– Ну чего, коллега, самое время, а? Пока они не начали все подворья частым гребнем прочесывать – к чему все и идет, как я понимаю. – Перевернувшись на бок, Степанов протянул спецназовцу электронный бинокль. Офигенную, кстати, штуку, с первой же секунды жутко понравившуюся Лехе: двадцатикратный зумм, пассивный и активный ночной режим, да еще и возможность автоматически сопровождать перемещения трех объектов вне зависимости от того, куда в данный момент направлены окуляры. Ну и беспроводное соединение с чипом СУО тактического шлема, разумеется – впрочем, данная функция для десантника особого смысла не имела, за неимением последнего. Размерами же сие высокотехнологичное чудо иновременной техники не превышало карманную электронную книжку-читалку, разве что раза в три потолще.

– Похоже… – буркнул тот, убирая лицевой щиток. Необходимости использовать дополнительные приборы наблюдения у него не было: все, что нужно, – встроено в шлем, а бинокль – так, на всякий случай. – Оставь пока, тебе нужнее.

– Вот за это спасибо, – искренне обрадовался Алексей. – Кстати, коллега, ты бы хоть представился, что ли? Нам еще вместе воевать и воевать – и как мне тебя называть? Лично меня от этого «коллеги» уже мутит. Да и вообще, невежливо как-то.

– Прости, – на миг смутился космодесантник. – Просто раньше как-то времени не было. Владимиром меня звать. Старший лейтенант Владимир Локтев. Остальных бойцов позже представлю, некогда сейчас.

– То бишь Вова, – кивнул Степанов, быстро переглянувшись с особистом и чему-то усмехнувшись. – Хорошее имя. И фамилия тоже замечательная, запоминающаяся такая. А отчество у тебя, часом, не Владимирович? Ладно, не напрягайся, это я так шучу. Так вот, коль уж ты согласился ко мне прислушиваться, предлагаю вот что… ты только сразу не спорь, ладно? Я просто прикинул, как нам с максимальным эффектом вашу невидимость использовать – нас-то троих всяко не спрячешь, как ни таись. Согласен, Вов?

– Говори… Леша, – дернув щекой, кивнул спецназовец. – И меньше слов.

– Добро. Кстати, Михалыч, – вспомнив кое о чем, десантник обернулся к Батищеву. – Я вот чего заметил – местных в деревне вроде как и нет. Интересно, почему? Или ошибаюсь?

– Не ошибаешься, – хмыкнул особист. – А почему – как раз понятно. Просто ты таких мелочей не знаешь, а я сразу подметил. Еще когда нас в ту избу привели, обратил внимание, что иконостас – ну, это полка такая, на которой образа стоят, – пустая. Да и вещей в доме минимум, одни занавески на окнах остались да коврики старые. Выходит, ушли люди-то. То ли эвакуировались, то ли немцы выгнали. Скорее, первое, вряд ли фрицы им бы позволили много скарба с собой забрать. Но что деревня пустая – факт.

– Это хорошо, – задумчиво пробормотал Степанов. – Значит, мирняк не пострадает, когда мы на прорыв двинем.

Заметив, что спецназовец недовольно нахмурился, Леха мотнул головой:

– Да все, Вова, все, излагаю свою мысль! Слушай сюда…

* * *

Через деревню прошли незамеченными: двигались огородами и фруктовыми садами, имевшимися на каждом участке, держась подальше от занятых фрицами подворий, благо особой сложности в этом не было. Обильно разросшаяся по летнему времени – конец июня на дворе, как-никак, – растительность надежно укрывала восьмерых людей, пятеро из которых, ко всему прочему, еще и могли становиться практически невидимыми. Миновав примыкавшую к лесной опушке околицу, разделились: спецназовцы, активировав маскировку, двинулись в сторону стоянки бронетехники. Их задачей было отвлечь противника, заодно устроив ему «как следует проср…ся напоследок», выражаясь языком Степанова. Или «нанести максимальный урон посредством имеющихся в наличии огневых средств дистанционного действия», как сформулировал для себя боевую задачу старлей Локтев. Первый выстрел космодесантников должен был послужить сигналом товарищам.

Леха же с особистом и летуном рванули к укрытым под крайними деревьями автомобилям, в основном самым обычным двух- и трехосным кузовным грузовикам, хоть десантник заметил и несколько бензовозов. Поскольку Степанов уже был в курсе, что победоносный вермахт испытывает катастрофический недостаток наливняка, из-за чего горючее приходится возить, в основном, в Kraftstoff 200L – самых обычных двухсотлитровых бочках, а то и вовсе в канистрах, – ни малейшего удивления он не испытал. Более того, три из пяти накрытых масксетями автоцистерн оказались трофейными: уж отличить характерный радиатор советского «ЗиСа» от тупорылой морды «Опеля» или «Мерседеса» Леха теперь мог со всей уверенностью ^[5]. Трафаретные надписи «Feuergefährlich. Rauchen verboten!», которые Батищев шепотом перевел как «Огнеопасно. Не курить!», на бортах тоже говорили сами за себя. Как и стоящий наособицу ручной насос с повешенной на рукоять бухтой резинового шланга. Ну, все правильно, все по уставу: танки – отдельно, заправщики – отдельно. Поскольку иначе вовсе никакой не орднунг получится, а сплошная, понимаете ли, профанация…

Почему Леха решил начать атаку именно отсюда? Да исключительно ради полугусеничного «Ганомага», захватить который тут окажется куда проще, нежели на основной стоянке! Которую после начала атаки космодесанта, будем надеяться, захлестнет настоящий огненный вал – Вова обещал не пожалеть боеприпасов… ну, в смысле, плазмы. Что же до бэтээра, то Степанов полагал, что внутри угловатой бронекоробки спокойно поместятся все – десантное отделение вмешало десятерых, не считая экипажа. Понятно, что спецназовцы в их броне занимают куда больше места, нежели среднестатистический немецкий пехотинец в полной выкладке, ну так ведь кому-то придется еще и управлять броневиком. Кому-то – это в смысле Батищеву, понятно. Поскольку Леха на свои силы в управлении допотопной бронетехникой особо не рассчитывал, а летун, для которого оная техника была вполне современной, просто не умел водить ничего, кроме самолета. Гости из будущего – тем более… хотя, кто их знает? Может, они как в том старом фильме: раз – и подгрузят себе необходимое умение напрямую в мозг! Хотя и вряд ли, конечно. Поскольку фантастическое кино – это одно, а жизнь – вовсе даже другое…

– Ну, чего делаем? – Особист вернул Алексею бинокль. Мельком подумав, какая же это все-таки замечательная штуковина, не сравнимая даже с… да ни с чем, собственно говоря, не сравнимая!

– Воюем, Михалыч, чего ж еще? – буркнул Леха, внутренне настраиваясь на предстоящий бой. – Можно подумать, мы до того чем-то другим занимались. Главное, мужики, зря не рискуем! Наша задача – живыми отсюда вырваться. Кто что делает, помним?

– Обижаешь, – ухмыльнулся Батищев, аккуратно выводя затворную рукоять автомата из предохранительного паза. Последний запасной магазин Иван Михайлович на немецкий манер запихнул за голенище сапога: больше просто некуда, поскольку ремни у всех троих отобрали, когда брали в плен. Не в трофейный же планшет совать? Пока вытащишь, трижды убить успеют…

– Помним, Леш, – хриплым от волнения голосом отозвался сержант Борисов, покрепче сжимая карабин. Коснулся локтем кармана летного комбинезона, где ободряюще позвякивали две запасные обоймы – нормально, боекомплект на пару минут боя имеется. А уж там они или захватят броневик, или… От последней мысли немедленно стало стыдно: что значит «или»?! Отставить пораженчество разводить! Определенно захватят, разве хоть один Лешин план провалился? Десантник точно знает, что говорит! Тем более, сейчас, когда к нему на помощь такие серьезные боевые товарищи пришли! Нет, оно, конечно, понятно, что не особенно они ему и товарищи, поскольку Степанов о них и сам узнал какой-то час назад, но тем не менее…

Окончательно запутавшись, Василий раздраженно выругался под нос, едва не прослушав, о чем говорит Алексей:

– …Раз напоминаю: как только начну работать, вы на всех парах рвете к бэтээру. Пока Михалыч заводит мотор, ты, Вась, прикрываешь. Только без фанатизма, душевно прошу! Если понадобится, пальнешь пару-тройку раз со своей дуры, потом тоже лезь внутрь, к пулемету. Не забыл, как пользоваться, помнишь, я показывал? Хорошо. Ну и я вас тоже прикрою, коль подопрет. Дальше ждете меня, постараюсь управиться поскорее. Вот и все, собственно. Подбираем наших на выезде из деревни и жмем на всю катушку куда подальше отсюда. Вопросы?

– Да ладно тебе, разведка, какие вопросы! – Батищев легонько сжал плечо десантника. – Понятно все! Ты лучше скажи, как нога? Не подведет?

– Нормально нога, я уж практически и позабыл, – слегка приукрасил истинное положение вещей Алексей: на самом деле раненое бедро периодически подергивало короткой болью, по счастью, не острой и вполне терпимой. И свежей крови на повязке больше не появлялось, что тоже не могло не радовать. А вот бицепс и вовсе никаких хлопот не доставлял, словно и не было той проклятой пули, пробороздившей памятную дембельскую наколку. Нет, все-таки будущанский медикит – вроде так подобные штуковины называют в читанной им фантастике? – вещь серьезная, коль на подобные чудеса способна. Везет товарищам потомкам…

– Приготовились, – Леха поправил обхватывающий лоб упругий обруч врученной ему Локтевым радиогарнитуры, прислушиваясь к переговорам спецназовцев. Ага, именно так: у космодесантников, как неожиданно выяснилось, имелся запасной комплект переговорных устройств на всю группу. Прослушать частоту немцы не смогли бы при всем желании – во-первых, просто не имели технической возможности, а во-вторых, переговоры автоматически кодировались – в подробности Степанов не вдавался, здраво рассудив, что это не суть важно, главное – сам факт, как говорится. Батищева с летуном снабжать гарнитурами пока не стали, дабы не тратить время на объяснения, как пользоваться незнакомым прибором. Ничего сложного в принципе, но никак не для человека середины двадцатого века, у которого беспроводная связь ассоциируется исключительно с громоздким ящиком переносной радиостанции…

В крохотном наушнике раздалось: «Всем номерам – начинаем, пять секунд, отсчет пошел» – и десантник кивнул товарищам:

– Все, погнали, мужики. Время.

Опустив большим пальцем клавишу предохранителя – высокотехнологичное оружие едва слышно пискнуло, подтверждая активацию боевого режима, – Алексей передвинул переводчик мощности на максимум: экономить батарею он не собирался. Да и семь десятков обещанных Вовой выстрелов – вполне достаточно для реализации задуманного плана. Немного смущало расстояние: спецназовец говорил, что дистанция действительного огня составляет всего сто метров, а до ближайшей машины было примерно в полтора раза дальше. С другой стороны, старлей упоминал, что это – расстояние, на котором плазмоид не отклонится от оси прицеливания, а Степанов сейчас вовсе не собирался показывать снайперскую стрельбу – неужели промажет в здоровенный грузовик с каких-то полутора сотен метров из оружия, у которого даже отдачи нет? Глупости какие! Тем более особенная точность и не нужна: плазма – не зажигательная пуля, уж если попадет, то попадет.

Палец лег на спусковой крючок, плавно выдавливая слабину… и рука предательски дрогнула. Примерно над серединой корпуса (ну, не называть же его «затворной рамой», поскольку никакого затвора тут по определению не имеется!) развернулось небольшое квадратное окошко с ярко-красной точкой посередине, чем-то напоминающее обычный коллиматор. А борт грузовика рывком увеличился в несколько раз, заполнив поле виртуального прицела.

От неожиданности десантник убрал палец со спуска. Окошко погасло.

«Так вот что Вова имел в виду, когда говорил, что с прицелом сам разберусь, – понял Степанов. – А я-то промахнуться боялся! Ну, товарищи потомки, все-то у вас не как у людей. Сплошная, понимаешь ли, электроника! А ежели батарейка в самый неподходящий момент сядет? Хотя удобно, конечно, кто ж спорит. Наводи марку на цель да пали – и захочешь, не смажешь».

Палец снова выдавил спуск, теперь уже куда увереннее. Совместив красную точку с бортом кузова – уж коль пользоваться высокими технологиями, так на полную катушку! – Леха дождался короткого «ноль» в наушнике, и выстрелил. Отдачи и на самом деле не было, непривычное оружие лишь слегка вздрогнуло в руке, выплюнув бело-голубой огненный росчерк.

«Ну, может, и не пуля, конечно, но летит все равно быстро, – мельком подумал сержант, переводя прицел на соседний бензовоз. – Уж всяко пошустрее, чем импульсы имперских штурмовиков из того фильма. О, гляди, попал!..»