В период наступления полового созревания (13–16 лет у мальчиков и 12–15 лет у девочек) также наблюдалось значительное замедление роста головы. В следующем возрастном периоде (16–17 лет) происходил усиленный прирост показателя окружности головы. Согласно многочисленным работам тех лет, для пубертатного периода характерно интенсивное увеличение длины тела и окружности грудной клетки, что сопровождается задержкой в приростах длиннотных и широтных размеров головы [159]. В работе приведены средние значения окружности головы у белорусских мальчиков по отдельным возрастам: 13 лет – 488,6 мм, 14 лет – 489,1, 15 лет – 491,4, 16 лет – 491,6, 17 лет – 503,3 мм. Прирост окружности головы у мальчиков с 13 до 16 лет составлял 3 мм, или 0,6 %, с 16 до 17 лет – 12 мм, или 2,4 %. После 40 лет отмечены меньшие величины окружности головы. Если проанализировать историческую обстановку, в которой формировался организм 40-летних мужчин того времени, то, возможно, меньшие размеры головы могли быть обусловлены сложными социально-экономическими условиями (войны, голод, эпидемии и т. д.), что могло негативно сказаться на развитии организма, и в частности скелета.

Изучение показателей кефалометрии по градациям длинно-, средне- и широкоголовости показало, что у трех сравниваемых славянских народов длинноголовый тип составлял от 8,0 до 23,0 %, который «может быть генетически связанным с населением курганного периода» [159, с. 102; 523; 610; 615]. Необходимо отметить, что подобные первые попытки этногенетических интерпретаций антропологических данных были скорее интуитивными, нежели научно обоснованными, выполненными на основе исследований с привлечением данных истории, археологии, лингвистики, этнографии и др. Среди белорусских мужчин была выявлена наибольшая частота встречаемости длинноголовых, за ними следуют великорусы, далее левобережные малороссы Полтавской губернии. Правобережные малороссы Киевской губернии отличались брахикефалией как по средней величине головного указателя, так и по частоте широкоголовых. Тем не менее значения головного указателя изученных К. Н. Иковым в группах восточнославянских народов, кроме киевских малороссов, оказались близки между собой.

Разбирая более детально состав групп по характерным для них значениям головного указателя, исследователь пришел к выводу, что великорусская группа сложилась не из двух, а из трех антропологических типов: длинноголового, так называемого курганного, умеренно широкоголового и в меньшей степени группы высоких брахикефалов. У белорусов, по мнению К. Н. Икова, наблюдались те же элементы, только длинноголовый тип у белорусов встречался «в более чистом виде» [159, с. 103]. Полтавские малороссы являлись наиболее смешанной группой, и это смешение привело к преобладанию среднеголовости. Что касается киевских малороссов, то они представляли собой очень однородную, цельную группу, где был слабо представлен длинноголовый элемент при резко выраженном присутствии высоких брахикефалов. Он объяснял это влиянием карпатских народностей, отличавшихся высокой степенью брахикефалии, которые вместе с миграционными волнами пришли из Польши и после татаро-монгольского нашествия заселили правобережную Украину.

Более детальное изучение материала, сгруппированного по схеме П. Брокá, позволило К. Н. Икову сделать заключение о том, что в состав белорусской группы вошли два варианта длинноголового подтипа: узкоголовый и узкодлинный, а также два варианта широкоголового подтипа: короткоголовый, который мог появиться здесь от великорусов (новгородских), и широкоголовый, так называемый западнославянский, который мог прийти из Карпат и Польши. Исследователь обращал внимание на то, что для этнологии большое значение имеет тщательное изучение подтипов основных антропологических типов, так как это помогает в уточнении картины заселения и смешения групп, населяющих территорию Российской империи.

Таким образом, изучение данных кефалометрии показало, что у представителей трех восточнославянских народов независимо от пола с возрастом наблюдалась тенденция к усилению длинноголовости. В период наступления полового созревания было выявлено значительное замедление роста костей головы. Все три восточнославянских народа оказались довольно близки друг к другу по частоте встречаемости длинно- и широкоголовых типов, но у белорусов в большей мере сохранился длинноголовый «курганный» тип. В результате сравнительного анализа белорусов, великорусов и малороссов К. Н. Иков пришел к выводу, что белорусы, как и другие восточнославянские народы, не являлись однородными по своему антропологическому составу.

В работе еще одного из первых исследователей антропологических особенностей населения Беларуси Н. А. Янчука «Некоторые данные к вопросу об антропологическом типе белорусов» (1890) рассматривались результаты измерений, характеризующих форму головы 150 белорусов (99 мужчин, 34 женщины и 17 детей), другие народности в анализ не включались [615, с. 70]. Данные были собраны в Минском, Игуменском, Бобруйском и Слуцком уездах. Полученные результаты отражены в табл. 1.8 [615].

Таблица 1.8. Процентное распределение типов формы головы по данным кефалометрии белорусов, обследованных Н. А. Янчуком в конце XIX ст. (%)

Частота встречаемости долихокефалов независимо от половой принадлежности в среднем была очень мала – почти втрое меньше, чем аналогичный показатель брахикефалов. Крайняя степень длинноголовости встречалась очень редко (6,1 % у мужчин и 5,8 % у женщин), в выборках в основном преобладали брахикефалы. Исследователь отметил отсутствие среди детей длинноголовых вариантов, выявлен только один мезокефал, а все остальные были короткологовыми. Среди взрослых головной указатель у крайне длинноголовых мужчин доходил до 73,68, а у женщин – до 75,00. Головной указатель у крайне короткоголовых достигал 91,42 у мужчин и 93,93 – у женщин.

В работе Н. А. Янчука представлены средние величины измерений (их минимальные и максимальные значения), касающиеся формы головы, длиннотных и широтных размеров лица, параметры некоторых измерений в области носа (табл. 1.9) [615].

Ценность полученных Н. А. Янчуком данных состоит в том, что они также относятся к числу первых сведений, по которым можно судить об антропологическом типе белорусов, обследованных в конце XIX ст. Вместе с тем следует отметить обусловленные несовершенством методик ошибки, которые были допущены исследователем при проведении сравнительного анализа полученных результатов, что делает невозможным их сопоставление с современными данными.

Богатым источником сведений по кефалометрии белорусов является диссертационная работа Е. Р. Эйхгольца «Материалы к антропологии белорусов» (1896) [610]. Им было проведено 18 измерений головы у каждого из 100 мужчин. Эти крестьяне проживали в 13 деревнях, 7 из которых были расположены на юго-востоке и 6 – на северо-западе Рославльского уезда Смоленской губернии, т. е. анализ материала был проведен с учетом географического положения мест обследования. Одним из самых важных измерений автор считал продольный диаметр головы, т. е. наибольшую ее длину. Измерения этого показателя у 50 крестьян юго-востока позволили определить среднюю величину продольного диаметра головы, который равнялся 185,96 мм (минимальное значение составило 175 мм, максимальное – 200 мм); у 50 крестьян северо-запада средний показатель равнялся 186,16 мм (173 мм и 197 мм соответственно).

Таблица 1.9. Данные измерений головы у белорусов, обследованных Н. А. Янчуком в конце XIX ст.

В работах исследователей конца XIX ст. имеются данные о средних величинах продольного и поперечного диаметров головы и об их пределах у представителей различных народностей. Эти данные мы представили в табл. 1.10 [154, 523, 610, 615, 616].

Данные табл. 1.10 показывают, что пределы колебаний продольного диаметра головы у великорусов и литовцев почти одинаковы с пределами, установленными среди белорусов Рославльского уезда [154, 616]. Средние же величины этого диаметра у белорусских крестьян, обследованных Е. Р. Эйхгольцем, были выше полученных исследователями по другим народностям, за исключением великорусов Владимирской губернии, малороссов Киевской губернии и литовцев, исследованных Ю. Д. Талько-Гринцевичем [523].

Таблица 1.10. Показатели широтных и длиннотных размеров головы у мужчин различных народностей, обследованных в конце XIX ст.

Изучая вариабельность продольного диаметра головы у белорусских крестьян, Е. Р. Эйхгольц проследил изменения его величины в зависимости от возраста и длины тела обследованных (табл. 1.11, 1.12) [610].

Данные табл. 1.11 показывают, что средняя величина продольного диаметра головы крестьян, населявших юго-западную и северо-западную территории уезда, увеличилась с ростом длины тела в среднем на 3 мм, т. е. была выявлена положительная связь между этими размерами, которая определялась даже без вычисления коэффициентов корреляции. Однако вычисление процентного отношения средней величины продольного диаметра головы к средней величине длины тела показало, что относительная длина головы у низкорослых больше, чем у высокорослых [610].

Таблица 1.11. Изменения величины продольного диаметра головы в зависимости от длины тела у мужчин, обследованных Е. Р. Эйхгольцем в конце XIX ст.

Таблица 1.12. Изменения величины продольного диаметра головы в зависимости от возраста у мужчин, обследованных Е. Р. Эйхгольцем в конце XIX ст.

Анализ полученных результатов показал, что после 20 лет средняя величина продольного диаметра головы оставалась неизменной вплоть до преклонного возраста. Изменения величины отношения продольного диаметра головы к длине тела в зависимости от возраста показало, что этот индекс оставался почти неизменным от 20 до 50 лет, а в последующем возрастном периоде наблюдалось некоторое увеличение, что вполне вероятно обусловлено уменьшением длины тела за счет возрастных изменений позвоночного столба в пожилом возрасте (51–65 лет).

Необходимо отметить, что для обоснованных выводов численность обследованных групп была слишком мала.

В программу исследований крестьян Рославльского уезда Е. Р. Эйхгольцем были включены и измерения поперечного диаметра (или наибольшей ширины) головы. Для северо-запада средний показатель составил 151,5 мм, а на юго-востоке – 150,3 мм. Данные по средним величинам поперечного диаметра головы крестьян северо-запада сходны с таковыми у белорусов, обследованных Н. А. Янчуком, а юго-восточная группа – с полученными Ю. Д. Талько-Гринцевичем данными для восточных белорусов [523, 615]. В целом эти средние показатели не очень отличаются от результатов других исследований как по белорусам, так и по литовцам. Из великорусов ближе всего к белорусам были обследованные в Ярославльской губернии.

Были также определены средние величины поперечного диаметра головы соответственно четырем группам длины тела (табл. 1.13) [610].

Таблица 1.13. Изменения величины поперечного диаметра головы в зависимости от длины тела у мужчин, обследованных Е. Р. Эйхгольцем в конце XIX ст.

На северо-западе уезда средняя величина поперечного диаметра постепенно увеличивалась в зависимости от длины тела, уровень процентного соотношения этих размеров падал, т. е. как и в случае с продольным диаметром головы ее относительная ширина была больше у низкорослых и меньше у высокорослых. Изучение изменения поперечного диаметра головы в связи с возрастом показало, что возрастное увеличение средних значений признака продолжается вплоть до возрастного периода 51–65 лет, после чего снижается. По мнению автора, это, возможно, происходит из-за атрофических процессов мягких покровов головы в пожилом возрасте (табл. 1.14) [610].

Таблица 1.14. Изменения величины поперечного диаметра головы в зависимости от возраста у мужчин, обследованных Е. Р. Эйхгольцем в конце XIX ст.

Таким образом, сравнение продольного и поперечного диаметров головы у крестьян северо-запада и юго-востока Рославльского уезда показало, что средние значения продольных диаметров почти одинаковы, а поперечный диаметр, хотя и незначительно (на 1,25 мм), преобладает в северо-западной группе. Исследователем отмечено, что эти главные диаметры головы (продольный и поперечный) должны измеряться с «особой тщательностью», так как их процентное отношение соответствует головному указателю, отражающему форму головы [610, с. 99]. Среди крестьян Рославльского уезда в группах длинноголовых головной указатель доходил до 77,07, в группе среднеголовых колебался в диапазоне от 77,08 до 80,00 и среди короткоголовых достигал 80,01 и выше. С возрастом, начиная с 19 лет, величина головного указателя росла (81,33), ее максимум отмечен в период от 30 до 40 лет, после чего показатель постепенно уменьшался.

Изучение групп (долихокефалов, мезокефалов и брахикефалов), а также показателей окружности головы проведено по данным авторов в сравнительном плане для разных народностей (табл. 1.15) [154, 523, 610, 615, 616].

Данные табл. 1.15 отражают тенденцию увеличения короткоголовости в направлении с юго-востока на северо-запад Рославльского уезда. Среди белорусов, обследованных разными авторами, не встречалось максимума частоты встречаемости короткоголового элемента, зафиксированного у крестьян Рославльского уезда, где он доходил до 72,0 %. На юго-востоке значение этого показателя уменьшалось и приближалось к значениям распределения среди белорусов, полученным Н. А. Янчуком в Минской губернии, а на северо-западе – Ю. Д. Талько-Гринцевичем для крестьян, обследованных в западных белорусских губерниях. В то время о меньшей или большей смешанности народности судили о размахе вариаций головного указателя. По полученным пределам признака Е. Р. Эйхгольц сделал вывод, что «из всех сравниваемых славянских народностей наименьшую величину вероятного колебания головного указателя имели крестьяне Рославльского уезда, и поэтому они являются среди всех наименее смешанной группой» [610, с. 148].

Таблица 1.15. Сравнительные данные по кефалометрии мужчин разных народностей, обследованных в конце XIX ст.

Сопоставление данных Е. Р. Эйхгольца показало, что у крестьян юго-востока средняя окружность головы была сходной с полученной Ю. Д. Талько-Гринцевичем при измерении западных белорусов. В северо-западной группе Рославльского уезда отмечается большее значение показателя, близкое по величине к аналогичному показателю у белорусов Минской губернии, обследованных Н. А. Янчуком. Сходные значения были характерны также для литовцев, затем следуют малороссы и великорусы.

В исследованиях конца XIX ст. было также показано отношение между шириной носа в его нижней части и шириной в верхней части, т. е. расстоянием между внутренними углами глаз путем определения разницы между ними. По мнению Н. А. Янчука, более широкое межглазничное расстояние придает лицу «монголоидное выражение» [615, с. 68]. Расстояние же между внутренними углами глаз обращает на себя особое внимание, когда оно значительно приближается к ширине носа или даже превосходит ее. Поэтому исследователь вычислял это соотношение для каждого обследованного. Оказалось, что разница между показателями ширины носа внизу и вверху у взрослых колебалась от +8 до –7. У 63 обследованных (53,8 %) ширина носа внизу превосходила ширину межглазничного расстояния, у 12 человек (10,3 %) оба размера были одинаковы, у 42 человек (35,9 %) ширина носа в его нижней части была меньше расстояния между внутренними углами глаз. В работе Е. Р. Эйхгольца показано, что у крестьян Рославльского уезда расстояние между внутренними углами глаз составляло 33,1 мм (минимальное значение – 26 мм, максимальное – 42 мм).

Вариабельность результатов измерений признаков, относящихся к области носа, для мужских групп разных народностей представлена нами в табл. 1.16 [154, 610, 615, 616].

По данным обследования Ю. Д. Талько-Гринцевича, большие носы встречались у 15,9 % белорусов разных губерний [523, с. 25]. Крестьяне Рославльского уезда по сравнению с белорусами Минской губернии, великорусами, малороссами и литовцами характеризовались высотой носа малого размера – 48,8 мм для северо-запада и 49,9 мм для юго-востока [610].

Таблица 1.16. Показатели высоты и ширины носа у мужчин разных народностей, обследованных в конце XIX ст.