Глава 4

Руслан

Припарковав автомобиль на подъездной дорожке, заметил брата, расположившегося на крыльце дома. Андрей сидел, смотря перед собой что-то крутя в руках. Когда вышел из машины, громко хлопнув дверцей, он поднял голову. Одна бровь удивленно приподнялась.

– Что это за хлам? – прокричал брат. Под хламом он имел в виду машину, на которой я приехал. Для маскировки пришлось сегодня с утра выкупить старый потрепанный Volvo двух тысячи шестого года. Должен же я был соответствовать своему образу.

– Это машина, брат, – подойдя к Андрею, опустился рядом на ступени.

– Я понял, что машина. Зачем она тебе? Только не говори, что и ее ты решил перебрать своими руками?

– Нет. Просто так купил. Захотелось.

Андрей громко расхохотался.

– Тебе, видимо, не хватает тех машин, стоящих у нас в гараже, и ты решил купить это? – ткнул он пальцем на автомобиль. – Или мы разорены, и ты привыкаешь в новой безденежной жизни?

– Не то и не другое. – Только сейчас заметил, что крутил в руках брат. Это была нераспечатанная пачка Marlboro. – Решил закурить?

– Ага. Собирался, но резко перехотел. Подумал, зачем начинать, если никогда не пробовал, да и вредно для здоровья.

– Вот и правильно. – Я отобрал пачку, быстро открыл ее, достал одну сигарету. – Зажигалка есть?

Андрей потянулся к карману шорт и, достав зажигалку, протянул ее мне, а затем стал внимательно наблюдать, как я прикуриваю. Сделав пару глубоких затяжек, выпустил густой дым и поморщился.

– Ну и дрянь.

Затушив сигарету, убрал ее обратно в пачку. Когда-то, еще в студенческие годы, мы с Густавом пробовали курить. Он бросил сразу же это занятие, а я пару лет покурил, а потом тоже бросил. Надоело, да и ничего полезного в этом нет.

– У тебя что-то случилось? – бросив пачку сигарет на ступеньку, посмотрел на брата.

– Нет, нормально все.

– А если серьезно? Что случилось? Ты странный какой-то.

– Не страннее тебя. – Он кивнул в сторону машины.

– С Ариной поругался?

Брат уже больше года встречался с девушкой. Если честно, Арина мне не нравилась. Наглая, завистливая, беспардонная девица, считающая себя королевой, но это был выбор Андрея, и я не мог ему препятствовать. Да и что-то мне подсказывало, их отношения не продлятся долго. Рано или поздно разойдутся. По крайней мере, мне так хотелось.

– С ней все нормально.

– А чего тогда такой расстроенный?

– Да настроения просто нет.

Телефон братазазвонил, и он ушел, отвечая на вызов. А я так и остался сидеть на ступенях крыльца, вспоминая сегодняшний вечер, прошедшийочень необычно. У меня еще никогда такого не было. Нет, ничего сверхъестественного, но отчего-то внутри чувствовалась такая легкость, словно жить заново начал. И Таня, она просто потрясающая. Искренняя, наивная, чистая душа, от прикосновения к которой становится… нереально. А это ее признание, что я у нее первыйв плане поцелуев, значит, буду и первый в…

– И откуда ты только такая взялась?

Умом понимал, что ничего у нас с ней серьезного не выйдет, но отчего-то тянуло к этой девушке. Прямо как мотылька на свет. И я уже продумывал нашу дальнейшую встречу.

Таня

Прошло три дня после свидания с Иваном. Все это время мы практически не расставались. Постоянно приписывались. Я еще так долго телефон в руках никогда не держала. Каждое утро меня будило его СМС с добрым утром, а по вечерам часами болтали по телефону. Он веселил меня, рассказывая всякие байки, от которых я хохотала до боли в животе. Много говорила о себе, о прошлой жизни, даже доверилась и выдала правду о матери, думая, что он перестанет со мной общаться, но этого не произошло. А встав сегодня с утра, поняла, что влюбилась. Думала, такое только в фильмах бывает. Любовь с первого взгляда. Даже стала размышлять о том, что может, стоит подождать с отъездом. Ничего ведь не произойдет, если задержусь в столице. Буду отлично учиться, строить личные отношения, возможно, устроюсь работать. Не хочу сидеть у отца на шее. А еще я стала много рисовать. Знакомство с Иваном так меня вдохновило, что я практически эти дни не откладывала карандаш. Моя мечта стать дизайнером все еще теплилась во мне и так же горела, как и раньше. И я разрабатывала на бумаге свой личный бренд одежды. Понимала… Наверное, это жалко выглядело… лишь мечты… Пока сырые наброски, но они уже были. Маленькая, но победа.

Я лежала в комнате на кровати, переписываясь с Иваном, и болтала ногами. На лице блуждала уже постоянная улыбка, стоило только подумать о Ване. В дверь постучали и, заблокировав дисплей телефона, я подняла голову. В ту же секунду дверь распахнулась, впуская сестру.

– Я войду? – спросила она и, не дожидаясь ответа, прошмыгнула в комнату, прикрывая плотно за собой дверь.

Я села на кровати в позе лотоса.

– Чем занимаешься? – спросила Лера, оглядев комнату, и, подойдя к кровати, присела на край.

– В телефоне статьи всякие читаю, – соврала.

Не хотела распространяться о том, что у меня кто-то появился. Мне казалось, слишком рано говорить об Иване, даже с сестрой, несмотря на то, что мне Лера нравилась, и сама она поделилась со мной кое-какимисекретами.

– Ясненько. Чем планируешь вечером заняться?

– Не знаю. Спать лягу пораньше, – пожала плечами, понимая, что спать навряд ли лягу рано. Слишком уж лукавый взгляд был у сестрицы.

– А у меня к тебе другое предложение.

– Какое?

– Сегодня же суббота.

– И?

– И не хочешь ли ты сходить со мной в клуб?

– В клуб? – переспросила, а Лера только согласно закивала, и взгляд изменила на жалобный и просящий.

Вообще, за свои семнадцать лет я никогда не ходила в ночной клуб. Не думала об этом. А чтобы туда идти, нужны друзья, одной же как-то неудобно, а тех у меня никогда не было.

– Танюш, ну пошли. Пожа-а-алуйста, – Лера сомкнула ладошки в молитвенном жесте.

– А как же твои подруги? И Гена?

Все эти дни я дома не сидела. Лера брала меня в свою компанию, где познакомила со всеми друзьями. И они, на удивление, оказались неплохими ребятами.

– Гена с семьей уехал за город к родственникам, и пробудут там дня три-четыре. А с девчонками не хочу. Пошли вместе, а? Завтра отоспишься. Тань, через неделю учеба начинается, и там навряд ли мы отдохнем. Первый курс все-таки. Ну пожалуйста, Танюш.

– А отец с Ирой отпустят? И в клуб разве пускают несовершеннолетних?

– В этот клуб ходит только элита. У Гены там охранник прикормленный. Он пустит. Не переживай. Сейчас только шесть вечера, а самая жара начинается около двенадцати. В это время подтягиваются люди. Ну что, идем?

Устало вздохнула. Ну, а что я теряю. Нужно же наслаждаться жизнью и молодостью. Вот вернусь в свой городок, и не станет больше таких гулянок. А стоило представить, что у меня там не будет ничего, кроме учебы, работы и дома, стало как-то грустно. Главное, там нет Ивана. Встряхнула головой, прогоняя ненужные мысли. Прекрасно понимала, что нельзя так зацикливаться на человеке, но бороться с собой трудно – нравился он мне.

– Хорошо. Идем.

– И-и-и… – запищала сестра, хлопая в ладоши. – Обожаю тебя, Танюш.

Лера чмокнула меня в щеку и подскочила с кровати.

– Идем, подберем что-нибудь тебе из моего гардероба. И я даже знаю что. У меня платьишко есть крутое, тебе оно будет как раз.

Смотря на ее восторженные глаза, уже немного пожалела о своем согласии. Лера потащила меня в свою спальню. Та раза в два больше моей, и у сестры имелась собственная гардеробная, до отказа забитая одеждой. И зря я переживала. Платье бренда SELF PORTRAIT оказалось симпатичное. Меня даже не смутило то, что оно очень короткое. Светлая плотная ткань идеально облегала фигуру. Тонкие бретели и откровенный лиф украшен стразами, которые нисколько не бросались в глаза.

К платью нашлись и туфли. Босоножки оказались просто идеальны, а главное, безумно удобные. Тонкие ремешки, обвивающую ногу, боковая пряжка в виде одноименной эмблемы. Открытые босоножки Ribbon выполнены из серебристой кожи. Порывшись в вещах, Лера протянула мне потрясающую маленькую серебристую тканевую сумочку с кристальной сеткой.

Одев на себя всю эту прелесть, я испытала белую зависть. Гардеробная Леры просто переполнена брендовыми вещами, о которых я только могла мечтать. И, отдавшись порыву, позволила сестре сделать мне макияж. Я не умела краситься. Могла только подкрасить ресницы и нанести блеск на губы. Всё. Сестра же, словно фокусник, управлялась с разными кисточками, помадами, тональным кремом, пудрой и многим другим, чему я попросту не знала названия. И вот вроде бы она ничего серьезного не сделала на моем лице – только выровняла тон, нарисовала тонкие стрелки на веках, нанесла тушь, матовый блеск, – а я уже изменилась.

Смотря в зеркало, не узнавала себя. Оказывается, я могла быть красавицей. Бледно-молочная кожа стала на тон темнее, и на щеках появился румянец. От хорошо подобранного оттенка теней цвет моих глаз заиграл по-новому, а ресницы стали в разы длиннее и, кажется, тяжелее. Брови приобрели аккуратную форму. Трудно было оторвать от своего отражения взгляд в зеркале.

На удивление, отец и Ира без возражений «съели» вранье сестры, сказавшей, что мы идем погулять по городу с подругами и вернемся не поздно. Я думала, родитель будет сопротивляться, ведь время-то уже позднее, но нет. Он воспринял наш с Лерой уход вполне мирно. Только потом, выходя из квартиры, сестра сказала, что у них с родителями доверие. Она была послушным ребенком, никогда не попадалась, а они ей доверяли и не контролировали. Лера ни разу не подводила родителей. Я, не знающая, что такое нормальные отношения в семье, приняла спокойствие отца и мачехи немного настороженно. Мне казалось, что родители должны бдеть за своими детьми, но все выходило иначе.

Я немного волновалась. Было интересно и страшно. Ночной клуб превзошел все мои ожидания. Нас и правда впустили без лишних вопросов. А стоило войти внутрь, как рот приоткрылся от восторга. Внутри помещения выполнено все из стекла. Не просто зеркала на стенах, потолках и полу, а словно ты попал в сломанный лабиринт. Мне это напомнила игрушку из детства. В те времена, когда мать еще не пила и мы жили нормально, как-то на День города она мне купила трубу с разноцветными стеклышками внутри. Ты смотришь туда, крутишь, а стекла переливаются и меняют картинки. И тут было практически так же. Только я сама сейчас крутилась в этой трубе калейдоскопа.

Помещение, где располагался танцпол, оказалось огромным. Посередине стоял островок бара, тоже из стекла. На противоположной стороне от входа расположились столики для посетителей в два этажа с перегородками. А по правую руку от входа – длинный стол с двумя диджеями.

Не дав как следует рассмотреть зал, Лера, подхватив меня под локоток, повела в сторону бара. Как раз там освободилось местечко, куда мы и пристроились.

– Два Космополитена, пожалуйста, – прокричала сестра, стоило к нам подойти девушке бармену в черной одежде с логотипом заведения и розовыми дредами, торчащими в разные стороны.

– Это что-то алкогольное? – крикнула я на ухо сестре.

– Совсем немного.

– Тогда я не буду. Я не пью алкоголь.

– Тань, один только коктейль. Ничего не будет. Для настроения.

У меня вообще не очень отношение к алкоголю. Все же мать алкоголичка. Была. Возможно, поэтому я никогда ничего крепче сока не пила. Перед нами с Лерой поставили два фужера в виде конусов с налитой красной жидкостью, украшенной долькой апельсина. Я аккуратно подхватила фужер, боясь расплескать коктейль, налитый до краев, и сделала один глоток, переживая, что это что-то окажется невкусное, но все мои опасения оказались напрасны.

– Ну, как? – крикнула Лера, придвигаясь ко мне ближе.

Громко орала музыка, и без криков общаться было практически невозможно.

– Ничего так. Вкусно.

– Вот, я же говорила. Идем, – сестра указала в сторону танцпола.

Быстро допив коктейль, побрела за Лерой. Голова немного кружилась, но было безумно хорошо. Я еще никогда не чувствовал себя так легко. Устав танцевать, сестра предложила выпить еще по коктейлю, и я согласилась. Народу становилось все больше и больше. Музыка казалась громче, и я потеряла счет времени. Запыхавшись от танца, остановилась, ища взглядом сестру, но той нигде не было. Вокруг незнакомые лица, и они почему-то расплывались перед глазами. Я не могла сфокусироваться. Сердце билось так сильно, что ощущала его в районе горла, и показалось, меня сейчас стошнит. Или не показалось?

Быстро пробираясь сквозь толпу, сдерживала рвотные позывы, сильнее сжимая губы. По вискам стекал пот, платье противно липло к телу, и мне было очень плохо. Ноги заплетались друг о дружку, и каблуки подкашивались. Вырвавшись в коридор, практически уже бежала в сторону туалета. Хорошо, что одна из кабинок оказалась пустой. Заперев дверь, склонилась над унитазом, и из меня разом вышли все выпитые за вечер коктейли. Легче стало буквально на пару минут, а потом голова закружилась еще сильнее.

– Мамочки, как плохо, – простонала, сидя на холодном полу, упираясь локтями о край унитаза и ладонями держа голову.

Немного отдышавшись, все-таки поднялась на ноги. Нажала на кнопку слива и вышла из кабинки. На удивление, в туалете никого не было. Подойдя к самой крайней раковине, включила холодную воду, помыла руки с мылом и ополоснула рот. В горле стоял привкус сладких выпитых коктейлей. До слез захотелось домой в теплую кроватку и больше никуда и никогда не выходить.

Меня уже не заботило то, как я выгляжу сейчас. Опустив голову к раковине, умыла лицо с мылом, смывая всю косметику. Думала, что станет легче и головокружение пройдет, но ошибалась. Подняла лицо, глядя на свое отражение в зеркале. Я так напилась, что не смогла сфокусировать взгляд.

Оторвав бумажное полотенце, вытерла лицо и руки. Достала из сумочки мобильный телефон. Набрала номер Леры, но она, естественно, не взяла трубку. Мне нужна была сестра, чтобы сказать ей, что я еду домой. Набрав номер еще несколько раз и так не дозвонившись, открыла приложение такси, но не смогла вызвать. В голове все помутилось. Пару раз встряхнула ею, но стало только хуже, и меня снова замутило. От беспомощности захотелось рыдать. Бросив телефон обратно в сумочку и повесив ту на плечо, шатаясь, вышла из туалета в коридор. До слуха донеслась музыка и голоса людей, и я глухо застонала.

– Я хочу домой. – Мой язык заплетался, как и ноги. Кажется, я не смогла пройти и метра, а уже устала.

Сделав еще несколько шагов по коридору, придерживаясь за стену, запнулась о собственные ноги и упала бы, но до пола так и не долетела. Кто-то ловко перехватил меня и поднял на руки, прижимая к твердой груди. Я не видела лица спасителя, только ощутила аромат приятного одеколона, прижимаясь щекой к мягкой ткани рубашки. Мой организм, видимо, решил, что я нахожусь в надежных руках, и отключился, но прежде чем провалиться в долгожданную темноту, что-то пробормотала несуразное.