Наина спряталась в подушку и молчала.
 
 
– Я здесь – не понимаю – как с “amore”?
Анжела всё высказывала мысль.
– У нас всё проще, нравится – давай.
А ты что уложилась – заболела? —
 
 
Наина поняла, что рассказать,
Всё хочется и можно лишь Анжеле,
С простою её, доброю душой.
 
 
– Не знаю, я всегда настороже.
Но только, когда выпила коктейли,
 
 
В меня вселился вдруг какой-то бес.
Всё спуталось, хотелось полюбить,
Безумствовать, с парнями обжиматься.
Но я же берегла себя всегда.
Короче – раскрутил меня продюсер.
 
 
– Он…, что же это? – вскрикнула Анжела.
– По-русски, как то? Fuck you? В первый раз?
 
 
– Всё верно. Я, как будто бы, хотела,
Но только непонятно – почему?
И странно, что не смог дождаться крови.
Я – девушка! Не знаю – отчего?
Открыл ворота, но не занял крепость?
 
 
Конспектом пока в летопись свою,
Впишу я эту мерзкую страницу.
«Как славненько, что ты имеешь опыт.
– Сказал он после близости со мной.
– С невинной были б только охи-ахи».
 
 
Наина зло прищурила глаза,
Рот сморщился презрительной гримасой.
Её не отпускала та же дрожь,
Но в двух словах она свела до точки.
 
 
– Не знаю я, с чего пришло веселье,
И резко превратилось в отвращенье.
Насилу его выгнать я смогла. —
 
 
– Ты, значит, не была ещё с мужчина,
И «мачо» тебя «факал» в первый раз? —
 
 
– Я с детства не гнушалася парней,
Хотя была разборчивой, конечно.
Всё дело в том – прабабушка Агата^[8]
Наказывала «флауэ» беречь.
 
 
Она цветком обычно называла,
Что есть у нас с тобою между ног.
Вот я и сдерживала: «только не туда».
Продюсер этот первым оказался.
Хотя случилось всё совсем не так.
 
 
Кубинка была девушкой сметливой,
И дальше подняла другой вопрос.
– Так он тебе коктейли. Где вино?
Посмотрим, – и отважная Анжела
Влила в себя шампанское глотком.
 
 
И после минут сорок говорили
О девичьем своём житье-бытье.
И, что быть осторожной – тоже плохо,
И можно своё счастье прозевать.
 
 
– Да, девственность. Я просто удивляюсь.
Все знают, что всегда бывает кровь.
Быть может, что особое со мною? —
 
 
И тут Наина видит сразу вдруг —
Анжела крепится, но видно, вот-вот прыснет:
Такое к ней веселие пришло.
 
 
– Да, что же ты креолка угораешь?
Я в ужасе, тебе же вдруг смешно. —
 
 
В испанско-русской речи Анжелитты,
Взогретой тем, что выпила вино,
Наина все-таки смогла дойти до сути,
И так её по-русски уяснить.
 
 
– Так он тебя коктейлем угощал?
И ты любви и ласки захотела?
Ну, мачо, и затейник ты у нас. —
 
 
– Да, что ты? Можешь толком что сказать?
Анжела в паузу икнула, и сказала:
 
 
– Он дал тебе «наркотика любви».
Про экстази давно все в мире знают.
А ты, что по-английски значит – “dark”.
Ты взрослая, но тёмная студентка. —
 
 
И с текстом: «Век живи и век учись»
Всучила томской девушке брошюру.
 

* * *

 
Наутро, вместо лекций в институте,
Наина прямиком пошла к врачу.
 
 
– Вы, девушка, понятно – удивились.
Но всё у вас, поверьте, хорошо —
Сказала К. М. Н. доцент Щеглова,
Как сказано табличкой на двери.
 
 
– Быть может – расхождение размеров.
Представьте, если в ножны для меча
Пытаются кинжальчик приспособить.
А вы бы привели с собой мужчину.
Андролог наш гремит на всю Москву. —
 
 
– Так, значит, я по-прежнему девица? —
 
 
– Я вижу, что с мужчиной отношенья,
У вас случились семь часов назад.
Записываю – девственная плева,
Растянута, хотя разрыва нет.
Иль, членом кавалер у вас не вышел?
А может, вы пластичный материал?
Жених вас, что ли, сильно укоряет,
Что были до него уже с другим? —
 
 
– Какой жених!!! Я это для себя,
Чтоб знать, как вы сказали: «Всё в порядке». —
 
 
– Но хоть предохраниться вы смогли?
– Какое там. Стряслось совсем нежданно. —
 
 
– Тогда я вам анализы назначу,
Инфекции какие исключить.
И надо наблюдаться, тесты делать. —
 
 
– Так я ещё могла и залететь? —
 
 
Врач мысль вложила в выраженье глаз,
И ясность подкрепила тяжким вздохом.
 
 
Наина, пока ехала домой,
Подумала немало, и решила,
Что первым делом надо разузнать:
«Коль вымысел, что он ей плел про бизнес,
Другой тогда, конечно, разговор.
Но если есть в рассказе доля правды,
Попробую померить соболей,
В которых мне предложено работать.
Посмотрим, что за птица ты, Володя,
В какой с тобой отправимся полёт».
И в четверть пятого из института вышла.
 
 
Её не ждали. Но, как осмотрелась,
Так тут же моментально поняла,
Что этот привлекательный мужчина,
Призывно машущий, со шляпою в руке,
Сомнений не было – искал её вниманья.
 
 
– Богатым будешь, – она скромно улыбнулась.
Сегодня ты солидный господин.
Как величать? Владимир? Как же дале?
 
 
– Ты знаешь, и тебя ведь не узнать.
Ну, как же, без английского костюма!
И как прабабушка так отпустила вас? —
 
 
И он услужливо, когда Наина села,
Дверь «Лексуса» за нею притворил.
 
 
– Так что мы, в ресторан перекусить?
А хочешь – всё с собой забираем,
И едем прямиком ко мне домой. —
 
 
– Да нет, прости, до следущего раза.
Давай пойдем куда-нибудь в кафе.
Мне хочется, чтоб мы поговорили. —
 
 
Владимира Наина впечатлила,
Как встретились и стали говорить.
Она была весьма неординарна
Породистым лицом и простотой,
Доступной, разве, только светским львицам.
А тут вдруг, недоступный светский лоск,
Врожденным – был присущ провинциалке.
 
 
Вчера, чтобы вконец не стушеваться,
Владимир пил для храбрости коньяк.
Добавил по дороге к общежитью,
И с «экстази» привел её в экстаз.
Теперь он ждал развития романа.
 
 
Они заехали в какой-то «Кофе Хаус».
Однако, наслаждаясь чёрным кофе,
Наина, с благородной простотой,
Представила ряд важных обстоятельств,
Точнее – целый ряд её условий,
Чтоб нынче на стремительном романе,
Вдруг вспыхнувшем, не ставить жирный крест.
 
 
– Володя, ты мне очень симпатичен.
Но я же собиралась строить жизнь,
А не раздать себя направо и налево.
Про подиум – всё это болтовня?
 
 
– Я, правда, этим делом занимаюсь.
Но, видишь ли, у нас с тобой любовь.
Я девушку свою предостерег бы,
Решиться и спуститься в этот ад.
 
 
– Что девушка – твоя, так это смело, —
С достоинством заметила она.
– И, что же ты вчера болтал про рай?
И – соболи? А нынче ад кромешный? —
– Там все дела идут через постель,
Посадят на жестокую диету.
А выйдешь ли ты в звезды – вот вопрос. —
 
 
– А ты что, очень маленькая сошка?
Ведь, помнится, что ты со мною спал.
Попробуй из меня создать звезду,
И будешь со мной рядом на орбите. —
 
 
И он подумал – доля смысла есть!
В славянской красоте провинциалки
Особенная гармоничность черт
И без косметики несла очарованье.
Фигуру разглядел ещё вчера:
Лишь чуть была немного полновата.
И, важно, без сомнения, умна.
И хочет быть всегда его «звездою».
 
 
– Попробуем, – решительно сказал,
Раз хочешь ты вливаться в этот бизнес.
Но, вроде бы, у нас с тобой любовь?
 
 
– Любовь – не траханье на койке в общежитьи.
Я полюблю, когда полюбишь ты.
Для секса – столько женщин на панели.
Подбрось меня, Володенька, домой.
 
 
Они приехали, куда она просила.
Наина выбралась из «Лексуса» сама.
Владимир не испытывал порыва
Выскакивать, распахивать ей дверь.
Она неспешно обошла вокруг машины,
И выдала намек на поцелуй.
 
 
Продюсер в это время был уверен:
«Любовь? Да, боже мой, какая хрень.
Дать выпить, пару слов – и насладиться.
У „бабушки“ ещё амбиций тьма».
 
 
Когда же проследил её уход,
Возвышенною царственной походкой,
Решил – пускай примерит на себя,
Столь завидную многим роль модели.
И, если, поимеет в ней успех,
Запишет он тогда себе в заслуги.
 
 
И вызвонил Алину, чтоб ждала,
Чтоб вечер не прошел теперь впустую.
 

* * *

 
Наину наш продюсер взял на кастинг,
Когда все модельеры собрались,
Для выбора достойных претенденток.
 
 
То был не разношерстный общий смотр.
Все девушки до этого показа,
Прошли уже «хождение по мукам».
 
 
Присутствие маститых воротил
Дало Наине, вправду, ощущенье,
Как в истинном понятьи «дефиле»:
В ущелье меж нависших грозно склонов.
 
 
Она не шла – плыла с прямой спиной,
Почти что выключив колени стройных ног,
С растущими из пяток каблуками.
И застывала на момент в величии поз
На пике грациозных разворотов.
 
 
– И где ты Артемиду отыскал —
Дивился Шац, создатель лучших фото.
– Ей надо бы немного похудеть.
А, в общем, нестандартная красотка.
Я, Игорь, в своём роде астроном.
Тут важно не везение, а поиск —
Такую «лебедь белую» сыскать.
 
 
Продюсер руки свёл себе на грудь,
И очень гордо поднял подбородок.
 
 
Наину взяли на показы «от кутюр»,
Она всё делала – «как скажет мой продюсер».
Владимир и загадывать не мог
Такой ошеломительной удачи.
 
 
Стремительно возникшая модель,
Перед сознательно продуманной диетой,
Опять сходила к К. М. Н. Щегловой.
И вывод от похода был жесток —
В ней стало развиваться вражье семя.
 
 
Раздумий не было, как надо поступить.
И в памяти её легла закладка.
 

* * *

 
– Ты, Шубина, фамилию свою
Хотя бы на показ мехов сменила.
У нас ты будешь Шуйская – пойдет?
Ведь это же звучит, Наина Львовна. —
 
 
Владимир поучал свою модель,
И обнял так, что было ясно – хочет.
Она же из объятий не рвалась,
Руками только в его грудь уперлась.
 
 
– Из всех достоинств, главное – терпенье. —
Напомнила она в который раз.
– И точно, в нашем случае подходит.
И чувствую, что ты почти готов. —
 
 
И он тут свою явную готовность
Настойчиво прижал к её ноге.
Наина вывернулась, и на расстояньи,
Шептала текст надежды и любви:
 
 
– Володя! Чтобы чувство шло из сердца!
Я вижу, что ты сможешь полюбить. —
 
 
Глаза у девушки мечтательно блестели,
Дыхание приподнимало грудь,
Рельеф которой делал свитер тесным.
 
 
И тут же рассказала кабальеро:
– Я, знаешь ли, уйду из РУДН.
И мне в Филях нашли уже однушку. —
 
 
– Отлично, я с деньгами помогу. —
 
 
– Да нет же, милый, я не содержанка.
Нельзя ли мне вперед из денег взять,
Что буду получать, как гонорары? —
 
 
– Как хочешь. Тебе выдадут аванс.
Но я бы мог и сам платить владельцам. —
 
 
– Когда с тобою вместе заживем,
Тогда твои – моими станут средства.
Настанет время – сможешь заплатить.
Ты, может быть, поможешь переехать? —
 
 
Для слов отказа не хватило сил.
Владимиру общенье с сибирячкой
Час от часу всё делалось нужней.
К тому же, ему было интересно,
Где девушка отныне будет жить.
 
 
Анжела была в курсе перемен.
И радовалась за свою Наину.
Казалось, обо всем поговорили.
И все же у Наины был вопрос:
 
 
– Мой опыт, ну, ты знаешь, с кабальеро,
Брезгливость мне одну, и только, дал.
Анжела, при соитии с мужчиной,
В блаженстве плоти закипает кровь?
Как мне воображение рисует? —
 
 
– Должно быть только истинное чувство,
И мачо, сам умеющий любить. —
 
 
Наина медленно кивнула головой:
«Мне сердце подсказало точно так».
 
 
– Позванивай, прекрасная креолка.
Случится – встретимся, как выпадет судьба. —
 
 
А планы звали в дальнюю дорогу.
 

* * *

 
Щеглова, непростую пациентку,
На этот раз решила утешать.
 
 
– Вы молоды, собою хороши.
Кругом так много всяких отморозков,
И все готовы руки распускать.
Так вы уж постарайтесь осторожней.
 
 
Всё сделали, сейчас всё хорошо.
Но – первая беременность с абортом.
Надеюсь, все возможно обойдется,
И сможете детишек нарожать.
А, если я понадоблюсь, вопросы,
Так сразу позвоните, без проблем.
 
 
– Вопрос-то у меня как раз и есть.
Что, если, ну, мужчина очень хочет,
И я бы не должна бы отказать,
Но хочется – не сыщется ли средства,
Его в тот миг возможности лишить? —
– Вы речи о насильнике ведёте? —
Врач искренне была удивлена.
 
 
– Да что вы, криминал мы исключаем.
Начальник, очень важный человек,
Захочет вас, и сразу не откажешь,
Чтоб в нем не наживать себе врага.
То, нет ли средства – в чай, или в вино?
И он потом захочет, но не сможет?
 
 
Щеглова поднялась с другим лицом.
– Снадобий всяких много разных есть.
Но ваш вопрос как раз о криминале.
Вы крутите в мозгах про клофелин.
А я-то вас за жертву посчитала. —
 
 
– Да нет же, доктор, что за клофелин.
А просто – у меня такое чувство,
Что я интимной близости боюсь.
Хочу, но не могу себя настроить.
 
 
– Вам, Шубина, ну как вам не помочь.
Сейчас я всё для вас организую. —
 
 
Она взяла мобильный телефон.
Но прежде так спросила у Наины:
 
 
– Один психолог, он большой целитель.
Проблема на прием к нему попасть.
И это, вы поймите, стоят денег.
Значительней, чем, что платить у нас.
Вам, может быть, не позволяют средства,
Скажите мне – другого поищу.
 
 
– Пусть будет дорогой, раз он хороший.
 
 
И Ольга Юрьевна сказала в телефон:
– Артем Семенович? Щеглова беспокоит.
Могу я пациентку к вам послать?
Записывайте – Шубина Наина.
Спасибо, я сейчас ей передам.
 
 
Итак, Артем Семенович Васильев,
По Божьей воле психотерапевт.
Вы слышали? Он вас, конечно, примет,
Чтоб снять психологический барьер.
 
 
Зачем же упускать «горячий след»?
Наина тут же позвонила терапевту.
 
 
Тембр голоса доверье вызывал:
– Вы сможете к двенадцати часам
В Сокольники, на улицу Гастелло?
Там каждый вам покажет «Институт».
 
 
Артем Семёнович, на первый взгляд, был молод.
Но далее, в процессе разговора,
Вносилась ясность – перед вами зрелый муж,
И чуткий понимающий наставник,
Вас чувствующий, как никто другой.
 
 
Он выслушал, и задавал вопросы,
Раскладывал по полочкам нюансы,
Испытанных и к ней прилипших чувств.
 
 
– Я, каюсь, не поклонник всех статистик,
Ведь в каждом человеке есть свой мир.
Не думаю, что вам открою тайну —
Сейчас такая нравов простота,
А, может быть, точней – паденье нравов.
 
 
Мы знамя сексуальных революций
Несем теперь, конечно, выше всех.
Другое дело – вы и ваша личность.
Ведь вы, при столь уверенном обличьи,
Исполнены наивных представлений.
Что в жизни очень много разной дряни,
Но ваша жизнь – особая тропа,
Которой не должна коснуться нечисть.
И вот – тропинку вашу затоптали,
А вас, царицу, вывалили в грязь. —
 
 
– Да нет же, я совсем не обольщалась.
Внезапность, —
 
 
– Ну, конечно, как же так?
Совсем, такой-сякой, не подготовил.
Он должен был сначала рассказать:
«Вот, выпьем мы наркотик для любви,
И будешь подо мною извиваться».
А он – нахрапом, и без церемоний.
Как делал это прежде много раз,
С девицами другими, из приезжих. —
 
 
Наина без того себя судила,
Но уж себя сумела оправдать.
И села в кресле – опытный боец,
Теперь уже готовый для дискуссий.
 
 
– Таки уж да, была идеалистка.
И я себя не стану извинять.
Все ходят по одним и тем же граблям,
Одни – всю жизнь. Другие – только раз.
Я обожглась. Я знаю, что мне делать,
И как – уже решила для себя.
Но вы настолько верно всё сказали,
И, думаю, что вы как будто тот,
Кто сможет дать ответы на вопросы. —
 
 
– Должно быть вам Щеглова говорила,
Что я психолог, психотерапевт.
Поэтому картина вашей жизни —
Освоенный учебный материал.
Давно уже, ещё по институту.
Но я хотел бы вникнуть в ваши мысли.
Рассказывайте, что волнует вас? —
И девушка чуть припустила веки,
Чтоб мысли сконцентрировать в вопрос.
 
 
– Мой опыт, я не буду повторяться,
Меня наполнил, как бы, отвращеньем
К животной, скажем, стороне любви.
Как можно превозмочь такое чувство? —
 
 
Васильев моментально дал ответ.
– Ну, это-то как раз совсем не сложно.
Помощник мой – как раз мужчина-практик.
Он сможет вас избавить от проблем,
Разбудит сексуальные желанья. —
 
 
И, словно бы заученный урок,
Наина очень твердо повторила:
– Выходит, нужен кто-то из толковых. —
И, видимо, решение вопроса,
Таким и представлялось ей самой.
 
 
– Понятно, но мы к этому вернемся.
Не страшно, что так много личных чувств? —
 
 
– Зачем же вам готовые рецепты?
Рассказывайте, будем обсуждать,
Что сделать, чтобы лучше разобраться. —
 
 
– К вопросу о «любовнике» моём.
Встречаемся мы с ним довольно часто,
И он меня стремится поиметь.
Скажите, есть ли что-нибудь такое?
Ну, скажем – радикальная таблетка,
Чтоб всыпала бы я ему в напиток,
И он потом физически не смог?
Ну, как бы его сделать импотентом.
Такой самодовольный идиот. —
 
 
– Всё – есть, и всё, конечно, в наших силах,
Раз вы его решили проучить.
Однако, сгоряча, не стоит делать.
Холодный разум, правильный расчет.
Ко мне придете через десять дней.
И мы вернемся к этому вопросу.
 
 
– Возьмите, ровно десять порошков.
Раз в день, и после завтрака, полезно.
Увидите, что станет с настроеньем,
Вы успокоитесь, без резких амплитуд.
Не химия, полезнейшие травы.
 
 
– Спасибо. Где мне нужно заплатить?
 
 
– Мы только ознакомились с проблемой.
Заплатите, как будет результат.
 

* * *

 
Те порошки, что предложил Васильев,
Наина отложила «на потом»
Как, может быть, и нужные лекарства.
Бывает неустроенность души,
Тогда их примет для корректировки.
 
 
Сейчас же мозг трудился, как компьютер.
А уж в психической гармонии Наины
Ничто не в силах вызвать дисбаланс —
Такую вдруг она прошла закалку.
У девушки созрел конкретный план,
Как вырулить из этих обстоятельств.
И этот терапевт Артём Васильев,
Поможет ей в решении проблем.
 
 
Промчалось десять дней – она явилась,
Как и условились – с «холодной» головою.
 
 
– Ну, славно, перемены налицо,
– Васильев ясно видел, что клиентка,
Спокойна, не сравнить, как в прошлый раз.
– Попробовали наши порошки? —
 
 
– Конечно, – так ответила Наина, —
И очень благодарна вам за них.
Избавилась от лишних треволнений,
Пришел ко мне рассудочный подход. —
 
 
– Что нужно для оценки обстоятельств.
Так, что мы намечали в этот раз?
Убрать ваш негатив в интимной сфере? —
 
 
Наина чуть замедлила ответ,
И вышло так, что будто размышляла.
Потом с надеждою взглянула на врача.
 
 
– Мне кажется, с «любовником» – важнее.
Мне часто с ним приходится общаться.
И это главное, о чём я вас прошу. —
 
 
Васильев деловито произнес.
 
 
– Такое средство стоит много денег.
И нужно дать сначала предоплату. —
Озвучил шестизначное число.
 
 
– А сколько будет ампул в упаковке?
 
 
– Так стоит одна доза препарата.
А упаковки есть – одна, и две, и три.
Не думаю, что вы хотите ящик.
– Как быстро действует, и есть какой-то срок,
Как долго будут длиться результаты? —
 
 
– Реакция наступит через час,
И действие, примерно, день продлится. —
 
 
– А сколько предоплаты я должна? —
 
 
– По минимуму – пятьдесят процентов. —
 
 
Девица заказала десять доз.
– Но, я надеюсь, он не для инъекций?
 
 
– Его разводят в спирте, если пить.
Обычно повышается давление,
И может развиваться диабет.
Сердечникам он тоже не показан. —
 
 
– Субъект утратит всякую возможность? —
 
 
– Каких бы только мер ни принимал. —
 
 
Наина быстро вынула конверт.
 
 
– Когда готовить сумму для расчёта? —
 
 
– Я думаю – через четыре дня. —
 
 
– У снадобья, наверно, есть названье?
 
 
Врач отчеканил по слогам: «Декапептил».
 
 
Они простились ровно на неделю:
Наину ждали важные дела.
 

* * *

 
И в тот же день она звонила в Томск
Ларисе, доверительной подруге.
 
 
– Ну, Ная, как же рада тебя слышать.
Не очень одиноко там, в Москве? —
 
 
– Нормально. И, возможно, я приеду.
Как Лазаревы-братья там живут?
 
 
– Ты хочешь все узнать про них обоих?
Ну, Слава, он теперь большой начальник.
За городом себе построил дом.
Так, сказывают, чистые хоромы.
Конечно, у него и денег тьма.
Как, впрочем, и у всех, кто связан с нефтью. —
– Да, что мне Славка. Как там Николай? —
 
 
– Соскучилась? Так вы же разбежались?
Да что я говорю, твои дела.
Не знаю толком, будто бы нормально.
Пока он у родителей живет.
Недавно я с ним как-то повстречалась.
И холост, я бы знала, если что.
Так ты приедешь? —
 
 
– Скоро позвоню. —
 
 
Вот так вот добралась она до Коли.
И это была школьная любовь.
Наверное, ещё с начальных классов.
 
 
Она была красавица из первых,
А, может быть, и первая совсем.
Смотрелась, как скульптура из музея,
Из зала, где представлен древний Рим.
В младенчестве была, как ангелочек.
А царственность в общеньи, простота,
Которой был сражен вконец продюсер,
Была её манерой поведенья,
И очень выделяла из толпы.
 
 
А Коля Лазарев явился рядом с ней,
Когда их только в школу снарядили.
Он был немногословен и спортивен,
Физически силен, и в меру худ.
Товарищи по играм во дворе
Его обычно звали «цыганенком»,
Поскольку был он смуглый, кареокий,
И блеск держался в чёрных волосах.