Цитаты из книги «Рад, почти счастлив…»

Ряд скамеек звал его насладиться последними днями зимы. Иван выбрал одну, на пересечении бульвара с переулком, и, смахнув снег ладонью, сел. Сразу же над головой включили весеннюю музыку – синица затенькала, а к ногам подскакал воробей – принять волшебный заказ. «Мне, будьте добры, ума, сердца, смелости, и ещё шампанского!» – пожелал Иван.

Если стремление не самое заветное – то лучше и не вляпывайтесь. Только погрязнете в самолюбовании

– мне кажется, если человеку что-то не нравится в прошлом, главное, стараться хорошо жить в настоящем – и тогда всё смоется. Человеку ведь не отказано в прощении.

Он шёл в лес шуметь заснеженной листвой, и родину воспринимал как природу.

Окончательно излечившись за лето от старой тоски, Иван с умилением перечитал свои прошлогодние записи – дневник борьбы за радость, коллекцию волевых актов, которые должны были спасти его из пропасти. Ложиться в одиннадцать, вставать в шесть, бегать, выучить испанский, сочинить фугу, следить, чтобы в плечах не было зажима, жить для людей!Ускорили вышеназванные меры его выздоровление или нет, до сих пор было ему неизвестно. Он решил, что пустит тетрадку на растопку дачных костров, а жизнь свою прохалявит как-нибудь по-доброму, никаких не поставит целей, и ни о чём не будет жалеть.

Разве одинок человек, у которого полное сердце стариков и детей, и которого случайный попутчик спрашивает о вермишели!

Теперь ему нравилось относиться к полезным дням бескорыстно – проживать их, как есть, никакой не извлекая пользы. Он оделся и вышел на улицу.

Я думаю, – произнёс он, терпеливо подбирая слова, – надо очень сильно дорожить друг другом. Просто души не чаять. И не давать себе слабины. Потому что, конечно, хочется всё бросить, лететь свободно. Нельзя – надо возвращать себя к этому… не чаянию души. Больше ничего безусловного у меня, пожалуй, и нет.

Как, бывает, тайком от детей разбирают ёлку, так Москва втихомолку, ночью, снимала с себя снег. Ничто не спало – всюду шуршало, постукивало, облака источали реденький дождь. Пахло водой и гнилью, как будто гигантское илистое озеро проступило из-под земли. Величина и тайна происходящего не отпустила Ивана досыпать ночь. Он вдыхал и слушал. Ему нравилось, что это большое дело творится вовсе без участия человека. Никто из людей не знал загодя, что это произойдёт сегодня, и не мог повлиять на сроки. Это только солью посыпать снег на дороге человеку по силам.

Пристыжено Жуча вернулась к детям. Под тополем, из простых картонных коробок для них был сложен кров. Женские руки воткнули по периметру несколько палочек, чтоб картонки не сдуло ветром. У порога стояли корытца с едой и водой. Иван поглядел и догадался сердцем, что это – Ясли. Год назад, в декабре, приехав к маме в Вену, он видел на уличных ярмарках множество рождественских яслей, и все они ему не нравились. А эти – не то что нравились, эти первые – были!