Цитаты из книги «Ну ма-а-ам!»

Я вдруг поняла маму. Конечно, я не поступила бы так же. Но осознала, что она сделала то, что считала правильным. Мама была несчастна как женщина. Внутренне черствела, засыхала без любви. Мужчина, которого она выбрала, не оправдал ее ожиданий. Он не был героем, он даже не был нормальным человеком в привычном ей понимании. Он как бы ушел в минус со своим алкоголизмом.

Я поняла: когда в семье нет любви, люди в ней черствеют, как пряники. Мама не любит папу за то, что он пьет коньяк. Папа не любит маму за то, что она вечно кричит на него и недовольна. Дети чувствуют себя виноватыми, ненужными и даже отвергнутыми. Пряничная семья, не тронутая любовью.

был злым и грубым, как дедушка сейчас. И не брился. Я даже научилась понимать, что щетина означает похмелье и папа сегодня играть не будет.

Я любила папу и всегда очень ждала его приездов. Он был веселым и добрым, как плюшевый медведь. И от него всегда пахло коньяком. Меня это не напрягало, потому что с этим запахом папа был настоящим хулиганом и весе

Я тоже в душе ребенок, только очень глубоко. Обязательства превращают меня в скучную тетю с двумя пакетами продуктов и «что я там в аптеке хотела? А, спрей от соплей нужно».

Мультик включить может каждый, это самое простое. А вот читать потешки, повторять одно и то же по 100 раз – смотри, Катя, утка, утка говорит кря-кря, – увлечь ребенка развлекающей игрой – вот то, за что я хочу платить. За развивающую среду, коммуникацию, за эмоции. А не за то, что вы ее изолируете мультиком, накормите до отвала и уложите спать неповоротливую гусеничку. – Вообще-то мультик она смотрит перед сном 15 минут. И этого достаточно. Все остальное время ее нужно занимать. – Тогда пойдемте покушаем. Я сварила вкусный суп. Пожрать – то еще развлечение, но, как говорил Винни, раз больше ничего не осталось… Мы пошли в кухню, Баболя включила конфорки, поставила греться кастрюлю, чайник и что-то на сковороде. В квартире и так была страшная духота. А от конфорок – вообще нечем дышать, они выжигали кислород. Я решила забросить пробный шар. – Если все форточки заколочены из-за Кати, то не стоит. Она у меня дитя сквозняков, даже зимой у нас все нараспашку. – Нет, мы сами теплолюбивые. И деткам тоже нужно тепло. – Ну, это спорно, знаете, вот известный

Знаешь, у меня в жизни были успехи. Я издавала книги, вела мероприятия. Я много раз была очень счастлива в самореализации. Но никогда я не была так счастлива, как когда у моих детей спала температура. Это какой-то другой уровень эмоций, другой мир, другой космос. Если тебе не хочется заглянуть в него – не нужно. Но если хочется, знай: он отнимает огромное количество сил, прорву энергии, но взамен дает такое дистиллированное, необъяснимое высокоуровневое счастье, которое, испытав однажды, уже не захочется терять.

Несмотря на присущий мне синдром самозванца, обесценивающий любой мой результат, я стала допускать мысль, что мой успех не случаен. Слово «писатель», произнесенное в мой адрес, больше не царапало меня своей незаслуженностью.

Мне 30 лет, и в этой ситуации я усваиваю четкую вещь: чем раньше наши дети узнают о существовании личных границ, тем проще им будет это принять. Личные границы – это границы доверия. Вы сами себе их устанавливаете, а ваши дети берут с вас пример. Эти границы могут меняться с течением времени: могут крепнуть, а могут проседать. Но они должны быть, и ваши дети должны о них знать.

мне казалось, что я спасала его от болезней, а на самом деле спасала от жизни.