– Вы отлично знаете, что если понадобится, то да, – жестко произнес он. – Притом заметьте: я изо всех сил стараюсь этого избежать. Необходимость применить к вам такие меры не доставит мне удовольствия. Но я поступлю так, как будет нужно. Поэтому повторяю: отдайте письмо добровольно.

– Ничего себе добровольно – практически под дулом пистолета! – воскликнула я.

– Это беспредметный разговор, – закатил глаза Эстли. – Хотите постоять в этой комнате еще пару часов и пообсуждать мои методы? Сказать по правде, у меня есть и другие дела.

– Какое совпадение! У меня тоже, – осклабилась я. – Так, может быть, просто полюбовно разойдемся? Каждый займется своими делами. А герцогу вы скажете, что сделали все, что могли, но это не сработало.

Эстли укоризненно вздохнул, старательно демонстрируя свое раздражение, но затем отчего-то усмехнулся.

– Никак не можете перестать упорствовать, верно? – прищурился он. – Скажите мне, леди Инесса, отчего же вы настолько преданы своей госпоже?

– Вас это не касается, – отрезала я.

И лишь затем поняла, что поступила недальновидно. Такими темпами я раззадорю Эстли, и он все сделает, лишь бы получить заинтересовавшую его информацию. А этого я хочу меньше всего.

– Нет никакой особой причины, – поспешила пойти на попятный я. – Ничего интересного. Преданность – как любовь. Никогда не можешь точно сказать, откуда она берется. Есть – и все.

– Ну, как раз у любви-то всегда бывает причина, и весьма веская, – возразил Эстли. – Но мы отвлеклись на абстрактные рассуждения. Почему вы так активно отстаиваете ее право на эти деньги?

– Это ее деньги, – с нажимом произнесла я.

– Которые совершенно ей не нужны, – откликнулся лорд Кэмерон. – Она ими не пользуется и, если бы не прослышала о том, что они потребовались герцогу, даже не заметила бы разницы. Вокруг чего столько шума, леди Инесса? Мирейя Альмиконте и без этой суммы останется одной из самых богатых невест страны. Ее приданое настолько велико, что, право слово, мы говорим сейчас о капле в море.

– Не такой уж и капле, – не согласилась я. – Сейчас ей деньги, может, и не нужны. Но что, если завтра она соберется выходить замуж? Вдруг ее приданое окажется недостаточно велико после того, как герцог запустит в него руки?

– Не окажется, – возразил граф, полностью уверенный в своей правоте. – Но даже если бы, чисто теоретически, и оказалось, герцог непременно исправил бы положение, добавив в приданое необходимую сумму. Поверьте, он заинтересован в выгодной партии для своей сестры не меньше, чем сама леди Мирейя. И никогда не позволил бы удачному браку сорваться из-за такой малости.

– Вся беда заключается в том, что мнения герцога и его сестры, какой именно брак считать удачным, могут не совпасть, – отметила я.

Эстли безразлично пожал плечами.

– Она в любом случае не сможет выйти замуж против воли герцога. Такого он не допустит. И потом, под удачным вы, полагаю, подразумеваете брак по любви? Но, согласитесь, было бы странно, если бы в этом случае на пути к семейному счастью встало приданое. Если гипотетический жених будет так сильно ее любить, он должен быть готов взять ее хоть вообще без денег, разве не так?

– Вы переводите разговор на романтику, – огрызнулась я, чувствуя сарказм в его словах. – Я же рассуждаю исключительно о правах. Мирейя имеет право самостоятельно решать, как обойтись с этими деньгами. Если она захочет, чтобы они десятилетиями пылились в сокровищнице, она вправе так распорядиться. Если захочет, может и вовсе зарыть их в землю и ждать, не дадут ли они часом ростки.

– А вот герцог предпочитает использовать их на благое дело, – отозвался Эстли. – Возможно, вы не в курсе, но он не кладет их себе в карман, а собирается финансировать строительство школы ремесленников.

– О, конечно же, я в курсе. – Я постаралась, чтобы улыбка вышла как можно более язвительной. – Вот только есть одна маленькая деталь, которую вы, ваше сиятельство, забыли упомянуть. Или просто не пожелали? Как насчет того милого роскошного особняка, который герцог собирается под шумок построить себе в южной части герцогства?

Я ожидала, что эти слова собьют с моего собеседника спесь, хотя бы самую малость. Но не таков был Кэмерон Эстли, чтобы тушеваться из-за подобных глупостей.

– Ну и что? – спросил он с таким видом, будто и правда не понимал, что такого предосудительного в упомянутом мной факте. – Естественно, где новое начинание, тем более настолько большой проект, там и человек, который станет его курировать. И этому человеку надо будет где-то жить. Кстати сказать, вероятнее всего, это будет не герцог, а кто-нибудь из его приближенных, тот, кого он назначит на эту должность. И не смотрите на меня с таким видом, будто только что поймали на горячем, леди! Это, вне всяких сомнений, буду не я: у меня дел хватает и здесь.

– В любом случае ни секунды не сомневаюсь, что герцог будет использовать этот особняк всякий раз, как у него возникнет такое желание, – настаивала я.

– Вне всяких сомнений, – и не подумал спорить Эстли. – А вам не приходило в голову, леди Инесса, что и Мирейя Альмиконте тоже сможет использовать данный особняк по первому своему требованию? Когда ей заблагорассудится полечить нервы в южном климате или завести пару-тройку необременительных связей подальше от брата?

– Мирейя Альмиконте терпеть не может глухую провинцию, – отрезала я.

– Не удивлюсь, если провинция ответит ей тем же, – пожал плечами Эстли. – Вы об этом даже не задумались, однако строительство особняка, как и самой школы, весьма полезно для этого края. Рабочие места, привлечение мастеров высокого класса, некоторые из них, возможно, даже согласятся заодно прочитать курс лекций подмастерьям.

– Все это бессмысленно, – вздохнула я, устало качая головой.

– Что бессмысленно? Курс лекций?

– Нет, наша с вами дискуссия. Вы все равно будете отстаивать интересы герцога, а я – леди Мирейи.

– Вы не совсем правильно формулируете, – спокойно возразил граф. – Вы отстаиваете интересы леди Мирейи, а я – интересы герцогства. Чувствуете разницу?

Если он надеялся, что эти слова произведут на меня неизгладимое впечатление, то ошибался.

– Хотите медаль? – огрызнулась я. – Обратитесь к герцогу, он наверняка не поскупится. Особенно если ее отчеканят на чужие деньги.

– Если мне понадобится медаль, обязательно вспомню ваш совет, – пообещал Эстли. – Ну что ж, леди Инесса. Я вижу, дискуссия и вправду бессмысленная. Я пытался вас вразумить, но это оказалось бесполезным занятием. Поэтому мы возвращаемся к тому, с чего начали: отдайте мне письмо.

– Нет.

– Отдайте, или я буду вынужден его отобрать.

– Не отдам.

– Где вы его прячете?

Его расчет оказался верным: ответить я не ответила, но на долю секунды инстинктивно опустила глаза.

– Понятно. – Теперь взгляд лорда Кэмерона сосредоточился на зоне моего декольте. – Так я и предполагал. – Его глаза неохотно, но все-таки оторвались от моей груди. – Леди Инесса, отдайте письмо по-хорошему.

– И не подумаю.

Он напоследок неодобрительно покачал головой, как бы говоря тем самым, что с этого момента вина за его действия целиком и полностью ложится на меня. После чего шагнул ко мне вплотную и прижал к стене.

Запрокинув голову, я устремила на него томный взгляд, чуть-чуть приоткрыла губы, выпятила вперед вздымающуюся под корсажем грудь.

– Вам так хочется провести этот обыск, лорд Кэмерон? – с придыханием спросила я, поднеся рот к самому его подбородку.

На пару секунд Эстли застыл на месте. Читать эмоции по его лицу было непросто, но, во всяком случае, оно мало походило сейчас на каменную маску. Затем он на мгновение прикрыл глаза, выдохнул и устремил на меня привычный проницательный взгляд.

– Рассчитывали сбить меня с толку? Хорошая идея, и воплощение тоже мастерское. – Он сглотнул, будто в подтверждение своих слов. – Но ваш план провалился.

Рука Эстли решительно скользнула прямо в мое декольте. Хоть я и ожидала такого хода, но тем не менее вздрогнула, когда его пальцы коснулись моей груди. Правда, надо признать, что лишнее время он там не шарил. Без труда нащупал конверт, извлек его наружу, после чего мгновенно отошел, предоставляя мне полную свободу действий. Думаю, если бы я с горящими от стыда щеками бросилась бежать прочь, он не попытался бы меня остановить. Но – не на ту напали. Так что я просто продолжила стоять, оправляя кружевные оборки. Только слегка отступила от стены.

Эстли быстро разорвал конверт и пробежал глазами по письму. Удовлетворенно кивнул.

– Содержание то же самое, что и в предыдущих двух случаях, – подытожил он. – Правда, я еще проверю это письмо на предмет скрытого текста. Леди Инесса, я сожалею о том, что произошло, но вы сами не оставили мне иного выбора. Будьте так любезны, выполните мою просьбу. Передайте леди Альмиконте, чтобы она перестала вести эту бессмысленную войну. Тем самым она всем сэкономит массу времени и сил.

– Я могу идти? – зло осведомилась я. – Или, может, вы хотите поискать что-нибудь еще?

Кажется, в его глазах я уловила стремление как-то сгладить конфликт, но в конечном итоге Эстли просто кивнул со словами:

– Можете идти.

Проходя мимо него, я на секунду остановилась.

– Вы – последний негодяй! – прошипела я, глядя ему прямо в глаза. – И когда-нибудь за это ответите.

Эстли не счел нужным что-либо сказать. А может быть, слишком долго раздумывал над своими словами и потому просто не успел их произнести. Я буквально вылетела вон из комнаты, а затем покинула и дворец.

Выйдя за ворота с перекошенным от гнева лицом, я немного прошлась по улице. Затем взяла экипаж, назвала кучеру адрес и устроилась на сиденье, тщательно занавесив оба окна.

Словно по мановению волшебной палочки, весь мой гнев разом сошел на нет. Удовлетворенно улыбнувшись, я стянула с левой ноги черную туфельку. Ловко поддела ногтем подошву, которая в действительности была двойной, и вытащила спрятанную в туфле бумагу. Лист был сложен в несколько раз. Развернула его и быстренько проглядела, довольно улыбаясь. Конечно, письмо немного помялось от столь своеобразного способа доставки, ну да не беда. Послание от своей близкой родственницы Мирейи Альмиконте его величество в любом случае прочитает.

Вручив письмо гонцу с распоряжением гнать во весь опор, я не торопилась возвращаться во дворец. Дело было сделано, и теперь я могла позволить себе немного прогуляться. Просто расслабиться, вдохнуть полной грудью свежего осеннего воздуха и поворошить носками туфель опавшие листья, сбивавшиеся в большие кучи на краях мостовой.

Лорд Эстли был совершенно прав, предположив, что часть перехваченного им письма может быть скрыта от глаз, написанная симпатическими чернилами. Войдя в свой кабинет, он поспешил проверить это предположение и принялся аккуратно водить листком над свечой. Буквы вскоре проявились. Сев за стол, граф прочитал текст следующего содержания.

«Дорогой лорд Кэмерон,

Надеюсь, что вам понравилась моя грудь, ведь другого шанса к ней прикоснуться вам не представится. Письмо, отправку которого вы так отчаянно стремились предотвратить, в данный момент движется в направлении королевского дворца. Перехватить его вы уже не успеете.

Надеюсь, вы на меня не в обиде.

Искренне ваша,

Инесса Антего».