Глава 3

Раиса знала, в чем ее сила – в наглости. Не зря же говорят, что нахальство – второе счастье. Если б не наглость, до сих пор жила бы она в своей глухой деревне, так и не увидев не то что Москвы, а даже областного центра.

Деревня, где выросла Райка, находилась в такой глуши, что попасть в нее можно было только летом, и то если дождей нет. А пройдет дождь, единственным видом транспорта, связывающим ее с остальными населенными пунктами, был трактор. Многие деревенские дальше соседнего поселка за всю свою жизнь не выезжали. Летом некогда – огороды. А зимой разве выберешься?

Райкина мама была исключением. Она не только видела соседние города и даже Москву, а самую настоящую заграницу. Ее, передовика производства, наградили путевкой в Прагу, и женщина туда поехала. Райка тогда еще крохой была, не понимала, какое мамке счастье выпало. А когда подросла, с восторгом чешские фотографии смотрела. Замусолила до дыр все четыре. На них мамка красивая, но чудная, – в плаще нараспашку, в берете набекрень и с платочком не на голове, а на шее. На себя не похожая. Как она сказала, застыдила ее гидша за внешний вид и заставила по чешской моде одеться. Самолично на нее плащ и берет надела, косынку повязала. Свои вещи одолжила. Сначала хотела, чтоб матушка купила одежду, да та ни в какую. Только платочек приобрела. Райка потом в нем форсила. Но лишь по дому. На улицу мать ее в нем не пускала. Вдруг испортит, а того хуже – потеряет.

Райка взрослела с мыслью о том, что есть места в тысячу раз прекраснее их деревушки, и с мечтой в них побывать. Когда мамины фотографии смотрела, то каждое здание, да что там, каждый кирпичик взглядом ласкала. Ей сначала не верилось, что бывают на самом деле такие города. Думала, все, что по телевизору показывают, декорации, вырезанные из фанеры и умело раскрашенные. Но когда чуть постарше стала, поняла, что разные места есть на планете. Не только такие, как их деревня. И так Райке захотелось оказаться в одном из них. А еще лучше не просто посмотреть, а поселиться в каком-нибудь большом и красивом городе со старинными зданиями. Таком, как Прага. Только чтоб там по-русски разговаривали, потому что к учению Райка была неспособная. Зато собою – хороша. Еще когда девочкой была, на нее мужчины заглядывались. Не педофилы какие-нибудь, не маньяки – обычные мужики. Просто они уже тогда видели в Райке ту девушку, которой она станет, когда вырастет.

И Рая на самом деле по мере взросления все лучше и лучше становилась. Расцветала. Темно-русые волосы, голубые глаза в окружении длиннющих ресниц, белая кожа с румянцем на скулах – все ее красило.

Мама хотела, чтобы дочка после девятого класса поступила в районное сельхозучилище, которое сама окончила. Но Раиса не собиралась всю жизнь коровам хвосты крутить или в поле горбатиться, поэтому родительницу ослушалась. И, получив аттестат о среднем образовании, отправилась в областной город – в вуз поступать. Конечно же, в театральный. Ну и провалилась на первом же, отборочном туре. Однако не расстроилась, решила в модели податься. Только ни в одном из агентств ее не приняли. Да, хороша собою, но недостаточно высокая для работы на подиуме и толстоватая. Внешность пусть и эффектная, но не формат. Райка и тогда рук не опустила. Пошла по дорогим магазинам работу искать. И хотя ей везде говорили, что штат укомплектован, она все равно требовала позвать хозяина. Райкина наглость в этом случае сбоя не дала. В одном из бутиков на ее голос вышел владелец и… нет, не взял ее продавцом, а сделал своей любовницей.

Райкино счастье длилось полгода. А закончилось неожиданно – мужчина разорился. На этом их отношения и закончились. Райка, впрочем, опять же горевать не стала, ринулась на поиски нового «спонсора». Но что-то все не то попадалось. Райке ведь не просто мужик при деньгах нужен был, а чтоб еще и нравился. Она девицей темпераментной была, страстной, секс любила, отдавалась с душой, а как с душой отдаваться тому, кто тебе противен? В содержанки к старым крокодилам Раиса идти не собиралась. Но попадались почему-то именно такие. Пришлось в деревню вернуться. На время.

Мама встретила дочку радостно. Решила, что та одумалась и будет теперь в родном доме жить, а не по съемным городским квартирам мыкаться. Но Райка маму огорошила известием о том, что хочет вообще в Москву переехать.

– Как в Москву? – ахнула родительница. – Это еще зачем?

– Там возможностей больше.

– Каких? В бордель попасть?

– Почему же сразу в бордель? Может, я там мужа себе найду?

Вообще-то девушка планировала найти в столице обеспеченного мужчину, который бы о ней позаботился, но замуж выйти тоже не отказалась бы.

– Да кому ты в Москве нужна? Мужики столичные на своих женятся. А тебя разве что работяга деревенский, приехавший в столицу на заработки, в жены возьмет. Да только такого можно и тут найти. Незачем за ним в Москву тащиться. Вон Петька-тракторист за тобой бегает уже три года. Выходи за него замуж, рожай детей и живи себе…

– Э, нет, тут я не останусь. И Петька твой не годится мне в мужья.

– А кто тебе годится? Филипп Киркоров?

Дочка закатила глаза. Киркоров был маминым любимчиком, не ее.

– Или этот… который доктора играет?

– Джорж Клуни… – мечтательно протянула Райка. – Он, кстати, в Москву приезжает на премьеры своих фильмов.

– Ага. Приедет, увидит тебя в толпе, голову потеряет и…

– Да ладно тебе, мам, я ж не идиотка. Понимаю, что Клуни и Филипп твой мне не светят. И все-таки в Москве больше шансов найти себе кого-то, чем тут, у нас.

– Где же ты там жить собралась?

– А где другие живут? Там и я буду.

– Нет, не пущу! – решительно тряхнула головой родительница.

– Мам, ты ведь меня знаешь. Я все равно по-своему сделаю. Лучше помогла бы мне.

– Да чем же я могу помочь?

– А помнишь, ты мне о своей двоюродной сестре рассказывала, которая, когда ты девочкой была, летом сюда приезжала и гостила у вас. Клавдия, кажется.

– Помню, конечно. Только она троюродная.

– Она ведь из Москвы?

– Вообще-то Клава такая же провинциалка, как мы, но в Москву в шестнадцать переехала. В хореографическое училище поступила, да так в столице и осталась. А из родственников у нее только мы с тобой, родители ее рано умерли. Вот Клавка тетку иногда и навещала.

– Так напиши ей письмо, попроси, чтоб приютила меня на время.

– Да мы с ней не виделись уже лет сто!

– Ну, не сто…

– Тридцать – точно.

– Но ведь адрес у тебя есть. Вы же друг другу открытки поздравительные слали.

– Это тоже давным-давно было. Клавка наверняка уже двадцать раз переехала.

– Ну, можно же попробовать, – не отступала Рая.

– Да неудобно, дочь, как-то…

– Неудобно, мать, трусы через голову надевать! Дай мне адрес, сама ей напишу.

Мама дала, и Райка написала. Ответа не получила. То ли Клавдия действительно сменила место жительства, то ли не посчитала нужным откликаться на письмо. Раиса, однако ж, рук не опустила. Стала запросы отправлять в Москву, искать Клавдию Федосовну Сухову. И, что характерно, нашла! Дальняя родственница на самом деле была теперь прописана совсем по другому адресу. Девушка сначала хотела тетке очередное письмо написать, но потом решила: надо просто к ней ехать. Потому что ответа можно прождать до осени, а там дороги развезет, и из деревни не выберешься.

На билет и прочие расходы Райка денег добыла, продав шубу, подаренную бывшим любовником. Жалко, конечно, да и отдать пришлось за копейки, но делать было нечего. Собрав вещички и пообещав маме вернуться, если Клавдия ее не примет, Раиса покинула отчий дом.

До Москвы добиралась долго, почти трое суток. Вышла из вагона и ахнула. Но не от восторга, а от разочарования. Город оказался огромен, шумен, грязен, неприветлив. Чуть позже Рая увидела другую Москву, не привокзальную, и поняла, что в большом городе есть и своя прелесть. Особенно ей понравилась Манежная площадь. Сидеть у фонтана и на людей смотреть – одно удовольствие. Жаль, времени на это у нее мало. А все из-за работы. Пришлось устроиться (естественно, нелегально), чтоб с голоду не умереть. А главное, чтобы не уезжать из Москвы.

Три недели Райка мыла полы и посуду в одной забегаловке, пока Клавдию не отыскала. Беда была в том, что женщина в своей квартире не проживала. Соседи сказали, за городом где-то обитает, но где конкретно, никто не знал. Другая бы на месте Раисы руки опустила, а та нет. Настоящее расследование провела. Опросила и управдома, и всех старушек, что в сквере на лавках посиживали, и почтальона. Но на «след» вышла случайно. Увидела однажды, как из почтового ящика Клавдии какая-то молодая женщина письма достает, и подлетела к ней.

– Здравствуйте. Вы Клавдии кем приходитесь?

– Подругой. А что?

– Я ее ищу.

– А вы, собственно, кто? – Незнакомка окинула Райку подозрительным взглядом.

– Я ее родственница.

– И что вы хотите от Клавдии, родственница?

– Увидеться. Кроме меня и мамы моей, у нее родни не осталось. Тетя Клава с бабушкой моей очень дружна была, в гости постоянно приезжала, а потом они друг друга потеряли.

Женщина вытащила телефон, набрала номер.

– Клавдия, тебя тут родственница разыскивает. Говорит, чуть ли не единственная. Как выглядит? Провинциально. Что? Спросить, откуда?

– Из деревни Павелиха, – выпалила Райка.

– Из Павелихи какой-то… Ага… И что? Привезти? Ладно…

Женщина убрала трубку в карман и сообщила Раисе:

– Клавдия не против с вами встретиться. Я как раз сейчас еду к ней, могу вас с собой захватить

– Ой, сделайте одолжение!

Они вместе вышли из подъезда.

– Меня зовут Дарья, – представилась женщина. – А вас?

– Раиса.

Подруга Клавдии кивнула и больше ничего не сказала. Подвела Райку к автомобилю, скромненькой «Ладе». Машина Дарье не шла. Не потому, что та была как-то уж очень хороша собою, настолько, что ей только на «Бентли» ездить. Внешность приятная, но ничего выдающегося. Красивые глаза и волосы, вот, пожалуй, и все, что цепляло взгляд. Да еще фигура. Ладная, женственная. Райка, обладательница аппетитных форм, знала, как трудно держать их в тонусе. Чуть побольше съешь – живот вылезает, полакомишься вкусненьким несколько дней – задница тяжелеет. А у Дарьи тело было в хорошей форме. Но во всем облике женщины сквозила такая непоколебимая уверенность в себе, что не на «Ладе» ей бы ездить, а хотя бы на «Ауди». Потом, когда Райка лучше узнала подругу Клавдии (Дарью иначе как «приживалкой» никто не называл), поняла, как на ее счет ошиблась. Женщина просто умела, что называется, хорошую мину при плохой игре делать. Умела за маской самоуверенности прятать свои комплексы, которых у нее не меньше, чем у остальных, оказалось. Если не больше.

Клавдия, как выяснилось, жила за городом. Добирались до места часа полтора. В дороге не разговаривали. Дарья была вся погружена в себя. Да и вообще она не очень Райке понравилась. Показалась высокомерной.

– Приехали, – сообщила женщина, затормозив у шикарного дома.

«Ого! – подумала Раиса. – А родственница-то не бедствует…»

Они прошли за ворота. Красивый парк окружал дом. В нем росли и старые деревья, Райкины ровесники, и саженцы, едва окрепшие. Возле слабенькой елочки суетился красивый молодой человек неславянской внешности.

– Орзу, – окликнула его Дарья, – хозяйка где?

– В кухне. Вот уже два часа оттуда не уходит.

– И что она там делает?

– Варенья захотела яблочного. Варит.

Отвечая на вопросы, парень глаз с Райки не сводил. А та кокетливо ему улыбалась. Ей нравились хорошенькие мальчики. Жаль, взять с них нечего!

Дарья провела Раю в кухню. Клавдия стояла у плиты и большим черпаком помешивала в тазу варенье.

– Какой аромат! – не оборачиваясь, воскликнула она.

– Да, пахнет чудесно, – отозвалась Дарья. – А я не знала, что ты умеешь варенье варить.

– Я и сама не знала. Ни разу этого не делала. – Хозяйка выключила газ и наконец повернулась к гостям лицом. – Но бабка вот этой барышни, – Клавдия кивнула на Райку, – при мне его варила. Вот припомнила, что и как она делала, и повторила. Вроде получилось. Жаль, яблоки из супермаркета. Из садовых вышло бы просто объедение, да где их взять сейчас?

Женщина переставила таз на открытое окно. Затем сполоснула руки и вытерла их о фартук.

– Как тебя зовут, забыла я, – обратилась она к Райке. Та назвалась. – Похожа ты на бабку. Не в мать пошла лицом да фигурой. Это хорошо. Родительница-то твоя вроде невзрачная. Жива, здорова? Ты ведь у нее поздний ребенок? Сейчас ей уже годков немало.

– Да, с мамой все хорошо. Иначе я бы не уехала, не бросила ее одну.

– А чего уехала?

– Не хочу в деревне прозябать.

– Понимаю. А почему именно в Москву поперлась? Есть города и поближе…

– А вы почему именно в Москву поперлись в свое время? – выпалила Райка. И только когда высказалась, подумала о последствиях. Грубить человеку, от которого ждешь помощи, глупость наивысшего порядка. И как ее угораздило такое ляпнуть?

Девушка уже хотела на колени падать и прощения просить, как вдруг услышала смех Клавдии:

– Вот молодец девка! Нахалка, конечно, страшная, но зато боевая. И рисковая. От меня чего хочешь?

Райка облегченно выдохнула:

– Приютите на время?

– Смотря на какое.

– Ну…

– Я так и думала, – усмехнулась Клавдия.

– У вас все равно квартира пустует, пустили бы туда меня пожить. Я заодно присмотрю за ней. И почту буду вам возить.

– Слыхала? – обратилась старуха к Дарье. – Благодетельница прямо…

– Нет, ну, я и тут могу жить. Только добираться уж больно далеко до Москвы. А у меня там работа.

– Какая?

– Пока, можно сказать, никакая. Но я найду хорошую.

– Предлагаю тебе вот что. Мне прислуга нужна. Та баба, что по хозяйству помогала, была на воровстве замечена. Уволила я ее. Замену ищу. Если справишься с работой по дому, оставайся у меня. Жильем обеспечу и платить буду нормально. Но если не хочешь, то извини. Приютить на день-два, максимум на неделю, могу. Но не больше. Мне приживалки не нужны.

Не знала тогда Раиса, что Дарья как раз приживалкой и является, а то бы не смолчала.

– Так что, согласна?

Райка задумалась. Не для того она из дома уехала, чтоб похоронить себя в деревне, пусть и буржуйской. Что она тут увидит, кроме кастрюль да пылесоса? И, главное, кого? Из мужчин, имеется в виду…

– Клавдия, что за чудесный запах витает по дому? – послышалось из холла.

– Сережа, иди сюда, – отозвалась хозяйка, – сам увидишь.

Через несколько секунд в кухню вошел… нет, вплыл мужчина. Лет ему было около тридцати. Рост где-то сто восемьдесят сантиметров. Красивое породистое лицо, аккуратно причесанные светлые волосы, спокойные голубые глаза. Раиса решила, что это сын Клавдии. А что по имени ее называет, ничего удивительного. Городские все с причудами, а особенно молодящиеся мамаши или бабульки. Им не нравится, когда к ним обращаются «мама», «бабушка», им хочется, чтоб их по именам называли.

– Добрый день, дамы, – поздоровался Сергей с присутствующими в кухне женщинами. Клавдию же еще и в щеку поцеловал. – Неужели ты варила яблочное варенье? – спросил он, поведя ноздрями.

Ну да, от Клавдии наверняка пахло «семеринкой» (так в народе называют яблоки этого сорта), Райка видела обрезки с зеленой кожурой.

– Представляешь?

– С трудом. Я тебя вообще у плиты не видел.

– А что делать, Сережа, я же уволила не только шофера-пьяницу, но и помощницу.

– Замену так и не нашла?

– А вот видишь, барышня перед тобой стоит. Она, правда, еще не дала согласия…

– Даю! – выпалила Райка, в голове которой мгновенно созрел грандиозный план.

– Вот и славно. Сережа, это Раиса, познакомься.

– Очень приятно, – улыбнулся девушке Сергей.

– Мне тоже, – промурлыкала та.

– Рая, сейчас можешь быть свободной. Возвращайся в Москву, собирай вещи. Жду тебя завтра утром здесь. До свидания.

– А меня… никто не отвезет?

– Даже у меня сейчас нет личного шофера. Так что придется своим ходом добираться. В полутора километрах от дома остановка автобуса. Он ходит раз в полчаса.

– Я довезу до остановки, – подала голос Даша. – В магазин забежать надо, забыла чаю купить.

– Только ты не долго. Будем варенье пробовать.

Дарья кивнула и, сделав Рае знак следовать за собой, покинула кухню. Пока шли к машине, завтрашняя горничная гоняла в своей голове мысли о Сергее. Интересно, он женат? Кольца на пальце нет, но мало ли… «Впрочем, какая разница, – беспечно фыркнула Райка. – Если что, уведу. Но он точно моим будет…»

– А Сергей женат? – спросила Райка у спутницы, когда они сели в авто и поехали.

– Нет.

– Ммм…

– Глаз на него положила? – криво усмехнулась Даша.

– Симпатичный мужчина.

– Лучше держись от него подальше. Если не хочешь вылететь из дома Клавдии.

– Она что, не хочет своему сыну счастья?

– Сыну? – На этот раз Дарья расхохоталась в голос. – Сережа ее друг.

– Да? То есть… она с ним…

– Он ее друг, – уже без улыбки повторила Даша.

– А детей у нее разве нет?

– Нет.

– Но кто-то из соседей про сына говорил.

– Сын Клавы погиб.

– Это что же, у нее совсем никого?

– У нее есть мы, ее друзья.

– А из родственников?

– Из родственников никого…

– Кроме нас с мамой, – закончила Райка тихим, едва слышным голосом.

И замолчала. Теперь она обдумывала другой план – как стать наследницей богатой тетушки напрямую.