Цитаты из книги «К реке. Путешествие под поверхностью»

Поразительно, до чего одинок человек, хотя он может прикасаться к своим соплеменникам, разговаривать и смотреть на них. Но театр образов прячется у него в мозгу: никто, кроме него, никогда не увидит спектакля, и на земле нет медиума, способного точно определить яркость прожекторов или темп действия.

люди, вопреки всем доказательствам, верят в статическое равновесие, хотя история мира ясно свидетельствует о том, что наша участь — распад и возрождение.

Не надо быть поэтом, чтобы иметь склонность к апофении, поиску взаимосвязи между разрозненными, случайными данными.

Возле меня на восток бежало течение, неутомимое как игла. Стежок во времени, стежок во времени. Что

Поднявшись, я увидела оленя, который пил воду. Он меня не заметил, пока карабкался вверх по берегу, и вдруг навострил уши. Задняя часть его туловища напряглась, как у лошади, — движение, которое, как я знала по себе, служит прелюдией к прыжку, — и дунул прочь. Он двигался до странности скованно, как игрушечный конь-качалка, проскакал на негнущихся ногах по дороге и скрылся в чаще леса. Олени в этих краях не являются ни редкостью, ни диковинкой. Если подобных мне на земле миллионы, то их — тысячи. Просто наши пути на миг пересеклись. Встретить оленя было так же странно, как игуанодона, заточенного в глубине веков. Просто все мы повязаны между собой.

того, чтобы улавливать звуки дня, мне следовало отключить зрение. За все утро я видела Уз лишь мельком, зато теперь слышала, как ниже, за зарослями крапивы течет вода, приток, сочащийся через долину внизу. Парочка вяхирей нежно ворковала, выводя свою песенку про коров и Сьюзен. Откуда-то сверху доносился стук проходящего поезда, свистящего при подъезде к перекинувшемуся через реку массивному виадуку. Ветер трепал деревья, плывущие облака то и дело заслоняли солнце, и на море трав падала тень. Впереди осталось еще одно поле, а затем дорога подходила к реке.

Всякий раз, как я прикрывала глаза, раздавалось стрекотанье кузнечиков, словно для

По глупости я не надела носков, и теперь правая нога у меня горит. «Продолжайте охоту» — гласит табличка, выставленная в окне Сиденай-коттеджа, буквы разделены на бело-красные половинки, на манер флага с Георгиевским крестом.

Если вдруг наступит ядерная зима, то держу пари, хвощ с упругими листьями-иголочками пробьется сквозь пыль и обломки камней, как он это делал на протяжении последних двухсот тридцати миллионов

жизнью дуба век человека — ничто. Все они пали жертвой безмолвных и разрушительных наводнений, то и дело вихрем проносящихся по планете. В свое время оно уничтожит весь видимый мир, ведь формы живут лишь короткий миг и разрушаются, какими бы крепкими они ни казались.