Глава 2

Терри

До меня доносился сладковатый, но приятный запах цветов – огромных флаар, ярко-сиреневые бутоны которых достигали пол ярда. Они росли здесь всегда – высокие растения лесом покрывали склоны холма, неподалеку от которого и находился мой загородный дом на Логероне.

Я любила это место, хотя оно порой вызывало странные ассоциации с прошлым. Но тут лучшее укрытие для Лии. Здесь никто не посмеет ее тронуть. Больше всего в жизни я боялась потерять мою четырехлетнюю дочь. Кроме нее у меня никого не осталось.

Я уже вышла из флайера и рассматривала панораму, когда пилот внезапно позвал меня. Повернулась, увидев за нами второй летательный аппарат – мою постоянную охрану. Теперь без нее никуда: на этом настоял Лекс Брикман, моя правая рука, и я решила не пренебрегать его советами. Слишком многое поставлено на кон, но иначе я не смогу разобраться, кто так упорно хочет от меня избавиться.

Я повернулась к пилоту, Мэтту, и прищурилась от яркого света звезды, вышедшей только что из-за сияющей кромки планеты Логерон, газового гиганта.

– Ваш коммуникатор, Энтеррия, вам кто-то звонит, – протянул он мне устройство, о котором я и забыла. Я хотела быстрее встретить Лию – мы не виделись уже несколько дней, а для меня эта разлука была равносильна смерти. Ко мне тут же подбежал мой глава безопасности, Стэн Отис, но я указала ему жестом в сторону.

Звонил Верн Даккор. Я вдруг вспомнила, что обещала поговорить с ним по возвращению, но в связи с многочисленными заботами это как-то вылетело из головы. Верна я знала давно, до момента нашей свадьбы с Шелом нам удалось с ним познакомиться довольно близко. И он даже был мне симпатичен – перспективный бизнесмен приятной наружности, всегда вежлив и обходителен. Конечно, за эти годы он успел добиться многого, но так и не женился.

– Слушаю, – ответила я. – Да, я вернулась. Сегодня. Встретиться? – Я тревожно оглянулась на дом, где находилась Лия. – Если только сам прилетишь, я не могу. Послезавтра снова ждет работа.

Я отключила комм, но взгляд так и остался на устройстве, будто хотела что-то добавить к разговору. Стоило отказать ему в визите, но ведь мы договаривались о встрече давно. Пожалуй, смогу уделить полчаса, чтобы это не сказалось на моем общении с дочерью, тем более, она к тому времени уже ляжет спать.

Мой безопасник не дал мне собраться с мыслями – он тут же оказался рядом, недовольно посматривая на коммуникатор. И я даже была уверена, что он слышал в своем наушнике каждое слово разговора.

– Стэн, ты чего? – подняла я голову и снова прищурилась.

– Я говорил вам сегодня, что общение с Верном Даккором ни к чему хорошему не приведет. Звездолет его компании был задержан не так давно с подозрительным грузом. Хотите проблем с избирателями? Слухи разносятся моментально. Быстрее, чем вы думаете.

– Полно тебе, Стэн. Это неформальная встреча.

– Мое дело предупредить. Простите, если лезу не туда, – заметил мужчина.

Стэн поправил свой китель и повернулся в профиль, его темные глаза в этом освещении стали чуть зеленоватыми. Он отошел, чтобы поговорить с нашим охранником, и я не преминула сбежать от них в свой дом.

Постоянное внимание действовало мне на нервы. Когда я решила выйти из тени – а на то появилась своя причина – и представить не могла, что моя жизнь превратится в сплошную полосу угрозы и постоянной опеки надо мной. Я знала все это и раньше, когда еще был жив Шел, но в те годы политическая карьера казалась чем-то иным, высоким, преследующим благородные цели и задачи.

На деле все это медленно перетекало в отмывание денег и вечные встречи. Заучивание лозунгов, в которые поневоле начинаешь верить. Но мне нравилось это, ведь моей целью было внести мир и спокойствие в родной регион, что не противоречило нашим идейным принципам. И я верила: наступит день, когда стану свободна от тех, кто пытается навязать мне свою точку зрения. В этом ли состояло счастье? Конечно же нет. Это просто работа. Такая же, как и любая другая. Счастье ждало меня дома: уставшая, разбитая, я всегда спешила сюда.

– Мама, ты вернулась! – раздался родной голосок, и я, позабыв про вездесущих охранников, бросилась навстречу Лии, которая выбежала из дома. За ней мчалась наша гувернантка – Глория. Но детские ножки шустрее – женщине сорока лет было сложно угнаться за малышкой.

Я подхватила ее на руки, обняла так крепко, как только смогла, и поцеловала. В ее серых глазах светились радостные искорки, а пухлые губки потянулись ко мне за еще одним поцелуем. Вот же, хитрюга!

– Надеюсь, что ты вела себя хорошо? Спрошу у Глории, стоит ли отдавать тебе подарки, которые я привезла.

– Конечно, хорошо. Я даже не выходила никуда дальше сада, – надулась она. – А Глория злая! Она заставляла меня есть.

Я опустила Лию на каменное покрытие дорожки, взяла за руку, и мы направились в дом. По пути поздоровалась с Глорией, поручив ей забрать в летательном аппарате контейнер с вещами. С Лией все было гораздо сложнее, чем могло показаться на первый взгляд. После попытки покушения, когда на ее глазах был убит один из моих охранников, а саму ее хотели взять в заложники – а произошло это уже после смерти Шела – она долгое время была замкнута в себе.

Я не могла брать ее с собой – слишком рискованно. Пришлось спрятать ее в доме покойного мужа, где, на мой взгляд, было безопасно, ведь вся площадь находилась под охраной и наблюдением. Лия же долгое время не воспринимала никого из чужих. Я едва сумела подобрать ей гувернантку, с которой она стала общаться. С большинством людей она просто не могла находиться рядом – у нее начинались панические атаки. И вообще, частенько она жила в своем вымышленном мире, со страхами и тайнами, известными лишь ей.

Ее отец не был подарком. Вскоре после свадьбы и рождения дочери я узнала о его истинных пристрастиях, но этот брак был необходим ему для карьеры. Именно мой папа способствовал планам Шела Элисона и помог в то время занять пост губернатора Логерона, ведь имел связи в Сенате региона. Меня никто не стал спрашивать.

И я не желала вспоминать о том, каким на самом деле оказался Шел – старше меня на тринадцать лет, внешне милый и представительный, отличный оратор, душа любой компании. О его сексуальных пристрастиях узнала потом – я была молода и наивна. И не понимала: не всегда стоит знать то, что не нужно. Но все в прошлом. Я любила Шела, по-своему. Тем более, что дочь его просто обожала, хоть была совсем мала в то время.

Мы прошли в дом, где тут же включилось освещение. Лия налетела на контейнер, что принес сюда Мэтт в сопровождении Глории, и мы окунулись в приятные безделушки и новые игрушки, которые я накупила в столице региона в свободное от дел время.

– Мама, это то, что ты мне обещала?! Да? – Ее глаза вдруг засветились восторгом. – Модель настоящего файркара!

– Да, дорогая! Он летает. Где-то в коробке пульт управления от него и есть проектор голографической гоночной трассы.

Я прикусила губу, наблюдая, как Лия вскрывает упаковку с игрушечным болидом. Она просила такой уже несколько месяцев, а у меня никак не доходили руки, чтобы найти именно то, что она хотела. И когда увидела в одном из торговых центров эту игрушку, сразу поняла – не уйду без нее.

– Мама, а ты возьмешь меня на гонки? – повернула ко мне Лия свое милое личико, а взгляд стал умоляющим. – Ты же там будешь!

– Я не могу, милая, – прижала к себе ее головку. – Ты же уже большая, понимаешь, что там будут плохие люди, которые могут сделать тебе больно.

– Да, ты права. А я загадала желание – полетать на настоящем файркаре. И знаю, что оно сбудется.

– Обязательно – когда подрастешь. А пока тренируйся на модели.

Я смотрела на нее, улыбаясь. И думала: почему все так жестоко. Я не могла взять с собой Лию на выступление, как бы не хотелось этого. И дело было даже не в том, что там кто-то угрожал бы ей. Там будет масса охраны. В многолюдном обществе у нее в любой момент мог случиться новый нервный срыв. Это происходило неоднократно и являлось моей головной болью.

Конечно, ребенок не понимал, в чем дело. А психологи упорно твердили: с возрастом это должно пройти. Но за последний год я убедилась, что ее состояние не улучшилось. Лишь перешло в стадию ремиссии. И все те методы, которые мне советовали, не давали положительного результата. Лия с трудом воспринимала новых людей в моем окружении, не говоря уже о публичных мероприятиях.

Черт дернул податься в политику. Но я не могла иначе. Меня уже дважды пытались убить, в то время как я пряталась в другом доме. Мой муж, Шел, знал что-то важное. И, судя по всему, мои преследователи считали, что я владею некой важной информацией. Но я понятия не имела, в чем был замешан Шел. И был ли вообще. Он не считал нужным посвящать меня во все свои дела.

И тогда поняла: они найдут меня, где бы я ни находилась. Уж лучше буду на виду. Так я быстрее выйду на того, кто решил от меня избавиться. А неприкосновенность сенатора давала множество преимуществ. Мне пришлось продать акции крупной компании, принадлежавшие покойному мужу, чтобы поднять его политическое объединение на новый уровень. Помог Лекс, бывший заместитель Шела. И теперь я являлась самой молодой женщиной-сенатором за всю историю региона.

Это не добавило мне свободного времени – кажется, его стало еще меньше. Но с тех пор попытки убрать меня прекратились. А я присматривалась к своим коллегам и пыталась понять, кому мог мешать Шел, и что происходит вокруг. Знала – среди сенаторов есть сторонники отсоединения региона от Альянса, хотя вслух об этом никто не говорил.

Я провела с Лией целый вечер: мы гоняли игрушечный болид по всей гостиной под прицельным взглядом одного из наших охранников, который вставлял свое слово, когда малышка делала что-то неправильно. У меня уже рябило в глазах от голограммы – модели трассы. Голова кружилась от звуков, которые издавала приставка, имитируя настоящие гонки. Затем мы ужинали вдвоем – Глория как раз отлучилась по своим делам.

И теперь я сидела у детской кровати, приглаживая золотистые волосы дочери, ожидая, пока она уснет. В этот момент пискнул межкомнатный транслятор. Я подошла и шепотом спросила, что там происходит. Говорил Стэн.

– Господин Даккор прилетел, – тихо сообщил мне он. – Вы, кажется, собирались встретиться.

– Уже иду. Скажи, пусть ожидает в гостиной, – распорядилась я.

– С вашего позволения, пока вы будете разговаривать, я проверю его флайер, – заявил Стэн Отис.

– Хорошо. Только я не считаю это правильным. – Я тяжело вздохнула. Верн был моим другом, и я хотела бы верить ему. Но в моей ситуации понимала: скоро перестану доверять даже самой себе.