть скандинавы уходят и за собой портал взрывают.

– Есть.

– Вторуя портальная пара: эта база – Лос-Анджелес. И нужно жучка пробой в Москву отыскать отправить, чтобы мне по четыре часа в воздухе не болтаться. Всё, отлетались, больше времени терять нельзя.

Первый «торговый» пункт сделки: радиоактивное дерьмо в обмен на помощь с поиском прохода в Скандинавию и две стационарных портальных установки: траум-энергия для них генерируется малоподвижным жуком-реактором, питание последних – за наш счет. Что ж, возможность укрупнения сделки в договорах прописана. «Подарки» Сеннит в виде коров сейчас изучаются в лаборатории военной базы и в дальнейшем будут переправлены на «Землю–2».

Слушаю вот эти рассуждения и невольно вспоминаю брошенный мне Сеннит перед прощанием телепатический – даже с «приёмником»–симбионтом энергозатратно – призыв: «если ты окончательно разочаруешься в сородичах, тебе всегда найдется место возле меня». Может и вправду нафиг этих безволосых обезьян? Сеннит умна, и все три Земли мы с ней можем тупо захватить – с нее хитрые планы и войска, с меня – минимизация логистических издержек. Не хочу – пока вроде и сами справляемся.

– Как-то мутно всё, – вздохнул Лебедь. – Может мы ей в качестве ширмы и гауляйтеров нужны?

– Мы ей вообще не нужны, – парировал Жириновский. – Вот конкретно мы с тобой, Саша. Рудольфы Васильевичи – нужны! Тимофеи нужны – они диверсии планировать умеют и инициативу в сложных условиях проявлять. Агрономы-свиноводы-производственники нужны: она у них учится. Андрей нужен, ресурсы экономить. А мы, Саша, как ни крути, помеха – привыкли наверху находиться, людей не видим, акциз на мясо трясем. Если Сеннит прямо сейчас всем расскажет, что у нее, во-первых, жратвы на весь мир хватит, во-вторых – с деньгами не знает, что делать, в-третьих – все люди в ее глазах одинаковые, как думаешь, как быстро нас народ на вилы поднимет?

– Это же жуки, – заметил Тимофей. – Угроза. Не станет человечество инопланетному захватчику подчиняться.

– Я тебя умоляю, – фыркнул Владимир Вольфович. – Народу главное что? Крыша над головой, еда и безопасность. Полгодика без нашествий жучиных, с полным холодильником и новостями о том, как жуки Сеннит жуков агрессивных в клочья рвут, и всё, мир и спокойствие. А там и мракобесы подсуетятся, расскажут, что Сеннит – эти типа второе пришествие Мессии. Спасительница наша! Владычица!

Умный мужик Вольфович. Так, скорее всего, всё и будет. Ну не «полгодика», а подольше – например, пара поколений. А когда совершенно естественной смертью перемрут все, кто застал жуков агрессивных, вообще ни у кого вопросов возникать не будет – «ну правит объединенным человечеством разумное насекомое, ну и что? Можно я лучше тебе собаку на пару дней оставлю – ее в звездолете укачивает, а нам с женой на Сириус–3 нужно, родственники давно приглашают, обижаются».

– Это – проверка, Саша, – продолжил Жириновский. – И не нам с тобой, а человечеству! Мы здесь – просто первые, кто под руку подвернулся. Угоди Андрей к япошкам или американцам, нас бы и не спрашивали. Победим – будет у людей шанс на относительный суверенитет. Нет – будем признаны непригодными. Не конкретно мы, а, так сказать, правящая прослойка. Хочешь, чтобы тебя заменил жук-губернатор? Да ей, б***ь, даже правду говорить не обязательно, просто копий жучиных сделать, и всё – подмены никто и не заметит!

Какой удар по конспирологам! Думают, что миром правят рептилоиды, а окажется – жуки!