Глава 2

Отпила кофе, кружку умудрилась прихватить с собой на пол. Пока сгребаю остатки ковра, можно и выдохнуть.

Выдохнула прямо в кофе, разбрызгивая напиток по полу, когда в квартиру ворвалась перевозбуждённая Кристина.

– Ты щас подпрыгнешь!

Критически покосилась на гипс, вытирая брызги кофе с футболки. Прыгать я не собиралась в любом случае.

Коллега плюхнулась на стул перед компом.

– Он реально пожарный! И такой клёвый! Мы поднялись на восьмой этаж. А у него дверь с петель сорвана, лежит в подъезде. Это он так к нам на помощь мчался, представляешь! Хоть и сделал вид, что понятия не имеет, что за дверь, почему она выломана. И пытался наврать, что квартира вообще не его. Еле запихнула в коридор. А там… Версаль отдыхает! Наверное, посчитал, если увижу его хату, то не выйду. Она тоже клёвая! В общем, завтра приду с маминым борщом, но сначала в салон красоты забегу, давно у колориста не была. Кошмар, а вдруг заметно, что балаяж у меня уже не свежий! И маникюру три недели, ужас!

– Я не люблю борщ, и ко мне не обязательно после салона красоты заходить, – попробовала остановить я коллегу, – вообще плевать, какой у тебя маникюр!

– Причём тут ты? – уточнила Кристина, выныривая из своих бормотаний, – я про пожарного сейчас. Борщ ему притащить. Типа, я и хозяюшка, и умница, и красавица.

– Ум как будешь доказывать? – спросила я, глядя на графики отчёта, – документы зачитывать, пока он от борща и маникюра в восхищении застынет?

Это я уже в пустоту говорила. Кристина унеслась, оставив меня сидеть возле обуглившегося ковра.

М-да. Надо будет точно квартиру поменять. И адрес не говорить никому. Целее будут и квартира, и мои нервы.

Всерьёз начала подумывать о том, что пора продавать жильё и уезжать подальше от района, который так опрометчиво выбрала. Так как надоело привыкать к берушам. Слышимость в нашем доме была просто отличная. А быть в курсе чужой личной жизни я не очень любила.

И была ещё одна плохая новость. Папаша Кириллов, похоже, проникся гаданием моей мамы. Получив калошей в лоб, таинственно подмигивал мне, стоило только выйти вынести мусор. Караулил, что ли, на площадке?! Уборки после мини-пожара было много, пакеты таскала часто. Если он думал, что его подмигивание мне хоть как-то помогло, то это не так.

Про вчерашнего пожарного даже не вспомнила. Ну, вломился в квартиру какой-то странный человек, который решил непременно взять работу на дом. Откуда, правда, огонь взялся, я не поняла, но тёплый пол отключила на всякий случай. А вообще, в нашем подъезде даже животные странные. Что уж там о людях говорить. Кстати о животных. Маняшку не видно было со вчерашнего дня тоже.

Подорвалась с кровати, грохая гипсом о пол. Под кроватью никакого пушистого хвоста. На холодильнике – полное отсутствие наглой морды, ждущей завтрака.

А Маняшка у меня завтрак никогда не пропускала.

Неужели выскочила, пока я разбиралась с непрошеным гостем и уборкой?! Такое уже было. Но тогда её приютила семья Кирилловых. Ну как, приютила. Взяла в заложники на несколько дней. Еле отобрала, услышала знакомое мявканье через стенку. Маняшка звала на помощь. Наигралась на несколько месяцев вперёд, и спала, как не в себя, неделю. Надо отдать должное, её в гостях не мучали. Но заставили меня пережить несколько жутких дней, когда я думала, что потеряла питомицу навсегда.

– Маняша, кис-кис, – звала я, ползая по квартире, в надежде, что кошка где-то самозабвенно спит так, как только она умеет. Вдруг тоже отсыпается в неожиданный выходной, который нам дали музыканты подъезда.

– Мяу, ведьма, – услышала над головой мрачный голос, и подпрыгнула, ойкнув, когда задела головой шкаф. Ударилась хорошо. Будет интересно посмотреть на лица врачей Скорой, когда они приедут поглазеть на черепно-мозговую травму той, кто недавно сломала ногу, грохнувшись с подоконника.

Мыть окна оказалось опасным для здоровья делом. Чего меня тогда дёрнуло полезть с тазиком мыльной воды?

На заметку: когда я пугаюсь, я ругаюсь. Если ругаюсь, то получается очень громко и крайне неприлично. В день, когда сломала ногу, детишки не только Кирилловых значительно обогатили словарный запас.

Вот и сейчас, сосед отодвинулся в сторону, встав перед зеркалом. В котором было крайне неправильное отражение.

В зеркале я видела лохматого брюнета, у которого даже спина была злобной. В прямом смысле – из неё торчал ряд зазубренных лезвий.

Это кто ему так рад был, что запихал в спину ножи, да ещё рукоятками внутрь?!

Горло перехватило, смерила глазами оригинал седого соседа с его несовпадающим отражением. Когда удалось вздохнуть, очень хотелось вежливо попросить чудика на выход. Но удалось издать только вибрирующий крик. Ко мне присоединилась Маняшка, пушистой лентой скользнув мне по ногам, и встав между мной и жутким гостем. Ор у неё, правда, получался плохо. Но грозный мяв с шипением – просто на отлично.

По батареям немедленно застучали недовольные соседи.

– В нашем подъезде ещё певицы не хватало! – услышали все недовольный вопль ранее тихо сидевшей старушки на пятом этаже, – в какую квартиру киллера отправлять?!

Да, если Изольда Львовна возмутилась, меня реально слышал весь дом. Обычно она набирает беруши впрок, и спит у окна. Мне удалось разбудить её даже несмотря на ушные затычки, с которыми она ходит постоянно.

Сосед ругнулся, но тихо, не разобрать. И, шагнув вперёд, поднял меня, схватив за локти.

Маняшка повисла на его футболке, зацепившись когтями и жуя ткань.

Очень хотелось подсказать ей, что жевать надо соседа. Футболка меня не так пугает. Но всхлип снова сжал горло. Зато получилось замолчать.

Что-то мне говорило, что ор мне точно не поможет. Если соседи и прибегут, то только для того, чтобы помочь придушить новый источник шума.

Парень обернулся, посмотрел в зеркало. Глаза были одинаково красными как в реале, так и в зазеркалье.

– Ведьма и её тварь, – пробормотал он, – через любой облик залезут своими проклятыми гляделками, – ещё один крик, и в этом мире резко станет на одну магичку меньше. Поняла?!

Предельно ясно выразился. Здорово, что объяснил. Плохо, конечно, что я всё равно слабо его поняла. Кроме того, что это может быть розыгрышем. Наверное, с подростками Кирилловых подружиться успел. Припомнила прошлый Хеллоуин. Детишки Кирилловых развлекались, поджигая газетки и подвешенных упырей, сделанных из бумаги и резиновых контрацептивов, стащенных у родителей.

Креативно было. Весело – не очень. Кроме организаторов, конечно. А тут и вовсе решили повесить плакат со страшилищем мне на зеркало. И быстро убрали, едва я отвлеклась.

Сложно следить за зеркалом, когда нос к носу висишь перед злобным соседом, который явно вжился в роль демона. Так как отражение уже через минут отразило обычную фигуру. Перенакачанную, но это на любителя.

Любитель, кстати, нашёлся быстро. Кристина успела с утра зайти и в салон красоты, и стащить у мамы заветную кастрюльку с борщом. Видимо, увидела, что моя дверь открыта, решила зайти, похвастаться маникюром.

– Что тут происходит? – разом похолодевшим голосом спросила она, глядя на то, как сосед прижимает меня за локти к своему торсу. Ноги у меня беспомощно болтались. Ну как, беспомощно… Гипс был при мне. Поэтому пинок по ногам соседа вышел отличный. По крайней мере тот, шипя, уронил меня, следом бросил Маняшку, оторвав её от футболки.

Хамло, я же говорила.

– Этому телу нужна еда, чтобы выдержать процесс возврата, – мрачно сказал сосед, рассматривая руки.

Неожиданный вывод. И вообще, я его ещё не простила за швыряние на диван. Поэтому кормить не обязана была вообще. Хорошо, что на пороге мялась Кристина с кастрюлей. Раз он без еды даже на восьмой этаж не поднимется. Дохляк, сам говорил.

Вот кто замуж быстро выйдет, это Кристина. Чувствует потребности жертвы, и предупреждает любые метания в сторону.

В отличие от меня. Я такой чуткой не была. И, как часто вещала мать, быть мне старой девой скучей кошек.

Так она высказывалась, глядя на Маняшку. Которая, собственно, и была основой будущей кошачьей кучи.

Буйного соседа увели. Просто открыв перед ним крышку кастрюли. И он послушно пошёл следом за борщом, на кухню.

На мою кухню! Пока успокоила распушившуюся недовольную кошку, пока доковыляла по коридору… Времени на то, чтобы расположиться с комфортом у парочки было много.

Седой бугай сидел за столом. Кристинка суетилась у шкафчиков. Интересно, кормить жертву будут с ложечки?! Или разрешат самому зачёрпывать суп мускулистой ручкой?

Мечта всей жизни – бытовой инвалид. Который сидит и ждёт обслуживания, пялясь в стенку. Хотя отмер, когда перед ним реально появилась ложка с супом.

– Я не младенец, женщина, – прорычал он, глядя тяжёлым взглядом на Кристину.

Та дрогнувшей рукой перенаправила ложку и нервно съела суп сама. Мне тоже досталась порция мрачного прищура.

– Еда, ведьма. Настоящая.Сырое мясо. Много.

Говорит, будто это мясо рубит…

– Стесняюсь спросить. А не перебор с белком? – уточнила я, – можно хоть картошку сбоку порезать кубиками? Сырую, конечно.

Задумался.

– В жилье сверху, в холодном шкафу, картошки точно нет, только мясо, – наконец, сказал он, – отошли свою служанку с варевом. Сегодня отправишь меня домой, в мой мир, через пентаграмму. Или на одну магичку…

Да я в курсе уже, не надо повторять.

– Пентаграмма сгорела, новую надо рисовать, – задумалась я над процессом. Одновременно шипя на Кристинку, чтобы ушла от психа подальше, – в вашем квартире на восьмом этаже отличный пол.

– Мрамор, – подтвердила коллега, вздыхая.

Чем-то ей запала в душу квартира пожарного больше, чем он сам.

– В смысле, служанку?! – вдруг спросила Кристина, расширив глаза.

– Отлично. Мрамор точно не сгорит, – подхватила я, отходя с прохода, – вы идите, мясом перекусите. А я…

Уберу борщ, который нервная Кристина разлила по полу, и, прихватив кастрюльку, гордо удалилась.

Мы с психом проводили её одинаково тяжёлыми взглядами. Нет, ну это надо же! Второй день после прихода коллеги такой свинарник остаётся! Ещё и прошипела мне, что отомстит на работе.

Можно подумать, это я её служанкой назвала, и борщ отвергла.

– У нас на Эритре тоже сложно с прислугой, – наконец, сказал сосед.

– Эритра – это Абхазия, что ли? – из вежливости спросила, прикидывая, какой тряпкой собрать бульон с капустой с пола.

– Это мой мир, ведьма, – раздражённо ответил бугай, – я – Артур, десятник герцога Трума. И ты меня выдернула как раз во время турнира. А мог быть уже сотником. Если бы успел убить моего противника. Кто вообще в наше время чертит такие кривые порталы между мирами?! Тело, куда ты меня засунула, разом потеряло половину жизненных сил.

Ну хоть не принца наследного на огонёк занесло, и то радость. Хотя вопрос с психиатрической неотложкой оставался всё ещё открытым.

Мне показалось краем глаза, что седая голова соседа резко потемнела. Как тогда, в зеркале. Вздрогнула, повернулась к соседу, застыв.

Он посмотрел на меня, наклонив голову и прищурив глаза. Как бы перед санитарами, когда они приедут, сделать вид, что у меня всё нормально, и с утра никаких галлюцинаций не было? Если буду орать: «Демон из Эритры!» и тыкать в соседа пальцем, а он радостно подтвердит инфу, то смирительные рубашки наденем оба.

Придётся продлить больничный совсем по неожиданному поводу.

Как и мои раздумья. Так как сосед, устав смотреть на меня, застывшую на полу, просто дёрнул наверх, разместив на широком плече. А ещё жаловался, что слабенький!

Маняшка, зашипев, взлетела по его штанине на другое плечо, показывая всем видом, что согнать её можно только с куском этого плеча в зубах.

– Ведьмы и их хранители, – буркнул сумасшедший, выходя с нами двумя из квартиры, – вечно лезут, куда не просят. Потом удивляются, что их убить хотят. Да не дёргайся ты! Отправишь меня домой, и греми дальше по своему убогому миру костяной ногой.

Я так поняла, что на восьмой этаж нас тащат не для того, чтобы прибить. А вот если начну орать – Изольда Львовна-таки добудет для меня киллера.

Нарисую пентаграмму. Провоем с Маняшкой что-то мистическое. И отползём подальше, в свою квартиру. Психи, вроде, легко внушаемы. Попробую убедить, что обряд состоялся.