Цитаты из книги «Лекции по искусству. Книга 2»

В замкнутом пространстве смотрят и на сцену, и друг на друга. Действие создает коллективную психическую эмоцию. Я на одном конце Колизея начинаю орать, а на другом подхватывают мой крик. И орут они тоже не из-за того, что происходит на сцене, а из-за меня. Это имеет очень большое значение. Римляне нагнетали социально-психическо-коллективное восприятие.

Знаете, каким-то образом Эсхил и Бергман очень совпадали в своем определении театра. Бергман, спустя какие-то 2,5 года очень точно повторил, что «театр – это место для зрителей». И Антон Павлович Чехов тоже имел точно такую же точку зрения. Главное в театре – это зритель. Зритель и больше никто. Театр – это то место, где сидят люди. А когда есть два марша, как здесь, когда заканчивается первый и вы видите второй – это и есть амфитеатр.

Что такое стиль? Это единство всех компонентов культуры.

Настоящим основоположником античного театра, который лично, как автор, вставал перед хором и делал дифирамбы, вопрошая народ, а тот ему отвечал, являлся драматург и трагик Эсхил.

Поэты ткут из поэтической магмы не мироописание, а свою судьбу. Это я так называю

Когда Чухрай закончил преподавать, его позвали в Италию снимать Дубровского по Пушкину. И Чухрай говорит Рустаму: «Ну-ка, садись, рисуй костюмы к Дубровскому. Будем его снимать!» Конечно! А что Хамдамов? Ему только бумагу дай. И он стал рисовать. Взял Григорий Наумович – не помню, кто у него был продюсером – привез рисунки в Италию. Ему говорят: «Потрясающе! Это подлинники? Сделайте копии». Сфотографировали рисунки, вернули Рустаму, тот положил их в стол, а через некоторое время в Италии начался бум. Мода изменилась под влиянием костюмов Дубровского. Форма мужского пальто, мягкая шляпа, а что в женской моде началось – описать невозможно. А договора-то нет. А при чем здесь Хамдамов? Все о нем говорят, что он делает ретроспекцию. Он художник ретроспективный. И эта картина, что вы увидите – немое ретроспективное кино

Поликлет из Аргоса и прочая компания была пифагорейцами, и искусство античности в основном было пифагорейское. Эти ребята были учеными людьми. Дома нет, семьи нет, сиди и учись. Твое дело сосредоточится и все. Я не могу передать, до какой степени великолепна пифагорейская идея динамического равновесия или динамической стати. Как единство двух противоположностей, как в здоровом человеке здоровый дух. Они не рассматривали мир как единицу, они рассматривали его как пульсирующую форму. Два плюс один равно трем – определенное Пифагором число, перешедшее к Платону. Равновесие треугольника идет еще от пирамид. Знаменитая теорема Пифагора. Динамическое равновесие – это всегда два плюс один, где каждая часть всегда самостоятельна. Один, один, один – говорил Пифагор. А любое сочетание гармонично. Два плюс один. Например, две несомые и одна несущая части. Колонна несомая, несущая часть два плюс один. Раз, два, плюс крыша – три. Каждая часть самостоятельна, но все вместе они создают порядок или ордер. Потому в искусстве должен существовать один признак, чтобы от него не отпало оставшееся и сохранило полноту художественной целостности. Что бы не отпало! Потому есть ли у Венеры руки или ноги – без разницы. Она есть абсолютная художественная целостность

Согласно Пифагору, Космос есть одушевленная геометрия. Он первый вычислил, что наша и другие планеты являются круглыми, как шар и объяснил, почему. А самое главное, что планеты связывает ритм, акустический эффект и взаимно слышимость, поэтому такая вещь, как акустика и математика геометрии идут через интегрированную физику Пифагора, содержащая в себе взаимосвязь всех

сообщают древние, а это очень важно, был приобщен к очень закрытым мистериям. Он был приобщен к египетским мистериям, связанных с образом бога Гермеса, а также к мистериям, связанных с Орфеем, которые назывались орфические мистерии. Между прочим, орфики – это очень серьезная идея и у Булгакова в «Мастере и Маргарите» есть один намек на то, что Воланд был связан с орфическими мистериями. Когда Иван Бездомный попросил у него папиросы, то на крышке его тяжелого золотого портсигара находились два треугольника, в центре одного из них сверкал сапфир, а в центре другого – бриллиант. Это знак орфического общества.

Пифагор был настоящим философом, с острова Самоса, очень много путешествовал и, как