Он всмотрелся в лица своих учеников, боясь увидеть алчный блеск в их глазах. Аклан и Илма смотрели на него прямым взглядом, но Фрайн… старейшина не смог ничего прочитать во взгляде этого юноши. Не желая затягивать паузу, Энлай продолжил:

– Для начала я прочту вам небольшую лекцию об устройстве этого мира. Здесь, в Белой цитадели находится огромный кристалл, который поддерживает магический барьер на границе. За этим камнем непрестанно следят хранители. Помимо них к кристаллу имеют доступ только старейшины.

– А почему вы говорите во множественном числе? Разве у государства не должен быть единый правитель? – поинтересовалась Илма.

– Одному человеку тяжело нести эту ношу. Сейчас, принимая решения, я руководствуюсь лишь своим виденьем, но истина может родиться, только если взглянуть на вопрос с нескольких точек зрения. К тому же, если со мной что-нибудь случится, страна останется без одного из звеньев, поддерживающих равновесие, поэтому я стремлюсь возродить совет старейшин. Я был бы счастлив, если бы вы трое смогли войти в него. Но я отвлекся… хранители не только поддерживают магию кристалла, но и отслеживают отклики барьера. Так мы узнаем о магах, которые пересекают границу. Сигнал с точными координатами направляется пограничным войскам третьего эшелона. Всего в стране существуют три вида войск: войска третьего эшелона охраняют границы, войска первого эшелона находятся в цитадели, а войска второго эшелона рассеяны по всей стране, они отслеживают неправомерное использование магии.

– Неправомерное? – с нескрываемым удивлением произнес Фрайн.

– Согласно второму закону ни один из жителей страны не имеет права пользоваться магией, исключение делается только для ряда профессий.

– Но почему? – не отступал юноша.

– Это правило относится ко времени, когда еще не существовало барьера. Изначально старейшины хотели, чтобы другие правители не видели угрозы в новом государстве. Но страх перед бесчисленной армией чародеев будоражил умы людей. Тогда началась война и потекли реки крови. По легенде, трое самых сильных магов решили пожертвовать собой. Они запустили процесс трансформации материи и превратились в кристалл, вся энергия которого была направлена на создание и поддержание барьера, – Энлай сделал паузу, желая подчеркнуть важность этой жертвы. – Затем закон сохранили, справедливо полагая, что повсеместное распространение волшебства не принесет счастья. Магия – это клинок, который нужно хранить в ножнах в час мира. Оружие можно поднимать только в миг смертельной опасности, но даже если этот день придет, магов, состоящих в трех эшелонах, будет достаточно для защиты страны.

– Но как войска второго эшелона узнают о неправомерном использовании магии? И как определяется эта правомерность? – поинтересовался Фрайн.

– Для этого и проводится суд старейшин. Я могу определить магический потенциал человека, в зависимости от этого каждому жителю дается рекомендация, какую профессию ему можно выбрать. На этот суд попадают самые сильные маги, в простых же случаях старосты выносят решения на местах. На теле мага ставится знак в виде ветки инкириса. На вид все знаки не отличаются друг от друга, но на самом деле это не так. Для разных людей они заколдованы по-разному. Если чародей нарушит предписание, метка подаст сигнал, который получат хранители. В свою очередь, они сообщат о нарушении главе поселения и войскам второго эшелона. Предел по допустимому использованию магии может быть изменен, для этого волшебник должен опять предстать перед судом. Знак инкириса не носят только вновь прибывшие и старейшины, а сейчас и вы.

– А есть ли способ его стереть? – поинтересовалась Илма.

Энлай задумался на секунду, словно решая, какую правду им сказать.

– Нет ничего невозможного для мага, постигшего четвертую ступень мастерства, – ответил старейшина.

Аклан ловил каждое слово учителя, теперь он немного лучше понимал, как устроен этот мир, но один вопрос не давал ему покоя.

– Зачем вы убили тех людей? Они были виновны только в том, что родились сильнее остальных! – произнеся эти слова, Аклан отвел взгляд.

– Это был первый вопрос, который я задал своему учителю, – спокойно ответил Энлай. – Но ты и сам знаешь ответ. Да, они виноваты в том, что родились такими. Чувствуя схожую силу в глубине своей души, я понимаю, что у меня нет права использовать ее по своему желанию. Только представьте себе, что бы произошло, если бы они все выжили, если бы каждый из них начал перекраивать мир под себя. Маг четвертой ступени способен путешествовать во времени, изменяя ход событий, перемещаться в пространстве, соединяя любые точки вселенной, и даже отвести смерть ценой кровавой жертвы, – глаза волшебника потемнели, стоило ему вспомнить о страшном ритуале. – Это только малая часть. Такая сила не должна существовать, либо она должна быть ограничена. На уроках истории вы сможете найти несколько примеров, когда старейшины отпускали таких одаренных волшебников. Расплатой были страшные бедствия! – Энлай снова обратился к Аклану. – Ты до сих пор считаешь, что я поступил неправильно?

Юноша поднял глаза на учителя и поспешно проговорил:

– Но разве нет другого способа? Разве нельзя просто вытянуть из человека магию?

– Лур один раз попробовал проделать эту операцию. Некоторые считают, что это колдовство окончательно подорвало его силы. Думаю, это лучше будет увидеть.

Энлай подошел к зеркалу и коснулся рамы. Поверхность стекла дрогнула, когда рябь прошла, стали заметны очертания. И вот что они увидели… Маг в одеждах старейшины стоял над столом, к которому была прикована молодая девушка. Жертва не моргая смотрела перед собой, и только слабое дыхание говорило о том, что она еще жива. Откуда-то справа раздался мужской голос:

– Все готово, она приведена в состояние живого сна, так разделение будет безболезненным.

Лур простер над ней руки и зашептал слова. Девушку опутало красное сияние, магический поток устремился от нее к старейшине. Сначала все шло хорошо, но потом поток стал прерываться, и несчастная пришла в сознание, она резко рванулась, желая освободиться, и истошно завопила. Но Лур уже не мог остановиться. Через пару минут девушка перестала кричать и только билась в конвульсиях. Послышался крик Энлая:

– Остановите его! Он забирает ее жизнь!

Затем картинка погасла. Мастер отдернул руку и обратился к ученикам:

– Мне тогда удалось прервать ритуал, но девушка так и не пришла в сознание. Дело в том, что магия – это частица нас самих, и если попытаться вытянуть силу, то вместе с ней тело покинет и жизнь.

В эту минуту в дверь кто-то постучал, Энлай слегка вздрогнул, этот звук вырвал его из тягостных воспоминаний.

– Войдите, – произнес мастер.

На пороге появилась пожилая леди, она была одета в опрятное синее платье с кружевным воротничком, а в руках держала маленькую черную книжку и ручку.

– Жду ваших распоряжений, милорд.

Старейшина кивнул в знак приветствия и снова обратился к ученикам:

– Думаю, самое время поговорить о том, как будет проходить ваше обучение. Почти все время вы будете проводить с магами, которые готовятся вступить в первый эшелон. На совместных тренировках вы научитесь управлять своим даром и пользоваться всеми видами холодного оружия. Но в отличие от остальных учеников, вы также будете изучать теоретические дисциплины, в частности историю. В этом вам поможет Орфия, – он указал на женщину, которая стояла в дверях. – Через какое-то время у вас появятся занятия по управлению и контролю магией высших порядков. Но об этом позже, а сейчас вас ждет урок истории.

Энлай проводил их взглядом, дверь уже закрылась за учениками, а он все не сходил с места. Затем мужчина встряхнул головой, пытаясь прогнать гнетущие мысли, и опять сел за письменный стол для разбора текущих дел.

Как и рассчитывал старейшина, время помогло изгладить все сомнения. Уже через полгода его ученики достигли небывалых успехов и у каждого из них проявились определенные склонности. Аклану лучше давалось искусство боя, он одинаково виртуозно владел холодным оружием и применял простейшую магию, казалось, это у него в крови. Смелый и решительный, он был идеальным защитником, но продуманное, сложное колдовство давалось ему с трудом, а излишняя импульсивность в поступках могла сыграть с ним злую шутку. Илма отличалась большей расчетливостью, но воспитание девушки давало о себе знать. Она с детства жила в небольшом племени с жесткой иерархической структурой, для нее было естественно исполнять приказы лидера. Она очень технично выполняла все, что говорил Энлай, но стоило ей оказаться в ситуации, когда было необходимо самой принимать решение, как она терялась и забывала все, чему ее учили. Совсем по-другому было с Фрайном, именно на него Энлай возлагал самые большие надежды. Молчаливый и расчетливый, он ничего не делал просто так, продумывая каждый шаг. На одном из занятий он просто поразил Энлая тем, что смог с первой попытки соединить порталом две точки пространства. Но в глубине души старейшина опасался своего талантливого ученика. И надо признать, что мастер был отчасти прав в своих опасениях.

Убедившись, что его товарищи уснули, Фрайн бесшумно поднялся и вышел из комнаты. Он довольно часто совершал подобные вечерние прогулки, это позволяло ему собраться с мыслями. Но в этот раз у него была другая цель, чародей вышел не с пустыми руками, а захватил с собой маленькое зеркальце. Маг пытался сохранять внешнее спокойствие, но он все же поминутно оборачивался, боясь, что кто-нибудь может проследить за ним. Юноша резко свернул направо и зашел в одну из кладовых комнат. Закрыв за собой дверь, маг наложил защитное заклятье, чтобы никто не смог его услышать. Убедившись, что в помещении он один, чародей достал зеркало и стал всматриваться в его глубину, пока по ту сторону не увидел пожилого человека, сидящего около камина. Фрайн с волнением позвал:

– Отец! Ты слышишь меня?

Старый граф вздрогнул и обернулся, на его лице отразилось неподдельное удивление и радость. Мужчина даже рассмеялся и ликующе произнес:

– Я знал! Я знал, что у тебя получится! Прошло столько времени, но я не переставал верить.

Фрайн опустил глаза, сейчас ему было особенно трудно произнести свое признание.

– Я не смогу, – глухо проговорил юноша.

– Тебя никто не торопит. Если нужно больше времени, чтобы подобраться к их секретам…

– Нет. Я уже знаю больше, чем когда-либо. Мне удалось стать учеником правителя.

– Так это замечательно! Надо немедленно сообщить королю!

Юноша только покачал головой.

– Я нашел здесь свой дом, и я не буду его разрушать, – твердо произнес маг.

Старый граф не мог поверить в услышанное.

– Как ты можешь так говорить? Неужели ты не хочешь помочь нашему роду возвыситься? И все из-за проклятых магов?!

– Отец, я сам маг.

Лицо графа стало холодным, почти суровым, он резко произнес:

– Тогда зачем ты явился? Убирайся прочь! Ты мне больше не сын!

Услышав последние слова, Фрайн невольно выронил зеркало, и оно разбилось вдребезги. Юноша сел на холодный пол и закрыл лицо руками. В глубине души он надеялся, что отец сможет понять его, но теперь все надежды рухнули. Вначале все казалось так просто – ему нужно было пройти через барьер и передавать донесения. Но сначала он не смог этого сделать, а потом не захотел. Новые стремления и надежды поселились в его сердце. В этой новой и поначалу чужой стране он обрел свое место и новую цель, именно здесь он встретил свою первую любовь. Человек по натуре расчетливый, Фрайн не стремился попасть в сети этого чувства, не думал, что способен так полюбить. Впервые он встретил эту девушку еще в первый день их пребывания во дворце, потом были совместные тренировки. Они виделись каждый день, но чародей не решался заговорить с ней, рядом с ней он чувствовал себя как глупый мальчишка. Только несколько недель назад он решился сделать первый шаг. Каждый вечер Фрайн подбирался к комнате, где ночевали остальные ученики, и наколдовывал ей красную розу.