Глава 10. Лесная Республика

Мы все, даже в рамках современного светского общества, наследуем некоторые образы, мифы христианской культуры. Где-то и глубже, конечно. Жива память народа и более древних времен. Но уж христианские метафоры точно понятны почти любому. Помните легенду о сыне, продавшем право первородства за миску бобовой похлебки? Сейчас у меня появилось сравнение.

После экспедиции по Сибирской тайге, я провел две экспедиции по Русской Тайге Северной Руси. И, если то, что я увидел на севере европейской части страны, это очень тяжелые проблемы, то происходящее с Русской Тайгой в Сибири мне все больше кажется последней гранью перед катастрофой. Если уже не за этой, последней, чертой. Все больше напрашивается сравнение с человеком, продающим наследное право предков за миску похлебки прямо сейчас.

Русская Тайга досталась нам от предков наших. Ей жили многие и многие поколения. Тайга и кормила, и поила, и обувала, и одевала нашего предка – таежника. На полянах и по поречью пасли скота. Пасеки ставили. Поляны распахивали да засевали. По рекам ходили, и новые земли осваивали, и грузы везли – торговали. Имперское освоение просторов таежных связано с тонкой ниточкой железной дороги, связавшей Дальний Восток наш с Европой. Тогда и началось изначальное «освоение природных запасов». Тогда и стала Русская Тайга, бывшая матерью – кормилицей, источником разновидности полезных ископаемых: древесины. И, постепенно, разрывая на части живое тело леса, мы перестали воспринимать это живое тело, как живое. Отупели. Чувство настоящее, человеческое свое растеряли. Проблемы видят и сегодняшние администраторы. Только дальше «экономической целесообразности» мыслить не умеют.

Человек остается человеком, не важно, занимает ли он какой-то руководящий пост. Мы все продукт воспитания. Мы наследуем культуру, создававшуюся предками нашими. И сами потом культуру эту реформируем, привнося в нее современные элементы. Создаем сами, сейчас культуру будущего, по нормам которой станут жить наши дети. Руководители, «ответственные работники» в сегодняшнем обществе – продукт технологической, индустриальной культуры. Специально обученные, со сформировавшимся «экономическим мышлением руководителя». Продукт, увы, морально устаревший. Не только к живому телу Русской Тайги такое «экономическое» отношение. «Паства» – вот еще термин из Библейской образности. «Паства» и «пастыри». Стадо и пастухи, то есть, говоря языком современным. И отцов – матерей своих собственных кормить на старости лет, оказывается, «экономически не целесообразно». Так же? И это диктуется «экономическим мышлением руководителя», да?

Очень напрашивается сравнение «пастырей», курирующих Русскую Тайгу сегодня, с такими «временными управляющими». Задача которых, как можно скорее получить как можно больше денег. Не важно, что «пуская под нож» за бесценок не ими выкормленное стадо. Главное – скорее. И не тратясь на «лечить – кормить – выращивать».

Посмотрите на Русскую Тайгу в целом. Страна наша протянулась через весь Евразийский континент. Тайга сохранилась на Русском Севере европейской части, и полосой по югу Сибири. На севере Сибири лесов нет. Русская Тайга огромна до сих пор. Но ресурсы ее не безграничны. То, что осталось, уже «погрызено» кусками порядочно. И современная техника намного мощнее, чем при царе – батюшке или при Советах. Темпы «обгрызания» кусков ускоряются.

Теперь посмотрите на Русскую Тайгу в исторической перспективе. И в перспективе стратегического будущего, хотя бы на десяток – другой лет вперед. Сейчас год 2018. Двадцать лет назад был год 1998. Кто-то и помнит сам. Кто не помнит, может не только прочитать о том времени, но и спросить вживую у старших. Это не «как с фрицем воевали в 41» и не «как шведа били под Полтавой». Живые свидетельства имеются, а не только литературные. Каким сотовым пользовались тогда? Каким компьютером? На каком авто ездили? К будущему и Русской Тайги, и отдельного человека это имеет прямое отношение. Потому, что все взаимосвязано, все – часть общих изменений и в нашем обществе, и в мире в целом.

Теперь посмотрим в будущее. Какая там «дозволенная» средняя продолжительность жизни у нас в стране сейчас, 71 год? То есть, касающейся лично человека перспектива на 20 лет вперед будет для любого, кому сейчас нет 50 лет. Даже для «чайлдфри», считающего, что «разведение детей экономически не целесообразно». Для любого, даже исповедующего принцип «после меня хоть потоп». То, что технологии развиваются все быстрее, понятно. И компьютерные, и информационные технологии будут и дальше развиваться ускоряющимися темпами. Полностью автоматическим производством и 3D принтерами никого сейчас не удивишь. Прогнозируемо снижение значения углеводородного топлива, которое сейчас, вроде как, является «золотым фондом» нашей страны. А ценность чего тогда будет расти? Ценность технологий современных и владение информацией, это раз. Даже войны, вон, идут «кибер». Дальше не столь очевидно, но если немного задуматься, то не так и сложно. Стратегическим ресурсом, цена на который растет, становится что? То, чего мало, и на всех не хватает. То, что востребовано. То, что пользуется спросом.

Теперь откройте экологическую карту мира. Такие карты есть разные: общие, по воздуху, по воде. Но все примерно одно. Европа, США там «грязненькие». Но по настоящему «черной дырой» выглядит Китай. Чистая вода, чистый воздух и источники чистых продуктов питания станут ценнейшим стратегическим ресурсом быстрее, чем кажется. Русская Тайга, и есть это все. Русская Тайга, и есть источник чистого воздуха, источник чистой воды и «месторождение» чистых продуктов. А не только «месторождение древесины».

А теперь еще раз посмотрите на Сибирь и тайгу Сибирскую. С Китаем сейчас заключаются арендные контракты на лесоучастки на 49 лет. На очень большие участки, и на госуровне. Китайские капиталы участвуют в очень крупных проектах по строительству в Сибири предприятий. Целлюлозно – бумажных и т. д. Проекты только, почему то, не продуманные. Убыточные. Даже и в регионе то под них и объемов сырья не имеется. Зато, на перспективу сотрудничества, строятся новые транспортные артерии, соединяющие Китай и наши территории. А теперь оцените такие действия не на перспективу даже 20, а на перспективу 50 лет ускоряющегося технологического развития. Уже не кажется настолько не продуманным, скорее, наоборот.

Вернемся к сегодняшней ситуации. Если копнуть чуть глубже, Китайские капиталы в лесе из Сибирской тайги не так уж и заинтересованы. Точнее, Русская Тайга не является для них единственным и безальтернативным источником древесины. На таких же, бросовых, условиях они берут древесину и в странах Африки. Почему бы и нет, если жители Африки так с ними себя вести позволяют? Есть устоявшийся термин «банановая республика». С вполне конкретным значением. Сибирь для международных, в первую очередь Китайских, капиталов сегодня – такая вот «лесная республика». По полной аналогии с понятием «банановой». Да, мы включены в мировой рынок. Да, мировой свободный рынок необходим. Необходим и нам. Вопрос в том, в каком качестве и на каких условиях участвовать в этом «свободном рынке». Древесина перерабатывается. Получаются какие-то конечные продукты переработки, которые и продаются в итоге. Когда, вырубая Русскую Тайгу у себя масштабно, мы получаем какие-нибудь 10%, от силы, от цены конечного продукта, это что? Это «банановая лесная республика».

При чем, это не единственная возможность «международного сотрудничества». Тот же Китайский бизнес так же покупает древесину и у Новой Зеландии. Только на четко регламентированных условиях, и за нормальные деньги. А по-другому нельзя, власти Новой Зеландии не позволяют.

Бизнес интересуется прибылью. В том числе и наш, российский. Крупный бизнес, бывший даже изначально российским, становится наднациональным. Понятия «устойчивого развития территорий» ему неведомы. Региональные администрации, зачастую, планировать на срок, больше властных полномочий своих, на каких-нибудь пять лет, и не пытаются. Вяло кивают: «А вот, проблемы нам достались от предшественников еще.» И проблемы только накапливаются. Федеральная власть стратегические задачи ставить пытается. Медленно. С «моральным устареванием». Натыкаясь на сопротивление региональных элит, отстаивающих местнические интересы.

Но, самое главное, и наше общество в целом, так же как и Русская Тайга, тоже сложная система. Тоже большой супер-организм. Если рецепторов боли у Вас в руке не будет, то и мозг «не узнает», что Вы, по дури, руку в костер засунули. Отгорит рука то. Мозг потом задумываться начнет: «А откуда это шашлыком запахло?» Возможно из-за отдаленности Дальнего Востока и Сибири от центра, возможно от малой численности населения в таежных районах, но наше общество страдает таким «нарушением нервной проводимости». И задача всех сейчас, первым делом, эту «нервную проводимость» восстановить. То, что отчетливо пахнет горелым мясом, уже доходит и до власти.

Затем наладить и управление. Сейчас наши руководители похожи на командиров красной армии с опытом кавалериста в эпоху танковых боев Великой Отечественной. Четкое «экономическое мышление» периода «индустриализации и промышленного освоения». А существовать категориями пятидесятилетней давности нельзя. Сплошные глобальные вырубки и предприятия-гиганты устарели. Они не эффективны и экономически. Нужны и руководители, хотя бы понимающие, что такое биоценоз. Сами понятия «освоения лесов» и «ресурсы деловой древесины» должны смениться на «управление локальными биоценозами» и «комплексное использование ресурсов биоценоза».

Технологическое расслоение в сегодняшнем мире происходит все ускоряющимися темпами. Если где-то печатают новые органы на 3D биопринтере и редактируют гены, то в таежных регионах нашей страны деды пилят березу на дрова двуручной пилой, потому, что бензопилы у них нет. Сам видел, не далее, чем неделю назад. Гектар тайги под вырубку продается за условную тысячу рублей (реально, намного дешевле!). Вырубается безвозвратно. Даже госорганы не устраивает естественное замещение ценной хвойной древесины малоценной лиственной при «мероприятиях по содействию естественному лесовосстановлению».

В другом варианте, этот же гектар может приносить условных сто тысяч рублей ежегодно, не истощаясь и используясь человеком бесконечно долго. Когда там культивируется лесная плантация. Собираются травы, грибы, ягоды. Березовый и кленовый сок, живица хвойных. Размещается лесная пасека. Даже выборочные рубки дают некоторое количество древесины. И местное, малое предприятие по переработке, дающее реальные рабочие места в регионе. И это будет настоящая лесная республика, живая и ориентированная в будущее. А не позорная «банановая лесная республика», во что сейчас превращается Русская Тайга.