Читать книгу «Последний отсчёт» онлайн полностью📖 — Павла Борисовича Гнесюка — MyBook.

На мгновение у Витторио подогнулись ноги, вскоре его самообладание вернулось, но почему-то граф спиной попятился назад, приближаясь к противнику на все еще слабых ногах. Габриэле предположил, что это первые признаки агонии и ухмыльнулся. Карнарро неожиданно развернулся и оказался в паре шагов от своего противника, когда граф убрал руку с живота, то раны не оказалось, только странные пятна засохшей крови отдавали синевой. Габриэле заворожено бросал взгляд, то на голый торс Витторио, то в его глаза, наконец он решился спросить: “Кто ты?” Карнарро молчаливо постоял напротив противника, прыгнул вплотную и всадил нож левой рукой в шею Доцци. В широко раскрытых глазах Габриэле застыло удивление, его тело медленно осело на землю. Граф пальцами руки поманил к себе капитана, тот испугано подошел, к оставшемуся в живых, дуэлянту. Из-за спины Витторио выскочил слуга приложил указательный палец левой руки к губам, а правой протянул кошелек с монетами…

***

Роскошный Rolls-Royce Phantom подъехал к ангару в дальней части аэропорта, створки моментально распахнулись, лимузин развернулся и замер в десяти метрах от самолета. Бессмертный очнулся от воспоминаний прошлого, устало помассировал глаза, дождался, когда ему откроют дверь, и покинул мягкий салон автомобиля. Многоликий сожалел, что бессмертные так и не смогли постичь технологии телепортации арийской цивилизации планеты. Великому магистру мизантропов, в сопровождении верховных эрархов и нескольких рядовых членов, предстоял полет до тайного острова, где бессмертные устроили свою обитель. Не раздумывая, бессмертные вошли в самолет, в салоне было достаточно тихо, несмотря на рев двигателей. Лайнер выкатился из ангара, медленно пополз по рулежным дорожкам, замер на краю взлетной полосы и после короткого разбега взмыл в небо…

***

История с дуэлью или правильнее с убийством Габриэле Доцци на этом могла бы и закончится, если бы Карнарро не обратил внимание на прелестную молодую женщину, прогуливающуюся на площади Святого Марка. В теплые дни Витторио любил совершать прогулки по Гранд каналу или отправиться на ближайшие острова. Для пеших прогулок Многоликий чаще выбирал остров Сан-Джорджо-Маджоре, где бродил в тишине кипарисовых аллей. Среди других мест, что посещала местная знать, и куда часто прибывал граф, был собор Святого Марко. В другие дни местом отдыха, после встреч возле собора Карнарро выбирал Giardini Reali – королевские сады. Задумчиво пересекая площадь Сан Марко, граф обратил внимание на прелестную особу и уже решил к ней подойти и познакомиться, но его пыл остановил радостный возглас мальчика, кормившего голубей и вернувшегося к синьоре. Детское лицо никого не напомнило графу, раздосадованный нежелательной помехой он вернулся к своей гондоле и спросил своего слугу, не знает ли он кто такая миловидная синьора с сыном.

Ответ слуги, вызвал у Витторио сардонический приступ смеха, он злорадно произнес: “Альбертина Доцци и Флавио будем знакомы! Игра продолжается.” Чтобы продолжить свои безумные эксперименты над остатком семьи Доцци, он решил приблизить ее и мальчика к себе, вскоре поселил их в своем палаццо. Мальчик был пуглив и на удивление чрезмерно любопытен, порой последнее качество Флавио, совать свой нос куда не следует, вызывало приступ гнева у графа. Кто-то из слуг за шаловливые поступки юного Доцци прозвал его Lupetto, Витторио и сам не заметил, как стал называть мальчика не по имени, а по кличке волчонок. Молодая женщина в течении полугода жила в богатстве и достатке. Альбертина не знала, что живет у убийцы ее мужа, но прозрев от тайной вести, приготовила кинжал. Спрятав острое оружие в складках одежды, синьора с благодатной улыбкой приняла приглашение Карнарро на прогулку. Альбертина не подозревала, что ее сознание являлось для графа открытой книгой. Синьора пробежала несколько шагов по саду, словно ее заинтересовала цветущая бугенвиллия.

Женщина обернулась, в ее руке кинжал, сверкавший на солнце холодным блеском, казался чем-то неестественным. Выкрикнув слова мести, Альбертина бросилась на убийцу своего мужа, но Карнарро одним ловким движением выбил кинжал из ее руки. На следующий день мать исчезла из жизни Флавио, старая нянька, опекавшая его с рождения, сквозь всхлипы объяснила волчонку, Альбертина попыталась убить венца добродетели, графа Витторио, и за этот свой поступок отправлена в тюрьму, что равнозначно скорой смерти. Прошли годы и мальчик, с раннего возраста, привыкший жить в роскоши палаццо Карнарро, забыл свою мать. Слуги с добродушной улыбкой продолжали называть его Lupetto, а постаревшая нянька, с трудом переставляющая ноги, приучила Флавио обращаться к графу Карнарро ваша светлость и целовать его руку с перстнями.

Подросшему Флавио, граф Витторио не поскупился дать хорошее образование и перед глазами молодого человека, как в калейдоскопе мелькали города с готическими соборами, тесными улицами и широкими бульварами Европы окончания девятнадцатого века. Пока Флавио постигал науки, во сне он вспоминал палаццо Карнарро, дворец, ставший ему родным домом, с резных башен, он любовался, открывающимся видом на Гранд канал. В одном из тревожных сновидений, к Lupetto явился высокий нестареющий Карнарро и произнес единственное слово: “Возвращайся!”. Это стало приказом, направленным гипнотическим импульсом и спустя несколько недель Флавио уже проплывал на черной гондоле по знакомым с детства каналам, он пытался расспросить о последних событиях, но гондольер молча стоял на корме и ловко греб одним веслом.

Флавио даже не взглянул на помпезный фасад палаццо, стремительно поднялся по мраморной лестнице, пересек холл со статуями, расставленными в строгом порядке, и вошел в помещение, что называлось слугами, столовой. В дальнем торце стола в кресле, похожем на трон, под фамильным гербом восседал граф. Карнарро лишь доброй улыбкой приветствовал возвращение своего воспитанника, а Флавио так хотелось отеческих объятий. После торжественного ужина, граф Карнарро повел его в свои покои, слуги без напоминания прикрыли за господами двери.

– Lupetto, тебя не удивил мой зов? – Витторио уставился на воспитанника холодными надменными глазами, – пришло время открыть тебе сокровенную тайну, что я поклялся держать в себе.

– Ваша светлость, требование возвращаться пришло ко мне во сне, – неужели вы можете повелевать сновидениями людей? – голос растерянного Флавио дрогнул.

– Это всего лишь небольшое дополнение к возможностям таких как я, – прошептал граф. – Доверься мне, – в словах Витторио чувствовался холод.

В руках Карнарро оказалась широкая черная шелковая лента, он встал позади воспитанника и принялся завязывать его глаза, но Флавио затрепетал, как лист на ледяном ветру. Повязка не пропускала и малую частицу света, но доверчивый Lupetto решил смиренно вынести, задуманное графом. Многоликий хлопнул в ладоши и темные портьеры разошлись в стороны, открывая доступ к столу, вокруг которого стояли верные князья ордена бессмертных. С оголенным торсом бессмертные молчаливо опустили руки в большую серебряную чашу, размещенную посередине круглого стола. В мгновение вода забурлила от исходящей энергии князей.

Безжалостная рука Многоликого сжимала ритуальный клинок, он подошел к воспитаннику и воткнул кинжал в грудь, пронизывая соединительные ткани между ребрами. Флавио воскликнул от боли что-то нечленораздельное и повалился на пол. Двое князей подняли чашу с водой за ручки и вылили чуть более половины на грудь жертвы. Многоликий отстраненно стоял в нескольких шагах от воспитанника, в его глазах мелькнула торжественная улыбка, а губы прошептал: “Свершилось!”. Один из князей ордена Линии крови опустился на колени, расправил тело Флавио, из поднесенной другими участниками ритуала чаши, взял пропитанные водой лоскуты ткани и принялся смывать выступающую из груди кровь. В тишине прошло не более десяти минут, кровь перестала выступать, а вместо раны образовалась тонкая пленка синеватой кожи, она с каждой минутой становилась все бледнее и бледнее. Существо, кто ранее было человеком по имени Флавио, глубоко вздохнуло и распахнуло глаза.

Многоликий, на протяжении всего этого времени не отрываясь смотрел за происходящими изменениями в теле человека. Когда князья помогли лежащему подняться, Многоликий подошел и прошептал: “Поздравляю, ты теперь один из нас – братьев ордена Линия крови! Все необходимое после завершения трансформации ты узнаешь от моих князей.”

***

От воспоминаний прошлых этапов своего существования, казавшихся с высот прошедших веков несущественными, Многоликий вернулся в настоящее, его самолёт начал снижение. Из иллюминатора открывался захватывающий вид на залив и песчаный берег острова, выгнувшийся дугой. Казалось бы, это райское Средиземноморье могло привлечь многочисленных туристов, бессмертного даже передёрнуло от этой мысли. Снижаясь, самолёт пересёк остров, сквозь рассеивающуюся облачность проявились различные постройки, а на самом краю противоположной части острова притаилось грандиозное сооружение странной формы. Когда-то островом владели греки, римляне, затем христиане, но под напором зарождающейся мусульманской силы, остров покинули мирные жители и остатки крестоносцев. Бессмертные владели неисчислимым богатством, вместо силового воздействия они под видом генуэзских купцов выкупили остров, ставший тайной обителью ордена Линия крови.

Природа создала остров, объединив две непохожих части. Равнинная часть острова оказалась пригодной для земледелия, туризма, получившего развитие в двадцатом веке, окаймленная пляжами с золотистым песком, словно призывала, как к труду, так и праздному времяпрепровождению. Вторая половина острова оказалась гористой и неприступной. На огромной отвесной скале, продуваемой ветрами и омываемой всегда штормящим морем, воинственные христианские монахи воздвигли неприступную цитадель.

После размещения зарядов и активации последнего отсчёта, Великий Магистр приказал запустить процедуру зов крови. Этот древний ритуал позволяет собрать бессмертных со всего мира. Многоликий со своей башни злорадно ухмылялся, наблюдая, как прибывали на остров бессмертные не только из его фракции ненавистников людей, но зов крови не могли сдержать представители консерваторов.

Помимо цитадели бессмертных, перестроенной из древнего монастыря, многоярусное сооружение с уходящими под землю просторными помещениями, для размещения большого количества членов ордена, имелось огромное многоэтажное здание в виде звёзды из длинных пересекающихся корпусов. На нижних этажах корпусов располагались кельи простых членов, верхние – для князей. Пересечение лучей образовывало многоступенчатую башню с комнатами для эрархов, Верховный магистр занимал апартаменты на самом верху башни с круговым обзором.

Для взаимодействия с бессмертными из разных фракций, обладающих собственными представлениями о добре и зле, Многоликому потребуется много энергии, чтобы противостоять бесконтактному воздействию. Великий магистр покинул свои покои и направился в цитадель в сопровождении двух князей ордена. Верхние ярусы бывшего монастыря утратили христианское величие божественной веры, несколько веков назад все окружение было изменено и подчинилось культу вечной жизни. Сейчас Бессмертного не волновали знаки на стенах, он прошел по мрачному, темному помещению и вошёл в лифт с гладкими стенками из темного металла без органов управления. Бессмертный сконцентрировался, представил нижний интересующий его ярус и послал беззвучный приказ, лифт с тихим шелестом полетел в бездонную глубину цитадели.

Как только створки раздвинулись, Многоликий вышел из оцепенения и покинул кабину лифта. Тусклый бело-голубой свет залил подземелье. В углублении сотен каменных постаментов, похожих на нижние части саркофагов, лежали огромные тела в бело-серых одеяниях. Бессмертный ощутил бесконечную силу, исходящую от этих существ, кто тысячелетия провели в бездвижном гипнотическом сне. Проходя мимо гранитных постаментов, Многоликий распростер руки в стороны и напитывался силой неведомой мощи.

– Кто тебе позволил задумать немыслимое? – Многоликий гипнотически услышал внутри себя голоса.

– Человечество на протяжении последних пятидесяти лет предпринимает попытки взломать коды бессмертия, – Великий Магистр торопливо оправдывался перед безмолвными телами.

– Ты, кому мы даровали божественные возможности, не в праве разрушать этот мир, – от гипнотического крика, взорвавшегося в его мозгу сотнями голосов, Многоликий впервые почувствовал невыносимую боль.

Великий магистр согнулся от разливающегося жара, ещё немного и его тело разорвется на мельчайшие частицы и зальёт святилище своей кровью. Бессмертный обхватил двумя руками голову, корчился от боли, но с трудом вышагивал между саркофагами, пытаясь поскорее покинуть святилище, чтобы добраться до лифта и вернуться в свои апартаменты. Многоликому показалось, что его боги приподняли головы, на их нечеловеческих вытянутых лицах с узкими щелевидными глазницами, большим каплевидные носом и безгубым ртом, застыла бесконечная злость. Наконец-то бессмертному удалось ворваться в лифт, ему показалось, что время остановилось, но, когда двери лифта распахнулись, Многоликий вывалился из узкой кабины на первый уровень цитадели.

Двое князей ордена, что-то обсуждали возле огромного светящегося экрана, где выводилась карта, расположенных зарядов и бегущими цифрами последнего отсчёта, заметили Великого Магистра и бросились ему на помощь. Разъяренный Многоликий попытался подняться, упираясь коленями и руками на черный мраморный пол, он вскинул голову и выбросил вперёд правую руку, раскрывая ладонь, словно пытался остановить спешивших к нему бессмертных. Это движение выбросило каплю энергии, полученной от божеств подземелья, но ее хватило, чтобы откинуть его верных князей метров на двадцать. Их тела, отброшенные назад, заскользили по гладкому черному мраморному полу и замерли возле дальней стены.

Многоликий подошел к бессмертным, он, довольный возрождением в себе могучей силы, возвышался над князьями, по его телу разливалась сила, способствующая объединению бессмертных. Пока Великий Магистр размышлял о том, как он с другими бессмертными сокрушит человечество и его хрупкий мир, князья пришли в себя от полученного воздействия силы, а их вера и преданность к Многоликому только окрепла. В дальнем крыле второго надземного яруса цитадели ордена располагалась лаборатория, доступ куда имели кроме Великого Магистра только избранные эрархи и князья. Лаборатория примыкала к огромному помещению вивария, где в аквариумах, клетках, лотках содержались различные животные и насекомые. Оставив сопровождающих князей за пределами лаборатории, Многоликий вошёл в полупустое помещение лаборатории. Исследования, начатые группой бессмертных несколько десятилетий назад, завершилось активацией последнего отсчета.

Возле белого металлического лабораторного стола, замер эрарх, когда-то этот бессмертный был человеком, но сколько он себя помнил, ненавидел весь людской род. Его ненависть к людям зародилась от зависти. Все, что делали друзья этого человека, получалось лучше и быстрее. Зависть к более удачливым в жизни друзьям, со временем трансформировалась в жгучую нетерпимую ненависть. В отличие от бессмертных, бывших когда-то людьми, и образовавших фракцию неоконсерваторов, это существо с радостью и гордыней восприняло трансформацию в бессмертного. Его идеи, применять разнообразие живых организмов против человека, энергично поддерживались Великим Магистром и всеми, кто вошёл в образовавшуюся фракцию мизантропов.

1
...
...
8