Цвет волос на голове у белорусов-мужчин по данным исследований конца XIX ст. (%)

У крестьян из деревень на юго-восточной территории уезда чаще всего встречались темно-русые волосы (50,0 %), а доля светло-русых была меньше (28,0 %). На северо-западе уезда также преобладали крестьяне с темно-русыми волосами (42,0 %), затем следовали черноволосые индивиды (36,0 %). Данные о частоте встречаемости обследуемых с темно-русыми волосами на юго-востоке Рославльского уезда оказались схожими с данными о белорусах, обследованных Н. А. Янчуком в Минской губернии [615, с. 68]. Однако количество белокурых в Минской губернии оказалось в 2 раза больше, а крестьян с черными волосами – в 3 раза меньше, чем среди обследованных Е. Р. Эйхгольцем. В Минской губернии большинство крестьян имели светло-русые и темно-русые волосы, что дало основание сделать вывод, что большинство белорусов рождаются светловолосыми. В большинстве случаев волосы были гладкие и довольно мягкие, отмечено, что никаких средств для их смягчения крестьяне не употребляли. Лысина встречалась редко и только в преклонные годы. Довольно поздно появлялась седина. У 12 крестьян из деревень юго-востока уезда волосы на бороде и подбородке распределялись равномерно, а у 38 при малой растительности на щеках борода в большинстве случаев была редкая, светло-русого цвета. На северо-западе уезда были выявлены те же особенности роста волос на лице, исключением явились черноволосые, которые имели густую черную бороду как на щеках, так и на подбородке. Сильное развитие третичного волосяного покрова на теле (область груди, на верхних и нижних конечностях) было отмечено у четырех человек. У одного волосы были совершенно седые.

Выпадение и заболевания волос у мужчин даже в глубокой старости было редким явлением. У женщин волосы выпадали чаще; нередкими явлениями были случаи колтуна и наличие паразитов, в особенности у замужних. Причина была известна: «замужней женщине все волосы свивали вместе и покрывали сеткой, поверх которой надевали платок с обручем из соломы (крутель), а сверху второй платок» [522, с. 368]. Так она пребывала и днем и ночью. Это создавало предпосылки для появления колтуна. В случае плохого ухода за волосами колтун мог быть и у ребенка. Несмотря на летний период времени, у наблюдаемых фиксировалась бледность кожи. Редко отмечались кожные заболевания (имелись следы от оспы).

Антропологические исследования белорусского населения польского ученого Ю. Д. Талько-Гринцевича также относятся к концу XIX ст. В 1891 г. он совершил поездку по северо-западным территориям Российской империи с целью антропологического изучения местного населения. Всего было изучено 1102 белоруса, из них 961 мужчина и 141 женщина из различных губерний. Автор считал, что белорусы западных губерний – Виленской, Гродненской, Сувалковской (Польская губерния) и Минской – более других смешивались с поляками. Население же восточных губерний – Витебской, Черниговской, Могилевской – в большей мере смешивалось с великорусами. Количество обследованных в западных губерниях составило 429 человек: 369 мужчин и 60 женщин; в восточных – 426 человек: 390 мужчин и 36 женщин. Обследованы были и полешуки двух губерний – Минской и Волынской (всего 247 человек: 202 мужчины и 45 женщин) [668, с. 61]. Ю. Д. Талько-Гринцевич объединял представителей с темно-русыми и светло-каштановыми волосами в одну группу, в результате у него получилось 70,0 % светловолосых среди белорусов разных губерний [523].

Рис. 1.3. Юлиан Доминикович Талько-Гринцевич (1850–1936 гг.)

По цвету радужной оболочки глаз обследованные Е. Р. Эйхгольцем крестьяне распределялись по-разному. Результаты приведены в табл. 1.3 [610, 615].

Таблица 1.3. Цвет радужной оболочки глаз у белорусов-мужчин по данным исследований конца XIX ст.

Одним из характерных признаков в облике белорусов, обследованных в конце XIX ст., являлся светлый цвет радужной оболочки глаз. Объединение первых трех рубрик в группу светлых типов, а остальных – в группу темных продемонстрировало, что из 100 обследованных крестьян 75 имели радужную оболочку глаз светлых типов и 25 – темных. Географическое распределение материала показало, что на юго-востоке уезда из 50 крестьян 43 (86,0 %) были светлоглазыми и 7 (14,0 %) – темноглазыми; на северо-западе – 32 (64,0 %) – светлоглазыми и 17 (34,0 %) – темноглазыми. При обследовании Н. А. Янчуком крестьян Минской губернии группа светлоглазых (серые, голубые, голубые с полос ками, зеленые) составила 48,5 %, с глазами сложных цветов (с карими штрихами) – 41,8 %, темные глаза отмечались у 9,7 % [616, с. 202].

В целом исследователями отмечено у белорусов большое разнообразие типов цвета волос и глаз и их сочетаний. Значительный диапазон частот светлоглазых индивидов (в пределах от 39,0 до 92,0 %) зафиксирован у великорусов Владимирской, Ярославской и Костромской губерний [154, с. 43]. Эти результаты существенно отличаются от данных по малороссам Харьковского уезда и Харькова, свидетельствующих о более высокой частоте темноглазых, которая колебалась в пределах от 40,0 до 48,0 % [169, с. 42]. Таким образом, среди славянских народов, населявших Российскую империю, наибольшее распространение светлых глаз (по средним показателям) наблюдалось у белорусов, затем следовали великорусы и затем – малороссы.

Анализ характера распределения частот встречаемости признаков среди крестьян Рославльского уезда, относящихся к структурным особенностям области носа, показал преобладание горизонтального положения носа – 53,0 %, приподнятое положение было у 41,0 %, опущенное – в 6,0 % случаев. Спинка носа в большинстве случаев была прямая (45,0 %) либо вогнутая (40,0 %) [610]. Обследование белорусов западных и восточных губерний Ю. Д. Талько-Гринцевичем также показало преобладание прямой формы носа при встречающихся иногда приподнятых кончиках носа [523, с. 25]. Остальные формы носа (выпуклая, горбатая или волнистая) встречались крайне редко. Форма глаз у крестьян Рославльского уезда не отличалась большим разнообразием. Так, выпуклых глаз большого размера, подвижных и выразительных не встречалось. Глазная щель чаще была узкая, в основном направленная горизонтально. В 7 случаях из 100 отмечен приподнятый наружный угол глазной щели, у четырех – приспущенная складка верхнего века.

На основании анализа материалов описательной части исследований были выделены три антропологических типа: светлый, смешанный и темный. Группировка белорусских крестьян на основании данных исследований конца XIX ст. дала следующие результаты (табл. 1.4) [523, 610].

Таблица 1.4. Антропологический тип (по цвету волос и глаз) белорусов-мужчин по данным исследований конца XIX ст. (%)

Как видно из табл. 1.4, в обоих географических регионах Рославльского уезда преобладали индивиды смешанного типа с сочетанием темно-русых волос со светлыми глазами. В целом смешанный тип характеризовался большей примесью светлых оттенков относительно темных. Белокурые люди со светлыми глазами встречались в обоих регионах, но их доля была выше на юго-востоке. По данным исследований Ю. Д. Талько-Гринцевича, белорусы, обследованные в разных губерниях, относились к светлому типу и доли смешанного и темного типов были незначительны. Таким образом, судя по пигментации волос и глаз, было характерно преобладание населения смешанного типа для всех трех славянских народов Российской империи – белорусов, великорусов, малороссов [241].

Среди расовых признаков, характеризующих европеоидную расу, Е. Р. Эйхгольц выделил у белорусов Рославльского уезда следующие особенности: 1) светлый цвет кожи, который под воздействием ультрафиолетовых лучей принимает кирпично-красный оттенок; 2) светлый цвет радужной оболочки глаз; 3) преобладание русых волос; 4) прямая форма спинки носа; 5) горизонтальное положение глазной щели; 6) небольшой размер рта и тонкие губы [610, с. 55].

Многие особенности внешнего облика, ускользнувшие при визуальном описании, оказались более заметны на фотопортретах, которые отразили разнообразие антропологических типов (к сожалению, низкое качество печати имеющихся фотографий не дало возможности их опубликовать). Первый тип белоруса был высокого роста с узкими плечами, длинным лицом, низким и узким лбом, прямым носом, сильно развитыми надбровными дугами, узкой, направленной горизонтально глазной щелью и небольшим расстоянием между глазами. У представителя второго типа был средний рост и широкая грудная клетка, хорошо развитая мускулатура, короткая шея, развитые скулы, небольшая высота лица, слегка вздернутый нос с широкими крыльями, небольшой рот, неразвитые надбровные дуги, довольно большое расстояние между глазами, приподнятый наружный угол глазной щели. Третий тип отличался ростом выше среднего, широким обхватом грудной клетки, высоким лбом, широким и коротким лицом с широкими скулами, тонкими губами, маленькой ушной раковиной правильной формы, носом со слегка выгнутой спинкой, приподнятыми ноздрями, высоким, слегка отклоненным назад лбом, выдающимся назад затылком. Отличительной особенностью третьего типа была густая растительность на лице, за которой не просматривались очертания подбородка. Четвертый тип характеризовался средним ростом, хорошо развитыми мускулатурой и грудной клеткой и правильной формой профиля лица (так называемый греческий), малым количеством растительности на щеках и бороде, прямым носом, очень выразительными светло-голубыми глазами, небольшим ртом, правильной формой губ, темно-русыми волнистыми волосами, прямым невысоким лбом, лицом овальной формы. Из приведенных описаний антропологических типов трудно вывести обобщенный портрет белоруса Рославльского уезда. Однако по результатам работы в двух географических регионах Е. Р. Эйхгольц отмечал портретное сходство крестьян юго-востока и северо-запада.

Первые исследования по кефалометрии белорусского населения конца XIX ст. Накопление антропологических знаний в Российской империи конца XIX ст. протекало по двум основным направлениям: изучение особенностей физического типа населения и развитие представлений о происхождении человека. Широкое распространение получил тогда метод краниометрии. Он являлся наиболее разработанным во всех отношениях – начиная с методики измерения палеоантропологического материала и заканчивая большим количеством накопленных данных, что обеспечивало возможность сопоставления результатов исследований разных авторов.

В то время самым надежным расовым признаком исследователи считали форму головы, и с этим мнением были согласны почти все антропологи. Изучение признаков, получаемых при измерении головы, имело большое значение со сравнительно-анатомической точки зрения, так как представляло единственный способ сравнения существовавших народностей с уже исчезнувшими. Источниками последних являлись коллекции черепов из музеев. Именно коллекции черепов из-за лучшей сохранности были гораздо богаче коллекций посткраниального скелета. Описание важнейших и наиболее рациональных измерений, которые касалась кефалометрии (измерения головы человека и ее отдельных частей), содержалось в первой «Инструкция для описания и измерения живых», разработанной К. Н. Иковым в конце XIX в. (табл. 1.5). Рекомендовались также измерения лицевых углов для определения контура профиля кожной части верхней губы. Для измерений на лице применяли гониометр П. Брокá, сантиметровую ленту и циркули: толстотный и скользящий.

Таблица 1.5. Кефалометрические признаки, включенные в первую инструкцию для антропологических и антропометрических наблюдений (конец XIX ст.)

По поручению антропологического отдела К. Н. Иковым и Н. А. Янчуком в 1886 г. впервые были проведены антропологические экспедиции с целью изучения белорусов, в ходе которых были собраны первые данные по кефалометрии белорусского населения. К. Н. Иков проводил исследования в Минском и Витебском уездах, Н. А. Янчук – в Минской губернии. В работе К. Н. Икова «Заметка по кефалометрии белорусов сравнительно с велико и малорусами» (1890) проведен сравнительный анализ антропологического материала по трем восточнославянским группам России – белорусам, великорусам и малороссам [159]. В основу публикации положены данные обследования почти 1100 человек: мужчин, женщин и детей. Обработка проведена в нескольких направлениях: изучались измерения окружности головы, ее длиннотных и широтных размеров, высчитывались указатели – лицевой и головной. Материал был распределен в соответствии с предложенной П. Брокá в 1881 г. схемой, предусматривавшей группировку по полу и возрасту, с учетом длинно-, средне- и широкоголовости. В каждой из этих трех основных групп показатели были разделены еще на три подгруппы – низких, средних и высоких значений. При возрастном анализе материала принято было распределять данные по 8 возрастным периодам, основанным на признаках смены молочных, появления постоянных зубов и особенностей ростовых процессов: 1) до 5 лет, 2) 5–9 лет, 3) 10–13 лет, 4) 14–17 лет, 5) 18–25 лет, 6) 26–39 лет, 7) 40–55 лет, 8) более 56 лет [159, с. 99].

Сопоставление по возрастным периодам показало, что у трех славянских народов головной указатель был наиболее высок в детстве, в течение двух возрастных периодов у детей обоего пола: до 5 лет и от 5 до 9 лет, а у девочек еще и в третьем возрастном периоде – от 10 до 12 лет. У женщин головной указатель значительно понижался к четвертому пубертатному периоду (13–15 лет) и зрелому возрасту (16–45 лет) – раньше, чем у мужчин (14–17 лет, 18–55 лет соответственно). Это объясняется тем, что у женщин частота встречаемости повышенных значений широтных размеров головы и степень выраженности широкоголовости уменьшались, а процент длинноголовых увеличивался. В соответствии с возрастной градацией того времени в старческом возрасте (у женщин после 46 лет и у мужчин после 56 лет) наблюдалась еще более выраженная тенденция к длинноголовости.

В работе К. Н. Икова впервые была предпринята попытка рассмотреть онтогенетическую изменчивость формы головы и составляющих череп костей в процессе роста и старения организма белорусов-мужчин (табл. 1.6) [159].

Таблица 1.6. Данные кефалометрии белорусских мужчин, обследованных К. Н. Иковым в конце XIX ст.

С точки зрения К. Н. Икова, прирост продольных размеров головы происходит непрерывно до начала периода полового созревания, а затем постепенно ослабевает. По его мнению, у мужчин в возрастном интервале 14–17 лет нарастание длины головы заметно приостанавливается, затем снова усиливается и совершенно прекращается к 40-летнему возрасту. Прирост широтных размеров головы у мужчин до 15 лет едва заметен. С 16 лет эти размеры увеличиваются менее интенсивно, чем рост головы в длину. После 55 лет отмечается резкое уменьшение широтных размеров головы у мужчин. Возрастные особенности изменения формы головы обусловливаются сравнительно слабым приростом ширины и усиленным нарастанием размеров черепной коробки в длину. Таким образом, склонность к длинноголовости в старческом возрасте зависит не от увеличения длиннотных размеров черепной коробки, а от уменьшения широтных.

Аналогичные изменения происходят и с окружностью головы. Ее увеличение постепенно ослабевает к 40-летнему возрасту и далее полностью прекращается (табл. 1.7) [159].

Таблица 1.7. Прирост показателей окружности, продольных и поперечных диаметров головы у белорусских мужчин, обследованных К. Н. Иковым в конце XIX ст.