– Ну так что? – спросила женщина за рулем. – Едете с нами или будете здесь и дальше радиацию хватать?

– Я сам штурмовик в прошлом. – Теперь бородач был более аккуратен и внимательно следил за Фроловым и Титовой. – В Чечне горел. Не обижу. Бери свой аварийный комплект, барышню и залезай в машину. Отвезем туда, где безопасней, а дальше свяжешься со своими.

– Куда это мы поедем? – Женя загородил Василису собой.

Чувствуя, что вот-вот может случиться что-то страшное и непоправимое, Фролов засунул руку в карман. Глупо гибнуть на земле, только что выжив после крушения самолета. Но если выбора нет – он должен закрыть собой Василису. Он будет стоять впереди, дав ей драгоценные секунды и шанс бежать.

– Тут в десятке километров есть база одной группировки. Что-то вроде местной полиции. Они вам помогут переправиться за Периметр. А если и нет, то точно не позволят сдохнуть в течение нескольких суток. Связь там точно есть, – уверенно ответил стоящий рядом с автомобилем мужчина.

– Что-то слишком просто. – Василиса вышла из-за Жениной спины – прямая и жесткая. – Таксисты и те по счетчику берут, а вы прямо альтруисты. – Титова смотрела на бородача взглядом не жертвы, а охотника.

Толстяк медленно открыл рот, затряс бородищей и спокойно продолжил:

– Ракетницу свою пусть твой друг отдаст в качестве оплаты, коль не веришь. Он ее там в кармане теребит или что-то другое? – Бородач зашелся в собственном смехе, но быстро закашлялся.

Затем, достав из-за пояса увесистый пистолет, он протянул его Жене. Когда пилот замешкался, он с силой вложил оружие ему в руку. Магазин действительно был полон, а оружие на первый взгляд исправно. Однако Фролов каким-то шестым чувством понимал, что оно не произведет не единого выстрела. Пилот просто не успеет им воспользоваться.

– Это тебе и твоей подруге гарантия безопасности получше твоей ракетницы. Доедем, вернешь мне.

Пистолет был тяжелым, но, несмотря на это, казался каким-то ненастоящим. Пилот стоял и не моргая смотрел на «файв-севен», ощущая к этому оружию неприязнь. Нет, он и до этого держал в руках оружие, просто знал, что из его «калаша» не был убит ни один человек. А от этого бельгийского пистолета веяло смертями. И интуитивно пилот понимал, что смерти эти были невиновных людей.

– Скоро придет вертолет, нам нет смысла уходить, – потеряв все козыри и разглядывая «файв-севен», сказал Женя.

– Выброс был вчера, – хмыкнула женщина за рулем, показав верхний ряд золотых зубов. – Раньше чем через четыре дня вертушки не жди. А за четыре дня вас тут либо сожрут, либо прихлопнут. И это не самое страшное, что может с вами произойти.

– Давай рисуй на борту самолета стрелку, куда поедем, забирай уцелевшее барахло и забирайся вместе со своей дамочкой в машину.

Женя снова посмотрел на машину и заметил еще несколько стволов, которые торчали из-под брезента.

– Хотели бы вас пристрелить – давно бы уже это сделали! – теряла терпение женщина за рулем.

– Давайте я вам помогу, – из машины вылез третий, тот самый юнец, которого Фролов все не мог рассмотреть, и, не дожидаясь согласия, направился к самолету.

– Там два трупа, – честно предупредил Женя.

– Уж им-то мы точно ничем не поможем, они пусть спасателей ждут, – парировал юноша.

Поймав на себе взгляд Василисы, пилот едва заметно кивнул ей и, пытаясь опередить неожиданного помощника, вместе с Титовой вернулся в самолет за рацией и остатками аварийного комплекта.

Воспользовавшись тем, что ни Василиса, ни Женя их не слышат, бородач тихо шепнул на ухо сидящей в автомобиле женщине:

– Сильно не гони только, у людей стресс. Сам на штурмовике падал, помню.

– Ну и зачем тебе все это? – Та недовольно выкрутила руль. – Их же искать обязательно будут.

– Будут, конечно, – утвердительно кивнул толстяк. – Именно поэтому мы сейчас сгоняем на базу «Оникса» и быстренько их продадим. Ты главное зарули чуть сбоку, чтобы товар сразу не заметили.

– Ты думаешь, они кому-то нужны и за них заплатят? Если бы были нужны, мы сюда первыми точно бы не добрались.

– Не заплатят – завезем к Аксену или Маракешу, бабу они точно купят.

– А с пернатым что? – скептически спросила женщина.

– Парень молодой, крепкий. В отмычки или на маковые поля его. Его бригадиры так отработают, что в аномалию сигануть за счастье покажется.

– Все, идут, замолкни. – Толстяк тут же натянул на свое небритое лицо улыбку.

Женя и Василиса держались рядом, боясь отойти друг от друга даже на метр. Пилот понимал, что разделяться им сейчас нельзя, вдвоем они смогут спастись, поодиночке же погибнут. Василиса, успевшая найти в самолете свои очки, облачиться в пиджак погибшего бортпроводника, крепко держа в руках небольшой кожаный рюкзак, замерла в нескольких метрах от машины. Вместе с ней остановился и Женя. Опаску девушки он разделял и понимал, но лучшего выхода не видел. Судя по тому, что Титова продолжила путь до машины, она тоже не видела иного выхода.

– Давайте быстрей! – подтолкнул к «УАЗу» Василису юнец. – Замерзнете здесь!

Места на заднем сиденье, заваленном оружием, несколькими небрежно стоящими друг на друге деревянными ящиками с патронами, пластиковыми кейсами, было мало для того, чтобы нормально разместиться хотя бы двум пассажирам. И решение было принято, увы, не в пользу Василисы. Толстяк подтолкнул Женю в салон, рядом уселся паренек. Только Титова осталась растерянно стоять и смотреть.

– Ну чего стоишь? – недовольно заговорил юнец и похлопал себя по коленям. – Давай садись!

Открывшая рот для отказа Титова тут же была схвачена за руки юношей, а сзади ее подтолкнул стоявший поблизости бородач. Под возмущенный взгляд Василисы дверь закрыли, и машина через несколько секунд после того, как все разместились на своих местах, тронулась.

Из-за дерьмовых рессор перегруженный «УАЗ» подпрыгивал на каждой кочке, пассажиров болтало из стороны в сторону, Женя только и успел, что схватиться за спинку переднего сиденья. В какой-то момент ему даже стало страшно, что Василиса может вывалиться из этого «кабриолета». Но мужские руки нагло и сильно обняли ее за талию. Женя, сжав кулаки, сделал парню замечание, на что получил резонный ответ от юнца:

– Да я чтобы она не вывалилась.

Но неумелые, напоминающие флирт озабоченного школьника попытки юнца заговорить с Василисой закончились лишь тем, что она перебралась на колени к Жене. Евгения это успокоило. Да-да… Жертвы катастроф остро нуждаются в присутствии человека… Впрочем, с местным подростком девушка быть не захотела.

На молодого спутника Фролов больше не смотрел, бородач, очевидно будучи самым умным, всю дорогу молчал. Но с каждым новым поворотом машины пилот терял доверие к неожиданным помощникам. Тогда, чтобы хоть немного отвлечься, Женя попытался сосредоточиться на дороге, но их везли дворами, а те в темноте были похожи как братья. Спальные районы на окраине Москвы ничем не отличались от таких же районов в его родном небольшом сибирском городке. Все было до безобразия одинаковым: серым и пустым. Только Василиса поверх своих чудом сохранившихся и найденных очков смотрела внимательно и почти не моргая. Ее губы иногда беззвучно шевелились, произнося какие-то слова, которые Женя разобрать не мог. В отличие от него, она знала, где они находятся. Но спросить Титову об этом не было возможности. Да и узнай Фролов хоть точный адрес, ничего бы это не изменило. Москвы он не знает, тем более Москвы нынешней.

По ощущениям Жени, в дороге они провели не больше часа, прежде чем в сгустившихся сумерках появился первый источник света. Прожекторы, освещающие дорогу, были направлены в сторону от их автомобиля, но, как только машина приблизилась, те увеличили мощность и свет больно ударил по привыкшим к темноте глазам. Женщина за рулем подала условный сигнал, несколько раз включив и выключив фары, после чего послышался металлический скрежет открывающихся ворот. Машина тронулась, а Фролов, сжав ладонь неожиданно задрожавшей Титовой, мысленно помолился, предчувствуя большую беду.

– Здорово, Илсус, рад тебя видеть! – заговорил бородач, не дав раскрыть никому в машине рта, стоило только их транспорту въехать в открытые ворота.

– Здоровей видали. Смотрю, ты не один.

Женя не видел, но был готов поклясться, что тот, кого назвали Илсусом, в темноте ехидно, нехорошо так подмигнул.

– Да вот ребята в беде оказались. Самолет над Кузьминским лесопарком рухнул. Да уже слыхал небось.

– Слышал, – протянул Илсус, еще не веря, что в машине сидят жертвы авиакатастрофы. – Это же Зона, здесь слухи быстро распространяются. Ладно, проезжайте, кого надо я оповещу.

«УАЗ» проехал еще сотню метров и остановился. Паренек рядом нервно заерзал, и Женя понял, что они на месте.

– Конечная, выходим, – сказала женщина, вылезая из машины и небрежно хлопнув дверью.

Пилот открыл дверь, и Василиса тут же выскочила наружу. Девушка крутила головой во все стороны, и по ее осмысленному взгляду Женя понял, что Титова догадывается, где расположено это место. Сам Евгений как ни старался, даже не смог сориентироваться, насколько далеко они уехали. Слишком много они петляли.

– Давайте дуйте вон туда, – махнул рукой толстяк в сторону неприметного входа в подвал, дверь в который была открыта, но света там не было. Однако стоило им подойти к черному провалу спуска, как сработал датчик движения и ярко загорелась лампочка.

Перед тем как спуститься, бородач забрал все оружие у Жени и ракетницу у Василисы.

– Такие здесь правила, – спокойно пояснил он.

Женя отсчитал десять ступенек, прежде чем увидел человека в «горке». Хмурого, серого, с недовольством на лице. По правую руку от него стоял деревянный стол с облупившейся краской, а за его спиной высокий сейф для хранения оружия.

– Поздорову, Фома, – чрезмерно приветливо махнул ему рукой бородач, но Фома только глупо повел в сторону своей серой мордой и помычал что-то невнятное.

Бородач с женщиной и юнцом дружно сложили свое оружие на стол. Фома все с тем же неменяющимся и ничего не выражающим лицом закрепил стволы в сейфе, отдал жетоны с номерами и диким взглядом посмотрел на Женю, а затем, словно баран, уставился на Василису. Того и гляди слюни потекут. Девушка даже не вздрогнула, но недовольно нахмурилась.

– Эти пустые, – ответила женщина на немой вопрос остолопа.

Наконец оторвав взгляд от Василисы, Фома снова издал нечленораздельный звук и махнул головой вперед.

– Проходите, – перевела женщина и подтолкнула замершую на месте Василису к входу в какое-то помещение.

– Ну вот мы и в Баре! Вы присаживайтесь за любой свободный стол, а мы закажем поесть и подойдем! – Зайдя внутрь, их с Василисой усадили невдалеке от барной стойки.

Бородач с женщиной сразу ушли, а юнец, сообразив, что подопечные никуда не денутся, направился к ближайшей от их столика даме, но тут же получил от нее пощечину.

Пилот медленно осмотрелся.

Заведение, в которое их привели, баром назвать трудно. Но Женя видел в своей жизни места и похуже, а в некоторых даже охотно проводил время. Только здешний контингент был совершенно особенный. Люди вели себя, выглядели и даже пахли так, словно это последний день их жизни. Одни из них, в самого удивительного вида экипировке, восседали за стойкой и неспешно пили пиво, не забывая свободной рукой поглаживать за талии местных официанток. За столами сидели те, кто победней: курили, пьяно бормотали себе под нос, обсуждали последние новости, а у кого-то на столе Женя даже заметил криминального вида белую дорожку из порошка. Сундуки и бочки занимали люди промежуточного положения, большинство из них в самом дешевом, уже износившемся от времени и потерявшем свой первоначальный цвет камуфляже. И самый низший слой посетителей довольствовался бумажным настилом на полу. Именно оттуда доносились плач, истеричный смех, пьяные выкрики, что заставляло думать Женю о полной невменяемости этих людей.

Все это было плохо. Из огня да в полымя. Не сгорели в небе – нарвутся на пьяную поножовщину здесь. Да и за Василисой нужен глаз да глаз. Фролову виделось, что местные отказались от нахальства в отношении девушки временно, да и то лишь потому, что она была оборвана, грязна и несчастна. Женя решил, что, если за двадцать минут ничего конкретно не определится в их положении, надо уходить из этого райского места. Фролов даже осмотрелся, прикидывая примерные пути отхода.

– Евгений, – из неутешительных мыслей его выдернул женский голос. – Мне надо в туалет. Если меня не будет через несколько минут… – Титова опасливо замолчала. – Предприми что-нибудь.

Когда, взяв свой спасенный из самолета рюкзачок, Василиса ушла, Фролов вскочил с места и уже было дернулся за ней, но быстро понял всю абсурдность ситуации.

Его внимание привлек какой-то полоумный калека невысокого роста, появившийся перед ним невесть откуда. Стоило Жене отвлечься на этого хромого недоростка, как фигура девушки окончательно пропала из поля зрения.

– Я профессор, слышишь! – От карлика сильно несло чесноком, потом и мочой. – Я же раньше светилой был! Да я в Союзе был лучшим инженером! Да я АЭС проектировал! – плевался уродец, пытаясь заглянуть пилоту в глаза.

Филатов скривился и сделал жест рукой – проваливай.

Василиса остановилась перед железной дверью, на которой красной краской было небрежно выведено «М-Ж». Едва ли там существует подразделение, но дверью, судя по надписи и запаху, она точно не ошиблась. На ее счастье, внутри никого не оказалось.

От тошнотворной вони Василису передернуло. Не надеясь ни на что, Титова покрутила ржавый и маслянистый на ощупь кран, и каково было ее удивление, когда оттуда потекла вода. Она сначала брезгливо и быстро провела ладонью под тонкой струей, а потом умылась, стерев засохшую кровь желтой от ржавчины водой.

Тяжелая железная дверь скрипнула, в проходе, покачиваясь, появилось тело. Худощавый мужчина схватился за косяк, дернулся, но, не найдя в себе силы дойти до сортира, согнулся пополам и его вырвало.

– Господи. – Титова, перепрыгнув корчащегося в собственной блевотине страдальца, выскочила из туалета.

Устремившись в зал, она услышала за стеной знакомые голоса и замерла.

– Да на кой ляд мне эти двое?! – недовольно отвечал невидимому Титовой собеседнику мужской голос. – Ты за них такие деньги требуешь! Да даже если эта баба будет здесь день и ночь работать, она все равно не окупится! А с мужиком мне что делать?!

– Да ты не кипятись, – ответил уже знакомый голос, принадлежащий бородачу. – Они разбились на самолете бизнес-класса, их определенно будут скоро искать. Да даже если не будут, то парня на маковые поля, там такие нужны, а бабенка быстро окупится.

– А если это так выгодно, что тогда сам не возишься с ними? – продолжал недоверчиво собеседник бородача.

– Некогда мне с ними возиться! Да и возможности нет. Сам знаешь, у меня сейчас не лучшие времена, чтобы внимание привлекать.

– Ну не знаю… – Собеседник, которому хотели продать молодых людей, начал сдаваться. – Мне надо до утра подумать.

– Думай! – раздался ответ за стеной.