Цитаты из книги «Мода и гении»

Аньоло Пандольфини, тосканский рифмоплет и чиновник, говаривал: «Non e nato l’uomo per vivere dormendo, ma per vivere facendo» — «Человек рожден не для сна, а для работы».

Костюм заставит влюбиться или возненавидеть, сделает звездой или изгоем, объявит войну или признает поражение. С его помощью можно говорить о самом личном, сохраняя благородное молчание. Костюм очень близок человеку.

В визуальной культуре нет ничего более осязаемого, тактильного, интимного. Костюм — слепок тела, верный отпечаток жизни.

Костюм интимен, но ему претит вульгарность.

Одежда повторяет пропорции растущего человека, делает комплименты фигуре, скрывает недостатки, нагло лжет.

Екатерина II была не только хитроумным правителем. Она первой среди российских самодержцев осознала военную и политическую силу костюма и создала особый язык моды, которым выражала надежду на новые победы русской армии, высказывала свои патриотические чувства и умела припугнуть европейских государей

Неслучаен и выбор названия для верхнего распашного платья — «молдаван». Императрица могла бы его называть и кафтаном на турецкий манер, и жупаном — на манер польский. Но ей хотелось, чтобы каждая деталь была связана с политическими и военными событиями, в которых участвовала Россия. В 1768–1774 годах на территории Молдавии и соседней Валахии развернулись главные военные действия, и потому название верхнего платья было актуальным: пока войска Румянцева и Суворова били турок в Молдавии, государыня носила турецко-славянский «молдаван».

1770-го по весну 1773-го года русское платье носила только царица, прочие дамы были в робронах (модных платьях французского кроя). Возможно, Екатерина, как и ее предшественница, императрица Елизавета Петровна, любила выделяться экзотическим нарядом из толпы вельмож, но, быть может, хотела вначале испробовать на себе этот вариант патриотического парадного облачения, прежде чем ввести его в качестве обязательного при дворе.

уменьшенную копию фрегата. Это была сенсация. Модницы Европы и Америки вмиг обзавелись похожими конструкциями. В 1779 году их изображения появились на страницах русского журнала «Модное ежемесячное сочинение». Вероятно, тогда же в Петербурге были опробованы и первые образцы «бель пуллей».

Русский костюм реагировал даже на события, не имевшие к России отношения. В 1778 году, в разгар Войны за независимость Соединенных Штатов Америки, произошел бой между английской и французской эскадрами. В нем отличились фрегат Belle Poule и его капитан Шадо де ла Клошетри, давший дерзкий отпор британцам. Вести о победе донеслись до Версаля, и куаферы стали мастерить один за другим пуфы, названные Belle Poule: на высоком парике из шерсти яка они устанавливали