Глава 3

Рома Акимин уже в восемь лет знал, кем станет, когда вырастет. И если его сверстники мечтали о карьере космонавтов, подводников, полярников, на худой конец, пожарных или милиционеров, то Ромашка грезил о работе журналиста. В этом не было бы ничего особенного, если б его отец или мать занимались чем-то подобным. Но старший Акимин имел как раз ту самую «героическую» профессию, о которой мечтали многие дети, то есть работал в уголовном розыске. Мама – в «Скорой помощи». Оба любили свое дело и гордились тем, что помогают людям. Как следствие – они постоянно пропадали на работе. Ромашка был предоставлен сам себе. После основных занятий он ходил в продленную группу, но все равно, когда возвращался домой, там еще никого не было.

За Ромашкой приглядывала по просьбе мамы соседка. Заходила каждый вечер, спрашивала, не помочь ли чем. Например, не погреть ли мальчику ужин. Мальчик отвечал отрицательно. Говорил, что уже съел все холодным, потому что так больше любит. На самом же деле он давно научился пользоваться плитой и втайне от родителей зажигал газ. А еще включал колонку, чтобы наполнить ванну и посидеть в ней после затянувшихся гуляний. И читал запретные книги, учебники по криминалистике и медицине. Родители прятали их на антресоли, чтобы любопытный ребенок не рассматривал картинки, где были обезображенные трупы или половые органы. Рано ему такое смотреть. Как бы на психике не отразилось!

Но Ромашкина психика оказалась на удивление устойчивой. Он рос нормальным ребенком, разве что для своего возраста очень развитым и самостоятельным. Опять же четко знал, кем хочет стать. В раннем возрасте, изучив книги по криминалистике и медицине, Рома твердо уяснил, что по стопам родителей идти не хочет. А желает посвятить себя творчеству. Рома любил читать. И книги, и журналы, и газеты. Больше, конечно, книги, но стать, к примеру, писателем мальчик не мечтал. Во-первых, он считал, что ему, непоседе, не хватит терпения для написания большого произведения. А во-вторых, выдуманные истории хоть и были очень увлекательными, не так цепляли Рому, как реальные. Он обожал читать статьи на злободневные темы, не всегда до конца понимая те проблемы, о которых писали. Но ему нравилась смелость журналистов, хлесткие слова, употребляемые ими, разносторонность их знаний. А еще их причастность к тайне и способность раскрыть ее тысячам людей. Особенно это касалось ставших очень популярными на стыке восьмидесятых и девяностых материалов про инопланетян, экстрасенсов, Атлантиду. Рома представлял себя на месте авторов и думал о том, как им интересно работать над статьями, почти фантастическими, но все же правдивыми. Тогда он по наивности не понимал, что журналисты не всегда верят в то, о чем пишут, и представлял себя на месте одного из них.

Статьи в газеты Рома Акимин начал писать, еще будучи учеником средней школы. Их иногда печатали. А те, которые не принимали, он размножал на ксероксе и либо расклеивал по столбам, либо раздавал одноклассникам. Он ощущал потребность донести свои мысли до масс. Рома был идеалистом в те годы. Да и в двадцать, двадцать пять им оставался. Но к тридцати поумнел. Вернее, устал. Роме нравилась фраза из книги Фазиля Искандера: «Когда человек устает бороться, он делает вид, что поумнел!» – и применил ее к себе.

Ему надоело быть донкихотом от журналистики. Тем более что бороться ему приходилось не с ветряными мельницами, а с системой. А это было опасно. Акимину постоянно угрожали. Один раз серьезно избили, и он провалялся в больнице три недели. Но «поумнел» Рома не после этого, позже. Когда, несмотря на все его старания (он объявил настоящую войну одному взяточнику – крупному чиновнику из мэрии), ничегошеньки не изменилось. Чинушу не только не посадили, а еще и повысили.

Тогда Акимин даже хотел уйти из журналистики. Многие его сокурсники почти сразу после института подались в бизнес, и некоторые с удовольствием взяли бы Рому на работу. Он всерьез подумывал обратиться к своему другу Саньке Калинину, владельцу двух ночных клубов. Акимин с его энергичностью и умением общаться с людьми мог стать отличным администратором, а впоследствии управляющим. Это и интересно, и денежно, в сравнении с зарплатой Акимина по крайней мере. Другие журналисты, те, что брались за заказные статьи или работали на желтую прессу, имели неплохой доход. Но у таких «донкихотов», как Рома, не было ни квартир, ни машин. Акимин, к примеру, жил с родителями, а передвигался на метро.

В общем, соблазн уйти из профессии был. Но Рома решил не изменять себе и не отказываться от призвания. Поэтому ни в какой клуб администратором он не устроился. Просто кардинально сменил профиль. Ранее писал о социальных проблемах, политике, громких преступлениях, теперь стал писать об инопланетянах, экстрасенсах, Атлантиде. Это тоже было увлекательно (конечно, не так, как в детстве, но все же), безопасно и неплохо оплачивалось. Интерес к этой теме с конца восьмидесятых, естественно, поутих, но зато ряды свято верящих в паранормальные явления стали многочисленнее, сплоченнее, и как следствие – появилось множество изданий, посвященных им. Рома устроился в журнал с большим тиражом и в качестве внештатника сотрудничал еще с несколькими газетами, в том числе серьезными. Статьи Акимина они печатали в субботних выпусках и прилично за них платили.

Рома наконец зажил, как человек! Снял квартиру, купил авто, начал девушке своей хорошие подарки дарить. Рома даже стал подумывать о женитьбе. Со своей девушкой он встречался больше двух лет, и она очень хотела выйти за Акимина замуж, но он не делал ей предложения, потому что семью содержать было не на что. Но сменив поле деятельности, Рома почувствовал уверенность в завтрашнем дне. Расплатившись за машину, он сможет взять кредит на квартиру, и вот тогда наконец женится. Тем более есть вероятность того, что в следующем году Акимина сделают главным редактором журнала.

Статья, над которой он работал в последнее время, была не для «родного» издания. Три месяца назад он делал заказной материал о колдуне Василии. Рома сначала не хотел браться. Но, познакомившись с колдуном, изменил свое мнение. Василий совершенно точно обладал неким даром. Рома сразу же при знакомстве почувствовал исходящую от него силу. Когда тот, не коснувшись журналиста, а лишь проведя рукой над его головой, сказал, что у Акимина была черепно-мозговая травма, после которой его мучает мигрень («Сейчас тоже болит, но я сниму, секунду!»), Рома уверился в этом еще больше. Пульсация в виске прошло почти тут же. Поэтому статья получилась очень убедительной. Заказчик был доволен. Но когда материал вышел, Рому стали одолевать сомнения.

Он подумал, что колдун мог знать о том, что Акимин после избиения угодил в больницу именно с черепно-мозговой травмой. Об этом писали. Про мигрени можно додумать. А боль прошла благодаря самовнушению.

И решил Рома славу колдуна Василия развенчать. Именно славу, ибо тот в последнее время стал весьма популярной личностью. После статьи Акимина о Василии все заговорили. Его стали приглашать на телевидение (тут наверняка не обошлось без взяток), к нему обращались за помощью политики и эстрадные исполнители, его прогнозы печатались в журналах. Но о личной жизни Василия, его прошлом никто ничего не знал. А если ему в лоб задавали вопросы про семью, он отвечал уклончиво. Мол, все мы на этой земле братья и сестры…

Поскольку Рома уже три месяца назад видел, как Василий работает – ему разрешили присутствовать на одном из сеансов, – то на прием к колдуну он ни сам записываться не стал, ни кого-то из коллег или друзей не попросил. Сначала нужно было узнать Василия-человека, а уж потом колдуна. И сделать это можно только одним способом, а именно: установив за ним слежку.

Что Рома и сделал. «Пас» Василия несколько дней, но безрезультатно. Колдун, отработав в салоне, либо выезжал к особо важным клиентам на дом, либо отправлялся на радио или в редакцию газеты. Ночь он, как правило, проводил в квартире один. Причем жилье было съемным, Рома узнавал.

Женщин у Василия совершенно точно не было. А вот сын, оказывается, имелся. Только жил он отдельно и с отцом не виделся совсем. Об этом Роман узнал от одной из сотрудниц центра, где Василий трудился (она собиралась увольняться, вот и не побоялась за небольшую плату «слить» информацию). Она же сообщила ему о том, что колдун близок лишь с двумя людьми – господином Авербухом, своим то ли менеджером, то ли агентом, то ли продюсером, и Владом Карским. Паренек Василию вместо сына. А еще он его ученик и преемник. Пожилой колдун в парне души не чает и всячески ему помогает. Акимин тогда решил, что Карский вполне может быть еще и любовником Василия. В этом случае отсутствие в его жизни женщин легко объяснимо.

Акимин решил побольше разузнать о Карском и встретиться с сыном Василия. Наверняка парень дико ревнует отца к его фавориту и может много интересного рассказать. Роман видел его на фотографии и по лицу понял: самовлюблен, злопамятен, мелочен, но умен и болтлив. Просто находка для журналиста!

Роман раздумывал, когда встретиться с сыночком великого колдуна: завтра или послезавтра, и тут ему позвонили.

– Господин Акимин? – услышал Роман незнакомый мужской голос.

– Он самый.

– Добрый вечер. Вас беспокоит Василий.

– Какой?

– Тот самый, в чье грязное белье вы пытаетесь сунуть свой нос.

Роман мысленно чертыхнулся. Неужто сотрудница центра раскололась?

– Я звоню, чтобы попросить вас перестать это делать.

– Я только хочу узнать о вас как о человеке. Никакой грязи выливать на страницы газет не собираюсь… – И Роман добавил после паузы: – Если ее нет в вашей жизни, я и в нее не вляпаюсь.

Акимин ожидал от Василия фразы про свинью, которая везде грязь найдет, но тот сказал совсем другое:

– Давайте встретимся и поговорим? Я дам вам интервью. Честное и откровенное. Хотите?

– Очень.

– Тогда приезжайте ко мне. Весь вечер я буду дома.

– Отлично.

– Адрес, как я понимаю, вам говорить не надо, вы его сами знаете.

Роман усмехнулся.

На этом они простились. Роман быстро закончил дела в редакции, заскочил в кафе перекусить и поехал в гости к великому колдуну, чтобы взять у него интервью. Честное и откровенное!