Глава 3. Танцы под дождем, стальные лошади и смена образа

Это происходило снова. Лея проснулась с опаленным страстью телом и искусанными до боли губами. Сегодня видение было особенно ярким, вероятно от того, что они с Алексом так близко друг к другу.

За окном едва начал заниматься рассвет, но ложиться Лея больше не стала. Наоборот, надеясь, что все еще спят, собиралась прокрасться в умывальню: освежиться и сходить по нужде. Выскользнув за дверь, осмотрелась – никого и тихо – и прошмыгнула в комнату, на которую указала Кара. В этот раз Лее не пришлось сражаться с замком – всё тоже медное колесико с тихим щелчком отрезало от остального дома, а узкое, странно приоткрытое окошко скудно освещало комнату – масляных лампад и огнива Лея не видела. Все складывалось неплохо, но отсутствие привычного отхожего места или керамической чаши заставило прикусить губу от досады, а ноги сжаться. Лея подошла к ванной, совершенно не похожей на ее мраморный бассейн, усыпанный цветами лотоса, собираясь совершить немыслимое, но заметила на другой стороне стены ванночку для омовения плоти после справления нужды. Только откинув крышку, она поняла, что это что-то иное, но терпеть уже не было сил. Потом путем упорного труда и всей заложенной в нее святой Инэ смекалки, Лея нашла рычаг и избавилась от следов своего пребывания. Дальше было проще и интересней: она понюхала все имеющиеся баночки и пузырьки. Нашла ароматное лавандовое мыло и белую, пахнущую мятой, вязкую пасту. Когда Лея закончила туалет, ее волосы снова сверкали – она провела по ним щеткой ровно тысячу раз, как делала Айме. А платье больше не было в заломах – она разгладила его влажными ладонями.

Вниз Лея спускалась с осторожностью, ступая легко, словно идет по мягкому песку, совершенно не слышно. Дом, казалось, всё еще спал, но стоило ей свернуть с галереи, как она увидела, что о ней не забыли и… стерегут. Чен, тот самый, что больно любопытствовал про мироустройство Инэры, сидел на последней ступеньке и был чем-то поглощен: быстро двигал пальцами, а на голову был надет странный предмет, полностью скрывавший уши. Лее осталось каких-то три ступеньки, чтобы оказаться рядом, но Чен, словно почувствовав чужое присутствие, быстро вскинул голову.

– О, подружка проснулась! – Он всем давал прозвища: Микка – Гризли, такой же лохматый и здоровый; Колючка Кара – за вечные остроты; Близнецы – они и есть близнецы; Алекса он называл кэпом и никак иначе, только Люк, будучи намного старше и серьезней, избежал этой участи, а вот Лея нет, став подружкой кэпа. – Ранняя ты пташка, я б еще поспал. – Он подавил зевок, стащил с головы наушники и, поставив на паузу приставку, встал. – Пойдем, позавтракаем.

Лея легко улыбнулась, но не столько ему, сколько самой себе: было так просто! От нее никто ничего не ждал, не провожал сальными взглядами, не выражал благоговенья и не дрожал от страха, опасаясь ее дара.

– Кофе будешь?

– Да, благодарю, – ответила Лея, потому что нельзя отказываться от пищи, предложенной в гостях. Но, признаться, она понятия не имела, что такое кофе.

Они вошли в кухню, где хлопотала какая-то женщина, видимо, та самая Салли, о которой упомянула Кара. Правда, выглядела женщина не так, как принято в этом мире: длинное многослойное платье из темной шерсти с пуговицами до самого ворота, с завитыми горячими щипцами соломенными волосами и грацией верблюда.

– Салли, не беспокойся: кофе я сам налью, – бросил Чен.

– Спасибо за помощь, мистер Чен, – ответила она и повернулась к ним лицом, держа в руках поднос.

Лея потрясенно ахнула и, закрыв рот руками, отступила от нее в самый дальний угол: она не знала, кто это, но точно не человек! Лицо из стали, с красными точками вместо глаз и руками такими же стальными, которые до ужаса нелепо выглядывали из-под кружевной оборки рукавов.

– Эй, эй, подружка, не бойся, – успокаивал Чен. – Салли – дроид. Э-ээ, это нормально. Это же Вилас!

– Что такое дроид? – прошептала Лея.

– Это робот, – вмешался Алекс, опершись о входной косяк. Лея резко развернулась, отреагировав на его голос, и, подсознательно ища защиты, переместилась к нему поближе. Он встретил ее маневр хмуро. – Салли – механическая машина. – Он оттолкнулся от двери, прошел вглубь комнаты и попросил Чена: – Сделай и мне кофе.

– Минуту, кэп, – произнес Чен и поманил Лею. – Не бойся, подойди, потрогай ее. Салли, сейчас тебя потрогает подружка кэпа. – Теперь хмурый взгляд Алекса прошелся по Чену.

Лея несмело приблизилась и дотронулась до руки Салли – холодная. Потом коснулась щеки и волос и снова отскочила, когда дроид хриплым голосом произнес

– Мэм, не касайтесь лица, я намазалась кремом.

Чен в голос рассмеялся, Алекс хмыкнул, Лея была слегка шокирована.

– Это юмор, понимаешь? Робот намазал лицо кремом, – улыбался Чен, пытаясь донести весь оксюморон, потом махнул на это гиблое дело рукой и отпустил Салли.

Пока Чен возился с каким-то странным аппаратом, Лея, присев, украдкой рассматривала Алекса, который проснулся явно не в духе. Напряженная поза, губы в какой-то кривой ухмылке, руки сложены на груди. Но нельзя сказать, что дурное настроение очень уж портило его внешний облик. Золотистая кожа, но не по праву рождения, а подаренная солнцем, очень подходила к светлым густым волосам, в которых блестели капельки воды. Алекс был высок, крепок и казался сильным. Он был мужчиной того возраста, когда заводят семью и стремятся обзавестись наследником. Лея находила его привлекательным, хоть он и был другим. На Акаде нет таких мужчин.

Как странно. Она знала, что им суждено разделить ложе, но ничего к этому не вело. Он даже не смотрел на нее. Вероятно, не находил прелестной.

– Держи, – перед ней появилось какое-то черное питье. Лея поблагодарила и пригубила напиток. Горьковатый.

– Это кофе?

– Да, дерьмо, согласен, но другого нет.

Лея сделала вид, что напиток не такое уж и дерьмо и отпила еще, потом ее спасла Салли

– Завтрак подан.

За большим овальным столом к ним присоединились Кара и близнецы. Яйца, хлеб, выпечка, молоко – Лея нашла много знакомых продуктов, но и новые пробовала с удовольствием. Шоколад ей пришелся очень даже по вкусу. Сладкий и одновременно горький, твердый, но тает во рту. Великолепно!

В общем разговоре Лея не участвовала: плохо понимала, о чем идет речь, поэтому и прислушиваться не считала необходимым. Она предпочитала смотреть. Близнецы были молоды, как и сама Лея. Русоволосые и коротко стриженые, лица вполне приятные глазу, правда, держались братья крайне самоуверенно, словно хотели дерзкими выходками возместить разницу в возрасте. Один беспечно вращал между пальцами тонкое острое лезвие, другой жонглировал тремя ножами, пытаясь ловить их исключительно за рукоять. Ловко, но опасно.

Лея перевела взгляд на Кару, щипавшую хлебную корку, искоса поглядывавшую на своего командира. Она как раз-таки была похожа на акадок: волоокая, с темными блестящими волосами, смуглой кожей и пышущим здоровьем телом. Если ее нарядить в тонкие платья акадских красавиц, надеть звонкие браслеты, подкрасить глаза сурьмой, а губы кармином – Кара стала бы жемчужиной гарема Мерадеса! Лея находила ее очень красивой. Ей всегда нравилась броская красота женщин Акады, в отличие от своей собственной. Светлые волосы, светлые глаза, светлая кожа, на которой почти никогда не бывало румянца. Хвала святой Инэ, что ресницы у нее темные и губы не совсем лишены цвета. Щуплая, с острыми скулами и тонкими запястьями. Мерадес ее красоту называл таинственной и далекой. Его всегда необъяснимо влекло к тому, что было недоступно его пониманию. А вот ее речи он считал слишком умными для женщины, а нрав – непокорным для рабыни. Лея на миг представила, что сейчас творится на Акаде, и вздрогнула: царь гневался, а в гневе он опасней взбесившегося быка.

– Кара, останешься с нашей гостьей, – прервал тревожные думы голос Алекса. Та в ответ кивнула – видимо, у них не принято оспаривать приказы, хотя Лея видела, что Кара не очень-то довольна поручением.

– Люк, ты тоже останься, – сказал Алекс, когда они уже спустились в подвал. Команда стояла в полном боевом снаряжении и была готова отправляться на поиски пройдохи Бенни.

– Скакнуть на Акаду? Разведать, что да как

– Нет, сейчас это опасно. Попробуй проложить путь до Инэры. На всякий случай.

– Вряд ли у меня выйдет. Я и до Акады еле осилил, – он удрученно покачал головой, понимая, что его силы проводника больше недостаточно. В пределах своей системы переместиться легче легкого, даже проводником быть не нужно, а вот выйти за ее пределы, да на огромное расстояние… Нет, его внутренних ресурсов уже не хватало. Старым становится. – Инэра дальше.

– Попробуй, – Алекс положил руку ему на плечо. – Ты мне нужен.

Люк кивнул. В случае чего даже такому сильному проводнику как Алекс будет безумно трудно провести через портал весь отряд. Вчера Люк на себе ощутил, как это тяжело – словно плитой придавало. Значит, надо пробовать проложить путь. Не так уж он и стар еще!

– Микка, Чен – в Нижние. По всем злачным местам: Бенни помимо реликвий жить не может без баб и выпивки.

– Финн, Ноа – в его задрипанную Кирсанию. Переверните все лавки и рынки, он постоянно там ошивается в поисках клиентов.

Эти миры были в пределах их системы – каждый из команды мог переместиться туда и не потеряться в пространстве.

– А ты? – спросил Люк, когда они остались вдвоем

– Я наверх.

– Это опасно. Я не доверяю сенатору

– Думаешь, я доверяю? – иронично приподнял бровь Алекс.

– Будь осторожен.

– Я всегда осторожен. – Он достал дистализатор, вбил координаты Верхних Штатов, воздух привычно расплавился, невидимыми красками рисуя портал, в котором через секунду скрылся Алекс.

Вышел он в кабинете сенатора Малколма Грина. В уборной, чтобы не светить своей неподходящей рожей в идеальном мире. Нет, лицо было подходящим и кровь абсолютно чистой, вот только мыслил Алекс вольно, предпочитая быть свободным человеком внизу, чем дышащей машиной наверху.

Он коротко стукнул в дверь – если сенатор один, то сам откроет. В любом другом месте пережидать возле унитаза перспектива не из приятных, но здесь уборная была вместительней квартиры в центре Нижних Штатов и обставлена, как апартаменты в пятизвездочном отеле. Правда, внизу не было больше ни нормального жилья, ни хороших гостиниц.

– А вот и ты, проходи. – Когда тебя встречает один из пяти сенаторов высшего круга – значит, действительно ждали.

– Пастор, вы уже здесь, – кивнул долговязому мужчине в сутане Алекс.

– Здравствуй, Алекс, рад тебя видеть, – мягко улыбнулся тот.

Отец Грегор, одетый, как католический священник времен старого мира, возглавлял повстанцев из Нижних Штатов. Если бы Алекс не знал, кто он, то, возможно, купился бы на кроткий взгляд и добрые речи, но если понадобится, отец Грегор возьмет в руки автомат, которым прекрасно умел пользоваться, и уничтожит любого, кто станет на пути к великой цели.

Алекс удобно устроился в черном кресле, вытащив из набедренной кобуры пистолет и положив его на стол, рядом с рукой: чтоб все понимали, кто здесь кто, и не строили иллюзий насчет его перевоспитания.

– Ты нашел последний камень? – спросил сенатор Грин.

Алекс задумчиво постукивал по дубовой крышке стола, разглядывая витражи небоскребов, сочную зелень открытых садов, расположившихся на крышах, яркое голубое небо – идеально. А в кабинете сплошь кожа, хром, стекло – дорого. Он перевел взгляд на сенатора, ожидавшего ответа, и произнес на чистом английском:

– Нашли. – Внизу на нем давно уже не говорили, а Алекс до сих пор отлично его помнил.

– И? – это уже сказал Пастор.

Алекс снова замолчал. Ему было интересно, кто из этих двоих первый потеряет контроль и проявит хоть крупицу эмоций. Один был лишен их добровольно, другой запер под замок, чтобы никто не смог использовать их как слабость.

– Александр! – прогремел сенатор Грин, утверждавший, что смог подавить действие программы. Не лгал.

– Ничего. – Алекс развел руками.

– Ничего? – одновременно переспросили и Пастор, и сенатор Грин, а потом отец Грегор обреченно вздохнул: – Значит, остается война.

– Война не поможет. Новые займут место старых! – жестко оборвал сенатор Грин. – Только не говорите, Пастор, что у вас в Нижних Штатах сепаратисты сплошь герои, радеющие за идею равенства и братства. Бандиты и наемники, – выплюнул он, бросив красноречивый взгляд на Алекса.

– Продолжай, отец, – равнодушно махнул тот. – Я разделяю твою позицию. Мир, в том состоянии, до которого дошел, уже не спасти. Нужно вернуть старый мир, а для этого собрать такой дистализатор, который сможет пустить время вспять и позволит исправить роковую ошибку.

– Нам нужно избежать разделения. Внизу люди умирают и убивают, здесь, – сенатор обвел руками роскошный кабинет, – общество тоже вырождается, только Верховный и сенат не желают признавать этого.

– Как избежать? – спросил пастор. – Камни не работают…

– Последний камень – подделка, – вмешался в диалог Алекс.

– Подделка? Значит, не всё потеряно? – оживился Пастор.

– Возможно. Мы сейчас ищем настоящий осколок.

– Александр, если кто-то сможет найти его, то только ты.

Алекс криво усмехнулся. Малколм Грин – ну прям отец года.

– Алекс, держи нас в курсе, – попросил Пастор, сложив руки, словно молиться за него собрался. Еще бы крестным знамением осенил.

–//-