Тявин закончил осмотр территории и размеренно трусил к дому, с удовольствием предвкушая вкусную еду и заслуженный отдых, правда, стоило ему только увидеть, как выглядит Йиарна, как вся его безмятежность испарилась, словно её и не было!
– Что случилось?
Впрочем, он мог бы и не спрашивать – Йиарну переполняла ярость и сдерживаться она уже просто не могла!
– Этот-гад-обманул-нас-всех-увёз-и-напугал-Таню! – содержательный рассказ Йиарны перемежался бросками огненных сгустков, точечно попадавших в здоровенную песчаную ямищу, специально вырытую Тявином для таких случаев. А что? Очень, знаете ли, полезно, когда у вас жена – огнёвка!
Тявин огнём не владел, он вообще не имел никаких особых даров, но в данный момент ощутил, что и без дополнительных средств мог бы устроить «троебрату» крайне весёлое и занимательное времяпрепровождение.
– Да зачем? Что ему надо было от Тани? – сквозь зубы прошипел Тявин.
– Пожелание неуязвимости, как у тебя! – выдохнула его супруга.
– Ыыыть! – содержательно высказался лис. – Ну всё, теперь я до него точно доберусь! Где эта скотина?
– Сокол тебя разыскивал, сказал, что его сотрудник-ворон, который Таню сопровождал, сумел остановить и обезвредить Уртяна и теперь везёт его в Москву. Велел тебе передать, что с Татьяной всё в порядке. А ещё ему нужны контакты родителей этого иллюзиониста!
– Понял… Но сначала с его родителями я сам пообщаюсь! – Тявин хорошо знал законы лисьего сообщества и понимал, что за проступок Уртяна, по-хорошему, платит он сам, а если виру, то есть штраф за себя, он потянуть не в состоянии, то это могут сделать его родные. Ну… если захотят, конечно!
После разговора с Тявином и подробностей, которые были им озвучены, мать и отец Тяночки срочно выкупать сыночка призадумались – когда открылись подробности произошедшего, степенная и уважаемая лисья пара была в настоящем шоке.
– Как он обманул Сокола? Что значит пугал его ветеринара для пожелания? Да чем? Чем он мог пугать? Зубы показал в истинном виде?
Откровения о том, что сын может наводить иллюзии, заставили родителей Уртяна в растерянности переглянуться.
– У него открылся дар иллюзий, а он нам ничего не сказал? – вообще-то это считалось ужасным неуважением…
Дар, который появлялся у лисёнка или взрослого лиса, был поводом гордости для всего рода! Это праздновали, чествовали владельца дара, хвалили его родителей, воздавали должное предкам, а тут… Это что же получается? Сын скрыл от них это? Но почему?
– Вот пусть он вам сам об этом и рассказывает, а я хочу вас попросить о том, чтобы вы не торопились соглашаться на виру! – сказал Тявин.
– Но… как же? Урик… Мой лисёночек… У него просто нет денег на выплату. Наверняка Сокол захочет много! – заторопилась чадолюбивая мать Уртяна. – Если что, бабушка его поможет, тем более такой дар – это же от неё! Её наследие!
– Угу, и то-то я смотрю, он бабушку уважил! Взял и ни звука не тявкнул о том, что у него он есть! – сходу расстроил собеседницу Тявин. – Так что по вире не торопитесь! Тем более что я сам сейчас в Москву собираюсь, на самолёте быстро будет.
– Ой, ты с вирой хочешь помочь? – вдохновились родичи, припомнив, что нынче Тявин вообще-то весьма состоятельный лис.
– Нет, с этим и лапы марать не стану! А вот за Таню с Урика спрошу! – прорычал лис.
– Я с тобой! Заодно и родителям покажусь! – заявила Йиарна, решившая, что яма с песком это, конечно, очень здорово, но кое-кто очень уж сильно и старательно нарывался, и нехорошо это просто так спускать!
Родители Урика крепко уповали на его обаяние и умение выходить сухим из воды, так что не очень-то поверили последнему заявлению Тявина, а зря…
Сам Уртян в это время самозагружался в самолёт, то есть шёл по трапу вверх, глядя прямо перед собой и шагая ровно, словно по струночке.
Крамеш даже не счёл нужным идти прямо за ним – велика честь, и так никуда не денется, а уж тем более после поездки на крыше собственной машины, с ногами, молотящими по воздуху, словно Тяночка изо всех сил плывёт.
– Слушай, а что это он делает? – Таня недоумённо пожимала плечами, а потом всё-таки решила уточнить.
– Отлягивается от крокодилов! – содержательно объяснил Крамеш. – Теперь главное что?
– Что? – переспросила Татьяна.
– Содрать его оттуда до выезда на трассу! Хотя лично мне он там больше нравится! – Крамеш сдерживался изо всех сил, чтобы не прибить лисопаразита так, как он того заслуживает, и уповал только на то, что, как ни крути, но у Сокола всё равно фантазия богаче!
Нет, конечно, он преувеличивал – что там сдирать, когда можно просто приказать замороченному Уртяну, и он послушной паинькой слезет с крыши, самоупакуется в салон машины и замрёт там на манер суслика, внимательно глядя в пространство.
Собственно, в самолёте он тоже так восседал – скромно, тихо, молча, абсолютно игнорируя заинтересованные взгляды соседки слева, которая как только ни пыталась привлечь внимание длинноволосого красавца с янтарными глазами.
И к порогу Соколовской гостиницы Уртян был доставлен без проблем – как этакая самоходная бандеролька.
– Филипп, мы приехали, заезжаем во двор! – доложился Крамеш, заруливая в арочный тоннель подворотни.
– Да тут уже все ждут не дождутся… – усмехнулся Соколовский, который не преминул поведать Шушане о том, как Таню напугал их недавний визитёр. – Да… Морок с него снимай, как только за ним двери закроются!
– Как скажете… – согласился Крамеш, невольно ухмыльнувшись, – по всему выходило, что встреча глупого, хоть и талантливого лиса приготовлена очень даже интересная.
– Тань, погоди… Я сейчас этого деятеля заведу, а потом ты пойдёшь, ладно? – Крамеш притормозил Татьяну, которая уже собралась было выходить из машины. – Ты лучше в салоне посиди, подожди меня, а я сейчас вернусь и помогу тебе с сумками!
Он сухо приказал лису выходить, проводил его за двери, а потом развернул к себе и посмотрел в глаза.
– Добро пожаловать в реальность, лисик! – услышал Уртян, с крайним изумлением обнаруживший себя вовсе не в знакомой тайге, а в…
– Где я? – Уртян завертел головой, пытаясь сообразить, действительно ли он каким-то непонятным образом оказался в гостинице Соколовского, в Москве, а потом внезапно вздрогнул и отшатнулся в угол – вспомнил преследовавших его огромных медведей, целую толпу медведей! А потом и ужасных здоровенных крокодилов, которые бежали за ним и лезли на машину, а потом даже прыгали туда же, щёлкая пастями прямо у его ног!
– Чего это ты так шарахаешься почём зря? – с ядовитым сарказмом уточнил Крамеш. – Тебя тут ещё никто и не тронул, а ты прямо такой нервный…
– Это ты, да? Это ты мне это устроил? – гневно прорычал Уртян.
– О чём это ты тявкаешь, я никак понять не могу. И вообще, пошли уже!
– Куда это я должен идти?
– Ну как куда? К Соколу, конечно! Если ты забыл, то ты с ним договаривался о том, что твоим знакомым очень нужна помощь, и ты готов за неё заплатить! Так что вперёд! Вооон туда, по коридорчику и вверх по лестнице!
– Как я тут оказался? Ты меня что, похитил?
– Я? Да за кого ты меня принимаешь? – натурально изумился Крамеш, принимая вид оскорблённой невинности. – Сам приехал, сам в самолёт вошел, сам-с-усам! Иди уже давай!
Уртян поёжился. По всему выходило, что его уверенность в том, что даже если у него ничего и не выйдет, он всё равно сможет свалить в тайгу и там отсидеться, и никтошеньки его там не отыщет, взяла и… развалилась сама по себе!
«Ну и ладно… Подумаешь… Я ничего такого этой Тане не сделал!» – решил он, очень опрометчиво произнеся последнюю часть фразы вслух.
Шорох, который раздался слева, заставил его насторожиться, он повернул голову и обнаружил очень крупных гусей, которые шли как-то так, что никаких сомнений не оставалось – они идут на вы! А уж когда дойдут, не факт, что от вас чего-то существенное останется!
– Ты ж глянь, как стартовал… – с некоторым даже уважением отозвался Крамеш. – Аж подошвы в воздухе замельтешили! Ладно, пойду я Тане помогу!
Нет, он и понаблюдать был не прочь, но Татьяна прихрамывала, а он ощущал себя виноватым, так что без колебаний пожертвовал зрелищем.
Правда, когда они поднялись на второй этаж, выяснилось, что никакой жертвы и не было – мимо на критической скорости промчалась кавалькада из чернобурого лиса, уже в истинном виде, летящего на его хвосте карбыша, с воодушевлением выщипывавшего мех везде, где доставали лапки загребущие, и пары гусей.
Гуси, даже не особо напрягаясь, держались параллельно лисьей тушке, поочерёдно вытягивая шеи и выскубывая мех то с правого, то с левого бока лиса.
– Крамеш, может… их притормозить? – неуверенно предложила Таня, проводив взглядом летящий по коридору подшерсток.
Но тут из-за ближайшей батареи вынырнула норушь и заторопилась к Татьяне.
– Танечка, как ты? Ты хромаешь? Лапа болит? Очень испугалась? – Шушана обняла протянутую к ней Танину руку.
– Уже всё хорошо, не волнуйся…
– Да как же не волнуйся-то, когда тебя обидели! Вот же паразит! – норушь мстительно прищурилась, пошевелив усами. – Ну, побегает он у меня!
– Слушай, может, гусей отозвать? Его же налысо ощиплют! – Таня повернула голову, проследив взглядом за очередным пробегом по коридору креативной компании.
– А сейчас лето, небось не замёрзнет, – очень хладнокровно отозвалась Шушана. – Пойдём, тебя Соколовский ждёт!
Филипп Иванович извиняться никогда не любил, но тут такое дело… Послал ценную сотрудницу в командировку, а её там напугали да обидели, так что никуда не денешься, пришлось!
– Танечка, как вы? Сильно он вас напугал? Я приношу вам свои извинения, разумеется, с компенсацией…
– Филипп Иванович, вы-то тут причём? У горностаев действительно была проблема, правда, её и по телефону можно было решить, а вот местной корове и правда помощь была очень нужна. Хотя оплата невелика – вот, мёд! – Таня предъявила начальству благоухающую банку.
– Ну хоть корове повезло! – вздохнул Соколовский. – Ладно, вы идите отдыхайте. У вас три дня выходных, как раз и восстановитесь. А я пока займусь нашим хитролисом.
Татьяна покосилась на Соколовского, но вспомнила ситуацию с Крамешем, да и не стала ничего говорить – зачем? И так понятно, что Филипп адекватен, лишней жестокости не будет, а вот то, что Уртяна необходимо как-то остановить, понятно даже ей!
Своими мыслями Таня поделилась с Шушаной, когда отмокала в ванной.
Норушь сидела на крышке стиральной машинки на Танином халатике, с одобрением слушая рассуждения подруги:
– Это же может быть действительно опасно! А если он так напугал бы ребёнка или кого-то с больным сердцем? А если начнёт изображать других людей? Например, устроит себе иллюзию внешности инкассатора, заберёт мешок с деньгами и смоется, а как потом реальному инкассатору доказывать, что он ни сном ни духом?
– А никак! – вздохнула Шушана. – Никто никогда не поверит! Так что ты права – не надо мешать Соколовскому. Он сейчас сам разберётся. А ты давай, выныривай и в кухню иди – там Тишинор приволок кучу огурцов, зелени, грибов, поешь, бери кота и иди отдыхать!
Шушана крепко-накрепко закрыла проход между кухней и гостиницей, так, что ни одного звука не доносилось из гостиничного коридора, так что Таня и поужинала, и спать отправилась, будучи в блаженном неведении о происходящем за стеной воспитательном процессе, зато прихватив тарахтящего Терентия.
Уртян мчался изо всех сил, но жуткий хомякокапкан на хвосте и не думал отцепляться, нет! Он драл шёрстку, периодически весьма чувствительно кусая лиса за хвост, а проклятые гуси ощипывали бока и задние лапы, временами чуть отставая и хищно щёлкая клювами у охвостья.
Немудрено, что как только ополоумевший от ужаса лис увидел в коридоре приоткрытую дверь, он тут же метнулся туда, оказавшись прямо перед Соколом.
– Я тебя уже прямо заждался! – холодно приветствовал его актёр. – Хватит с него пока! – скомандовал он гусям и карбышу. – Подите соберите мусор, – он кивнул на летящую бурым снегопадом шерсть.
Уртян упал на пол, пытаясь отдышаться, а потом, приняв человеческий вид, обиженно заявил:
– Что это всё значит? Ну да… я немного схитрил, но я ж ничего плохого не сделал этой вашей Татьяне!
– Да ты ещё интереснее, чем я думал! – с видом микробиолога, который открыл новую затейливую бактериальную пакость, заявил Соколовский. – Ты реально не понял, во что влип?
– Что вы все заладили? Влип, влип… Ну, оплачу я вызов вашего ветеринара, как договаривались. Только не сейчас, а попозже! Но ваши-то приспешники мне тоже должны! И Крамеш этот! Я такого страха натерпелся, и пoхитил он меня насильно, и эти… которые за мной гонялись! Вы только посмотрите, что наделали! – он развёл руки, демонстрируя плачевное состояние одежды и изрядно пощипанных гусями боков, которые были отчётливо видны в прорехах.
Смех Сокола его смутил… Уртян изначально не очень хорошо понимал, кто такой Соколовский, – никогда не интересовался его личностью, но так как авторитетов, ни разу не стучавших ему по носу, принципиально не признавал, решил, что ему всё сойдёт с лап. А вот сейчас возникло у него какое-то подозрение, что, однако, не всё так просто!
Соколовский, отсмеявшись, любезно пояснил, что, когда имеешь с кем-то дело, надо хотя бы отдалённо соображать, с кем именно!
– Короче, счёт за вызов ты, конечно, оплатишь. А ещё за тобой должок за намеренный обман моего ветеринара, потерю времени Крамеша, возмещение вреда Татьяне… А главное – за враньё мне! Чем виру будешь платить?
– Да ничего я вам не должен! Подумаешь… я просто хотел пожелание!
Соколовский с тупыми дело иметь не любил, потому нахмурился, махнул рукой, и лиса втянуло в ближайшую стену.
–Пусть ему его сородичи сначала объяснят, что и как! – процедил Филипп.
А сородичи-то были уже на подходе!
О проекте
О подписке