Над ближайшим кварталом взмыл полицейский автограв, разворачиваясь к месту боя и запрашивая подкрепление, но сначала его корпус продырявил снайпер, скрывающийся на одной из ближайших крыш, а затем в уже начавшую заваливаться машину ударила ракета, разметав на куски и автограв и самих полицейских. Тем временем, нападавшие добили банковскую охрану, так и не сумевшую организовать оборону. Бойцы семьи Асади были уничтожены еще ракетами прямо в своих машинах. Среди горящих остовов появились неторопливые фигуры в армейской полевой форме и камуфлированных шапках-масках, полностью скрывающих их головы и лица. Общаясь только знаками, они окружили броневик, проверяя тела охранников, и время от времени производя контрольные выстрелы. Из-за крыш вынырнул бот, заложил крутой вираж, опускаясь рядом с подбитым броневиком. Один из нападавших забрался в искореженную кабину, пытаясь открыть двери основного салона с пульта водителя, но лишь убедился, что они заблокированы теми, кто засел внутри. Получив знак, другой человек быстро, но без излишней спешки, заминировал периметр бронированной двери и махнул товарищам.

– Сейчас дверь взорвут! – крикнул Стив, бросаясь в дальний конец салона и увлекая за собой Тимура. Юноша не выпустил руки своей девушки, поэтому телохранитель буквально утащил их обоих. – Рты открыть, лечь на пол. Сейчас!

Взрыв не прозвучал для укрывшихся внутри броневика людей грохотом. Просто нечто огромное ударило одновременно со всех сторон, лишая всех чувств и ввергая людей в шоковое состояние. Не успев даже услышать взрыва, почти все они были им оглушены, будто плавающая в реке рыба динамитом. Освещение, все еще горящее после взрыва в кабине, теперь все же погасло, лишив возможности еще и видеть что-либо в темном чреве броневика. Дым и пыль еще клубится в воздухе салона, а внутрь быстро заглянули голова в маске и зажатый в вытянутой руке автомат. Ствол оружия, словно голова животного, обвел темноту салона одноглазым взглядом. Стив затих в темноте, удерживая на полу Тимура и его подругу и направив «Ингрэм» в сторону изуродованного проема сорванной двери. Голова в маске скрылась, и тотчас в салон запрыгнули двое мужчин в масках и со штурмовыми винтовками «Армалит Ти-Рэкс» наизготовку. Один остался у входа, выставив оружие в сторону темноты салона, а второй начал колдовать у пульта отпирания встроенного большого сейфа, в котором и покоились сейчас все собранные деньги. Ему понадобилось всего несколько секунд для того, чтобы разблокировать створ сейфа. Не теряя времени, он стал выбрасывать тяжелые мешки, заполняющие сейф на улицу, где кто-то невидимый из салона ловил их и утаскивал в бот.

Стив надеялся отлежаться, позволив нападающим забрать деньги и скрыться. В его обязанности входило не столько охрана груза, сколько охрана молодого господина. Тем более что если судить по тому, как легко нападавшие уничтожили всю охрану конвоя, попытка Стива отбить деньги хозяина оказалась бы глупым самоубийством. Поэтому сейчас, прикрывая и удерживая сына хозяина и его подружку на полу своим телом, Стив нисколько не заморачивался насчет похищаемых денег. Он только молился, чтобы стоящий в салоне у двери человек не стал стрелять, а Тимуру и девчонке достало мозгов не закричать и не начать с перепуга вырываться. Медленно повернув голову в сторону, телохранитель разглядел едва заметный блеск глаз юноши. Это было уже неплохо, так как означало, что парень в сознании и при этом терпеливо молчит, поняв ситуацию или просто доверившись Стиву. Однако Боги в этот дождливый день явно были не на стороне телохранителя. Когда налетчики уже вытаскивали из сейфа последние мешки, что-то зашуршало чуть левее лежащих на полу молодых людей и телохранителя. Стон не слышимый оглохшими жертвами ограбления, прекрасно расслышал человек с автоматом. Он встрепенулся, качнув стволом в сторону звука. Поняв, что через миг рекошетирующие пули исчертят пространство салона, Стив первым открыл огонь из бесшумного «Ингрэма». Короткая очередь отшвырнула человека в маске, стремительно перекинувшись на того, что хозяйничал в сейфе. Тихое чихание «Ингрэма» слилось с мягкими шлепками вгрызающихся в человеческую плоть пуль калибра 11,43 миллиметра. Бросившись к дверному проему, Стив еще не представлял, что будет делать дальше. Он знал только, что оставаться внутри вскрытого броневика нельзя – взорвут ракетой или примитивно закидают гранатами. Добравшись до двери, телохранитель опустошил магазин своего пистолета-пулемета одной размашистой длинной очередью и, выдернув из рук трупа «Армалит», открыл прицельный огонь по заметавшимся у бота силуэтам.

– За мной! – рявкнул Стив, выскакивая наружу.

Магазин штурмовой винтовки опустел. Стив отшвырнул ее и извлек из кобур два одинаковых, словно братья-близнецы пистолеты «Ругер Африкан 999». Как луч света в мозгу телохранителя зажглась бредовая надежда пробиться в бот и увести сына хозяина, а заодно и загруженные в летающую машину деньги от грабителей. Уж больно эффективно он израсходовал боезапас и своего «Ингрэма», и захваченной «Армалит». Да еще в магазинах «Ругеров» по пятнадцать патронов в каждом…

Стив вскинул вытянутые с пистолетами руки, шагая к боту и выцеливая жертвы для свинцовых посланников смерти. Но выстрелить уже не успел. Сразу несколько скупых очередей штурмовых винтовок с разных сторон сошлись на нем, а сверху снайпер прислал тяжелую пулю, вломившуюся в череп Стива в районе темени и вырвавшуюся на свободу под основанием черепа. Еще несколько секунд телохранитель стоял, удержавшийся на ногах при ударах пуль, но уже мертвый. Потом он рухнул на асфальт, так и не выпустив из ладоней свои любимые пистолеты…

– Не стреляйте! Ради всего святого не стреляйте! – раздался со стороны сорванного люка жалобный блеющий голос. – Здесь больше нет никого из охраны! Пожалуйста, не стреляйте!

Со стороны бота приблизился один из людей в маске.

– Кто вы? – спросил он хриплым тихим голосом.

– Я финансист семьи Асади! – закричал Ален срывающимся голосом. – Здесь еще сотрудники банка и сын Асади! Не стреляйте! За всех нас дадут хороший выкуп!

– Зачем нам возня с выкупом, когда мы взяли столько денег? – не скрывая сарказма, поинтересовался человек в маске.

– Сададдин Асади отдаст вам за своего наследника еще столько же денег, – торопливо начал объяснять Ален, боясь, что, не успев договорить, он получит пулю, как несколько минут назад телохранитель Тимура. – Вернув за вознаграждение банковских служащих, вы смягчите гнев банка…

– Ты что, дурак? – искренне удивился собеседник. – Нам плевать на гнев банка. Выходите все! Выходите или я прикажу забросать вас гранатами!

Последнюю угрозу человек в маске высказал потому, что на его первую команду никто не отреагировал. Даже умоляющий не стрелять человек все еще прятался за краем изуродованного дверного проема.

– Не надо! – возопил Ален, торопливо выбираясь наружу. – Мы выходим!

Несколько людей со штурмовыми винтовками, облаченные, как и все прочие в полевую форму и маски, подошли ближе, чтобы было проще контролировать тех, кто выбирался из недр броневика. Следом за трясущимся как осиновый лист Ельником на улицу выбрались Вегнер и кассир банка, за ними показались Тимур и Элиза. Где-то на соседней улице опять загремели выстрелы. Разговаривающий до этого с Ельником и, видимо, занимающий у налетчиков положение лидера, прислушался к чему-то происходящему в наушнике переговорного устройства.

– Надо закругляться! – скомандовал он, вращая кистью поднятой вверх руки. – Полиция подтягивается. Скоро можно и спецназ ждать. Грузите оставшееся. Быстро!

В сопровождении еще двух бойцов, человек в маске подошел к пленникам, внимательно разглядывая их сквозь глазные прорези маски.

– Так ты считаешь, что ваши головы стоят достаточно для того, чтобы оставить вас жить? – уточнил он, насмешливо осматривая замерших перед ним пленников. – Интересно. А про девочку ты ничего не рассказывал. И кто же эта милая крошка?

Свой вопрос человек в маске сопроводил попыткой ухватить девушку за подбородок. Однако пальцы ухватили лишь пустоту. Сам же мужчина, увлекаемый совершенно неожиданно оказавшимися крепкими, словно мужские, руками, взбрыкнув в воздухе армейскими ботинками, грохнулся на асфальт. Девушка, подхватив выпущенную им от неожиданности «Армалит», вскинула ствол, но в это мгновение один из сопровождающих командира налетчиков коротко ударил её в голову прикладом своей винтовки. Элиза рухнул без сознания, а ударивший ее мужчина вскинул оружие, собираясь пристрелить дерзкую пленницу. Тимур, не раздумывая, бросился между любимой и зрачком винтовочного дула, закрывая девушку своим телом.

– Отставить! – рявкнул поднимающийся на ноги командир налетчиков, и направленная в грудь юноши винтовка мгновенно опустилась. – В машину их всех. Там разберемся кто почем.

Бот, в который загрузили последние мешки и тела погибших налетчиков, стремительно взмыл в небо. К дымящемуся броневику подскочили несколько автогравов.

По знаку командира все быстро попрыгали в машины, а двое его сопровождающих, подхватив лежащую без сознания девушку за руки и ноги, забросили ее в ближайший микроавтобус. Остальные машины уже сорвались с места, скрываясь в разных сторонах улицы.

– В машину все, быстро! – злобно повторил командир налетчиков, ткнув стволом винтовки юношу под ребра.

Тимур нырнул в машину, больше всего, волнуясь за Элизу. Страха за себя сейчас у него почему-то совершенно не было. Толи стресс сказывался, выплеснув в кровь изрядную порцию адреналина и словно наркотик поглотивший чувство самосохранения и страх. Из ближайшего проулка с воем сирен выскочили сразу два полицейских автограва. Люди в масках мгновенно развернулись навстречу, открывая по ним огонь. Не дошедший до двери микроавтобуса всего шаг, Ален Ельник метнулся в сторону, увлекая за руку Вегнера. На их счастье, занятые перестрелкой налетчики не сразу заметили беглецов. Кассир, увидев убегающих товарищей, всхлипнул и бросился следом. И тут их побег заметили. Один из налетчиков развернулся и полоснул вслед очередью. Пули ударили в спину кассиру, бросая его лицом на асфальт, а одна из них шершнем впилась в правое плечо Ельника, разворачивая его и сбивая с ног. Стрелок удобнее перехватил винтовку, намереваясь сделать прицельный выстрел, по отлично видимым целям, но командир положил руку на его плечо, останавливая стрельбу.

– Черт с ними! Все в машину! Уходим!

* * *

– Господин Асади? – заговорил полицейский инспектор под невозмутимым взглядом подтянутого охранника.

– Чем могу быть полезен, инспектор… – замялся Сададдин, вглядываясь в голографическое удостоверение полицейского.

– Стоун. Я инспектор Стоун, сэр, – кивнул полицейский, косясь на неподвижного, как статуя, охранника.

– Чем я могу быть вам полезен, инспектор Стоун? – повторил Сададдин, не приглашая незваного гостя пройти в дом.

– Извините, сэр, но у меня для вас плохие вести, – начал полицейский, проигнорировав не слишком радушный прием. – Час назад было совершено нападение на конвой, перевозящий ваши деньги. Все машины сопровождения уничтожены. Деньги похищены. Невероятно, но преступникам удалось скрыться. Мы предпринимаем сейчас… Сэр! Что с вами, сэр?!

Сададдин закатил глаза и мешком завалился набок. Охранник закричал, вызывая своих коллег. Выскочившие люди подхватили хозяина на руки и унесли в глубину дома.

– Вынужден попросить вас покинуть территорию дома, – холодно обратился охранник к полицейскому. – Мы сообщим вам отдельно, когда господин Асади сможет с вами пообщаться.

– Мне необходимо задать несколько вопросов господину Асади, – настойчиво заявил Стоун, пытаясь протиснуться мимо охранника. – Я могу обождать, пока он придет в себя.

Но легче было бы протиснуться между створов закрытых ворот. Охранник даже не шевельнулся, преграждая массивным плечом путь инспектору.

– У вас есть ордер? – безразлично поинтересовался он. – Возвращайтесь когда его получите, иначе я буду вынужден применить силу. Мне бы не хотелось делать вам больно.

Инспектор, не отличающийся физической силой, да и не особо следящий за собой, никогда не считал себя человеком способным на силовые варианты решения вопросов. Вернее он применял силовые методы воздействия, но все они включали в себя подписанные судьей санкции и мускульную поддержку полицейского спецназа. Поэтому сейчас Стоуну не осталось ничего иного, как отступить. Тем более что эмоции Асади он мог понять – потеря многих миллионов известие не для слабонервных…

Инспектор развернулся и зашагал по покрытой декоративной плиткой дорожке к воротам, за которыми остался его автограв.

– Инспектор! Одну минуту, инспектор! – оклик заставил Стоуна остановиться.

Со стороны дома к нему спешил высокий мужчина с коротко стриженой бородкой и хищными чертами благородного лица.

– Простите, инспектор, – продолжил человек, подходя ближе. – Господин Асади не сможет сейчас ответить на ваши вопросы.

– Это я уже понял, – раздраженно кивнул Стоун, вспоминая пренебрежительное безразличие охранника. – Я получу орден и вернусь.

– Вы не вполне понимаете сложившуюся ситуацию, – возразил мужчина, провожая инспектора до калитки. – Я советник господина Асади. Меня зовут Ахмад Джами. Я не буду сейчас все вам разъяснять. Господин Асади сам расскажет то, что сочтет нужным позднее. Хочу прояснить вам только один аспект, чтобы вы не были излишне агрессивно настроены к нашему дому. Ведь лояльность в вопросах расследования очень важный фактор.

– И что же это за аспект? – усмехнулся Стоун, готовясь выслушать одну из набивших оскомину историй о финансовых трудностях и тому подобном филологическом мусоре, которые любят рассказывать богатеи, в надежде растрогать собеседника. Они просто не понимают, что простой служащий не оценит трагедии снижения ежемесячного дохода с миллиона кредитов до восьмисот тысяч.

– Понимаете, инспектор, эти деньги предназначались банку «Федеральный кредит» в счет погашения долга нашей компании по одному из договоров. Банк потребовал гарантий, и единственный сын господина Асади согласился выступить таким гарантом, сопровождая груз.

– Сын господина Асади был в составе конвоя? – искренне изумился полицейский, сразу забыв о своем сарказме. – Вот черт! Это многое меняет. Пожалуйста, господин Джами, передайте господину Асади мои извинения и соболезнования. Мне все же хотелось бы задать кое-какие вопросы. Если самочувствие господина Асади это позволит.

– Я вам позвоню как только самочувствие господина Асади позволит встретится и ответить на ваши вопросы, – пообещал Ахмад.

– Спасибо. А я обязательно буду держать вас в курсе дел. Мы приложим все возможные усилия для поиска сына господина Асади, – ответил инспектор. – Как его зовут?

– Тимур Асади. Он собирался сразу после передачи груза улететь со своей подругой на каникулы.

– Спасибо, – кивнул полицейский, прокручивая в голове вновь полученную информацию. – Всего доброго, господин Джами.

Инспектор пожал протянутую руку и торопливо зашагал к своему автограву.

– Алляхумма инни а’узу бикя, – прошептал, глядя ему вслед Ахмад. – Не дай невинному пострадать за деяние отца…

* * *

Виктор Стоун любил свою работу, хоть за немалый уже срок службы, так и не достиг ни звездной карьеры, ни особого финансового благополучия. У него было все необходимое, но большего и не требовалось. Правда так и не появилась рядом с ним госпожа Стоун – не было времени, да и особо привлекательным женихом для окружающих он не казался. Работа стала для него и женой, и домом…

– Послушай, парень, – обратился инспектор к своему молодому помощнику. – Бросай проработку Асади и найди мне всю информацию по некрасивым связям банка «Федеральный кредит». Вполне возможно, что это с их стороны кто-то навел.

– Вы что-то узнали, шеф? – встрепенулся молодой полицейский.

– Пока ничего особенного, – отмахнулся инспектор. – Просто среди сопровождающих деньги был сын Асади. Списки опознанных погибших готовы? Запроси их немедленно и занимайся банком. Мне что-то не очень верится, что этот коммерсант отнесся к безопасности халатно, когда на карту были поставлены и огромные деньги, и жизнь его единственного наследника.

Молодой полицейский кивнул и выскочил за дверь кабинета шефа. Выбежав на площадку пожарной лестницы, он торопливо набрал на коммуникаторе номер.

– Привет! У меня для тебя сенсация, – торопливо заговорил он в трубку, когда вызываемый абонент ответил. – Про бойню в центре города ты наверняка уже знаешь? Не сомневаюсь. Так вот, в том конвое находился сын Асади. Вполне возможно, что началась война за передел зон влияния среди бандитов, а молодой наследник престола Асади стал первой жертвой. Точно. Нет, с банкиром еще не говорили. Его сразу забрали адвокаты банка. Конечно, будем, только теперь у них армия адвокатов и они не выдадут ни слова правды. Отлично. Если что накопаешь, надеюсь, не забудешь взаимно поделиться? Финансист в больнице с сильной кровопотерей. А, уже знаешь. Конечно, ты туда не попадешь. Там же наши охраняют. Расскажу если что. Третий в морге. Его уже не допросишь. Ты только меня не забудь, когда гонорары получать начнешь. Ладно, все, пока. Мне надо бежать…

* * *

Возле подъезда Управления полиции Лозанны остановился шикарный лакированный автограв «Мерседес» цвета потемневшей слоновой кости. Из сопровождающего его громоздкого черного автограва высыпали охранники, но Сададдин жестом руки отправил их обратно в машину. Асади в сопровождении Джами и личного врача неторопливо поднялся в кабинет инспектора Стоуна.

– Здравствуйте, господин Асади, – поднялся из-за стола полицейский.

– Здравствуйте, инспектор Стоун, – ответил Сададдин, протягивая в приветствии руку. – Я приношу свои извинения за невнимание к вам во время вашего посещения моего дома. Поверьте, я не владел в тот момент своими эмоциями.

– Полно вам, господин Асади, – поднял руки полицейский. – Неужели вы подумали, что я могу закусить удила из-за всплеска эмоций связанного с вашим страхом за судьбу сына? Это я прошу меня извинить за некоторую бесцеремонность и некорректность, допущенные во время визита в ваш дом. У меня на тот момент не доставало информации об этом происшествии.

– Спасибо, инспектор Стоун, – поблагодарил Сададдин, присаживаясь на предложенный полицейским стул. – Нет ли каких известий о моем мальчике?

– К сожалению, пока ничего нового, сэр, – развел руками следователь. – Но, по-моему, уже то, что его тело не обнаружено среди погибших, а допрос вашего финансового советника и уцелевшего банковского служащего подтверждают, что он оставался жив, уже само по себе неплохие новости.

– Да, это так, – печально кивнул Сададдин. – Но неизвестность не менее страшна, чем дурные вести. Почему они еще не вышли на связь, чтобы потребовать выкуп?

– Этого я не знаю, но волноваться еще рано. Скорее всего, они объявятся в ближайшие два-три дня, – успокоил посетителя Стоун. – Вы меня простите, но я должен задать вам пару вопросов.

– Конечно, – кивнул Сададдин, извлекая из кармана деревянный футляр с сигарой. – Вы разрешите? А то я очень нервничаю.

– Пожалуйста, – закивал инспектор, пододвигая к гостю недорогую пластиковую пепельницу и терпеливо дожидаясь, пока тот раскурит свою сигару. – Основной вопрос, который меня больше всего волнует – кто мог знать о том, когда вы повезете столь большую сумму?

Асади ненадолго задумался, выпуская ароматные клубы дыма к потолку. Затем немного растеряно пожал плечами.

– Пожалуй, легче сказать, кто не знал о готовящейся перевозке. Этот договор, по которому мы возвращали деньги, наверняка был известен нескольким банковским служащим, как и наше решение о возврате тела кредита наличными. При подготовке процедуры передачи эти сведения распространились еще на приличную часть службы безопасности банка, водителей, диспетчеров и еще Аллах знает кого. И это только со стороны банка. Если к этому добавить возможность совершенно случайной утечки информации, наподобие любопытной уборщицы, то вы можете представить себе, какая армия знающих о готовящейся операции людей набирается. Примерно такая же история с моей стороны. Если, даже, не хуже. Деньги собирались из пяти хранилищ разных заведений, в которых работает множество персонала. Даже для того, чтобы установить наблюдение за всем происходящим вокруг моих заведений не потребуется чересчур много народа. Притом сумма, которую налетчики похитили, с лихвой покроет любые подготовительные расходы.

– Но почему вы пошли на это, – удивился полицейский, который полагал, что путей утечки несколько, но даже не мог предположить, что все настолько плохо.

– А что я мог сделать? – горестно сморщился Сададдин. – Таковы условия договора и требования банка. Я не могу простить себе, что пошел на поводу у банкиров, и отправил своего единственного сына и наследника с этими деньгами для подтверждения самых добрых намерений семьи Асади. Послушайте, инспектор Стоун, я хочу назначить премию нашедшему моего сына или предоставившего любую информацию о месте его пребывания. Найдите моего сына, и вы будете обеспечены на всю жизнь.