– Итак. По указанной машине с государственным регистрационным номером: 99– 99 ОМК, получены следующие сведения… На учёт автомобиль был поставлен в 1956 году, и долгое время числилась за совхозом «Путь Ильича», что в Тевризском районе… То есть, на Севере нашей области. Данная «Победа» являлась служебным автотранспортом директора того самого совхоза-миллионера… В 1969 году автомобиль с учёта сняли. Причина: стихийное бедствие…

– Что за чепуха? Какое, на хер, бедствие?.. – Александр Геннадьевич не сдержался, высказав своё удивление вслух. – …Подробности не пытался выяснить?

– Обижаете, товарищ генерал. Как не выяснить?.. Тем более что в Тевризском РОВД, дружок мой начальником отдела служит.

– Давай короче… – недовольно буркнул Усачёв.

– История запутанная. Однако суть её в следующем. В конце 60-х, в том районе проводились геодезические работы по поиску природных ископаемых. Близ одной из деревушек пробы дали положительный результат и в том самом месте решили ставить буровую вышку… Все бы ничего. Да только место для бурения, было выбрано не совсем подходящее – деревенское кладбище. Труженики села, естественно, взбунтовались… Дело дошло до районного комитета партии. Директор совхоза получил тогда партийное взыскание. Ему было поручено уладить конфликт самостоятельно.

Вернулся директор в совхоз и предложил односельчанам вполне компромиссный вариант. Перенести кладбище с останками (за счёт районного бюджета) на другое место. А в придачу, каждой семье…

– Ты можешь говорить по существу? – взревел генерал.

– В общем, в первый же день эксгумации останков… Директор совхоза, лично контролировавший ход работ, возвращался домой затемно. Водила его, слегка заплутал, и машина заехала на болотистую местность… Там-то и провалилась наша «Победа» в трясину. Шофёр, парень молодой, успел-таки выскочить. А вот директора, вместе с машиной поглотила тёмная пучина… Самое интересное заключается в том, что место гибели директора, водитель так и не смог отыскать. Местные жители говорят, будто бы это нечистая сила забрала грешного директора, покусившегося на самое святое, на могилы предков…

– Ну, хватит чушь молоть… – Усачёв, в очередной раз, оборвал собеседника. – …Скажи лучше, где сейчас тот водитель?.. Жив ли?..

– Известно, что осудили его за разгильдяйство… Пять лет ему тогда дали. И назад, в своё село, он уже не вернулся. Правда, кое-кто из старожилов утверждает, будто видел того парня… Точнее, уже не паренька, а постаревшего и поседевшего мужичка. Якобы, тот совсем недавно навещал родные края…

– А вот это, уже интересно… – генерал удовлетворённо потер руки. – …Значит машину в далёком шестьдесят девятом году, так и не нашли?.. Говоришь, как в воду канула… Вернее, в болото. И как только в районе появляется её бывший водитель, она тут же объявляется в городе, целая и невредимая. Весьма неслучайная закономерность, не находишь?..

Слушай, Василий. Попробуй-ка, ты что-нибудь накопать на этого «возвращенца»… Где он и чем живет?.. На какие средства существует?.. Поддерживает ли хоть какие-то отношения с лицами, отбывавшими с ним срок?.. Короче, покопайся в архивах и побеседуй там, с кем следует…

Не успел генерал положить трубку, как тут же дала о себе знать ещё одна «горячая» линия.

– Ну, чё?.. Задержали?.. – терпение Усачёва было уже на пределе.

– Пока нет, товарищ генерал… – ответ с противоположной стороны связи прозвучал в несколько извиняющемся тоне.

– Не понял. Вы чего так долго возитесь?

–Преследуемая машина рискованно маневрирует… Постоянно меняет скорость и направление движения. Однако сейчас… Мы, похоже, загнали её в тупик. Кроме как на Черлакский тракт двигаться им более некуда… Все остальные пути надёжно блокированы. Надеюсь, что на стационарном посту ГИБДД мы их сумеем встретить массированным огнем.

– Эй-эй, поаккуратней там!.. Стрелять только по колесам… – Усачёв поспешил урезонить подчинённого. – …Короче, я сам к вам выезжаю. Минут через двадцать буду на месте. Вот там и поговорим…

Приближаясь к стационарному посту автоинспекции (расположенному на южном выезде из города), Усачёв сразу заметил людей столпившихся у обочины. Взгляды любопытных зевак были обращены куда-то вниз, на пустырь возле кладбища. Приказав водителю остановиться, генерал покинул салон автомобиля. В придорожном воздухе витал стойкий запах пороховых газов. Значит, стреляли.

Навстречу Александру Геннадьевичу, уже спешил командир опергруппы.

– Товарищ генерал, машину мы остановили… Неслась, как взбесившаяся, потому и пришлось открыть огонь… После чего, преследуемый автомобиль занесло. Вылетев с трассы, он и спарашютировал в придорожный сугроб.

– Молодцы, справились! – генерал впервые за сегодняшний день улыбнулся.

– Остановить-то мы её остановили… Да только, какой с этого толк?.. При осмотре автомобиля «Победа» вдруг выяснилось, что салон её пуст… Ни водителя, ни пассажиров. Вообще никого… И никаких следов вокруг места падения. Абсолютно чистое и ровное белое поле.

– Она что ж, по-твоему… На автопилоте через весь город летела?.. – Усачёв кое-как сдержался, дабы не перейти на мат. – …Насколько я понял, машина преступников непрерывно оставалась в поле вашего зрения?..

– Ну, быть может, пару раз… – подчинённый невольно втянул голову в плечи. – …И то, на очень короткое время, мы все же упускали её из вида… Правда, было это ещё в черте города.

– Говори уж прямо: просрали!.. Эх, Палыч, Палыч… Когда косячат молодые опера, это ещё можно понять. Но как мог ты… Ай… – генерал в отчаянии махнул рукой.

– Там ещё… – начал было Палыч, но тут же осекся.

– Ну, давай-давай, договаривай… Добивай своего бывшего командира…

– В багажнике «Победы» обнаружен полупьяный бомж. Сейчас его допрашивают в теплушке. И ещё… – собравшись с духом, продолжил командир опергруппы. – …В общем, у преследуемого автомобиля не было двигателя…

– Да ты, брат, не иначе пьян… – отказываясь поверить в услышанное, Усачёв округлил глаза и попытался уловить исходящий от Палыча запах спиртного.

– Никак, нет… – в подтверждение, подчинённый выдохнул в лицо начальника весь воздух, находившийся в его лёгких. – …Я и сам сперва не поверил… Открываем капот, а там какая-то сухая трава: ни то сено, ни то солома.

– А ну, пошли… Покажешь… – генерал решительно направился в сторону слетевшего с трассы автомобиля…

Вслед за командиром опергруппы, Усачёв с трудом удавалось пробираться по едва протоптанной узкой дорожке. На самом подходе к провалившемуся в сугроб автомобилю, он чуть было не потерял равновесие. Дабы не шмякнуться и не опозориться на глазах у наблюдавшей за ними с дороги многочисленной милицейской публике, генерал поспешил опереться рукой о крышу, торчащей из снега «Победы». На ногах Александр Геннадьевич устоял, а вот рука его, словно прорвав тончайшую фольгу, продырявила насквозь проржавевшую крышу автомобиля и провалилась вовнутрь салона.

– Чёрт побери. Да она ж совсем гнилая… – чертыхнулся Усачёв, приближаясь к открытому капоту.

– Причём коррозия разъедает её с невероятной скоростью… – пояснил Палыч. – …Каких-то десять минут назад она ещё имела вполне пристойный вид и неплохое состояние железа. Совсем недавно, я с трудом мог открыть капот… А сейчас, будто слюда, он ломается под собственным весом… Ещё чуть-чуть и «тачка» рассыплется, превратившись в буро-жёлтый ржавый порошок. А теперь, товарищ генерал, взгляните сюда… – при этом подчинённый указал на то самое место, где и должен был находиться двигатель. – …Если бы лично не гнался за этой «развалюхой», ни за чтоб не поверил в то, что у неё нет двигателя. И уж тем более, она вовсе не могла развивать скорость под двести километров в час…

Мотор автомобиля (его основная движущая сила) под крышкой капота действительно отсутствовал. Кроме пожелтевших сухих стеблей камыша, да резкого и приторного болотного запаха там, вообще, ничего не было. На всякий случай генерал пошарил рукой по дну и извлек оттуда небольшую монетку. На ней была изображена лошадь с двумя, сидящими в седле всадниками. Повертев монетку в руке, Усачёв машинально сунул её в карман, после чего обернулся к командиру опергруппы.

– Прикажи своим, ещё раз перешерстить салон… Пусть снимут сидения, режут обивку, разбирают её по винтикам… Короче, ни мне тебя учить… Авось найдут, какую зацепку.

– Слушаюсь.

– Чего ты там говорил по поводу, найденного в багажнике бомжа?.. Пойдем-ка, послушаем его историю…

Заметив вошедшего в «теплушку» генерала, беседовавший с задержанным дознаватель, тотчас встал.

– Молчит… – доложил он, словно оправдываясь.

– Батюшки, кого я вижу!.. – развернувшись к двери и увидев Александра Геннадьевича, чумазый бродяга оживился. – …Да, ведь это… Ни кто иной, как сам Усачёв… Легендарный опер Ленинского РОВД.

– Мы разве знакомы? – генерал пристально вгляделся в небритое морщинистое лицо бродяги, одетого в исключительное рваньё.

– А как же. Помнится, ты меня как-то по делу Щербатого… Лет двадцать тому назад колол… Упаковал ты его, Александр Геннадьевич, на большой срок. А вместе с ним по этапу пошли Каржас с Крестом. Воры авторитетные. Ну, и я, мелкая сошка, вслед за ними…

– Как же… Помню я твоего Щербатого… – тряхнул головой генерал. – …Коль нашлись у нас общие знакомые, так может, и потолкуем мы по-приятельски?

– Один на один. И без протокола… – уточнил оборванец.

– Согласен… – в знак согласия кивнул Усачёв. Обернувшись к присутствующим, добавил. – …Ребята, вы покурите пока на улице.

Оставшись наедине с «мужичком из багажника», Александр Геннадьевич присел в свободное кресло.

– Как зовут-то тебя, лишенец?

– Аликом.

– Да, собственно, я и сам вижу, что алкаш… Однако давай мы обойдёмся нынче без всяких там кликух и прозвищ…

– Да, говорю тебе: Алик Квасов!.. – чуть ли не выкрикнул возмущённый бомж.

– И как ты, Алик, оказался в багажнике «Победы»?

– Сам залез. С определённого момента я, знаете ли, начал побаиваться садиться в салон легковых автомобилей. В пренеприятнейшую историю по молодости попал… Погиб человек. С тех самых пор и пью… С той поры, и не могу баранку автомобиля без содрогания видеть.

– И чья ж эта «Победа», в багажник которой ты залез? – прервав лирическое отступление, генерал задал более чем конкретный вопрос.

– Так ведь это моя машина… – ничуть не смущаясь, ответил бродяга.

– А за рулем, кто сидел? – проигнорировав шутку, Усачёв продолжил гнуть свою линию.

– Всё, начальник… Считай, что наш разговор окончен… – закрыв глаза, Алик сделал вид, будто бы он дремлет.

– Не понял… – Александр Геннадьевич выпучился на бродягу. – …Мы ж договорились поболтать по-свойски… Дескать, один на один…

– Вот так, как мы сейчас… – приоткрыв один глаз, Алик покосился на пустой стол. –…«По свойски» не общаются…

– А как, по-твоему, должен выглядеть «разговор по душам»?

– Для начала, ты бы отправил своих орлов за водкой. Опохмелил бы своего старого приятеля. А уж после, спрашивал о водителе, о пассажирах… Разве, не видишь, как меня колотит… Командир, мне очень плохо. Нутро мутит и голова раскалывается.

– Хрен с тобой, золотая рыбка…

Как ни странно, но генерал откомандировал машину к ближайшей придорожной закусочной за спиртным. Сейчас Александр Геннадьевич готов был терпеть всякий каприз оборванца, исполнять любую его прихоть. Главное, чтоб тот, хоть намёком, хоть полусловом, подсказал ему кто ж на самом деле, на протяжении целого дня, дурачит и водит его за нос. Кто, каждый раз, подкидывает ему все более и более невероятные, не укладывающиеся в человеческое понимание факты.

После того, как на столе, рядом с чистым бланком протокола, вдруг появилась только что привезенная бутылка водки, начальник УВД вновь устроился напротив полусонного бродяги.

– Ну? Теперь ты доволен?

– Считаешь, одного «пузыря» нам будет достаточно?.. – протирая глаза, с явным сомнением поинтересовался Алик. – …Или наш разговор будет настоль коротким?

– Коль привык ты мерить своё время в выпитых литрах, стаканах или глотках, то тут все зависит от дозировки употребляемой спиртосодержащей жидкости… – усмехнулся Усачёв. – …Однако в любом случае, этой «поллитровки» тебе за глаза хватит.

– Ни «тебе», а нам… – уточнил Квасов. – …В одиночку я пить не собираюсь. Пока не поздно, посылай своих бойцов ещё за одной…

– Мужик, а ты, случаем, ни чё не попутал?.. – вспылил Александр Геннадьевич. –…Может, хватит верёвки из меня тут вить?

– Генерал, не горячись. Лучше сам раскинь своими ментовскими мозгами. Разве сможет трезвый, понять пьяного?.. Ведь они мыслят по-разному, потому и разговаривают на разных языках. Вполне может сложиться ощущение, будто они и вовсе представители разных миров… Вот и предлагаю я тебе, сразу уравнять наши кондиции.