Подхватив вещи, Дэйв двинулся за бежавшей впереди точкой указателя. Тот быстро вывел его к рукаву, соединяющему 14-й зал и выход на посадку планетной транспортировки. По пути Дэйв мгновенно получил стандартный комплект вооружения и боеприпасов и шагнул в гостеприимно распахнутый задний люк боевой машины десанта (БМД). Двери захлопнулись, и машина двинулась. На всё с момента приземления ушло полчаса, и никакой дискриминации по ведомственной принадлежности. Причины такого «либерализма» Дэйв понял быстро. До штаба бригады добрались без приключений, а вот к месту расположения батальона ‑ уже в состоянии боевой готовности. В отделении, которое возглавил Дэйв, вместо штатных девяти состояло, включая его самого, семь бойцов, причем трое прибыли вместе с Дэйвом, двое служили на Марсе две недели и только один состоял в марсианском корпусе Десанта уже почти год. Таковы были потери и текучесть кадрового состава. Осмотревшись и внимательно изучив личные дела своих подчиненных, Дэйв сконцентрировал внимание на Иване Чевесе, том самом «ветеране» отделения. Дэйв хотел понять, как этот парень, выходец из стандартного маленького городка, поступивший в десант сразу после школы, сумел выжить в марсианском аду целый год. К сожалению, Чевес оказался необщителен. Держался он особняком. На вопросы командира отделения отвечал односложно. И делиться своим боевым опытом не спешил. Между тем разговорить солдата Дэйв очень стремился. Он сильнее чувствовал ошибочность решения проходить практику в Десанте. Реальность отличалась от юношеских представлений Дэйва о войне. Как человек умный, он быстро понял свою ошибку. Перед отправкой Дэйв даже хотел обратиться к полковнику Тарасову с просьбой вернуть его в школу сержантов. Помощником инструктора или кем другим. Правда, в этом случае потребовалось бы использовать авторитет дяди. Дэйв представил лицо Василия, узнавшего, как он прикрылся его именем, и полковнику писать не стал. Лучше на войну. Впрочем, все раскаяния запоздали, а война торопилась как могла. На вторую неделю по прибытии, не дав новичкам толком освоиться, бригаду бросили в бой. Командование давно хотело освободить поднятие Фарсида, восточный край которого, расколотый чудовищной силой, образовал причудливое переплетение связанных между собой каньонов и впадин. Без контроля над Лабиринтом Ночи, превратившимся в гнездо мутантов, соваться дальше в западную часть долины Маринера нечего было и думать. Для решения задачи сконцентрировали бригаду, где служил Хитвол. Замысел командования предусматривал, установив полный контроль над «воздушным» пространством, высадить десантников на вражеской территории и, продвигаясь по подземным ходам двумя «рукавами», взять противника в клещи и выдавить на поверхность в контролируемой Корпусом зоне. Таким образом, уничтожив кого-то в «кольце» наступающих «клещей», остальных подвести на минные поля и под огонь тяжелых орудий. Цель ‑ полный контроль над районом, уничтожение живой силы, командных пунктов противника. Разведка предоставила план подземных коридоров и выходы к ним. К одной из таких дыр в скале и прыгнул Дэйв в составе своего взвода, имея инструкцию следовать указаниям программы наступления роты и взвода, которую закачали в память универсального костюма десантника (УКД) за пятнадцать минут до погрузки в боевые машины пехоты. Сгибаясь под тяжестью снаряжения (плюс дополнительный запас кислорода), десантники исчезали в черном провале входа. Семерых солдат отделения Дэйва разбили на две группы. Четверых придали первому, а двое охраняли Дэйва, замыкая колонну, в затылок «дышал» универсальный боевой робот (УБР). Как самому образованному, Хитволу доверили нести сверхмощный заряд, предназначенный для уничтожения особо прочных укреплений противника. Вес оборудования буквально придавливал Хитвола к земле, и уже минут через тридцать он перестал соображать что-либо, сосредоточившись на стремлении просто не свалиться. Десантники двигались по узкому коридору, окруженные каменными стенами с острыми неровными выступами. Темнота полная. УКД держал связь и проецировал на глаза Дэйва дорогу, давая расстояние до объектов, однако и это не уберегло курсанта. Когда коридор пошел вверх, относительно ровная поверхность превратилась в лестницу с гигантскими длинными ступенями. На каждую из них, высотой от полуметра и более, приходилось буквально запрыгивать. Здесь-то он выдохся окончательно и во время очередного «прыжка» зацепился за край, рухнув на пол. В этот момент где-то далеко впереди колонны раздался чудовищной силы взрыв. Взрывная волна, несущая обломки, тела солдат, оружие и тучи пыли, пронеслась по коридору, сметая все на своем пути, похоронив потерявшего сознание Дэйва под грудой обломков.

Как выяснилось позже, мутанты оказались осведомлены о плане Корпуса. Правое крыло наступающих заманили подальше и нанесли одномоментный удар по десяти колоннам, уничтожив практически полностью сразу. Дэйв упал за секунду до взрыва и, растянувшись во весь рост на ступеньке, оказался прикрыт выступом следующей. Пока он лежал засыпанный камнями, мутанты прочесали коридоры, собрав убитых и раненых солдат, оружие и материалы. Дэйва, прикрытого кусками скалы, приборы врага не обнаружили. Помогла и усиленная защита заряда, рюкзак которого доходил до головного шлема.

К счастью, он пришел в сознание, только когда мутанты удалились на помощь товарищам, сражавшимся с левым крылом бригады. Там дела у Корпуса обстояли не так плачевно. Из девяти колонн только две оказались уничтожены, остальные, отбивая атаки, отступали вполне организованно. УКД наколол солдата стимуляторами из аптечки, и всё же только с большим трудом Дэйв выбрался из-под завала. Огляделся. УКД и Помощник дали информацию о происшедших событиях. То, что всё плохо, стало ясно сразу. А вот что же делать дальше? Связь с командованием оказалась потеряна полностью. Исчез ретранслируемый сигнал спутника, исчезла ориентировка на местности. В памяти УКД имелась только схема-план движения взвода. После взрыва коридоры изменились до неузнаваемости, путь назад оказался безнадежно заблокирован, и Дэйв двигался наугад, стремясь выбраться наружу. Избавиться от рюкзака с зарядом он не решился, боясь обвинений в потере оружия, с чем легко попасть под трибунал. После почти часового бестолкового изнурительного блуждания по бесконечным коридорам, коридорчикам и ходам УКД подал сигнал о наличии света где-то далеко впереди. Сил сразу прибавилось, и Хитвол побежал вперед. Метров через восемьсот явно только что образовавшийся путь вильнул влево, и курсант оказался на небольшом выступе, дорога с которого уходила вниз, а взору открылась гигантская пещера. Среди нагромождения приборов, ящиков, лавируя между гигантскими экранами, передвигались десятки мутантов. Они были заняты своими делами. У ближайшей стены, под «ногами» Дэйва, очевидно, располагалось командование. Группа, более остальных походившая на людей, держала связь со своими отрядами во всех точках района боевых действий и непосредственно руководила ими. Часть пещеры у противоположной стены больше походила на склад, где ящики и контейнеры высились рядами до потолка. Рядом с ними десятка полтора мутантов разбирали трофеи, полученные от разгрома правого крыла бригады. Там же валялись тела убитых солдат, которые постепенно подавали на переработку в консервно-пищевой блок. Возле него под охраной жались с полусотни пленных десантников. Вся пещера была оборудована основательно, не за один день, окружена прозрачным куполом защиты, внутрь накачан воздух.

Дэйв опешил от такого зрелища. И тут же УКД издал сигнал тревоги:

«Опасность! Обнаружен противником!»

Хитвол инстинктивно дёрнулся назад, в спасительную темноту коридора, тут же осознав ‑ не убежать. Вдруг вспомнились наставления дяди во время учебного боя в Центре: «Отступаешь. Стреляй, затем беги!» Дэйв нажал на застежку крепления рюкзака со снарядом. Пока тот летел с его спины на землю, одновременно раскрываясь для запуска, Хитвол успел понять, что бесконтактное управление повреждено, и ударил по кнопке пуск в то же мгновение, когда механизм коснулся земли. Выстрел ‑ и заряд ринулся к цели, а Дэйв обратно в коридор. Далеко убежать не успел. Сзади нагнала гигантская волна освободившегося от взрыва воздуха и, своей силой превратив солдата в ядро, разогнала его по коридору, ударив в стену. Сознание померкло, и Хитвол погрузился в темноту.

‑ З-з-з-з-з-з… ‑ жужжит над ухом надоедливый комар. Ярко-красное солнце пробивается сквозь закрытые веки. Дэйв пытается рукой отогнать надоедливое насекомое и отвернуться от беспощадного солнечного света. Но руки не слушают хозяина, а повернуть шею невозможно из-за тяжести головы. Дэйв пытается, пытается прорваться сквозь пелену тумана. И вдруг приходит в себя. Он лежит, уткнувшись головой в стену, а УКД надрывается звуковым и световым сигналом тревоги, пытаясь привести бойца в чувство. С трудом подняв чугунную голову, Хитвол получает сведения от Помощника:

«Ресурс УКД исчерпан на 60 процентов, интеллект костюма уничтожен, аптечка пуста, возможности заделывания пробоин закончились».

И главный ужас ‑ задействован аварийный запас кислорода, которого осталось на 14 минут.

Дэйв бежал со всех ног. Как раненый зверь убегает от боли, он спасался от удушья. Легкие разрывались от нагрузки. Сломанный УКД не справлялся, и «стекло» шлема запотело. Датчики ориентировки почти не работали, и Хитвол тыкался по коридорам как слепой, собирая острые углы. Ещё немного ‑ и, наверно, он бы умер не от нехватки кислорода, а от страха, что дышать нечем. На счастье, внезапно стены расступились, и Дэйв оказался на небольшом выступе скалистой стены, образованной каньоном. Тут же заработала связь. УКД автоматически связался с барражирующими в поисках уцелевших над местом сражения боевыми машинами пехоты.

«Я ‑ БМП-18. Установлена связь с УКД 6-3-1-2-3».

«Я “База”. БМП-18: убедиться в безопасности объекта. Проверить подлинность».

«Я “База”. БМП-7: прикрыть БМП-18».

«Приказ понял. Выполняю. БМП-18».

«Приказ понял. Выполняю. БМП-7».

«Я ‑ БМП-18. Сканирование подтверждает. В УКД 6-3-1-2-3 человек. Сержант Хитов».

«Я “База”. БМП-18: принять на борт».

Машина резко нырнула вниз, и через тридцать секунд Дэйв уже сидел в пустом отсеке для десанта, прижимаясь к сидению, которое обвивало его шлангами и трубками, накачивая костюм живительным кислородом, а обессилевшего десантника лекарствами и укрепляющими средствами. От такого изобилия и перенапряжения Хитвол потерял сознание, а БМП взяла курс на госпиталь.

Следующие 24 часа Дэйв провел прекрасно: в состоянии искусственной комы парил в индивидуальном медицинском боксе. А вот про командование Корпуса на Марсе этого не скажешь. Операция оказалась провалена абсолютно. Шестая бригада потеряла две трети личного состава. Убитыми и пропавшими без вести 756 солдат, сержантов и офицеров, включая командиров двух батальонов и заместителя комбрига. 26 УРБ, 1 БМП. При этом раненых оказалось всего 32 человека, соотношение их с убитыми еще раз подчеркивало бездарность командования.

Конечно, встали вечные вопросы: кто виноват и что делать? Надо отчитываться перед земным генштабом. Первый вариант ‑ во всем виноват командир Шестой бригады. Его следует снять с должности и наказать. Однако подобное решение имело массу слабых сторон. Операция проводилась Корпусом, Шестая выполняла поставленную задачу. Такое объяснение не пройдет. Вариант два ‑ виновата разведка. Но это тоже не идеально. Куда смотрели старшие офицеры, почему не перепроверили, зачем сунулись в эти пещеры, как бараны на бойню? В общем, запахло вызовом на Землю командира Корпуса, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Атмосфера в штабе воцарилась тягостная, текст рапорта переделывали уже раз пять, а выходило одно ‑ несдобровать всем. На командире расследование не закончат, потянут за ним не одного старшего офицера. Вдруг по прошествии почти двух часов тягостных размышлений поступил анализ отчетов УКД и Помощников участников боев. Оказалось, сержант Хитов выстрелом спецснаряда уничтожил территориальный штаб мутантов, склад оружия, боеприпасов, продовольствия, а заодно и 38 пленных солдат десанта. Мутантов, согласно записям, погибло 156 единиц. Мало того, подлинная фамилия Хитова оказалась засекречена, с допуском к сведениям только командира и главного Историка Корпуса. Этим допуском генерал тут же воспользовался, и открылось, что Хитов не Хитов, а Хитвол, член Президентской семьи, сын заместителя Председателя Верховного Совета Истории Игната Хитвола. Ситуация менялась стремительно. Забрезжил лучик надежды. Штабные мудрецы организовали мозговую атаку и вынесли предложение. Цель операции была ‑ полный контроль над районом, уничтожение живой силы, командных пунктов противника. Вместо провального ‑ «Не выполнена по всем пунктам» ‑ «Выполнена частично». Командный пункт уничтожен. Управление соединениями противника дезорганизовано. Контроль над районом установлен частично. Ну, то есть не мы, но и не они. А потери… Потери признаем. Исправимся. Зато какие у нас геройские солдаты! Вот Хитов/Хитвол ‑ герой. Тут же подать рапорт наградить героя медалью «За службу Порядку» первой степени. Оставалась маленькая деталь. Утрясти эту версию с Главным Историком, чья подпись должна также присутствовать на документе. Разговор с Историком, естественно, лег на плечи генерала, который, учитывая тонкость момента, сам отправился в кабинет Историка. После получасовой беседы командир вернулся злой и взъерошенный, но зато с согласием Историка и поручил начштаба составлять документ.

После ухода генерала Главный Историк Корпуса на Марсе Роберт Хименес, немолодой уже человек, находился в мрачнейшем настроении. Разгром Шестой Бригады не волновал его лично. В бою перебежчиков не было. Врагу добровольно никто не сдался. Значит, работа Историка на высоте. Что касается военной неудачи, это не его зона ответственности. Посопротивлявшись для проформы, Хименес согласился на предложение генерала «сгладить» рапорт. Зачем ругаться и конфликтовать? За генералом теперь должок. Поэтому, плевав на рапорт, Историк думал о другом:

«Что делать с Дэвидом Хитволом?» Мальчишка поставил его перед очень непростым выбором. Хитвол попал на Марс инкогнито. Однако ни для Президентского дома, ни для отца Дэвида данный поступок тайной, естественно, не являлся. И вот здесь возникало много вопросов. Один из важнейших ‑ как члена правящей фамилии отпустили в столь гиблое место? Отслужить на передовой девять месяцев и вернуться невредимым домой у простого сержанта шансов немного.

«Значит, ‑ размышлял Хименес, ‑ младшего Хитвола решили убрать».