– Тебе, – поведал я брату, чуть отдышавшись и ударом кувалды отправляя вынырнувшую из тумана пирамиду обратно, – надо по делу и не по делу ветры гнать, чтобы заклинание прокачать, хорошая это вещь от газов, ядов разных.

– Ветры гнать, – проворчал Диман, продолжая колдовать, – по делу и не по делу, это у нас прадед любит, особенно после своего фирменного горохового супа на копченых свиных ребрышках, а я кастую порывы свежего морского бриза.

– Не надо про порывы, я еще от прошлых своих порывов не отмылся. Скажи лучше, ты этим ветром обратно в воду этих упырей сдуть не можешь?

Конечно, не сможет, куда там ему эти глыбы сдвинуть, тут кувалдой-то, дай бог, на метр назад откинуть получается, но пусть не зазнается, а то порывы свежего морского бриза, понимаешь, он кастует… Нам тут и так хреново, а он выпендривается стоит. Пять бурлящих и воняющих, словно деревенский сортир, поставленный на гейзер, теперь уже усеченных пирамид окружали и наступали на нас, заставляя отступать под подбирающийся к нам с тыла слизневой дождь. Молнии снижали их здоровье совсем понемногу, удары молота отбивали от каменного панциря небольшие куски, снижая их общее здоровье еще меньше. Кастуемый одновременно с молниями ветер еще сдерживал тошнотворный газ, не давая ему приближаться, однако с каждой секундой это становилось делать все труднее, и газ приближался все ближе. Пришлось чертыхнуться, затем выругаться еще раз, отложить молот, глубоко вздохнуть и вытащив копье броситься в атаку. Копье воткнулось в дыру наверху конуса, из которого продолжал валить пар и остатки непереваренной дряни и попало во что-то мягкое. Изнутри донесся тонкий писк, и я, заполошно глядя на таймер воздуха, начал активно крутить копьем внутри, замешивая хозяина необычной раковины с хранящимся там же непереваренным дерьмом. Пять секунд и его хп упали в красную зону, а затем и полностью кончились, после чего раздался еще один хлопок, выкинувший хозяина раковины с остатками бурды наружу. Моллюск влепился в потолок, повиснув на нем безжизненным куском белесой плоти. Уже начавшая сочиться с потолка слизь благосклонно приняла наше подношение, моментально окутав добычу и начав ее тут же переваривать. Я не став тормозить бросился к следующим конусам повторяя с ними ту же процедуру. На четвертом конусе нам капнул очередной уровень. Пятый же конус, видимо решил, что сегодня не его день, нырнул в воду оставляя за собой маслянистые разводы на поверхности воды и всплывающую непереваренную добычу. Её с удовольствием пожирала Квакша, видимо, решив, что это и будет ее посильный вклад в данном бою. От этого вида меня опять чуть не вывернуло, хорошо, что блевать было уже нечем. Разогнав ветерком остатки ядовитого тумана и попытавшись собрать лут с робких зловонников (это у нас не получилось, ибо лут состоял из той самой каменной пирамидки в полцентнера весом каждая), мы быстро потопали дальше. К этому времени практически все зелья были потрачены, но если верить словам великанов Габра и Абла, то и водовод не очень длинный и скоро наш подземный путь закончится. Еще из плюсов прохождения этого тошнотворного подземелья было огромное количество опыта, отсыпаемого нам системой. Всего за три часа боя мы получили по восемь уровней на брата. Квакша же, получившая аж сорок второй уровень, знатно подросла и стала еще прожорливей. Не знаю, плюс это или минус, но мелкие враги редко добегали до нас, перехватываемые по пути липким языком ляги и с воплями: "За что!?" отправлялись в ее жутковатую пасть, и нам они уже хлопот не доставляли. С сильным же противником она связываться отказывалась наотрез, невинным взглядом глядя в потолок и будто не замечая моих истеричных, призывных воплей. Что-то слишком быстро она поумнела, а ведь еще и пяти дней не прошло, когда она волочилась по полу прилипнув языком к ноге гигантского зомби.

– … и вот представьте гигантский остров, со всех сторон окруженный морем. В центре острова озеро, окруженное скалами, последний оплот Водного бога. В море его гвардейцы: мириады мурен, облаченных в непробиваемую мифриловую броню. Море просто бурлит от их количества и свирепости и тут на берегу появляются они: сотня сисястых амазонок верхом на своих верных пони, естественно, розового цвета. Короткий приказ и они срываются в галоп. Только они не поплыли, а полетели прямо над водой на высоте пары ладоней от злобно и бессильно щелкающих челюстей ярящихся, выпрыгивающих из воды мурен. Прыгали они так прыгали, да ничего сделать так и не смогли. Амазонки спокойно доскакали до острова и превратили окружающие озеро скалы в расплавленную кипящую массу, озеро моментально испарилось, скачущий по раскалившемуся дну Водный бог сначала сварился, а потом изжарился, но напоследок успел проклясть своих нерадивых слуг: мурен, лишив их разума и заставив жить в самых темных и неприветливых ущельях и гротах. Мозгов с тех пор они лишились, но непередаваемая ярость к розовым пони у них осталась, хотя прошло уже несколько игр, и Водяной бог с тех пор уже несколько раз возрождался.

Начало рассказа я пропустил, уйдя в свои мысли, но похоже, Георгий рассказывал про непонятную нелюбовь мурен к розовым пони, только, почему-то мне все это кажется полной чушью.

– Боже, – проговорил Диман, – какая ересь, сознавайся,ты только что сам все это выдумал?

– Не борзей, салага, – вскинулся Георгий, – никаких выдумок, никто иной как я, висел над плечом предводительницы амазонок, и это я помогал плавить ей те скалы, за что был осыпан золотом, залит дорогим и крепким вином как переполненный бурдюк, а так же мне достался самый вкусный и жирный плавник от изжарившегося Водного бога. Шестой, правый, во втором ряду. Вот так вот салаги, а от вас не то, что золота, медяка паршивого пока не видел.

– Ну, так ты пока нам и не помог бога завалить, пока, а потом… Господи, вы, что, правда бога сожрали?

– А что с ним еще делать? Рыба она рыба и есть.

– И… и как бог на вкус?

– Жестковат. А по вкусу на курицу похож.

– Неожиданно, – признался я. А что еще? Бафы там мощные? Достижения? Пожиратель богов, какой-нибудь?

– Да ничего такого. Ну, на месяц не снимаемое заклинание подводного дыхания, иммунитет к магии воды, усиление моих бафов из магии воды на тысячу процентов, ерунда, в общем всякая, мы тогда к центру мира собирались, вот и готовились как могли…

– К центру мира? А…

– Осторожней!

Мимо отпрянувшего в сторону пета пролетело костяное копьё, выплюнутое из пасти выползшей на берег уродливой рыбины. Вспышка молнии, еще одна и на берегу осталась лежать запечённая покрытая крупной чешуёй тушка. Припомнив наш разговор, прежде чем развеивать тварь вырвал из ее бока плавник с прицепившимся к нему шматом белого еще шипящего мяса. Хм, странно, рыба как рыба, вкус на куриный совсем не похож, хотя это и не Водяной бог, конечно…

Вода вспенилась и на берег полезли возмущенные таким кощунством родственники поедаемой мной рыбины. Вопя, матерясь и плюясь костяными копьями они бросились в атаку. Черт, нам прямо очень не хватает хоть какой-нибудь массовой магии. Хоть какой-нибудь. Когда тебя окружает с два десятка злобных мобов тут не до одиночных целей, поставить бы какую – никакую огненную стенку и спокойно сквозь нее лупить по шипящим, поджаривающимся мордам… Ну ладно, это все мечты, пока я здесь стенкой поработаю, только не огненной, а железно-мясной, коротко повизгивающей от укусов двадцатисантиметровых острейших зубов. На меня наседали со всех сторон. Щит от воткнувшихся в него костяных копий потяжелел уже раза в два, замедляя и так не шибко ловкие мои удары. Опирающиеся же на толстые плавники рыбины на суше чувствовали себя совсем не плохо, без лишней суеты давя нас массой. Их тела, покрытые толстой серебристой чешуей, и голова, закованная в толстую костяную броню, плохо переносили удары молний, однако спокойно отражали мои атаки кувалдой. Большая их часть соскальзывала по скользким бокам, не нанося тварям хоть сколько -нибудь значимого урона. В итоге, нас вновь практически загнали под подступающий слизневый дождь и нам пришлось крутануть финт ушами, вернее мне. Я схватил не перестающего кастовать Димана за шкиряк и швырнул за спины наседающих на нас рыб-гарпунщиков, и сам не тормозя последовал вслед за ним, прыгнув на рыбьи хребты щитом вперед, кувыркнулся оказавшись у них за спинами. Вернее, за хвостами. До этого лениво почесывающая за моей спиной брюхо Квакша вдруг оказалась в одиночестве окруженная сворой рычащих рыбин, только и успела, что бросить на меня полный немого укора взгляд, как тут же превратилась в подушечку для игл. Два десятка костяных копий пробили ее раздутое брюхо, моментально отправляя на перерождение.

Внимание! Ваш питомец "квакша" погиб. Следующий призыв возможен через 42 минуты.

На все про все ушло секунд пять, но, во-первых, теперь они все были на перезарядке, и смогут выстрелить только через минуту, а во-вторых, разворачивались они и так не больно шустро, а в плотной толпе это сделать им было практически невозможно. Этим я и воспользовался, отбросив щит и двумя руками перехватив кувалду на манер клюшки для гольфа, я сильными ударами под хвосты отправлял одну рыбину за другой под жгучие струи слизи. Шипение, визги, рев и смрад разъедаемой плоти наполнили всю пещеру. Кое как разворачиваясь они устремлялись ко мне, но теперь я им шанса не давал, медленно отступая вместе слизнепадом загонял под его струи пытающихся выбраться врагов. Те из них что поумнее, поползли не ко мне, а к воде, где слизь была почти бессильна, однако, умных рыб, включая Водного бога, понадеявшегося на охрану мурен против летающего противника, я видел не много, поэтому в воду плюхнулась лишь одна из них, да и то благодаря тому, что ее туда спихнули более сильные сородичи, остальные же так и ползли за нами пока все не передохли. Живая слизь получив сразу такое большое количество пищи перестала двигаться, занявшись перевариванием уже добытого. Мы тоже остановились, потому что дальше идти было некуда. Поток резко свернул, насыпь на нашей стороне туннеля заканчивалась, несколькими метрами далее начинаясь на противоположной стороне, но и там она шла не долго, упираясь в озеро, которым заканчивался тоннель. Вернее, он заканчивался большим круглым залом почти всю площадь которого занимало темное озеро. Поток втекающей в него воды сбивал с ног, поэтому пришлось отправить Георгия на тот берег с одним концом тонкой, но прочной бечевы. Там он вбил копье в берег и привязал к нему веревку, по которой, благодаря отсутствию еще не респанувшихся рыбин мы и перебрались на тот берег. Огонек поднялся выше, освещая темную неспокойную воду. Резко сузившийся коридор заканчивался. В самом конце в каменные стены были вбиты два таких огромных держателя для факелов, будто местные обитатели использовали для этого целые стволы деревьев с сотней килограммов просмолённой пакли привязанной к их концам. От центра озера, где вода бурлила особенно сильно, к каменной насыпи на которой мы стояли тянулся хлипкий мостик. Желания пройтись по нему и заглянуть в бурлящую воду не возникало никакого, однако больше идти было некуда. Я прошел несколько шагов вдоль стены зала, заворожено вглядываясь в глубь темных вод, в ожидании нападения какого-нибудь злобного головоногого, когда вода в центре озерца взлетела фонтаном, отправляя ряды пенных волн к берегам. Я инстинктивно отпрянул назад, прижимаясь к стене. Хотя нет, не к стене, звук удара моей закованной туши о стену был слишком звонким. Волны бессильно ударили о берег, так и не выпустив из своих загадочных глубин ни чудовищ, ни рати сверкающих броней богатырей совместно с их дядькой Черномором, и я заставил себя повернуться к стене. Вернее, к практически слившейся со стеной двери. Замка видно не было, легкий толчок, как и удар плечом в дверь не принесли результатов, а вот сильнейший удар ногой сработал – растянутая лодыжка заставила остановиться и подумать, после чего я взялся за незаметную небольшую дверную ручку и открыл незапертую дверь на себя. Перед нами оказался короткий, пустой, слабоосвещенный полный клубящихся теней коридор, заканчивающийся еще одной дверью. Мы с Диманом переглянулись, и я шагнул вперед. Самая темная тень у противоположной стены сгустилась, превращаясь в размытую человеческую фигуру. Мгновение и она пропала, а мою шею обожгла боль от хлесткого, практически не заметного глазу удара, а затем сразу же последовал удар в печень, по глазам, опять в горло. Секунда и я стал наполовину слеп, полностью дезориентирован и оглушен, к тому же лишен четверти жизни. Взревев, я отпрянул спиной к стене, прижав к ней пискнувшего Димана. Пока я был занят этим благим делом, успел получить еще три колющих удара по почкам, потеряв еще четверть всех своих хп. Атака была настолько быстра и неожиданна, что я несколько растерялся и только и мог, что пару раз махнуть перед собой молотом. Ожившую тень это нисколько не смутило, увернувшись от пущенной в нее молнии, нырнув мне под ноги она взрезала мне подколенные сухожилия и напоследок пырнула призрачным клинком в пах. Мои хп рухнули в красную зону, а я сам рухнул на колени заваливаясь вперед. Все. Кажется, нам капец.

– Дьявол, – донесся до меня голос Георгия, – это им не понрав…

Призрачный клинок, пробив шлем, воткнулся мне в ухо и концовки речи Жоржа я не услышал. Затем меня поглотил мягкий свет. Ну, что ж, сейчас и узнаем, как это – возрождаться в этом мире…