С каждым новым символом, вне зависимости от своих собственных мироощущений Шаталов уходил всё дальше и дальше от реальности. Отключившись от окружавшей его обстановки, ныне он был сосредоточен лишь на воображаемом серо-коричневом прямоугольнике школьного атрибута. Как прилежный ученик, Сергей выводил на нём всё новую и новую букву.

– …Нарисуйте «Б»… Сотрите её… Нарисуйте букву «А»… Сотрите её и погрузитесь на самое дно спокойствия. Теперь сотрите круг и забудьте о школьной доске. Продолжайте расслабляться всё глубже и глубже. Почувствуйте, как ваше тело погружается в кресло, а разум очищается от всяких мыслей и расслабляется с каждым следующим выдохом…

И лишь после того, как рука пациента, словно плеть, безвольно откинулась в сторону, психотерапевт удовлетворённо улыбнулся.

«Много вас, таких самоуверенных и важных, приходит в мой кабинет!.. При этом, вы все мните себя особенным, исключительным, вовсе неподдающимся чужой воле. А после, точно так же, как и этот чопорный майор, все они благополучно сопят в две дырочки. И делай ты с ними, что угодно!

Будь я злым гением, заставил бы любого из вас, хоть «цыганочку» станцевать, хоть верным псом моим быть. Лишь одного моего слова будет вполне достаточно для того, чтоб превратить каждого из вас в покорное и хладнокровное зомбированное существо, не знающее ни боли; ни сострадания…»

Впрочем, пока врач умилённо восторгался своей же безупречной работой – он, мягко говоря, лукавил. Потому как был в его жизни один эпизод, о котором Пётр Константинович помнил на протяжении всей своей врачебной практики. При этом, с великой неохотой он вспоминал о нём и теперь, спустя сорок лет.

Так уж повелось, что у любого Наполеона имеется своё Ватерлоо. Вот и Пётр Константинович однажды нарвался на чересчур упёртого юношу, устоявшего перед его универсальной и уникальной методикой гипноза (впоследствии ставшей авторской). Порядка трёх часов бился с тем парнем Пётр Константинович, но так и не сумел склонить его волю, подмять её под себя.

Случилось это давно, в январе-феврале далёкого одна тысяча девятьсот пятьдесят девятого года. В тот самый период, когда Пётр Константинович лишь начинал свою карьеру в Областной психоневрологической больнице, когда он только-только разработал и принялся оттачивать свою революционную методику на немногочисленных пациентах той самой клинике.

Тот случай был настолько исключительным, что врач на всю жизнь запомнил не только имя, но и фамилию этого самого непокорного пациента – Артём Скороходов. Как не крути, а вряд ли подобное забудешь.

– Теперь я хочу, чтобы вы представили ясное голубое летнее небо. В небе летит самолёт, выписывающий ваше имя белыми оболочковыми буквами. «Сергей». Смотрите, как ваше имя парит в ясном голубом небе. Теперь, пусть оно раствориться, растает в голубом небе. Пусть ветер унесёт ваше имя вдаль. Забудьте о вашем имени. Забудьте о том, что у вас, вообще есть имя!.. Сейчас имена не имеют какого-либо значения. Продолжайте слушать мой голос, расслабляйтесь всё глубже и глубже!..

Врач сделал небольшую паузу, как бы собираясь с силами и мыслями. Сейчас он подошёл к наиболее сложному этапу сеанса – непосредственно к регрессии. Здесь могло произойти всякое. Потому как путешествие в прошлое непременно сопряжено с определённым риском. К примеру, может запросто произойти перемещение человеческого сознания, именно в тот самый момент его прошлой жизни, когда тот был, к примеру, обезглавлен. Это будет страшный момент для любой психики, так как все ощущения окажутся для неё, более чем реальны. Однако если врач опытен, он всегда знает, как предотвратить подобные моменты, либо максимально смягчить их воздействие. Таковым, собственно и был Пётр Константинович, психотерапевт с более чем сорокалетним стажем.

– Сергей, я начну обратный отсчёт: от десяти до одного!.. С каждой следующей цифрой, вы будете испытывать всё более глубокое расслабление. Когда же я дойду до единицы, вы окажетесь на белом песчаном пляже!.. Вы будете стоять лицом к бескрайнему и прекрасному синему морю. Десять!.. Девять!.. Восемь!.. Семь!.. Шесть!.. Пять!.. Четыре!.. Три!.. Два!.. Один!..

Вы стоите на белом песчаном пляже, лицом к бескрайнему и прекрасному синему морю. Это море жизни. Оно простирается в бесконечность. Вы стоите на песке времени. Пески времени простираются в бесконечность: справа и слева от вас. Теперь поверните голову и посмотрите налево. Там, пески времени сопроводят вас в ваше бесконечное будущее. Вы видите туман над песчаным берегом, мешающий вам заглянуть дальше, в своё будущее.

Теперь поверните голову и посмотрите направо. Там пески времени простираются в ваше бесконечное прошлое. Вы видите туман над песчаным берегом, мешающий вам заглянуть дальше.

Через несколько секунд мы пойдём вдоль берега направо, в тот самый туман, который сейчас окутывает ваше прошлое. Вы будете слышать мой голос, и следовать моим указаниям. Когда же я буду задавать вам вопросы, вы будете в состоянии отвечать мне вслух.

Теперь я хочу, чтобы вы повернулись направо, и пошли по пескам времени в прошлое…

От внимания врача, вовсе не ускользнул тот самый момент, когда голова Сергея невольно дёрнулась вправо. Это был хороший сигнал.

Итак, путешествие во времени началось.

– Войдите в туман. Он полностью окружает вас. Туман холодный, свежий и приятный на ощупь. Вы можете остановиться. Просто стойте в тумане. Вскоре я начну обратный отсчёт: от десяти до одного. И с каждой новой цифрой, вы будете двигаться всё дальше и дальше в прошлое; при этом, туман начнёт постепенно рассеиваться. Когда же я дойду до цифры «один» – туман полностью рассеется, и вы очутитесь в одном из событий вашего прошлого; том самом, что оказало весьма важное воздействие на вашу нынешнюю жизнь.

Вы будете видеть любые события так, как будто смотрите объёмное кино. Вы будете осознавать все подробности, свои мысли и эмоции: кто вы такой; где вы находитесь; что делаете. Как и в кино, вы будете сопереживать самому себе. Радость, боль или любовь!.. Вам будут доступны все человеческие чувства. Однако вы не будете их испытывать физически. Вы, лишь сможете наблюдать за ними со стороны. И каждый раз, когда я скажу вам: РАССЛАБЬТЕСЬ – любое ваше переживание, которое вы на тот момент будете испытывать, немедленно исчезнет. Вы сделаете глубокий вдох и полностью расслабитесь, продолжая слушать мой голос и следовать моим указаниям.

Итак!.. Десять… Девять… Восемь… Семь… Шесть… Пять… Четыре… Три… Два… Один…

Теперь вы находитесь в одном из моментов своей прошлой жизни. Осмотритесь. Что вы видите? Кто вы и что делаете?

– Я молод!.. Мне двадцать два года!.. Я устраиваюсь на работу!.. – чётко и вполне внятно заговорил Сергей Георгиевич.

– Где вы, и что это за работа?

– Я в отделе кадров ТЭЦ-2!.. Устраиваюсь на должность расшлаковщика котлов!.. – продолжал отвечать сотрудник угрозыска, каких-то полчаса назад уверявший врача, что кроме как в милиции, нигде более не служил.

– А какой нынче год? – продолжал свой расспрос Пётр Константинович.

– Пятьдесят восьмой.

«Теперь понятно: почему расшлаковщик!.. – быстро сообразил врач. – …Сейчас, вне всяких сомнений я могу смело утверждать о том, что мы действительно попали в его прошлую жизнь. Не долгой же она была у тебя, товарищ майор. Коль следующая ваша жизнь начнётся буквально через год!..»

– И как же тебя зовут?

– Моё имя: Артём!.. Фамилия: Скороходов!..

Петра Константиновича будто окатили ушатом ледяной воды.

«Скороходов?.. Шаталов?.. – обескураженно спрашивал себя врач, перебирая в памяти подробности связанные с тем единственным «крепким орешком», который так и не удалось расколоть начинающему психотерапевту. – …Дай Бог памяти!.. Прибыл Скороходов в приёмное отделение в состоянии шизоидного бреда!.. Кажется!.. Нет-нет, это абсолютно точно!.. Привезли его прямо с рабочего места!.. Именно с ТЭЦ-2. Причину невроза мне тогда, так и не удалось выяснить!.. При этом выглядел тот Скороходов вполне вменяемым и адекватным молодым человеком!.. Правда, нёс он полный бред, выдавая себя за посланника из будущего!.. Скороходов постоянно просил меня вернуть его в какое-то иное настоящее!.. В общем, тот ещё был чудик!.. И главное, тогда он называл себя именно Шаталовым!..

Через мой кабинет прошли тысячи, десятки тысяч клиентов, однако на некоем подсознательном уровне я ожидал!.. Да-да, более тридцати лет я ждал именно этого дня и, одновременно, был абсолютно уверен в том, что этот день никогда не наступит!.. Потому как этого не могло быть в принципе!.. И тем не менее!..

А быть может, это уже мой бред? Быть может, это имя отдаётся в моём сознании эхом той единственной неудачи, которая съедала меня изнутри на протяжении сорока лет!.. Так называемый запал, моя «критическая масса» накопившаяся за всё это время, именно сейчас и взорвалась!..»