9.

Окно комнаты, где предстояло жить Ники, пока утрясаются все дипломатические нюансы, и не наступила возможность улететь в Англию, выходило прямиком на отель.

Наконец-то она была в безопасности и теперь, все что с ней произошло в последние дни, вдруг стало видеться неожиданным, разжигающим адреналин в венах приключением, или сказкой с хорошим концом. Не было только принца на белом коне. Принц ускакал. Его больше не интересовала спасенная им принцесса. Выслушав в свой адрес очередную благодарность от посла, он сухо попрощался и ушел из посольства, оставив девушку на попечение соотечественников.

Вечером к ней долго не шел сон. Прокручивая в голове произошедшие события, Ники думала о бывшем любовнике, поступившем подло и недостойно называться мужчиной. Сравнивала его с малознакомым своим спасителем, загадочным и от этого пугающе-притягательным, и понимала, если бы перед ней неожиданно встал выбор, с кем из этих двоих остаться, то у Эрика точно не было шансов, пусть его «соперник» и трижды демон с холодным сердцем. «Интересно, он думает обо мне, или наконец-то избавившись, вздохнул с облегчением», – вновь и вновь возвращалась она мыслями к мужчине.

А ночью ее разбудил сильный шум. Ники открыла глаза, прислушалась. Шум явно доносился с улицы. Вдруг послышался резкий, нарастающий свист и следом прогремел взрыв. Здание затрясло. Зазвенели разбитые стекла.

Она вскочила с постели и хотела подойти к окну, но стрекот автоматной очереди, раздавшийся с улицы, заставил остановиться. Все вокруг сразу наполнилось криками, громким хлопаньем, буханьем и свистом.

– «Господи, я не готова умереть, пожалуйста, пошли кого-нибудь, чтобы помочь мне», – молилась Ники, инстинктивно сжавшись на полу. В комнату забежал кто-то из охраны. Мужчина был в истерике, кричал, что на посольство совершено нападение и что она должна немедленно спуститься в подвал. Потом он исчез, даже не объяснив, куда нужно идти, и где искать вход в убежище. Низко приседая, почти на четвереньках, Ники выползла из своей комнаты.

– «Нужно спуститься вниз», – лихорадочно думала она, вспоминая внутреннюю планировку здания: накануне, посол проводил небольшую экскурсию, чтобы «спасенная» чувствовала себя комфортнее. Лестница вывела в гостиную. У последней ступеньки, на животе, в луже крови, с расколотым черепом лежала женщина. Она дышала, и это было ужасное зрелище. Недалеко, на полу валялся огромный канделябр. Видимо, он и стал виновником трагедии. Дрожащими руками Ники сдернула висящую портьеру и прижала к ране несчастной женщины. Ткань моментально пропиталась кровью. – У тебя всё будет хорошо, – шептала она. – Сейчас кто-нибудь нас спасет.

Тут же прогрохотал очередной взрыв. Снаряд угодил прямо в комнату, где спала Ники. Взрывом выбило дверь, снесло люстру, вдребезги разнесло буфет с фарфором. Осколки брызнули в стороны, посыпались на голову. Комнату заволокло пылью и дымом. Девушка вжалась в пол и так пролежала несколько минут, потом попробовала приподняться, огляделась. Шторы на окнах полыхали. Все вокруг было усеяно поломанной мебелью и осколками. Уши заложило, в горле саднило. Что-то горячее потекло по шее. Она машинально провела рукой и увидела, что пальцы все в крови.

Ее затрясло. Это был настоящий шок. Не разбирая дороги, шатаясь, как пьяная, она бросилась вон из этого ада, уже плохо понимая, что происходит вокруг, и, не помня себя, оказалась вместо убежища на улице. Один раз она споткнулась о труп мужчины в серой форме, лежащий на ее пути, но просто переступила через него, не чувствуя ничего по отношению к этому человеку, просто двигалась, как робот, как кукла, которую завели и отпустили на все четыре стороны.

Вдалеке завыли сирены, потом чей-то голос закричал в громкоговоритель. Фонари, освещающие территорию посольства, сшибло, и Ники шла практически на ощупь. Ее гнал страх и шок от пережитого. Потом, кто-то схватил ее за руку. Она попыталась вырваться, в темноте человек напомнил ей пирата Коса. Но тот был настойчив, тащил ее почти насильно, повторяя «здесь опасность, нужно идти» и в какой-то момент стало ясно, что они уже далеко от посольства.

Одетая только в трусики и короткий топ, босая, вся в копоти, грязи и крови, с оцарапанным осколками лицом и руками, Ники ввалилась в отель, ошарашив своим видом дежурившего за стойкой администратора, итак, напуганного происходящими на улице событиями.

***

– Это звучит ужасно. И я знаю, что это вина тех, кто выжил, перед погибшими, но я думаю, что могла бы сделать больше, хотя, понимаю, что не могла…, – девчонка рыдала взахлеб, наверно целый час. Пережитый шок перерос в настоящую истерику и все попытки как-то это остановить были безуспешными. Никаких успокоительных в номере не было, только бутылка крепкого контрабандного виски, половину которой Дамиан уже «уговорил» сам.

Попытки как-то ее успокоить, например, дать воды, ни к чему не привели. Она только захлебывалась, кашляла и опять начинала реветь. Тогда Дамиан налил полстакана виски и, не разбавляя дал ей выпить.

Признаться, девчонка его удивила, тем, что даже не закашлялась, как было с водой, а выбивая зубами дробь о край стакана, выпила все до дна.

Через минуту ее накрыло. Заплетающимся языком она начала рассказывать о Эрике, который ее предал, о порезанной ноге, о родителях и еще много о чем. Несколько раз опять пыталась пустить слезу, но видимо уже выдохлась и вместо этого попросила налить еще. И он налил.

А потом случилось то, что случилось. И теперь Дамиана мучила совесть, что он воспользовался ее состоянием. Девчонка была молода и оказалась в трудной ситуации, а он взрослый мужчина, поддался инстинктам и минутному чувству.

Конечно, он не имел права так поступать, но она, в тот момент, была так чертовски соблазнительна! Ее не портили ни царапины, которые он, кстати, обработал тем же виски, ни ссадины, ни грязные пятна на теле.