Глава 2. Не герой

Родители надеялись, что с годами непутевый сын остепенится. Детские глупости останутся позади и начнется нормальная жизнь, в первую очередь для их семьи.

– Тебя ж в честь Гагарина назвали, – упрекала мать. – Он стал первым космонавтом. А ты кем растешь?

Юрке сложно было ответить на этот вопрос. Впрочем, как и большинству его сверстников-шестиклассников. Он не знал, кем хочет стать, но точно не космонавтом.

Конечно, интересно было бы подняться в небо, посмотреть на Землю, попытаться разглядеть свой город, дом, друзей. Однако потом обязательно что-нибудь бы случилось. Отказал двигатель или его корабль сожрало инопланетное существо. Ведь он был самым невезучим ребенком, как минимум в их семье.

Микрорайон, где он рос, вел вечную войну с соседним. Обычное, в общем-то, дело. Юрка тоже участвовал в массовых потасовках, периодически возвращаясь домой в ссадинах и с фонарями под глазами.

На «махачи» он попадал за компанию или, что чаще, случайно. Как-то после очередной драки его заставили несколько дней сидеть дома. Хотя бы для того, чтобы не пугать соседей «начищенной мордой».

Сын в общем-то был не против отдохнуть. Относительно, конечно, так как семейство, похоже, спутало его со сказочной Золушкой, оставив здоровенный список дел на день. Правда, выполнять их Юрка не торопился.

Дождавшись, когда захлопнется входная дверь, он сначала прильнул к окнам – убедиться, что родители и брат с сестрой ушли на работу и учебу. Потом помчал в родительскую спальню в надежде на удачу. Удача нынче его не подвела: на полированной тумбочке у кровати стояла пепельница, а рядом лежала початая пачка сигарет с зажигалкой.

Юрка довольно улыбнулся. Он уже в шестом классе, пора начинать курить!

Родители обычно дымили в постели, открыв форточку. Младший сын тоже приоткрыл окно, включил телевизор и плюхнулся на скрипучую кровать. Сладко потянулся, почувствовав возбуждение от предстоящего вступления во взрослую жизнь.

Перевернувшись с боку на бок, он оказался у тумбочки и «подарка» на ней. Он потянулся за пачкой, когда на ум пришла тревожная мысль. Вдруг осталась одна или две сигареты, тогда родители точно увидят недостачу. Но опасения оказались напрасными, в упаковке было не меньше полпачки.

Юрка аккуратно вытащил одну из них и засунул ее в рот, почувствовав странный привкус фильтра. В последний раз выдохнул, он чиркнул зажигалкой и поднес ее к сигарете. Огонь обуглил тонкую белую бумагу, табак под ней стал дымиться.

Парню стало немного страшно, но нельзя останавливаться на полпути. Он шумно вдохнул воздух, попавшие в легкие белые клубы вызвали приступ кашля. Дым от сигареты противно щипал глаза.

Юрка чуть не выронил горящую сигарету на покрывало, но ловко удержал. Впрочем, в следующее мгновение от разжал пальцы от неожиданности. В прихожей решительно лязгнул замок, так обычно открывал дверь отец.

Сын заметался по комнате, пытаясь разогнать дым руками и перестать кашлять. Он подскочил к окну и выбросил окурок в форточку. Кинул сигареты на тумбочку и рванул в туалет, чувствуя, что сейчас ему это требуется по назначению.

Через закрытую дверь он слышал, как отец прошел в свою спальню, затем одернул штору и открыл окно. Потом зачем-то включил воду в ванной и начал ходить туда-обратно. Из дальнейшей возни Юрка не мог разобрать, что происходит, но явно услышал несколько крепких матерков.

Резкий стук в дверь заставил его вздрогнуть.

– А ну-ка вылезай, – рявкнул отец. – Буду дурь из тебя выбивать.

Живот прихватило еще сильнее.

– Не могу, видимо, что-то не то съел, – пропищал сын и обильно побрызгал освежителем. Больше для того, чтобы скрыть следы табачного дыма.

– А ну быстро открывай. Мне на работу надо ехать, – рявкнул отец сильнее.

Выходить было страшно, но еще страшнее заставлять отца ждать.

– Так езжай, – пропищал Юрка, надеясь, что все обойдется. Сейчас ему не влетит, а к вечеру отец обо всем забудет.

Дверь с силой дернулась, заставив снова вздрогнуть. Внизу все упало. Шестиклассник даже представить не мог, какое наказание его ждало. Нажав кнопку смыва, он обреченно открыл замок.

Отец был свиреп, отец был с ремнем.

– Я тебе покажу, – рычал он. – Сейчас вмиг выбью все желание курить.

– Я не курил! – Юрка не отчаивался избежать наказание.

– А кто же? – отец не унимался. – Ты хоть соображаешь, что чуть пожар дома не устроил?

– Я? – искренне удивился сын.

– А кто еще? – отец схватил Юрку за ворот футболки и потащил в спальню, где до сих пор витали клубы дыма. – Мало того, что прожег покрывало, – отец ткнул пальцем в новую дыру на цветастой поверхности. – Так еще бычок выкинул в сетку от комаров, – также за шкварник отец довел сына до окна.

На выгоревшей на солнце сетке появилась обугленная дырка, а между створками на белой поверхности темно-коричневое пятно в лужице. Юрка зажмурился. Вот ведь дурак, так глупо спалиться.

После наказания он дня три не мог сидеть. Урок пацан запомнил: прежде чем начать дымить в родительской спальне, надо подождать с полчаса – вдруг вернутся. А по-настоящему дымить он научился в беседке детского садика с другими новичками.

***

Через месяц лицо очистилось от синевы и желтизны. «Хоть на человека стал похож», – ворчали старухи-соседки. Наркоманом пока не называли – не дорос до этого статуса.

Родители тоже подрасслабились после его выходки и последующей взбучки. В общем-то жизнь возвращалась в обычное русло. И, как бы это не звучало банально, ничего не предвещало беды.

Было обычное воскресенье, когда мать хватилась хлеба. Снарядив мелочью, она отправила младшего сына в магазин в соседнем доме. Юрка собрался, насвистывая мелодию Цоя, а потом с грохотом галопом несся по лестнице вниз. Пацаны наверняка уже гуляли, надо успеть хоть поздороваться.

Он шел по двору, когда в кустах между домами увидел какое-то движение. Со стороны было непонятно, что там творится. А творилось явно интересное: вот бабульки уже заняли центровые места на скамейке и наблюдали, что-то обсуждая.

Юрка прибавил ходу, надеясь, что успеет застать зрелище. Обидно будет, если он попадет лишь к его окончанию. Разогнавшись, он не успел затормозить и нырнул прямиком в кусты.

Здесь была в разгаре драка – микрорайон с микрорайоном. Юрка понял это слишком поздно, когда с двух сторон ему досталось кулаками. Он пытался защищаться, отбиваться, но удары продолжали сыпаться на него. Били и чужие, и свои, когда промахивались по соперникам.

Было ощущение, что он оказался в парке неподалеку, на покосившемся деревянном круге, с которого когда-то упала Леночка. Юрка не знал, сколько времени длилась его карусель, пока кто-то резко не заломил руку за спиной.

– Стоять, – приказал ему незнакомый дядька и крикнул в сторону. – Одного взял!

Как позже выяснилось, правоохранители сумели взять только одного Юрку – остальные пацаны вовремя увидели ментов и разбежались по округе. Пока школьника вели по коридорам милицейского участка, его терзали две вещи: почему и здесь стены наполовину выкрашены в синий цвет («мода такая, что ли») и не оголодает ли семья без хлеба, который он вовремя не принесет.

Потом он стал вспоминать дворовые «истории бывалых» – как надо вести себя в милиции. Главное – молчать, иначе на всю жизнь останешься «крысой».

За окном завыла собака. К покойнику, вспомнил Юрка, решив, что из ментовки ему живым не выйти. А если так – то помирать он будет с музыкой. Может, его даже будут вспоминать как героя. Вряд ли на школьных уроках и линейках, но на ближайших скамейках и в подвалах – точно.

Он вскочил со стула, который ему отвели в тесном кабинете.

– Ничего вам не скажу, волки поганые! Убивайте как есть!

Дядька за столом, к которому его вели долгими коридорами, растерянно посмотрел на пацана через толстые очки. Через секунду Юрка услышал смех за спиной, который пытался сдержать другой мужик в форме. Впрочем, боролся он недолго, скоро начав хохотать в голос. Собака да окном отчаянно заскулила. Юрка нервно сглотнул.

– Ой, не могу, – успокоившись, сказал дядька. – Шкет, ты чё, «Неуловимых» насмотрелся?

Юрка насупился еще больше.

– Мда, – подняв брови, протянул первый – в толстых очках. – Тебя как зовут-то, Юра?

– Как вы… – изумился школьник. В голове пронеслись фильмы про милицейские операции и про шпионов. Так меня уже «пасут»! Парень снова вздохнул.

– Да не пугай ты его, Петрович! – снова хохотнул второй – за спиной. – А то он вон какой – герой! – уже нравоучительно продолжил он. – Мало побили, так еще здесь надо характер показывать решил. Ты куда такой красивый от побоев метишь? В тюрьму? Так там совсем не романтично, как в подъезде рассказывают.

– Зачем вы следили за мной? – насупился пацан.

– Больно сдался, – фыркнул тот, что в очках.

– Мы за всеми следим, кто плохо себя ведет, – без тени улыбки заявил второй. – И когда надо – вмешиваемся.

«Гонит… – подумал Юрка. – Или нет?».

Его еще помурыжили, больше воспитанием. Потом приехали мать с отцом. Они были больше испуганы, чем злы. Сын слышал обрывки их разговора. Про какой-то там учёт, бумагу в школу, первые предупреждения. Родители оправдывались, уговаривали до полного выматывания себя и милиционеров.

Потом его повезли домой. По пути родители молчали. «Может, забудут наказать», – обнадежил себя Юрка.

Родители не забыли, младший снова огреб свое.

Перед сном его продолжал мучить вопрос: как в милиции узнали, как его зовут?

– Мне кажется, что я под колпаком, – поделился он своими подозрениями со старшим братом.

Тот расхохотался:

– Весь двор под колпаком – у наших бабок. Те всех сдали: кто дрался, кто не в первый раз. Ну и кто ты такой.

«Надо держаться от них подальше, – решил Юрка. – Может быть даже сменить внешность».

Глава 3. Невеста

Подростковый возраст наступил у Юрки в начале 90-ых. Когда как из рога изобилия появилось множество соблазнов. Родители не знали, как оградить и без того бедового сына от происходящего вокруг. Но больше их заботило выживанием в новой реальности.

Мать быстрее сообразила, что надо срочно менять профессию. Закинув образцовую трудовую книжку с дальний ящик, она переквалифицировавшись в «челнока». Постоянно куда-то ездила, возвращалась с битком набитыми клетчатыми сумками, привезенную одежду шустро продавала на местном рынке.

У детей не было дефицита в новых шмотках. В гардеробе Юрки были только приличные фирменные вещи, никаких штанов с лампасами, в народе именуемые «радость лоха», и тому подобное сроду не было. «Фанту» в семье пили не только по праздникам, а «сникерсы» лопали целиком, не разрезая батончики на пятерых.

Отец стал чаще прикладываться к бутылке. Он оставался верен своей инженерной профессии, несмотря на хроническую задержку зарплаты и ощущения ненужности в новом времени.

От отчаяния отец стучал по столу кулаком, пытаясь понять: как он, надежный добытчик, в итоге оказался на шее у жены. Та не попрекала его куском хлеба с колбасой, но всё чаще намекала, что ей не помешал бы помощник. Вдвоем можно больше привезти, больше продать, увеличив оборот. Опытному инженеру было сродни пощечине променять завод на прилавок. Получался замкнутый круг: отсутствие перспектив на старом месте и нежелание прийти на новое.

Дети понимали, что между родителями возникло напряжение. К тому времени старшие брат с сестрой уже учились «на бюджете» в местном университете, получая «корочки» для статуса. Юрка же наслаждался беззаботной подростковой жизнью со своими увлечениями. Сходить, к примеру, на соревнования по фитнес-аэробике, чтобы поглазеть на задницы в лосинах. Запустить «капитошку» из кондомов. Потусить в подъезде, а еще лучше – завалить на дискотеку.

***

Дискотеки проходили в местном клубе. Главное его достоинство – близость, дешевая цена и орущая популярная музыка. Потоптаться под «Асю басю» с «Технотроником» и другими хитами всегда было много желающих.

Зал старенького ДК был скромным, зато просторным. По периметру стояли скамейки, с одной из сторон сгустились столики. Столики обычно пустовали, зато в туалете было не протолкнуться. Несмотря на осмотр, подростки проносили бутылки с импортными наклейками, алкогольное содержимое пили из горла. Закуривали выпитое так интенсивно, что можно было топор вешать.

Юрка сначала прошел в «туалетный бар». Хлебнул лимонного, отполировал ореховым, выкурил две сигареты и пошел на разведку в зал.

– Юрич, привет, – кто-то зацепил его за рукав и потянул в сторону.

Парень оглянулся – рядом стояла Машка Вострикова, подружка детства. Мелкими они лазали по заборам, играли в «Казаки-разбойники» и ножички. Машка всегда была своим пацаном. При случае могла и накостылять.

Из щупленькой угловатой девочки-сорванца с вечными синяками и коростами выросла вполне аппетитная девушка. Густо накрашенные глаза смотрели умоляюще.

– Привет, Машка. Чё стряслось?

– Слушай, друг, ты же общаешься с Пашкой кучерявым?

Пашка был местной легендой. Хронический двоечник и прогульщик, второгодник и хулиган, о котором мечтали все или почти все девчонки. Кучерявый стопками получал анонимки с признаниями в любви, периодически радовал обожательниц вниманием и близостью, не углубляясь в серьезные отношения.

У него был волнистый чуб над коротко стриженными боками. Отчасти из-за прически он получил прозвище, отчасти за вечно кучерявую жизнь. Сейчас он стоял посреди танцпола и, закрыв глаза, крутил головой под «Доктора Албана». Девчонки подвижно танцевали перед ним, пытаясь обратить на себя внимание и злясь, что Пашка оставался на своей волне.

– Знаю, и чё? – спросил Юрка.

– Познакомь меня с ним, – попросила Машка.

– Да поть ты! Туда же, что ли?

– Ну пожа-алуйста! – подруга детства затрясла его за рукав.

– Ладно, скажу, чтоб подкатил к тебе.

«Иц май лайф» как раз закончился, и Пашка приоткрыл глаза.

– Здоров, чувак! Как сам? – поздоровался за руку Юрка.

– А? Зашибись, – Пашка довольно улыбнулся. – Орет только тихо.

– У тебя вечер спланирован? А то краля одна рвётся… Вон та, рыжая, сисястая.

Машка явно нервничала. Она стояла в нескольких шагах, глядя на парней и не зная, куда давать руки.

– Неплохо, очень даже неплохо, – оценил кралю кучерявый. – А сам чё?

– Подруга детства – она ж как сестра. Не буду ж я сестренку драть.

– Я бы послал все принципы.

– Может и пошлю, – пожал плечами Юрка. – А пока не стоит. Так что забирай, пока она не нажралась.