Цитаты из книги «Остановка на жизнь. #Дневник из клиники неврозов»

А потом все. Остановилась, потому что сгорели оба генератора: и основной и запасной. И все вокруг начали носиться с дефибрилляторами, воздушными мешками, кричать «код красный»… Но уже бесполезно. Слишком долго терпела. Слишком долго боялась идти к врачу.

Это как потерять возможность чувствовать вкус блюда, но продолжать его есть. Вы замечаете красивую сервировку, замечательную подачу, может быть, даже запах, но на вкус… Ничего. Я хочу вернуть этот вкус! Может быть, не тот же самый! Может быть, теперь у меня по плану новое блюдо, но я хочу чувствовать его вкус!!!

признать, что депрессия – это эмоциональное дно, из которого надо выкарабкиваться. Признав это и придя за помощью, ты получаешь волшебную лестницу из антидепрессантов и психотерапии, которая поможет выбраться из этой ямы. Но важно понимать, что это лестница, а не эскалатор. Поэтому шаги по ступеням надо делать самому. И, честно говоря, это трудно. Особенно, когда за окном солнце, есть руки и ноги, молодость, красота, ум, чувство юмора, здоровые близкие, друзья и перспектива волшебного будущего… А ты открываешь глаза и думаешь «зачем?»… Потом коришь себя и говоришь про себя, что грех так думать, ведь я здорова и все хорошо… Но не радует ни солнце, ни новый день, ни возможное светлое будущее. Становится страшно.

Ты, наверное, знаешь, что через 12—18 месяцев проходит период влюбленности, и дальше отношения становятся осознанным выбором каждого партнера. И для тех, кто ищет общность интересов и в каждом споре компромисс – отношения остаются счастливыми. Ведь знают назубок простое правило: «дослушать, чтобы понять, а не для того чтобы ответить». И они счастливы и, что важно, очень сильны, потому что счастье – это не просто подарок. Счастье – это ежедневная внутренняя работа. Осознанная работа, создающая почти неуязвимый счастливый союз. И правила просты: каждый день делать что-то приятное для партнера, замечать его заботу, и каждый раз говорить, прояснять, если что-то не нравиться или не понятно. И это позволяет не копить и рубить, а узнавать и находить решения сразу и без лишних слез и упреков.

Потом вышла в туалет и разрыдалась в голос. Именно этот миг, я считаю, во мне что-то сломалось. Я даже услышала хруст. Хруст сломанного вектора жизни, ориентированного на успех, на материальные ценности, на лидерство и первенство. Вышла из строя кнопка «я сама» и «я все смогу». Испарилась целеустремленность, жесткость и собранность. Я растеклась, как лужа… И только сейчас пытаюсь собрать себя заново, по-новому, с новыми навыками, новыми решениями, новыми принципами… Во мне прорастает новая я, потому что то, к чему я стремилась с двадцати до тридцати лет, перестало быть значимым и потеряло ценность.

Мне странно слышать, что депрессия – не болезнь. Мой друг считает, что это «удел слабых». Мой друг не сидит на антидепрессантах. Мой друг пьет. И когда стресс зашкаливает, он напивается в стельку. Я так не могу, обычно меня после алкоголя тошнит, и я всю ночь обнимаюсь с белым другом и исповедаюсь ему. Или пишу какое-нибудь глупое сообщение из серии: «ты спишь?» человеку, чей сон меня, в трезвом состоянии, совсем не интересует. Потом стыдно просыпаться, стыдно открывать список исходящих и стыдно перед унитазом за то, что

Стояла в холле и думала, куда и зачем идти дальше. Мне часто повторяют, что я умница и красавица, Господь меня всем наградил и грех жаловаться. А от этого еще больше возникает чувство вины. Получается, если ты уродина коротконогая, то плачь на здоровье, тебе можно, а если с тобой все в порядке, то будь добра, уж, пожалуйста, не грусти!

Как будто внутри меня большой камень, который не выплакать, и кажется, что он вообще меня никогда не покинет. И вроде птички поют, и весна пришла, и сама я «умница и красавица, и Бога нечего гневить» … А грущу. Просто вою. Просто от безысходности и от того, что впервые не уверена, что справлюсь. Что смогу. Что потом буду с улыбкой вспоминать…

Сегодня Марина сказала, что лежать здесь стыдно и нельзя ни с кем делиться, что находишься в такой клинике. Я спокойно спросила: – Почему? Ведь почки болеют? – Болеют! – Их лечат в больнице? – Да. – А сердце болеет? – Болеет. – Его лечат в стационаре? – Да. – А что постыдного, что нервы болеют? Почему их надо доводить до такого состояния, чтобы все остальное болело? Мне кажется, такова наша культура. Когда у вас отваливается нога и в разные стороны брызжет кровь, люди не сомневаются, что нужна помощь. А вот когда вы тихо-смирно стоите на краю карниза, ожидая попутного ветра, который поможет сделать шаг вперед… Нет, это не болезнь, это слабость какая-то. Лучше выпить побольше и покурить, а потом, когда будет цирроз и рак легких, то приходите

В обычный мир. Пока меня эта мысль пугает. Я сломалась. Кто-то взял мои стальные яйца и стер их в порошок.